- Тихо, вы оба, - сказала Жемчужное-Ухо. – Продолжай, Мичико-химе. Наши молитвы с тобой.
Принцесса грациозно прошла вперед по несмолкающее чтение старейшин кицунэ. Мягкий гул их голосов повысился в тональности, когда Мичико шагнула к диску и опустилась перед ним на колени. Она обратилась к нему, как к Похищенной, а затем, как научил ее Тоши, Мичико положила ладони на поверхность диска, по обе стороны выгравированной змеи.
Белый свет затрещал под ее ладонями, и ее спина выгнулась дугой. Сияние начало простираться по рукам принцессы, поднимаясь к плечам. От Похищенной повалил дым, и принцесса издала глубокий, болезненный стон.
Острое-Ухо и Жемчужно-Ухо метнулись вперед, как две стрелы, выпущенные одновременно из одного лука. Они были вдвое быстрее Тоши, но он встал так, чтобы не дать им достичь принцессы.
- Не прикасайтесь к ней! – Тоши бросился изо всех сил, но по сравнению с кицунэ он словно остался стоять на месте. Тем не менее, они услышали его и остановились на расстоянии вытянутой руки от принцессы и Похищенной, с мучительной тревогой в глазах.
Тоши подоспел и обежал диск так, чтобы видеть лицо Мичико. Глаза принцессы заволокло густой белой пеленой, и ее губы двигались, не издавая ни звука. Тон заклинания старейшин кицунэ, стоящих неподалеку, достиг своего пика.
Зубы Мичико сомкнулись, и она запрокинула голову назад. Каменный диск вибрировал под ее ладонями, и сияние становилось нестерпимо ярким. Затем принцесса резко опустила голову и уставилась прямо на Тоши сквозь затянутые пеленой глаза.
- Выпусти меня, - сказала она не своим голосом.
- Острое-Ухо, - сказала Жемчужное-Ухо, и ее брат прыгнул вверх. Он приземлился обеими ногами и руками на плечи Мичико, веса его компактного тела как раз было достаточно, чтобы оттолкнуть ее от диска, не причинив вреда. Рот Мичико широко распахнулся, когда Острое-Ухо толкнул ее назад, но ее руки были словно приклеены к диску. На мгновение они зависли в воздухе, Острое-Ухо, напирающий всем своим весом и силой, и Мичико, вцепившаяся в Похищенную. Диск затрясся под ними, выбрасывая потоки пара, света и какофонии. Весь лес начал трястись в ответ на движение и звуки, исходящие от Похищенной, поглощая всех собравшихся.
Затем связь между принцессой и Похищенной оборвалась, и Мичико рухнула на землю. Острое-Ухо свернулся вокруг плеч Мичико, смягчив ее падение собственным телом. Странный свет, мигнув, погас, когда руки Мичико оторвались от каменного диска, и Похищенная прекратила дрожать, вновь превратившись в безжизненный камень.
- Мичико, - вскрикнули одновременно Острое-Ухо и Жемчужное-Ухо.
- Пожалуйста, - произнесла принцесса. – Дайте мне встать, сенсей.
Острое-Ухо вскочил на ноги и поклонился, предлагая Мичико руку. Она не обратила на нее внимания и встала сама.
- Мы должны сделать то, что она говорит, - сказала Мичико. Она перевела взгляд от Жемчужного-Уха к старейшинам, затем к Острому-Уху, и обратно. – Она так разгневана, так напугана. Она ничего не может понять. Большинство ками сами решили манифестировать в физическом мире. Ее же вынудили это сделать. Ей потребовались годы, чтобы осознать значение слова «выпустить», потому что она никогда прежде не была заточена. – Она склонила голову перед Жемчужным-Ухом. – Мы должны помочь ей, сенсей.
Жемчужное-Ухо обняла свою ученицу, успокаивая ее нежной рукой. – Поможем, дитя мое. Поможем.
Острое-Ухо выдохнул и отряхнулся. – Что ж, это было и тревожно, и частично продуктивно. Мичико-химе удалось быстро пробиться к Похищенной. И она узнала что-то новое … возможно, не самое полезное, но это неплохое начало.
Мичико отошла от Жемчужного-Уха и подняла руки. – Я хочу попробовать снова. Прошу Вас. Теперь она меня видела, слышала мой голос. Думаю, она расскажет нам больше, если я спрошу.
Жемчужное-Ухо покачала головой. – Старейшины…
- Погоди, - сказал Острое-Ухо. – Что это у Вас на руках?
Тоши тихо шагнул назад от каменного диска, пока растерянность окрасила лицо Мичико. Прежде чем он смог повернуться и сбежать, Острое-Ухо был уже рядом с ним с ножом у горла.
Голос лиса был холодным и зловещим. – Что ты сделал, Тоши?
Он улыбнулся, глядя на кицунэ. – То, что мы все договорились сделать, - сказал он. – Я лишь слегка ускорил события, вот и все.
Мичико стояла, разглядывая ладони. На каждой из них было нанесено по одному кровавому канджи. На левой ладони красовался символ «сестра», на правой – «единство». Растерянно, принцесса взглянула на Похищенную и увидела те же канджи, отпечатанные на поверхности каменного диска, в тех самых местах, где она его коснулась.
- Знаете, - сказал Тоши. – Я, правда, думал, это сработает.
- Что? – Острое-Ухо прижал нож глубже, прочертив тонкую красную линию на шее очимуши. – Ты думал, это сработает?
- Ну, я использовал старый бродяжий фокус, чтобы скрыть запах. Он рассчитан на то, чтобы снять с хвоста собак и других нюхачей, но здесь он сработал точно также. – Тоши медленно, чтобы не провоцировать Острое-Ухо, поднял руки и показал ему собственные чистые ладони.
- Ты хочешь сказать, это кровь? – Жемчужное-Ухо шагнула к Мичико, все еще стоящей беспомощно с протянутыми ладонями. Кицунэ склонила голову, осматривая канджи. Затем она повернулась и гневно взглянула на руки Тоши. Ее голос звучал натянуто, пронизанный ледяным ужасом.
- Да, - радостно сказал Тоши. – Моя, вообще-то.
- Но почему? Зачем ты это сделал?
- Думаю, мы уже и так потратили слишком много времени на обсуждение. Какая разница? Все равно это не сработало.
Острое-Ухо зарычал. – Что не сработало? Что ты пытался сделать еще, кроме того, чтобы сунуть свою богохульную магию в дела, которые тебе не дано постичь?
- Они сестры, - сказал Тоши. – Мы договорились воссоединить их. Я пытался ускорить этот процесс.
К этому времени несколько самураев кицунэ уже окружили Тоши со всех сторон. Острое-Ухо не отводил ножа от его горла.
- Сестра, - сказал Острое-Ухо, - можно мне его теперь убить?
- Нет, братец. Свяжи его, и держи под присмотром. Сегодня от него больше сюрпризов не будет. Принцесса, я рекомендую…
Забытая всеми на время, Мичико вернулась к каменному диску. Она встала над ним с пустыми глазами и положила ладони поверх смазанных канджи на поверхности Похищенной.
- Тоши прав, - сказала Мичико. – Она моя сестра. И она должна быть свободна. – Мичико прижала ладони к камню.
Взрыв швырнул Тоши и Острое-Ухо о ствол толстого векового кедра. Нож лиса вонзился чуть глубже, чем хотел бы Тоши, но рана все равно была не серьезной. С положительной стороны, Острое-Ухо оказался зажат между Тоши и деревом, поэтому, от удара с двух сторон кицунэ едва не потерял сознание.
Тоши поднялся с оглушенного лиса и бросился назад, к месту ритуала. Он не успел увидеть, что произошло, но что бы это ни было, оно отшвырнуло Жемчужное-Ухо, старейшин, и даже Мичико, в разные стороны от Похищенной. Сам диск парил в трех футах над землей, вращаясь одновременно вокруг своей вертикальной и горизонтальной оси. Он яростно трясся, источая пар и сияние по всему контуру. Низкий гул послышался из камня, становясь все громче и интенсивнее с каждой секундой.
Инстинктивно, Тоши прыгнул за дерево, к которому был прежде прислонен диск. Через считанные секунды он услышал еще один взрыв, вместе с жутким треском. Он прижался к стволу кедра, чувствуя как град твердых, острых осколков вонзился в кору на противоположной его стороне.
Весь лес замер в тишине. Тоши выдохнул, собрался с духом, и выглянул из-за дерева.
Диска не было. На его месте стояла фигура, окутанная туманом и дымом. Она была высокой, человекоподобной, и неузнаваемой в густой дымке.
Повезло, мелькнула безумная мысль в его голове. Все-таки сработало.
Глава 22
Глаза Конды ни разу не дрогнули за день, поэтому он был уверен, что теперь уж раз и навсегда приближается к своему сокровищу. Чем ближе они подбирались, тем больше он ощущал присутствие Похищенной, и тем сильнее она взывала к нему. Он приказал наездникам на мотыльках лететь низко, едва не касаясь крон деревьев. Отряд его отборных солдат держался позади них в полусутках марша, двигаясь быстро без флагов и боевых криков. Вор никак не мог ни заметить, ни услышать их приближение.
Он все еще получал вспышки видений от своих воинов в восточном Дзюкае, образы и звуки, говорившие ему, что ход сражения с соратами оборачивался в его пользу. Большая часть орочи рассредоточилась по периферийным перестрелкам, но, благодаря тому, что армия Конды приняла на себя большую часть армады соратами, змеи значительно увеличили усилия по изгнанию лунных воинов со своей территории. Когда Эйгандзё будет восстановлен, Конда вышлет послов к змеям, особенно к племени орочи Каши на дальнем востоке. Его новое королевство будет шире, сильнее, и еще более разнообразным, чем прежде.
Неожиданно, резкая, режущая боль прошла по глазам Конды, и он вскрикнул от шока. Если бы он лично контролировал свое движение вперед, Даймё бы непременно рухнул на землю. Хоть его эскорт из наездников на мотыльках и встревожился неожиданным недугом своего повелителя, они не снизили скорость и не сменили направления полета.
Его необычное видение мира вдруг изменилось, перейдя от панорамных вспышек во всех направлениях, к образу единственного пейзажа перед ним. Даймё потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к этому изменению, и еще пару, чтобы осознать, что произошло.
Конда провел руками по лицу, подтверждая собственный страх. Его глаза стали нормальными, зафиксированными в своих глазницах. Даймё быстро проверил другие дары, полученные им от каменного диска. Он чувствовал себя молодым и сильным, и кожа на его руках не выглядела старой. Он все еще был семидесятилетним солдатом в пятидесятилетнем теле.
Также, он не утратил связи со своей призрачной армией. Он чувствовал их присутствие и высылал мысленные приказы, которым они повиновались беспрекословно. И наездники на мотыльках над ним, и почетный караул внизу продолжали двигаться, словно ничего не произошло.