– Только если пару дней, – погрозила я пальцем и вышла из комнаты, сказав напоследок: – Отдыхайте. Если что-то понадобится – я рядом.
Стьен о чем-то разговаривает с Марком посреди кухни. Тихо, на грани слышимости, но затем он коротко пожал ему руку, а маг с ухмылкой кивнул.
Рухнувший мир понемногу восстанавливался. Осталось помириться с Греггом. И не допустить, чтобы павшая королева заполучила Марка.
Я стиснула кулаки, готовая бороться с соперницей, которой даже не существовало.
Грегг возненавидел меня. Всем своим видом он показывал, как ему противно находиться со мной в одной комнате, делить кров, обсуждать дела. Если бы не диадема – а он понимал, что ему её никто не отдаст, – мой некогда лучший друг давно бы ушел, куда глаза глядят.
Он даже разговаривал сквозь зубы что со мной, что с Марком. Но если последнего перепады настроения Грегга волновали мало, то меня наша ссора опустошала.
– Дай ему время прийти в себя, – убеждала Алиса, которая хоть и была слаба, но пыталась успеть всё и сразу, отказываясь лежать, порываясь сама помыть малыша, запеленать его.
Мне приходилось постоянно находиться рядом, чтобы уследить за неугомонной сестрой. Ночью и вечерами её оберегал Стьен, но днем у него хватало других забот, потому я гнала мужа прочь от жены и занималась ею сама.
– А если он никогда меня не простит? – спрашивала я, морщась.
Сама ведь понимала, как надуманы обиды Грегга. Абсолютно по-детски обвинять меня в отсутствии чувств. Как я, по его мнению, это исправлю? Срочно влюблюсь в Грегга?
Но не обижаться же на то, что обижается он. Замкнутый круг получится.
– Простит, никуда не денется. Сама пойми, он себе надумал незнамо чего, а теперь оказалось, что ты влюблена в другого мужчину. Рушить надежды всегда болезненно, особенно, если ты лелеял их долгие месяцы.
Я хотела поспорить – эй, рано говорить о любви! – но одернула саму себя. Знать бы, что происходит между мной и Марком. Влюбленность это или болезненная страсть, или отголоски связи, которая стравливает нас, тянет друг к другу?
Неделю мы провели, почти не сталкиваясь, ограничиваясь короткими разговорами и редкими улыбками. Особенно тяжело мне давались общие сновидения. Марк в них выглядел куда более уставшим, чем в реальности. Я понимала: он пытается отгородиться от Асиё, но та тянет с растущей силой.
Мы просто молчали, лежа на траве или сидя перед озером. Зачем нужны слова, если и так всё понятно? Боясь собственных эмоций, ограничивались малым. Встречами, быстрыми взглядами, полуулыбками.
Оба понимали: дай нам волю – и нас сорвет в пропасть, обрушит лавину, подомнет под собой. Эмоции губительны, особенно в тот миг, когда королева Ориелла бьется сквозь защитный кокон, пытаясь забрать своё.
Я хотела коснуться его заросшей щетиной щеки, поцеловать, шепнуть что-то из того, что испытывала. Прильнуть всем телом, бедро к бедру.
Нельзя.
Позже.
У нас ведь есть бесконечно много времени. Не так ли?
…Тем вечером я доблестно приготовила ужин, и мы расселись за обеденный стол. Все, кроме Алисы, которой до сих пор не разрешалось ходить, и Стьена, который с утра уехал в деревню за продуктами и травами.
Я разлила по тарелкам суп – больше походило на густую овощную похлебку, – нарезала хлеб, когда входная дверь открылась.
Стьен уселся на свободное место, даже не поздоровавшись. Напряженный и задумчивый, словно нечто глодало его изнутри.
– Что случилось? – спросила я, пододвигая четвертую тарелку.
– Пока непонятно, – ответил он негромко. – В деревне паника. Говорят, что непонятный мор покрывает города. Люди теряют рассудок, их тела поедает зараза, от которой нет спасения. Магия не помогает, как и лекари. Все ждут какого-то решения от короля, но тот безмолвствует.
Прозвучало страшно.
Мор покрывается города…
Точно такой же, какой обрушился на Хорхелл? Кто его разносчик? Откуда он взялся?
Мне вспомнились переполненные коридоры лечебницы и жалкие стоны людей; их руки, тянущиеся к целителям; их мольба о спасении.
Я глянула на Марка в поисках поддержки, ведь когда-то точно так же гибла его страна. Тот сидел с непроницаемым лицом, лишь под кожей гуляли желваки.
И тут меня осенило. Обухом ударило по затылку. Вышибло дыхание и сорвало с губ едва слышный зов:
– Марк…
Взгляды находящихся в кухне мужчин обратились в мою сторону, так испуганно звучал голос, почти безнадежно.
– Ты знал про связь мора с диадемой и молчал? – отчеканила, не слыша саму себя.
В ушах шумела кровь. Стьен удивленно вскинул брови, а Грегг закашлялся. Марк даже не шелохнулся, только долго смотрел на меня, будто раздумывая о чем-то.
– Отвечай! – Я вскочила со стула и нависла над ним, понимая, как дрожат колени.
Те города, по которым мы проезжали. Села. Мелкие деревушки. Боги, дом Алисы! Стьен, их маленький сын. Их тоже сожрет чудовищное поветрие? Мы разносили его за собой? Несли шлейф из смертей и болезней, пока добирались сюда?
Я перестала дышать, боясь честного ответа и в глубине души зная, что он будет именно таким.
– Отвечай… – проскулила в ужасе.
Молчание неприлично затягивалось, и мне хотелось взвыть от бессилия.
– Ты не спрашивала, – ровным тоном ответил Марк, но щека его дернулась.
Эта фраза, брошенная без всякого раскаяния, вызвала во мне огненный вихрь. Словно нож под ребро. Словно удар под дых. Словно предательство от того, кому я доверилась. Если бы могла – клянусь! – кинулась бы на него с кулаками. Молотила бы по груди, выбивая всю дурь.
А смысл?..
– Почему я всегда должна спрашивать?! Марк! Хоть раз мог бы самостоятельно сказать о чем-то?!
– Не кричи, – поморщился мужчина, отодвигая ломоть хлеба, который только поднес ко рту. – Как я должен был понять, что ты до сих пор не уловила связи? Ты же поехала сюда, вознамерилась разгадать тайну. Мне казалось, сама догадываешься обо всем. Ольга, я видел, как гибнут тысячи людей, меня этим не удивить. Пока диадема находится у нас, ничего не изменится. Таково проклятие за право владеть ею. За ту силу, что она дарует.
– Какая сила? – всхлипнула я, рухнув обратно на стул, который опасно скрипнул и покачнулся. – Что ты городишь? Я ничего не умею, только тебя во снах призывать.
– Ты о многом не знаешь. Многого не понимаешь. Не чувствуешь. Да я и сам не представляю всей той мощи, которой обладала Асиё. Но твой мир гибнет так же, как мой. Это было очевидного с самого первого дня.
В эту секунду Стьен взметнулся из-за стола, в один шаг оказался перед Марком. Тот медленно встал. Они застыли друг напротив друга. Одинаково рослые, сильные, не боящиеся никого и ничего. Опасные противники, маг и воин.
– Ты знал, что всех ожидает смерть?..
– Увы, – Марк согласно качнул головой, не разрывая зрительного контакта.
Грегг тоже поднялся, но влезать в нарастающий ураган не спешил. Только смотрел то на меня – с неодобрением, – то на мужчин – с опаской. Воздух в помещении наполнился ядом. Хорошо, что Алиса отдыхала с малышом и не видела, что происходит в доме.
Стьен выругался.
– У тебя есть претензии? Выскажи их мне в лицо. – Марк приглашающе развел руками.
Мол, хочешь ударить – бей. Я весь в твоем распоряжении. Убегать не буду, но отпор непременно дам.
– Ты спас мою жену, потому я не трону тебя. Но ты… – Стьен не смог подобрать нужных слов. – Кто ты такой, демон бы тебя побрал?
Марк с усмешкой обвел себя руками, и шрамы один за другим зажигались блеклым желтым светом, проявляясь на бледной коже. Изо рта Грегга вырвалось сдавленное оханье.
– Темный колдун павшего королевства. Сам же знаешь ответ. Зачем тогда спрашиваешь?
– То есть ты… ты… – Грегг запинался, но голос его становился всё громче. – Ты придворный маг королевы Ориелла?! Не может быть! Олли, ты умолчала об этом?!
Наконец-то и до него дошло. Сумел сложить прочитанное в книгах, диадему, руны на теле Марка и общую картинку.
– Грегг, давай поговорим потом.
– Стоило ожидать, что ты ничего мне не скажешь. Признайся, я был нужен только для того, чтобы забрать диадему? Мальчик на побегушках, да?
С такой обидой, что впору вешаться.
– Да прекрати ты обижаться как маленькая девочка! – разозлилась я, вплетая пальцы в волосы и раскачиваясь из стороны в сторону. – Для начала дай разобраться с реальными проблемами. Что делать, Марк?!
– Я не знаю, – ответил он мягче. – Не знаю, клянусь. Мне неизвестно. Одно понятно: мы должны понять, что с диадемой. Иначе ничем не поможешь. Никому, – добавил жестко, отворачиваясь от напряженного, застывшего на месте Стьена. – Ольга, тебе опасно находиться рядом со мной.
– Смеешься? – не позволила ему договорить. – Наша страна гибнет, я случайно нацепила диадему и получила какую-то силу. Куда уж опаснее?
– А ведь он прав. Этот человек источает опасность. Я запрещаю ему приближаться к моей жене и ребенку. Запрещаю находиться в этом доме., – скрипнул зубами Стьен и обернулся ко мне. – Олли, извини, но…
– Всё понимаю, – вздрогнула я, глянув в полные льда глаза. – Мы сегодня же уедем. Я объяснюсь перед Алисой сама. Отправимся в столицу, разгадаем руны по древним рукописям, а потом… что-нибудь придумаем.
– Кто пустит нас в столицу в разгар моровой эпидемии? – засомневался Грегг. – Ах да, ты же великая Ольга Трозз. Забылся, извини.
– Перестань язвить, – я поджала губы в тонкую нить. – Имеются идеи получше? Предлагай. Внимательно слушаю. Кому-то ещё есть, что сказать? – оглядела бушующего Стьена, пасмурного Марка, уткнулась взглядом как иглой в Грегга. – Нет? Тогда решено.
Осталось объясниться перед Алисой, собрать нехитрые пожитки и уехать.
Да так, чтобы не погубить своими поездками ещё половину страны…
Ужин закончился, не успев начаться. Мужчины разошлись кто куда, а я отнесла во двор тарелки с нетронутой едой, чтобы помыть их. В голове крутился возможный разговор с Алисой. Фраза за фразой. Я старалась успокоиться, но руки тряслись.