30 октября 1941 года заместителю командующего Черноморским флотом по обороне контр-адмиралу Г. В. Жукову доложили о движении немецких частей от Сак в сторону Альмы. Г. В. Жуков приказал открыть огонь по противнику батарее береговой обороны № 54. Она находилась в сорока километрах севернее Севастополя, неподалеку от деревни Николаевка. Командовал батареей № 54 лейтенант И. И. Заика.
Не успел он получить приказ, как в небе появились немецкие самолеты, и сотни бомб полетели на батарею. Но артиллеристам нельзя было даже думать об укрытии: танки противника шли на них, изрыгая из стволов смертоносные снаряды. За танками шла пехота. «Батарея, огонь!» – скомандовал лейтенант Заика, и начался первый бой героической обороны Севастополя.
Немцы накатывались на батарею стальными волнами. Артиллеристы били по врагу из пушек, пулеметов, автоматов и винтовок, не обращая внимание на рев бомбардировщиков, на грохот взрывов, на потери. А потери были большие! В полдень 2 ноября немцы вывели из строя три орудия батареи И. И. Заики, убили или ранили многих советских солдат.
На помощь мужчинам пришли женщины: жены И. И. Заики, старшины Зарицкого и рядового Портова. Они взяли оружие и открыли по врагу огонь.
Еще три часа и сорок минут держалась батарея. Затем лейтенант Заика отправил начальству сообщение: «Противник прорвался на позицию батареи. Связь кончаю». Он собрал оставшихся в живых подчиненных, дерзкой контратакой вырвался из окружения и вскоре оказался в партизанах, совершив много подвигов во славу Отечества.
30 октября в Севастопольском гарнизоне было около 12 тысяч солдат и офицеров. 2 ноября – уже 22 300 бойцов. Это стало возможным благодаря стойкости и отваге таких людей, как лейтенант И. И. Заика.
Защитники Севастополя отбили октябрьско-ноябрьский затяжной штурм. Наступило военное затишье, но продолжалось оно недолго. Вскоре немцы начали решительное наступление. Комитет обороны собрал руководителей районов, директоров предприятий, секретарей парторганизаций.
На совещании говорилось о том, что нужно срочно увеличить производство оружия и боеприпасов, организовать ремонт боевой техники, построить дополнительные укрепления. Совещание приняло решение «все население города считать мобилизованным».
Тут же была создана группа ремонтных бригад, и лучшие оружейники стали выезжать на позиции, устраняя на месте повреждения орудий и минометов. На непрерывную работу перешли военные предприятия. Специалистов не хватало, многие из них попали в армию. Работали за двоих, а то и за троих. Многих специалистов перевели на казарменное положение в убежищах. Они выполняли по двести процентов нормы, затем по триста, четыреста и даже по пятьсот процентов. Люди работали до изнеможения.
Конечно, предприятия Севастополя физически не могли удовлетворить потребность армии в самом необходимом. Но, например, спецкомбинат в начале декабря производил 200 ручных гранат в сутки, а в конце месяца довел уже до 1000 гранат.
Севастополь. Сбитый над городом немецкий бомбардировщик. Бухта Стрелецкая. 1941 год
Взять город в декабре немцы не смогли. В первые месяцы 1942 года они несколько умерили пыл, но напряжение от этого не снизилось. Скорее наоборот. Позиционная война! Кто читал книги о Первой мировой войне, тот хорошо представляет себе, как сложно психологически воевать, активно не воюя, когда линии окопов врага находятся от твоего окопа на расстоянии двух-трех перебежек. Железные нервы нужно иметь, а лучше стальные, чтобы выдержать это испытание: враг в любую минуту может выстрелить из снайперской винтовки, грохнуть снарядом или бахнуть миной, а то и устроить тебе проверку на бдительность, послав своих солдат в бой.
Постоянное нервное напряжение. Постоянное ожидание подвоха от немцев.
Бойцы морской пехоты сражаются на улицах Севастополя. Май 1942 года
Но и это испытание защитники выдержали.
К концу мая 1942 года немцы озверели. Бомбардировщики генерала Рихтгофена ежедневно подлетали к городу и, пользуясь отсутствием у красноармейцев и краснофлотцев авиации и в достаточном количестве зенитных орудий, уничтожали улицы, дома, парки, площади города. К 5 июня они разрушили более 4 тысяч зданий и сильно повредили 3 тысячи зданий. В эти дни погибло более 800 мирных граждан, в том числе стариков, женщин и детей.
Но как ни старались агрессоры, а уничтожить Севастополь им не удалось! Они не могли уничтожить землю Севастополя. Она спасала своих жителей. И они не оставались в долгу. Они выходили на работу и ежедневно отправляли на фронт гранаты и мины, минометы и хлеб, чистое белье. Немцы разбрасывали по уничтоженному городу листовки, в которых утверждалось, будто города уже и не существует вовсе, что он стерт с лица земли.
«Город пуст и мертв».
«Защищать там больше некого».
А предприятия города выполняли военный заказ, помогая фронту.
В эти дни рубежа мая-июня 1942 года начался третий штурм Севастополя. Он продолжался до конца июня. Защитники и горожане исчерпали все ресурсы: людские, материальные. И пришлось город русской славы оставить немцам. Руководители обороны Севастополя организовали отправку личного состава на восточный берег Черного моря. Сделано это было с военной точки зрения ювелирно.
Немецкие генералы редко говорят, как они прозевали эту операцию русских. Да, они вроде одержали победу в Крыму, взяв Севастополь. Но, во-первых, какой ценой, в какие сроки и с какими потерями!
Осенью 1942 года нацисты подошли к предгорьям и перевалам Главного Кавказского хребта. Началась горная война.
В довоенные годы немецкие «туристы» и «альпинисты» хорошо ознакомились с особенностями Кавказских гор. Теперь многие из них воевали здесь, занимая разные должности. К тому же у захватчиков было много воинов из горных местностей. Они чувствовали себя в горах как дома.
Советские части, отошедшие к Главному Кавказскому хребту, оснащены и вооружены были гораздо хуже немецкой армии. Артиллерийские снаряды, например, поставлялись сюда по сложному кружному маршруту: сначала в Среднюю Азию, потом через Каспийское море в Баку, а уж оттуда по горным, небыстрым дорогам к линии фронта. Это замедляло поставку боеприпасов, и советская артиллерия часто бездействовала.
В этот сложный момент сказали свое веское слово инженеры, техники, умельцы, танкисты, артиллеристы, саперы, связисты и, главное, рабочие и инженерно-технический персонал ремонтной мастерской № 6, других аналогичных предприятий, расположенных на Черноморском побережье, в частности в Сочи. Они разработали горный вариант реактивных установок, боеприпасы для которых в большом количестве выпускали в Закавказье, в том числе в Баку.
«Сборное» конструкторское бюро в походной ремонтной мастерской № 6 работало круглосуточно. Много предложений, коллективное мышление, азарт. «Это плохо». – «Это еще хуже». – «А это?» – «Давайте попробуем». – «Нет, лучше сначала помозговать, покумекать. Нужно найти оптимальный вариант». И опять предложения, версии, обоснования, разочарования. Надо думать дальше. Надо искать.
Наконец-то идея родилась! Сложная, множественная, инженерно-техническая и одновременно военная идея родилась.
Разборную горную установку решили делать из трех частей, каждая весом по 20 килограммов, каждая – с лямками для переноски солдатами. Этакий «ракетный рюкзак». Собиралась ракетная установка на месте. С помощью простейшего приспособления придавался нужный угол возвышения для направляющих. Заряды воспламенялись электрозапалом, питаемым аккумулятором.
На горных перевалах Северного Кавказа. Военные разведчики капитана И. Руднева на боевом задании
Идею приняли. И через неделю изготовили опытный образец. А уже 27 сентября в присутствии С. М. Буденного произвели первый залп «горной „Катюши“». И началось формирование горно-вьючных батарей реактивной артиллерии, было организовано производство реактивных установок в сочинских железнодорожных мастерских, за несколько дней освоивших сложное, новое дело.
А уже 28 сентября две горные батареи дали бой врагу! С 28 сентября по 1 декабря 1942 года батареи произвели 120 залпов по скоплению живой силы и техники захватчиков, оказав большую помощь действующим частям.
Задача перед гвардейцами стояла такая: тревожить немцев днем и ночью. Не давать им покоя, пугать, уничтожать солдат, технику.
В горах Главного Кавказского хребта много труднодоступных вершин. Не каждому альпинисту они по силам. Гора Индюк из таких. Немцы рвались сюда как одержимые. Они спешили захватить стратегически важную гору Индюк.
Расчет гвардейской установки сержанта В. Кудоева забрался по крутым, нехоженым склонам на небольшую площадку, откуда хорошо было видно ущелье, занятое фашистами, которые еще с вечера подтягивали сюда крупные силы для наступления.
Рано утром в ущелье скатился со склонов белый туман. Но Кудоев заметил движение противника и доложил командиру. Получив приказ открыть огонь, он дал два залпа в белое рыхлое месиво. Гремучий вой реактивных снарядов, тяжелые взрывы, какофония эха, заметавшегося от горы к горе, грязные всплески над чистым туманом. Несколько минут грохота, удаляющегося эха – и тишина.
Немецкий батальон не пошел в атаку в тот день. Но утром фашисты вновь взялись за дело. Они не верили, что русские затащили семитонные машины в горы, и посчитали вчерашний удар случайностью: мол, какая-нибудь батарея, отступая, открыла огонь, израсходовав последние боеприпасы.
Гора Индюк, вид с севера
Не тут-то было!
Семь дней шли бои в окрестностях горы Индюк. Семь дней гвардейцы били немцев со склонов из горных установок. Семь дней немцы пытались обнаружить огненные батареи. Но сделать это не удалось. Гвардейцы меняли позиции после каждого выстрела. Разве можно успешно воевать против такой армии: залп – установку через плечо – по горам перебрался на другое место – получил приказ – дал залп – установку через плечо…