— Спасибо за помощь. Вот мой телефон. Если что-нибудь выясните в понедельник, позвоните, пожалуйста.
Рудзински положил листок с номером в карман. Когда Майкл повернулся, чтобы уходить, он улыбнулся и произнес:
— Рад был оказаться вам полезным.
Выйдя в коридор, Майкл спустился по лестнице во двор. Мысли его хаотически блуждали. Он вынул из кармана перевод и снова перечел его. Интересно, не бессмысленно. Впрочем, озадачивало его не столько значение текста. Элисон! Как ей могла привидеться такая белиберда?! На древней латыни. И ведь нет никакой связи между этим и последними событиями или ее рассказами. Но с другой стороны, должно же это иметь хоть какой-то смысл!
Он прочитал текст еще раз. Кто должен охранять? Она? И что это за «блаженный край»? Явно, не одно Из тех мест, в которых они побывали за последнее время. Особняк? Глупо. А что за зло имеется в виду? Ответов он не находил. Каждый вопрос влек за собой лишь новые загадки.
Майкл вышел из университетского городка, отыскал телефонную будку и набрал номер. Подождал немкою, затем раздался щелчок, и записанный на пленку голос произнес: «Это Вильям Бреннер. Меня сейчас нет дома, но я скоро вернусь. Пожалуйста, оставьте ваш…» Он нажал на рычаг и позвонил в агентство мисс Логан. Там никто не подходил. Тогда Майкл позвонил в справочную, чтобы узнать адрес и телефон Дэвида Карузо, домовладельца. Ему ответили, что сведениями не располагают. Майкл повесил трубку и в раздумье прислонился к стеклянно-металлической стене будки. Он хотел поговорить с мисс Логан, но она оказалась недосягаемой. Он также был не прочь побеседовать с Дэвидом Карузо. Но для это”о нужен адрес домовладельца. Можно, конечно, обратиться в полицию, но они скорей всего ничего не скажут, а если и скажут, то возникнут ненужные вопросы. Майкл вышел из будки, заключив, что адрес домовладельца придется добывать окольными путями.
Он пересек Бродвей, доехал на подземке до Фоли- Сквер и отыскал Бюро патентов. Там он изучил патент Джоан Логан. Все оказалось в полном порядке, ничто не указывало на то, что дело здесь нечисто. Не нашел он и никаких упоминаний о компаньонке. Затем Майкл заскочил в управление налогов, где сумел раздобыть адрес Дэвида Карузо. Оттуда он направился в контору мисс Логан. Убедившись, что дела обстоят именно так, как и говорила Элисон, он поехал обратно, через Парк, к Дэвиду Карузо — для того лишь, чтобы услышать от привратника, что тот уехал вскоре после визита детектива Гатца.
Весь последний час Майкл провел словно в лихорадке. Он глубоко вздохнул, решив повторить попытку поговорить с домовладельцем позже. Шансы были невелики, но вдруг он что-нибудь знает и охотнее расскажет об этом ему, нежели полиции.
Майкл побрел по улице, но вдруг остановился как вкопанный, пораженный внезапной мыслью. Он тряхнул головой, но видение не отступало.
Отец Мэтью Галлиран.
21
Не успело такси выехать из Парка на 79-ю улицу, как Майкл приказал водителю остановиться. Несколько минут он просидел, погрузившись в раздумья, а счетчик продолжал работать, и таксист даже забеспокоился; тогда Майкл сказал, что передумал, и вместо дома № 17, по 71-й улице велел везти себя на угол 50-й и Мэдисон- Авеню.
Пока такси снова проезжало через Парк, Майкл обдумывал возможные варианты. Анализируя имеющиеся в наличии факты, он то выстраивал их в цепочку, то вновь перемешивал, надеясь выработать стройную теорию, способную объяснить все события последних дней. Но не преуспел в этом. Доведя себя до полного изнеможения, он не смог даже решить, откуда следует начинать. Мысли его неизбежно возвращались к священнику. Если что-то здесь и впрямь нечисто, старик не может быть не замешан в этом. Зачем и как, Майкл не знал. Но то, что он замешан — это точно!
Такси остановилось на углу 50-й улицы. Майкл вышел, хлопнул дверцей и поднял глаза на массивное старое здание, занимающее целый квартал между 50-й и 51-й улицами. Золотые буквы над входом слагались в слова: «Управление Нью-Йоркской епархии».
Церковь была совсем небольшой.
Священник преклонил колена пред алтарем, сложив руки и наклонив голову.
Если не считать тихого его бормотания, в зале царила тишина. Священник полностью сосредоточился на молитве. Даже звук открывшейся и закрывшейся входной двери не нарушил его внимания.
Майкл подошел к передней скамье и сел.
Священник проговорил последние слова молитвы, перекрестился и встал.
— Монсеньор Франкино? — спросил Майкл.
Священник кивнул.
— Чем могу быть полезен, мистер Фармер?
— Я пришел попросить вашей помощи, — ответил Майкл и, помолчав, добавил — Надеюсь, я не помешал вам?
— Нет, — уверил его священник. — Меня предупредили о вашем приходе.
— Вас довольно сложно найти. Я опросил с дюжину человек прежде, чем меня отвели сюда.
— Я весьма занятой человек. К тому же люблю уединенность. Предпочитаю, чтобы мое общение с Господом происходило без свидетелей. — Священник подошел к скамье и мягко коснулся руки Майкла. — Может, пройдем ко мне в кабинет? — предложил он.
Они покинули церковь, поднялись по ступенькам на первый этаж и пошли по заполненному народом коридору. Здесь царили оживление и суматоха, словно на бирже или какой-нибудь крупной фирме, но уж никак не в Управлении епархии.
— Церковь поддерживает многих своих служителей, покинувших по тем или иным причинам приходы или монастыри, — пояснил монсеньор Франкино. — Помогать людям, посвятившим свою жизнь служению Господу нашему Иисусу Христу, — наш долг.
— Я понимаю, — сказал Майкл, невольно восхищаясь этой кипучей деятельностью.
Монсеньор остановился напротив кабинета. Открывая дверь, он спросил:
— Кто конкретно вас интересует?
— Отец Мэтью Галлиран.
Франкино подошел к столу, обернулся и задумался. Судя по всему, имя это ни о чем ему не говорило.
— Отец Мэтью Галлиран?
— Да, Галлиран. Г-А-Л-Л-И-Р-А-Н.
Священник подвинул кресло и сел. Он жестом пригласил Майкла занять стоящий напротив стола изящный стул.
Майкл сел.
Кабинет был большим, роскошно обставленным, именно таким, какой подобает человеку с чином и положением монсеньора Франкино. На стене висело красивое резное распятие. С одной стороны от него располагался портрет Папы, с другой — кардинала. Сходство между ними было поразительным, словно Господь вырезал лица служителей своих, руководствуясь неким единым образцом. Даже лицо Франкино чем-то… Майкл тряхнул головой. Он явно отвлекся, видно, здешняя атмосфера повлияла. А между тем сейчас ему необходимо быть как никогда собранным. Он быстро завершил осмотр комнаты. Еще три стула, журнальный столик, картотечные ящики и массивный несгораемый шкаф справа от стола — судя по всему, запертый на два замка.
— Галлиран? — переспросил священник. — Нет, это имя мне незнакомо.
— Его адрес: дом № 68 по 89-й улице, он живет на пятом этаже.
— Я загляну в картотеку.
Монсеньор Франкино поднялся — у него была подтянутая спортивная фигура — и подошел к шкафам. Досгал папку с буквами А — Г. Вернулся к столу, просмотрел ее содержание и извлек нужный документ.
— Мэтью Галлиран, — зачитал он. — Да, что-то я припоминаю. Его делами я занимался много лет назад. Видите ли, большинство расчетов производится не здесь. В этом кабинете они лишь систематизируются и хранятся, так, чтобы вся работа могла выполняться автоматически. Так, дайте взглянуть… Мэтью Галлиран. Проживает в доме 68 по 89-й улице, квартира 5-А. Очень милый человек, насколько я помню.
— К сожалению, не знаю, — сказал Майкл. — Никогда его не видел. Так же, как и агент по сдаче квартир, и теперешний домовладелец.
— Мистер Фармер, ваши клиенты должны стараться поддерживать хоть какой-то контакт с жильцами.
— Лишь в том случае, если жильцы сами стремятся к этому. Святой отец, похоже, предпочитает общению открывающийся из окна вид.
— Ясно. — Монсеньор Франкино вновь заглянул в папку. — Но это должно быть несколько затруднительно для него. Согласно документам, отец Галлиран — слеп.
— Я хотел сказать, что он сидит у окна сутки напролет.
Священник кивнул, удовлетворенный поправкой. Он продолжал просматривать записи.
— Родственников не имеет. Был пастором в церкви Ангела Небесного во Флашинге, Куинз, в течение многих лет; покинул службу в 1952 году, после того, как приход был распущен, а церковь снесена. Судя по всему, его решение было вызвано частичной потерей подвижности, следствием паралича. Вот поэтому он и вынужден сейчас вести сидячий образ жизни. Отец Галлиран прожил трудную жизнь.
Франкино порылся в столе, достал компьютерную распечатку, внимательно проглядел ее и обвел что-то красным карандашом.
— Как видите, этот документ позволяет заключить, что ваш клиент ошибся. — Он передал лист Майклу. — Все платежи за квартиру внесены исправно.
Майкл бросил взгляд на бумагу.
— Но в принципе ошибка возможна?
Франкино покачал головой.
— Вряд ли. То есть абсолютно исключена. Как я уже говорил, наша работа великолепно отлажена.
— Не представляю, как домовладелец мог так ошибиться. — Майкл вернул ему лист. — Примите мои извинения, право, мне очень неловко.
Монсеньор Франкино улыбнулся с деланной сердечностью.
— Что вы, что вы. Домовладельцы часто не слишком аккуратно ведут счета. Но Господь Бог заботится о том, чтобы ошибки были исправлены.
— Не сомневаюсь, — согласился Майкл. — Могу я на секунду взглянуть на досье священника?
Франкино заколебался, затем передал ему папку.
Майкл откинулся на стуле, прочел документ и вернул его монсеньору.
— Вы не располагаете больше никакой информацией об этом человеке?
— Нет. Но даже если бы и располагал, зачем она вам?
— Обыкновенное любопытство. В течение многих лет я тесно связан с домовладельцем и с особняком, но ничего не знаю об этом давнем жильце.
Майкл озирался по комнате. Могут ли эти картотечные ящики содержать нужную ему информацию? Что-то, что скинет покров тайны с отца Галлирана? Но вряд ли можно ожидать, что монсеньор Франкино поделится этой информацией с Майклом.