— Помню.
— В общем, мне не зря интуиция подсказывала! Мой кузен стоял в той же очереди, а не узнал я его сразу, так как он замаскировался и даже применил что-то из магии Иллюзии.
— То есть работник Арены в тайне делает ставки на бои и не желает быть при этом узнанным? — Уточнил я.
— Обычно запрета на ставки для работников нет. — Поясняет Аун. — Но Алхимики на время своего турнира, оказывается, ввели запрет на ставки для тех, кто здесь работает.
— И несмотря на запрет и большой риск, твой кузен всё равно делает ставки? И ты же говорил, что он не совсем азартен?
— Да, всё верно, он не азартен. — Кивает Аун с ещё более довольным видом.
— И что же тогда его сподвигло на подобное? — Мне и правда любопытно.
— В общем, я показал, что его узнал, и когда мы отошли в сторону, надавил на него. — Юноша буквально лучиться самодовольством. — Он упорно отнекивался, рассказывал какие-то байки, но мне всё же удалось вывести его на чистую воду…
— Давай к делу, на кого он ставил и почему? — Задал я тот вопрос, который меня во всей этой истории интересовал больше всего.
— Как и мы, на Таяня Квариша! — Улыбка мальчишки была очень довольной.
А я же наоборот мысленно выругался, так как рассчитывал узнать инсайд о каком-то из бойцов, кто прошёл мимо моего внимания. А на Квариша я и так уже ставил, так что радости и довольства Ауна не разделял.
— И что же твоего кузена всё же сподвигло на эту ставку? — Тем не менее Аун старался, и его надо было поощрить хотя бы своим любопытством, что я и сделал.
— Оказалось, что мой кузен и Таянь Кваришь живут на одной улице, буквально через дом. И… — Мальчишка взял театральную паузу, и я опять ему немного подыграл, приподняв брови. — И оказывается… Кваришь вовсе не самоучка, как о нём все думают. Ещё полгода назад на него обратил внимание сам Киим Сийджон! — Аун замолчал с таким видом, словно это всё объясняло.
— Я не местный. — Наклонив голову, улыбнулся я.
— А… Да! — Спохватился юноша. — Киим Сийджон — глава магического конклава Триеса! Маг Авалониевого ранга!
— Обратил внимание — это значит взял в ученики? — Уточняю я, это бы объяснило великолепную технику исполнения заклинаний Кваришем.
— Да! Взял в ученики, но сделал это тайно.
— Тайно? Зачем такие сложности? — Не очень понял я.
— Киим Сийджон учит Квариша бесплатно, и если об этом узнают другие его ученики, которые в основном из очень богатых и влиятельных семей…
— Которые платят очень большие деньги, чтобы учиться у такого мастера… — Подхватил я.
— То получится очень неудобно. — Как заведённый болванчик принялся кивать Аун, радуясь, что его понимают.
— Ты поэтому задержался, ничего больше не произошло? — Уточнил я на всякий случай.
— Мой разговор с кузеном был долгим, он очень не хотел делиться тем, что знает. — Кивнул мальчишка. — Но когда он узнал, что я и так ставил на Таяня, он всё рассказал. — Юноша отвёл взгляд от боя, происходящего на арене, и посмотрел на меня с ещё большим уважением, чем обычно. — Мастер, как вы поняли реальные возможности Таяня Квариша⁈
— Опыт. — Ответил я односложно.
— Мастер, мы же будем продолжать ставить на Таяня Квариша? — Увидев мой кивок, юноша продолжил. — И мне не следует никому рассказывать о том, что удалось сегодня узнать.
— Верно, — снова кивнул я, но затем поднял указательный палец вверх и продолжил, — за одним исключением…
— Исключением? — Не понял меня Аун, но так как я не пояснил, то он задумался почти на полминуты, затем его глаза блеснули, и он затараторил скороговоркой. — Исключение — это если жребий сведёт Таяня Квариша с вами, мастер? Я ведь прав?
— Именно. И когда такое произойдёт, ты, стоя в очереди к букмекерам, наоборот «по страшному секрету» поделишься этой информацией с тем, кто стоит рядом.
— Это будет не очень красиво. — Сморщил нос мальчишка, которому мои слова пришлись не по душе.
— Ты обещал кузену, что будешь держать рот на замке? — Спросил я.
— «Рот на замке»? — Вместо ответа Аун сильно удивился тому, что я сказал, но затем он понял значение фразы и расплылся в улыбке. — Нет, о моём молчании по поводу ученичества Квариша речи не шло. Я только обещал не говорить его начальству и представителям Цеха Алхимиков, что он делает ставки… Ничего более.
— Тогда не понимаю, что тебе не нравится в моём предложении? — Пожимаю плечами.
— Ну… Это просто некрасиво. Таянь — не богатей, он обычный служащий не самой высокой ступени. Ему повезло найти мудрого, опытного и уважаемого наставника, и если его тайное обучение раскроется, это может ему поломать жизнь.
Если бы не «память будущего», я бы, скорее всего, согласился в данном случае с Ауном. Но прямой телепорт из Триеса в Дейтран стоит просто космических денег, и мне нужна каждая медная, которую я смогу выжать. Поэтому я поворачиваюсь всем корпусом к юноше, окидываю его внимательным изучающим взглядом и спрашиваю:
— А ты точно из рода торговцев?
— Я… — Вскинулся было Аун, но, поняв смысл моего вопроса, замолчал, грустно вздохнул, и его плечи опустились.
— Тебе не нужны деньги? — Продолжаю давить я.
— Нужны, на свадьбу. Очень.
— Так что для тебя важнее, твоё счастье или неудача того, кого ты практически не знаешь?
— Я… Я не знаю… — Паренёк явно потерялся.
И я могу его понять. Он ещё молод, и, несмотря на то, что рос в семье торговца, где прибыль — это всё, юноша сохранил остатки совести. Мне самому подобный план не нравится, он, словно наждачкой по коже, оставляет след на моей душе. Но чем раньше я попаду в Пятиградье, тем выше мой шанс на конечный успех. В «прошлый раз» я сломал себя, переступая через свои принципы и свою совесть. В этот раз я не желаю подобного. И не только потому, что мне так жалко себя любимого, хотя и не без этого. Основная причина в том, что я искренне считаю, что в «сломанном состоянии» мне не под силу выполнить основную задачу и остановить Вторжение. Может это иллюзия, своеобразная проекция страха потерять себя, но у меня где-то очень глубоко в душе есть полная уверенность, что эта мысль верна, и мой духовный слом равен окончательному поражению. Мне не хочется рушить жизнь этому мало мне знакомому магу, я не получу от этого никакой радости. Но, в отличие от убийства Мастера по Камню ради получения доступа к артефакту с возможно истинной Руной, данный поступок я считаю приемлемым. Да, меня будет немного мучить совесть, но сон я не потеряю.
— Аун, — в моём голосе проскальзывают скучающие нотки, — как считаешь, хороший учитель должен поддерживать своего ученика в трудную минуту?
— Да. Ведь учитель — это духовный отец! — Выпалил заученное с детства юноша.
— Ты называл Киима Сийджона хорошим учителем. — Продолжаю гнуть свою линию. — И если он таковым является, то, если раскроется, что у него есть тайный ученик, он не бросит Таяня.
— А если бросит? — Дёрнул плечами Аун.
— То значит это не тот учитель, который нужен Таяню Кваришу. — Мои слова полностью укладываются в канву основной философии востока Айна и, кажется, нашли отклик в сидящем рядом мальчишке. — А если Киим Сийджон считает Квариша достойным учеником, то ни за что не отвернётся от него из-за такой мелочи.
— Мелочи?.. — Взвился Аун, но я его заткнул резким жестом.
— Именно мелочи, потому как раскрытие того, чьим учеником является Кваришь, ударит не по юному магу, а по его учителю. И доставит неприятности не Таяню, а главе магического конклава. Это же он учит какого-то бедняка бесплатно. — Я понизил голос до шёпота. — Как считаешь, Киим Сийджон достаточно могуществен и силён, чтобы справиться с подобными проблемами и урезонить недовольство платных учеников и их семей?
— Достаточно. — Кивает мальчишка, и его взгляд немного проясняется.
— Поэтому… — Начал я и замолчал, не сводя глаз с Ауна.
— Хорошо, мастер. Вы меня убедили. — Юноша не в восторге, но я нашёл те слова, которые успокоили его совесть. — Если жребий сведёт вас с Кваришем, я расскажу о том, кто его учитель.
— Не если, а когда. — Поправляю мальчишку.
Сейчас я в очередной раз добился своего, но радости по этому поводу не испытываю.
Глава 19
Магические светильники, установленные Цехом Алхимиков, сегодня пригодились. Как ни старались организаторы уменьшить паузы между боями, но из-за примерно равных по силе противников, поединки неминуемо затянулись до глубокого вечера. И последние два боя проходили уже после заката, под светом Сегуны и артефактных софитов. Изменение освещения внесло определённое разнообразие и послужило причиной победы бойца, который, как и я, специализировался на магии Молнии. Его Разряды и Искры своими вспышками дезориентировали противника, и это небольшое преимущество послужило тем камушком, который перевесил равный ход боя. Если бы данный поединок проходил при свете дня, то он вполне мог сложиться совсем иначе.
Перед официальным завершением одной восьмой турнира главный распорядитель объявил, что с завтрашнего дня непосредственно перед началом боёв и сразу после жеребьёвки Цех Алхимиков будет проводить аукционную распродажу. Прямо здесь на Арене. И каждый зритель может принять участие в этом аукционе. Вот в чём, а в торговой смекалке Цех Алхимиков на голову превосходил другие великие Цеха и оставлял позади даже многие знаменитые торговые гильдии. Уверен, этот растянувшийся на несколько дней аукцион не только отобьёт все расходы алхимиков на организацию турнира, но и выведет их в хорошую прибыль. Всё же Триес хоть и большой город по местным меркам, но далеко не центр мира. И, в отличие от Пятиградья, многие реагенты, составы и пилюли, распространённые в других частях Айна, здесь многократно более дороги и дефицитны.
Упоминание об эликсирах и прочей алхимии натолкнуло на мысль, что, возможно, мне стоило бы пробежаться по лавкам Триеса и посмотреть, нет ли в них чего-то интересного и любопытного. До этого я такие мысли гнал в сторону, потому как не хотел, что называется «теребить душу». Я себя знаю, и одним «посмотреть» отделаться мне будет очень тяжело. Точно захочется что-то купить, а это лишние траты. Траты, которых пока мне стоит всячески избегать, так как я не знаю, какой точно суммой буду обладать по завершению турнира. И, следовательно, любые покупки могут в итоге при