В австрийской столице объявили очередную сверх чрезвычайную мобилизацию. В строй поставили всех, кому только было можно дать в руки автомат: зенитчиков, полицаев, инвалидов, повозочных и так далее. Их наспех вооружили и загнали в окопы, оставив в резерве для решительного контрудара свежие дивизии.
Созданная под руководством Дитриха система обороны города была действительно сложной и надежной. На предполагаемом направлении главного удара русских, у высокой, в 4 метра, железнодорожной насыпи, фашисты создали мощные опорные пункты. Пространство перед насыпью они напичкали минами. Рядом, на территории городского кладбища, в крематории с толстенными стенами, устроили самый крупный опорный пункт фашистов…
Русские подобрались к нему ночью, заложили в нескольких местах взрывчатку. Раздались взрывы. В толстых стенах образовались проемы. Туда ринулись советские солдаты. Крематорий пал.
Венский арсенал держался целые сутки. И здесь прекрасно сработали саперы и артиллеристы: они уничтожили здание и всех, кто там находился.
Предчувствуя беду, фашисты стали поджигать заводы. Нападавшие моментально воспользовались этим. Под прикрытием своеобразной дымовой завесы они незаметно пробрались от разрушенного здания арсенала до канала, выбили немцев из окопов и захватили госпиталь, в котором находилось 1200 раненых.
Сорокаметровый в ширину канал солдаты Красной армии преодолели на подручных средствах в нескольких местах, захватили плацдармы… Это разве широкий Днепр или стремительный Днестр?! Десятки рек больших и малых форсировали на пути к Вене советские воины. Венский канал для них – небольшая преграда.
Но за каналом начался бой жестокий, последний бой за столицу Австрии. Выиграли его советские солдаты 15 апреля 1945 года.
В ходе Венской операции советские войска разгромили 32 дивизии и только пленными захватили 130 тысяч солдат и офицеров врага.
И в тот же день на дорогах появились тысячи советских людей. Они двигались кто на чем, кто пешком – на восток, на Родину. Мария Московец и ее подруги ехали на большой телеге, в которую впряжена была пара волов. Скорость-то не ахти какая, зато надежно. Прихватили девушки у бывшего хозяина, на которого трудились бесплатно больше двух лет, кое-каких продуктов и отправились в путь-дорогу.
– Но! – кричали они австрийским волам. – Быстрее! Домой жутко хочется!
Им было по 19–20 лет. Им повезло. Хозяин им достался нормальный. Работали, конечно, много, но, ничего не скажешь, порядочный был человек. Сбежал, правда, от русских.
По той же дороге продвигался на восток Николай Крячков. Он услышал русскую речь, сказал девушкам:
– Здравствуйте! Подбросите маленько?
– Садись, дедушка! – веселые девчата были, радостные.
Николай Крячков поблагодарил, сел на телегу. Мария Московец внимательно посмотрела на него и сказала удивленно:
– Голос у вас молодой, глаза молодые…
– А я и есть молодой. Мне в январе 20 лет стукнуло. Круглая дата.
– Сколько?! – три пары глаз девичьих уставились на попутчика.
– Не верите? – улыбнулся он и протянул им рабочую карточку. – Вот какой я был ровно три года назад.
Они посмотрели на документ. Номер лагеря – 387, рабочий номер 7886. Лицо грустное-грустное, но такое молодое, что…
– Коленька! Ты же моложе меня на целых восемь месяцев! – всхлипнула одна из девушек, а другая сразу за дело:
– Ты же голодный! На-ка, поешь. Ты ешь-ешь. Не бойся. Это не краденое. Мы заработали.
Телега медленно катила на восток. Николай Крячков ел колбасу, хлеб, запивал водой, и лицо его быстро молодело. А по шоссе Вена – Будапешт тянулись советские люди.
Подвиг
В Москве, на Покровском бульваре, совсем недавно находилась Военно-инженерная академия имени Куйбышева, которая после Великой Отечественной войны получила имя Д. М. Карбышева.
Он родился в 1880 году. Участвовал в русско-японской войне. В 1911 году окончил в Петербурге Николаевскую инженерную академию. Участвовал в Первой мировой и Гражданской войнах.
Преподавал сразу в трех академиях. Человеком был добрым, специалистом – прекрасным. Будущие военные инженеры уважали и ценили его.
В числе первых он добровольцем ушел на фронт драться с фашистами. Тяжело контуженный попал в плен к немцам, которые долгое время пытались переманить его на свою сторону. Опыт крупнейшего военного инженера и политическая подоплека этого дела фашистам были очень нужны. Они вызывали генерала Карбышева на беседы. Они беседовали с человеком, начинавшим служить еще в царское время, предлагали ему золотые горы и никак понять не могли, что служил-то он не царю-батюшке, не Советам, а своей Родине, народу. Генерал Карбышев отказался сменить Родину и родной народ, и немцы отправили его в концлагерь. Там он вел антифашистскую агитацию, не боясь головорезов врага. Фашисты внимательно следили за ним, терпели его «выходки», вызывали на беседы, отправляли в концлагерь. Несколько лет продолжался этот тихий, упрямый «бой» фашистов с русским генералом.
Дмитрий Михайлович Карбышев (1880–1945)
Памятник генералу Карбышеву перед главным входом в лагерь Маутхаузен. 1975 год
А тем временем Советская армия, выдержав удары гитлеровских орд, начала наступление. Сталинград – Курск – Киев. Москва – Брянск – Белоруссия. Ленинград – Прибалтика – Кенигсберг. А затем Советская армия перешла границу Советского Союза и стала освобождать от фашистов Польшу, Чехословакию, Румынию… И немцы почувствовали приближение неминуемой катастрофы. И нервы не выдержали у фашистов. Они уже не могли мирно беседовать с русским генералом. Они могли ему только мстить.
Они повели генерала Карбышева на улицу. Там стоял суровый холод. Узник был спокоен. Фашисты, несмело посмеиваясь, стали обливать генерала водой. Вода быстро замерзала. Сердце генерала Карбышева сопротивлялось. Он стоял, как скала, и в глазах фашистов появился плохо скрываемый ужас. Они и здесь проиграли.
Сердце русского генерала остановилось. Он погиб, но выиграл свой последний бой.
Глава 19. Благодарность и неблагодарность
Добрые дела добрые люди совершают искренно и бескорыстно. А значит… так уж ли нужна в нашей книге глава, в которой мы, прямые потомки тех, кто освобождал Европу от фашизма, от «чумы двадцатого века», волей-неволей напоминаем читателям земного шара о величии подвига наших прадедов, дедов, отцов и старших братьев?
«Спасибо, родные!» – эти слова солдаты и офицеры Красной армии слышали во всех освобожденных ими странах, деревнях, селениях, городах. Ради этого человеческого «спасибо!» они и дралисьс грозным врагом.
Добрые, искренние слова советскому солдату говорили в те годы крупнейшие политики всех стран. Мы процитируем лишь некоторые из высказываний.
«Мы ждем вас, братья-красноармейцы, – было написано в обращении главного штаба Народно-освободительной повстанческой армии Болгарии к воинам Красной армии, подошедшей в сентябре 1944 года к границам страны, – ваша близость и наша воля в борьбе с угнетателями народов являются гарантией того, что Болгария будет свободной, независимой и демократической».
В югославском городе Неготине, по воспоминаниям командира роты инженерной бригады капитана С. Скорнякова, советских солдат «встречали люди с цветами. Со всех сторон раздавались радостные возгласы. Нас встречали музыканты, игравшие русские мелодии. Женщины угощали вином, водой, молоком… Под звуки духового оркестра мы вступали на центральную площадь. У всех воинов в руках были цветы. И улица… была усеяна цветами. Забыв об усталости, мы маршем прошли через весь город».
Командир батальона Народно-освободительной армии Югославии Милон Богосавлевич в те дни сказал советскому журналисту Н. А. Паклину, что его поразило, что советские солдаты «сражались за дотоле неизвестные им Неготин и Заечар, за любое сербское село с такой же самоотверженностью, с какой они воевали под стенами своих родных городов».
20 января 1945 года Крайова Рада Народова отправила правительству Советского Союза послание. В нем говорилось: «…Польский народ никогда не забудет, что он получил свободу и возможность восстановления своей независимой государственной жизни благодаря блестящим победам советского оружия и благодаря обильно пролитой крови героических советских бойцов».
25 мая 1945 года премьер-министр правительства Венгрии Миклош Бела отправил И. В. Сталину послание, в котором, в частности, говорилось: «Господин Маршал, примите выражение искренней и большой благодарности венгерского правительства и венгерского народа за то, что героические солдаты Советского Союза навеки освободили нашу Родину от немецкого грабежа. Больше никогда немецкий сапог не будет топтать нашу землю».
Бела Миклош (1890–1948) 1944 год
«Страшно подумать, что бы случилось с нами, если бы Советская армия не разгромила гитлеровские войска и не принесла нам свободу», – написал в 1945 году Людвиг Свобода, генерал армии (1945 год), командир 1-го Чехословацкого армейского корпуса, будущий президент ЧССР.
«Этот памятник должен быть вестником для грядущих поколений и веков о боевой дружбе румынского народа с народами Советского Союза… Всегда, проходя мимо этого памятника, каждый настоящий румын и настоящий гражданин этой страны с почтением будут преклоняться, показывая на этот памятник как на символ жертвы для общего блага своего народа и страны, а также для блага свободолюбивого и прогрессивного человечества», – сказал в 1946 году на открытии в Бухаресте памятника советским воинам-освободителям премьер-министр Румынии Петру Гроза.