«Смылся, хитрый лис. Надеюсь, я его не обидел. Ладно, потом как-нибудь поблагодарю. А сейчас пора назад».
…Павла тащили вниз по лестнице с явным намерением вывести на свежий воздух. Очевидно, думали, что у опера окончательно снесло крышу от жуткого вида жертвы. Перестав сопротивляться, он спокойно произнёс:
– Да отпустите вы. Я уже в норме.
Поверили. Оставили в покое. Как раз возле трупа. Нашли, где.
Спустился оперативник, который показал подозрительную квартиру.
– Да что с тобой, Пашка? Ты как с цепи сорвался. Никогда тебя не видел таким.
– Я её знаю, – Манин махнул рукой в сторону лестницы. Помолчал, проглатывая снова подступивший ком. – Это Оксана Шпак из соседнего подъезда. В семнадцатой квартире живёт… Жила.
– А-а-а, – понимающе протянул опер. – Слушай, ну ты тогда иди, а мы здесь и сами управимся. Жулик, почитай, у нас в кармане. Сейчас квартиру зашмонаем, что-нибудь да найдём. А про дверь я скажу, что взломана была, мы и зашли проверить. Лады?
Дождавшись утвердительного кивка, он сочувственно похлопал Павла по плечу и убежал обратно на второй этаж. А Павел постоял ещё немного возле мёртвого тела, горько вздохнул и вышел на улицу.
В отдел он возвращался неторопливо, нервно выкуривая сигарету за сигаретой. Шёл, ничего не замечая вокруг, и думал. Об Оксане, о том, что будет теперь с её отцом, о Мраке.
Выходит, Гидон добился своего. Или нет? По зубам ли ему Шпак? Сможет ли полковник сопротивляться дьявольским искушениям? Эх, знать бы заранее. Убереги он Оксану, таких вопросов бы не возникало. И почему всё произошло именно этой ночью, когда он был занят другим убийством?..
«Занят убийством… Занят убийством…» – назойливо стучало в голове, словно там поселился вредный дятел. Мысли крутились возле некоего образа, ухватить который Паша никак не мог. Он попытался сосредоточиться. Так, ночное убийство старого пьянчуги, работа в паре с «мультиками», Фикса, его демон… Перед мысленным взором всплыла злорадная ухмылка Мрака. С чего бы ему злорадствовать?
Стоп!
Манин встал, как вкопанный. Прохожие, вынужденные огибать замершего вдруг посреди улицы идиота, бросали в сторону Павла недовольные взгляды. Но сразу отворачивались и шли дальше, увидев крепкого мужика почти двухметрового роста с растерянным выражением лица и бестолково отвисшей челюстью. Чего связываться с ненормальным, тем более таким дылдой?
«Дурак! Какой же я дурак! Это обыкновенная подстава! Они меня развели! Фикса только отвлекал. Он всего лишь разменная пешка. Да и второй Мрак, сегодняшний, такой же смертник. Ну, Гидон! Ну, шахматист хренов!..»
Смяв недокуренную сигарету, швырнул её на тротуар и быстрым шагом припустил в райотдел. Надо срочно подумать. Гидон оказался куда более серьёзным врагом, чем представлял себе Павел. Если он может координировать действия разных демонов, это попахивает сплочённым организованным сообществом со всеми вытекающими.
Чертовски неприятно попахивает, надо сказать.
У себя в кабинете Манин засел за штудирование сводок происшествий. Вообще-то их зачитывали каждое утро перед всем личным составом, но вряд ли кто всерьёз вслушивался в монотонное бормотание дежурного, уставшего за сутки как собака, мечтающего скорее сдать смену и уйти домой. Вот и Паша не загружал мозги лишней информацией. О том, что кривая преступности день ото дня упрямо ползёт вверх, он знал и так. А вот какие масштабы это приобрело, стало понятным лишь после тщательно проведённого анализа.
Картина выглядела неутешительной. Каждый новый месяц с лихвой переплёвывал предыдущие. Официально такую ситуацию объясняли ухудшением условий жизни людей, их социальной деградацией. Чиновники кляли инфляцию, кризис, безработицу, повальное пьянство и т. д., и т. п. Всё, что угодно, только не самих себя. Им проще кивать на правительство, что именно оно виновато в бедственном положении народа, чем делать что-то для улучшения этого положения.
Создавалось впечатление, что люди всё больше съезжают с катушек, нисколько не пытаясь держать в узде накопленный груз негативных страстей. Если уж пили, то обязательно до чёртиков, с дракой в финале. Редко какая не заканчивалась поножовщиной. Даже убийства перестали быть чем-то из ряда вон выходящим. Превратились в заурядные случаи.
Поражали своей мелочностью мотивы, толкающие душегубов на такие преступления. Кого-то обидел собутыльник тем, что усомнился в его мужских достоинствах; другой посчитал себя оскорблённым, поймав косой взгляд прохожего; а кому-то сосед отказался дать пару килограммов сахара на самогон, или, как в случае с Фиксой, полбутылки водки. Цена человеческой жизни катастрофически падала. Для убийц не играло никакой роли, кто перед ними: старый друг, сосед, просто знакомый, – не говоря уже о совершенно постороннем человеке. Трупы находили всё чаще. Резаные, стреляные, забитые до смерти. В большинстве случаев убийц удавалось быстро вычислить. Мрак не прибегал к разного рода ухищрениям и не умел заметать следы, даже не стремился к этому. Но если преступность будет расти, в ближайшее время число покойников только возрастёт.
А что дальше? Они начнут появляться по несколько раз на день, словно грибы после дождя? Тут уж не до поиска преступников станет. Милиция только тем и сможет заниматься, что тупо фиксировать происшествия. На остальное не хватит ни сил, ни времени.
Сидя за столом, Паша держал руками низко склонённую голову. Он не знал, что делать. Мысли снова вернулись к Оксане. Ужасная смерть девушки будоражила, не давая успокоиться. Что тогда говорить о её отце? Такое известие явно выбьет Шпака из колеи.
«Боюсь, как только он узнает подробности, Мрак возьмёт его тёпленьким, – грустно думал Паша, – Эх, полковник, удержаться бы тебе на плаву».
Дверь открылась, впуская невысокого субъекта лет тридцати с жуликоватой рожей. Посмотрев на Манина, он кивнул и, не дожидаясь приглашения, подсел к столу.
– Ко мне? – безразличным тоном спросил хозяин кабинета.
Ему было не до посетителей.
– Ага, – кивнул вошедший. – Если ты Клещ.
Достав сигарету, Паша неторопливо закурил. Выпустив сизый дым, пристально глянул сквозь него на собеседника.
– Допустим, что Клещ. И?
– А тебе привет от Клёпы, – посетитель сморщился. То ли от дыма, то ли от недопонимания того, что вообще тут делает, и выжидающе уставился на Павла.
– А-а, – протянул тот, припоминая встречу с Клёпой. – Ты, значит, его носитель…
– Чего?
– Неважно. Рассказывай, зачем пришёл.
– А я грешным делом решил, что у меня крыша поехала, – радостно заулыбался гость. – Вот блин, и не верь после этого внутреннему голосу.
Он замолчал, снова глядя на Манина в ожидании пояснений. Но тот невозмутимо дымил сигаретой. Пусть одержимый высказывается первым. И тот продолжил:
– Просыпаюсь я как-то, а в башке одна мысль вертится: надо в ментовке Клеща найти. Тебя, то есть. Привет передать от какого-то Клёпы, и рассказать всё про бандитов этих…
– Какие бандиты? Что рассказать? – атаковал вопросами Паша, не давая парню зацикливаться на размышлениях о «внутреннем голосе». – Давай подробнее.
– Ну да, ну да… Тут вот какое дело. Меня братва в одну артель подрядила. Ею Бердяй заправляет…
– Бердяев, что ли?
– Ага, он.
В милиции Бердяева хорошо знали. Известная в криминальных кругах личность. Три судимости: за кражу и два грабежа. Недавно вернулся в город после очередной отсидки, освободившись по «звонку». Дерзкий тип. Ходили слухи, что вокруг него крутится молодёжь из таких же обезбашенных, но конкретной информации пока не было. Людей в его окружении только планировалось подобрать. И вот, пожалуйста, первая ласточка. Причём почти доброволец. В уголовном розыске предполагали, что Бердяй не успокоится и сколотит новую шайку. Но чтобы артель… На него не похоже, этот никогда трудиться не будет. Украсть, обобрать – запросто. Только не работать.
– Неужели решил заняться честным трудом? – Манин криво усмехнулся, давая понять, что никогда в такое не поверит.
– Какой там, – подтвердил его сомнения одержимый. – Банда и есть. Они про какое-то богатое месторождение разнюхали, но там уже занято было. Так Бердяй туда с братвой нагрянул, работяг с места согнал. Кто возмущаться пытался, тех отметелили. Остальных просто вывезли в тайгу и бросили со всем шмотьём.
– Круто. И что, он сам собирается золото мыть?
– А для чего он артель создал из нашей братвы? Сам-то пахать, конечно, не будет. Нас пошлёт. Золотые горы обещал. Только техники у него никакой нет и покупать не на что. Да он и не собирается.
– То есть как? Без техники работать будете? Кирками, что ли, землю долбить, как при Сталине?
– Зачем? Технику он добудет. Украдёт.
– Где и как? – Паша взял ручку и открыл блокнот.
– На стане в другой артели, тут недалеко. В братве-то у нас и оружие имеется. Вот все туда сегодня ночью и пойдём. Только я чего-то не хочу. Слышь, начальник, ты бы оформил меня на сутки. За пьянку там или за хулиганку. Я даже на грудь принял для верности, перед тем, как сюда прийти…
– Подожди. С тобой потом разберёмся. Где, говоришь, техника находится?
Сразу за городом располагался небольшой стан одной из артелей, откуда Бердяй намеревался похитить два бульдозера и грузовик «Урал». А ещё приличный запас топлива в бочках. Ночью там никого, кроме двух пожилых охранников, не будет. Справиться с ними ничего не стоит. Те по ночам, как всегда, пьют водку в сторожке, имея одно ружьё на двоих. Всю ворованную технику планировалось перегнать на тот золотоносный полигон, что захватил Бердяй. Но самое интересное ждало Манина впереди.
Он уже начал подозревать, что в Бердяева вселился старый знакомый Гидон. Однако Клёпа, словно чувствуя это, вдруг взял полный контроль над телом носителя и взглянул на Павла затянутыми чёрной пеленой глазами.
– Бердяем управляет Свищ из Хаоса, – надтреснутым голосом проговорил демон. – По силе они с Гидоном примерно равны. Свищ торопится занять месторождение, потому что Гидон тоже положил на него глаз. Кто первый начнёт, тот и будет работать. Второй уже не полезет, если с прежним хозяином ничего не случится.