Ну так вот: практически сразу после того, как Берия стал начальником УГБ, Кобулов был назначен на пост начальника секретно-политического отдела, получив в свои руки борьбу с «врагами народа». Именно он разгребал ежовские завалы, разбираясь с тем, что наворотил «железный нарком»[172]. 22 декабря 1938 года была образована Следственная часть НКВД, и ее начальником опять-таки стал Кобулов. Появление такого органа являлось событием чрезвычайным, но оправданным: надо было приводить в порядок следственную работу, доведенную Ежовым и его «братвой» до простоты киношного гестапо, а потом вести следствие по самим «браткам» и разбираться с делами их жертв. 4 сентября 1939 года отдельная Следственная часть прекратила свое существование, разделившись на следственные части ГУГБ и ГЭУ – этот день можно считать окончанием «нормализации» работы наркомата. Кобулов же получил новое назначение – начальником ГЭУ. А где Богдан Захарович, там и «направление главного удара».
Ну, и что бы это могло означать? Неужели же только ловлю диверсантов?
Да, кстати, несколько слов о транспортном управлении. Его начальником стал Соломон Мильштейн, тоже из «основной», грузинской команды наркома, также расстрелянный после хрущевского переворота, хотя и несколько позже (по другим данным, не позже, а одновременно: когда его пришли арестовывать в здание УВД Украины, он отстреливался до предпоследнего патрона, а последний оставил для себя. Хотя, возможно, это и красивая легенда…). А до своего назначения он был заместителем Кобулова в Следственной части НКВД. Чувствуете, как все сплетается?
…А в феврале 1941 года история органов опять дает совершенно неожиданный вираж. 3 февраля 1941 года НКВД вдруг разделяют на два наркомата: собственно НКВД и НКГБ. Зачем?
Мотивировка, конечно, вполне правдоподобная: «в связи с необходимостью максимального улучшения агентурно-оперативной работы органов государственной безопасности и возросшим объемом работы, проводимой Народным комиссариатом внутренних дел СССР…», то есть Берия спихивает с себя нелюбимую чекистскую работу. И все выглядит очень объяснимым, если не знать некоторых моментов.
а) Наркомом госбезопасности становится Меркулов – то есть разделения, можно сказать, как бы и нет.
б) При таком раздвоении должно произойти резкое увеличение штата – хотя бы за счет собственных структур новой конторы. Однако этого не случилось. Всеми делами НКГБ ведал всего-навсего административно-хозяйственно-финансовый отдел (притом что в НКВД существовали административно-хозяйственное управление и центральный планово-финансовый отдел).
в) Через месяц после начала войны, 20 июля 1941 года, НКВД и НКГБ снова, мгновенно и безболезненно, объединены в один наркомат.
г) Решено это объединение было еще раньше, поскольку особые отделы, 8 февраля переданные из новообразованного НКГБ в наркомат обороны, были возвращены 17 июля уже в состав НКВД. А еще раньше, 26 июня, были образованы органы охраны тыла – в основном с чекистскими функциями, однако также в составе НКВД.
Ну, и зачем было вырисовывать эту сложную организационную загогулину? Какая разница, считается ли Меркулов самостоятельным наркомом под кураторством Берии или является его заместителем?
Разницы, конечно, нет. Да ее и не было, учитывая, с какой необыкновенной легкостью ведомства снова слились в одно. Интересно, их начальники хотя бы кабинеты ради приличия поменяли?
А единственным реальным следствием разделения наркоматов стало упразднение ГЭУ и ГТУ. И не просто упразднение, а ликвидация нарочитая, старательно выделенная, чтобы ни в коем случае не осталась незамеченной…
Из постановления Политбюро ЦК ВКП(б) о разделении наркомата внутренних дел СССР на два наркомата. 3 февраля 1941 г.
«2. Возложить на Народный комиссариат государственной безопасности СССР выполнение задач по обеспечению государственной безопасности СССР…» (дальше идет перечисление задач: разведка, контрразведка, оперативная работа и ликвидация оппозиции и разного рода заговоров, охрана правительства).
«3. Установить, что НКГБ освобождается от проведения всякой другой работы, не связанной непосредственно с задачами, перечисленными в пункте 2 настоящего постановления».
От какой же именно «посторонней» работы так старательно и нарочито освобождают НКГБ?
Об этом сказано в другом документе – «Директиве НКВД СССР и НКГБ СССР… о задачах органов внутренних дел и госбезопасности в связи с разделением НКВД на два наркомата».
У НКВД задач, как всегда – корзина дел, которые непонятно, кому поручить. Кроме все тех же милиции и ГУЛАГа тут и охрана границ, и организация ПВО (Берия!), и строительство и ремонт дорог союзного значения (ну Берия же – как тут без стройки?!), и даже борьба с детской беспризорностью. Не совсем понятно, зачем было выделять НКГБ – к этой куче его работа мало что добавляла, и без нее данная куча практически не уменьшилась…
Зато об НКГБ заботятся трепетно, по-видимому, опасаясь, чтобы товарищ Меркулов не перетрудился. Снова перечисляются все те же функции, что и в постановлении, и затем та же строчка:
«От проведения всякой другой работы, не связанной непосредственно с вышеперечисленными задачами по обеспечению государственной безопасности СССР, органы наркомата государственной безопасности освобождаются. Существовавшие в НКВД СССР Главное экономическое управление и Главное транспортное управление ликвидированы».
Оба-на! Перед войной!! Когда только и жди диверсий, в особенности на транспорте!!!
И ведь это еще не все!
«Функции этих управлений в области борьбы со шпионажем, диверсией и вредительством в системе народного хозяйства возложены соответственно на контрразведывательное и секретно-политическое управление наркомата государственной безопасности».
И сразу же вопрос: а куда делись остальные функции этих управлений? Ведь формулировка молчаливо предполагает, что существовали и остальные, «не связанные непосредственно с задачами по обеспечению государственной безопасности»? Что они собой представляли?
(Да, кстати, а как моботдел? Ну, не испарился, как в тридцатом, но… Он все так же неявно существует на задворках, занимаясь неизвестно чем. В перечислении задач НКВД ему может соответствовать только один пункт: учет военнообязанных, но и это еще бабушка надвое сказала. Логичнее было бы вписать эту работу дополнительной строчкой в функции отделов ЗАГС, чем нагружать ею по новой кого-то еще. И если это все же делал моботдел – то почему его расформировали в ноябре 1941 года? Что, военнообязанные в Советском Союзе закончились?)
…Еще в директиве говорится, что вместо дорожно-транспортных отделов ГТУ на крупных железнодорожных станциях создаются отделения и пункты НКГБ, подчиненные наркомату по линии контрразведки. Все очень мило, а куда переходят секретные отделы на предприятиях? А никуда – их нет, точно так же, как нет и пункта об обеспечении эвакуации. Но ведь сами отделы не упразднены? Ну конечно, не упразднены, поскольку вполне успешно присутствуют в документах начала войны, вот только подчиняются они теперь неизвестно кому – то ли какой-то конторе внутри НКВД (возможно, тому же моботделу), то ли прежним начальникам по новой линии.
А куда делись прежние начальники? Кобулов стал заместителем наркома ГБ, а Мильштейн – начальником секретно-политического отдела. Все та же связка, что и в сентябре тридцать восьмого. Причем со строжайшим (!) запрещением заниматься чем-либо, кроме чекистской работы. Командовал ими Меркулов, тот самый, что полгода спустя приезжал в Ленинград готовить к взрыву ленинградские заводы. А Мешик, руководитель промышленного отдела ГЭУ, стал – кем бы вы думали? Наркомом внутренних дел Украины! Той самой республики, эвакуация промышленного района которой была главной и наиболее трудной задачей первых недель войны.
Стоит ли говорить, что после обратного объединения наркоматов ГЭУ и ГТУ мгновенно материализовались снова? А их деятельность курировал заместитель наркома Богдан Кобулов – кстати, освобожденный от всякой другой работы, в том числе и секретно-политической?
Ну, и что это такое, если не операция прикрытия? Круто, говорите? Знаете, когда речь идет о таких ставках, то и не круто…
Кстати, если это так, то мы имеем косвенное свидетельство, когда была закончена подготовка к эвакуации промышленной базы – к февралю 1941 года. Если бы военные так выполняли предначертанные им планы, едва ли немцы продвинулись бы дальше Днепра…
Четвертая власть
Либо вы часть решения, либо вы часть проблемы.
В 1941 году НКВД был уже совершенно другой организацией, даже по сравнению с годом 1938-м. Берия опять же поступил по-сталински. Сталин, заняв в апреле 1922 года невидную и малозначащую должность генерального секретаря ЦК РКП(б), через какие-то полтора-два года сделал ее основной в партии и, по общеизвестному выражению (приписываемому Ленину, хотя и не факт, что ленинскому), «сосредоточил в своих руках необъятную власть». Берия, заняв в сентябре 1938 года невидную и малозначащую должность наркома внутренних дел, через какие-то два года сделал свою контору сравнимой (если не по властным полномочиям, то по властному потенциалу уж точно) с государством и партией, и… ну конечно же, сосредоточил в своих руках необъятную власть. Что властолюбивого тирана Сталина почему-то совершенно не пугало…
К началу войны НКВД был способен выполнять, в общем-то, любые задачи – в том числе и те, с которыми не справлялись существующие структуры.
Пример первый. Уже 26 июня вышло указание заместителя наркома внутренних дел, генерал-лейтенанта Масленникова об организации охраны тыла действующей армии. Этим распоряжением все войска НКВД, находящиеся в прифронтовых районах, передавались в оперативное подчинение начальнику охраны войскового тыла фронтов (которая, кстати, тоже относилась не к военному ведомству, а к НКВД). И в тот же день директивой Берии были определены их функции: