Босс была не глупа, и решила не недооценивать силу огра, особенно в его собственном логове. Тоши входил в число самой крупной группы мстителей, из когда-либо собранных Урамон, почти тридцать наиболее опытных магов, экспертов-силовиков, и наемных убийц, каких только можно было отыскать в Такенуме.
Всех их возглавил сильнейший наемник, по прозвищу Одноглазый, за то, что тот носил глазную повязку с толстой деревянной накладкой. Одноглазый был известен своими массовыми убийствами с особой жестокостью, даже по меркам Такенумы. Поговаривали, что он обменял свой глаз на проклятый драгоценный камень, который способен был убить любого, кто на него взглянет, и он быстро поднимал свою глазную накладку, показывая камень даже при самых мелких препирательствах.
Одноглазый был единственным, кто мог повести столь крупную группу против столь мощного противника. Он отчасти был опытным инструктором, отчасти грубым надсмотрщиком, требуя, чтобы вся банда следовала его приказам и действовала профессионально. Он даже убил двоих из группы до начала похода, чтобы вдолбить всем свою главную мысль: он не собирался умирать из-за чьей-то ошибки.
Они быстро и бесшумно преодолели длинный путь в горы Сокензан. Достигнув Шинки, Одноглазый расставил их всех вокруг хижины огра, так, чтобы они могли напасть на него, как только он из нее появится.
Тоши не повезло, что Одноглазый хоть и уважал его навыки в магии канджи, но ненавидел за не в меру умный язык. Поскольку, по плану Одноглазого, требовался кто-нибудь, для того, чтобы разозлить огра и выманить его в засаду, он, не раздумывая, послал на эту работу Тоши. Не было никого более подходящего, для того, чтобы открыто стоять перед Шинкой и провоцировать огра, пока тот не решит напасть. И если челюсти капкана сомкнутся недостаточно быстро, что ж, наживке придется защищаться самостоятельно.
- То есть, я наживка? – возмущался Тоши.
Одноглазый пытался подать сигнал двум чудовищам-мстителям, указывая, что те были не на своих местах. Занятый тем, чтобы держать под контролем ядовитого акубу и кошмарного, цепкого гаки, пока не началось нападение, наемник не обращал особого внимания на Тоши.
- Ты же маг канджи, верно? У тебя есть бумага и чернила. Если он подойдет слишком близко, нарисуй на бумажке один из своих символов, которые замораживают людей, и швырни ее ему в лицо.
- Не пойдет. Обычные фокусы не сработают на таком мощном…
Рука мускулистого убийцы дернулась в сторону глазной накладки, но остановилась на полпути, сжавшись в кулак. – Спускайся туда и вымани огра. – Одноглазый скрестил руки. – Зачем, по-твоему, еще я тебя с собой взял?
Так, Тоши зашагал к дверному проходу хижины и встал так, чтобы его не было видно изнутри. Пока Одноглазый быстро обходил всех, подготавливая каждого к всестороннему нападению, Тоши вытащил тонкий свиток пергамента и крошечную бутылочку с чернилами со встроенной в пробку кистью. Это были базовые инструменты магии канджи, искусства наделять символы волшебством и силой воли. Тоши уже многие месяцы превосходил уровень бумажно-чернильного колдовства, но держал свои истинные способности в тайне, пока он работал на Урамон. Если бы босс узнала все, на что он был способен, она бы попросту заставляла его делать все это по ее приказу, безо всякой личной выгоды для него самого.
Тоши сделал вид, будто мнет свиток, но вместо предложенного Одноглазым канджи паралича, Тоши осторожно вынул на дюйм из ножен свой меч и провел указательным пальцем по его лезвию. Капая кровью, он быстро начертил совсем другой символ у себя на лице. Когда он был завершен, знак зашипел, словно вода на раскаленной сковороде, и испустил облачко красного дыма.
Чувствуя себя чуть более уверенно, Тоши, затем, начертил на рулоне пергамента чернилами канджи паралича и оторвал его от свитка. Он не рассчитывал, что это сработает – даже не думал, что у него будет шанс им воспользоваться – но хуже от него не будет. Одноглазый был весьма компетентным, и в его распоряжении и полной боевой готовности были самые крепкие мышцы Урамон. Нападение могло пройти успешно, а если нет, Тоши хотел иметь возможность сказать, что свою часть работы он выполнил.
Чувствуя, как на лице высыхает его собственная кровь, Тоши стоял и слушал, как его билось его сердце, в ожидании сигнала и последующей за ним дикой резни.
- Вон там, - сказал Хидецугу. Солнце почти зашло за самую высокую башню Оборо. Огр указал вниз, в угол поля из сапфировой брусчатки.
Тоши присмотрелся. – Я не вижу… - Его голос умолк, когда небольшое клубящееся облако черного дыма образовалось на краю удлиняющихся теней. Крошечный вихрь расширился, затем развеялся в тусклую серую тучу, усеянную оранжевыми искрами. Даже на таком расстоянии Тоши видел чудовищные, человекообразные силуэты, бредущие внутри облака.
Первый óни ступил на четырехугольник, шипя, словно дикий кот. Ростом и формой он напоминал человека, но был заметно крупнее, шире и тяжелее. Его шкура была толстой, ярко красного цвета, а мускулы гротескно выступали при каждом его движении.
Его лицо напоминало маску черепа из голых костей, жестких наростов и торчащих зубов. Пара диких красных глаз сияли в тусклом свете, а третий мигал сквозь свою вертикальную прорезь выше, по центру лба. Два длинных, острых рога росли из его лба, загибаясь назад, поверх макушки, и костяные шипы торчали из его колен и локтей. Что-то темное и маслянистое капало с его острых когтей, прожигая грязную шерсть, покрывавшую его поясницу, бедра, и ноги. Когда он полностью вышел на свет, его колючий хвост принялся с грозным свистом рассекать воздух.
Наиболее тревожным в óни было то, что на нескольких пальцах у него виднелись искусно вырезанные кольца, а на обеих руках красовались ритуальные бандажи. Он также носил ожерелье ручной работы, с нанизанными на него непонятными красными шарами и обглоданными человеческими фалангами.
Óни вышел из облака дыма в последние яркие лучи солнца. В его движениях было что-то жуткое и чужеродное, и когда другие человекообразные демоны втащились в четырехугольник, Тоши понял, что это было.
Их тела выглядели человеческими, но их контуры растягивались и вспучивались, словно густая, кипящая жидкость. Их руки простирались дальше, чем их кости должны были позволить, а ноги расширялись и складывались, словно частично закупоренные шланги. Хотя они двигались через площадь быстро и плавно, казалось, каждая их кость, каждый палец, рука, позвонки, и бедра не были соединены друг с другом. Вместо этого, каждая твердая, как сталь, кость парила отдельно внутри жилистого комка из мышц, туго обтянутого плотной кроваво-красной шкурой óни.
Догадка Тоши оправдалась, когда первый óни прыгнул на ближайшую стену. Он видел соратами, летящих на волшебных облаках, могучих птиц, парящих на собственных крыльях, и духов, плывущих на потоках ветра. Некоторые, как ямабуши Хидецугу, с помощью магии совершали невероятные прыжки, чтобы забраться повыше.
Наблюдая за тем, как первый óни полз по стенам Оборо, как ящерица с присосками на пальцах, Тоши понимал, что ни магия и не ветер помогали монстру двигаться вверх, но лишь сила его мышц. Óни вонзал пальца рук и ног глубоко в каменную стену, он переставлял каждую кость, для достижения требуемого давления. Óни прыгал, вгрызался в стену, собирал силы, и прыгал вновь. Все это происходило так быстро, что походило на плавное текучее движение, а не грубую борьбу между мышцами óни и силами гравитации. На самом деле, если бы Тоши не всматривался так пристально, то ползущие óни были неотличимы от комковатых капель красного дождя, текущих вверх по стенам четырехугольной площади, обратно к небесам.
- Пока Всепоглощающий поедает академию, - фыркнул Хидецугу, - эти малые óни терзают Оборо. И во многом, - огр сделал паузу и кивнул Тоши, - ты сделал это возможным. Смотри же, и наслаждайся зрелищем.
Тоши собирался что-то сказать, когда первые соратами поднялись над площадью. Они были высокими, худощавыми, грациозными созданиями с серебристо-белой кожей и неопределенными чертами лиц, одинаково худыми, узкими, и стоическими. Всего их было около десятка, у каждого в руках были катаны, каждый стоял на небольшой белом облаке, полностью покрывавшем их ступни. Среди всех племен Камигавы, соратами слыли самыми уважаемыми учеными и вселяющими страх воинами. Некоторые даже считали их полу-божественными существами. До того, как он перешел им дорогу, Тоши и сам благоговел от их репутации на расстоянии, и от их присутствия вблизи. Ему не нравились соратами, но он знал, что к ним стоило относиться серьезно.
Подсчитав количество бойцов, когда óни и соратами набросились друг на друга, Тоши отметил, - Твоих демонов вдвое меньше, Хидецугу. Против соратами, я бы на них ставку не делал.
- Это потому что ты мягкий маленький человек, который все еще скулит и выклянчивает у ками защиту, - ответил огр, не отрывая глаз от предстоящей битвы. – Огры и óни сделаны из более твердого теста. Закрой рот и смотри.
Тоши сглотнул свои следующие мысли и уставился на сражение. Самый крупный и грозный воин соратами бросился с высоты подобно хищной птице. Снизу, ему навстречу по стене полз первый óни, из его рыхлой челюсти с острыми зубами капала едкая пена.
Соратами вытащил меч. Óни распахнул пасть. Высоко над ними Тоши поморщился в ожидании жуткого столкновения этих двух разъяренных сил.
Одноглазый подал сигнал. Вокруг входа в Шинку чудовища приготовились к прыжку, маги к призыву заклинаний, а резачи достали свое оружие. Пришло время свести счеты с Хидецугу.
Одноглазый нетерпеливо махнул рукой в сторону Тоши, тот кивнул в ответ. Очимуша повернулся к входу в хижину огра, сжимая в руке канджи паралича. Другой символ у него на лице все еще пощипывал, но пока еще не высох.
- Эй, - позвал Тоши. – Ты, там, в хижине. О-Бакемоно! Босс Урамон требует сатисфакции.
Хотя приглушенный, жужжащий рокот продолжался, не стихая, никаких новых звуков из Шинки не последовало. Тоши подождал, и прежде, чем Одноглазый мог поторопить его очередным взмахом, выкрикнул снова.