Какой бы грязной магией очимуша не воспользовался, она каким-то образом оборвала его связь с Похищенной. Даймё все еще правил своей армией и оставался силен, но он более не мог сконцентрироваться на диске.
Конда невозмутимо проигнорировал жгучую боль в глазах и сосредоточился. Он знал, что был уже близок. Он знал, что следует в верном направлении. Если очимуша заблокировал доступ Конды к камню, то, вероятно, считал себя в безопасности и, скорее всего, будет оставаться на месте. Конда знал, что сможет отыскать его. И когда он его найдет, он планировал покарать Тоши настолько мучительно и долго, насколько тело вора только сможет выдержать.
Мрачный и решительный, Конда гнал наездников на мотыльках вперед.
Похищенная ровным, неторопливым шагом вышла из облака дыма и осколков камней. Будучи единственным, стоящим на ногах во всей окружающей местности, Тоши стал первым, кто увидел ее новый избранный образ.
Обнаженная, лишенная всякого стыда, она казалась половозрелой женщиной. Ее кожа была покрыта чем-то, похожим на змеиную чешую, от чего все ее тело переливалось каскадом мягких оттенков, смешиваясь друг с другом. Изгиб ее плеч был окрашен полосой насыщенного красного цвета, переходящего в горчично-желтый на талии, который, в свою очередь, перетекал в пыльно-зеленый на ногах. Ее черные волосы также отливали едва заметными оттенками, менявшимися в зависимости от направления света. Ее косы были коротко сострижены и топорщились, подобно львиной гриве, или драконьему гребню. Губы ее были темными, ядовито-зелеными, а глаза ярко желтыми с вертикальными оранжевыми зрачками.
Как и все духи из какуриё, она была окружена облаком парящих мелких аспектов, сопровождавших ее подобно верным слугам. В данном случае, Похищенная была окружена облаком миниатюрных звезд, сверкавших так ярко и отдаленно, словно на небе в безоблачную зимнюю ночь. Даже в мягком полуденном свете леса, звезды этого нового духа ярко сверкали и сияли.
Женщина замкнула взгляд ярких желтых глаз на Тоши, когда тот вышел из-за дерева. Несколько мгновений Тоши смотрел Похищенной прямо в лицо, осматривая и ожидая ее действий. Пока они с любопытством разглядывали друг друга, Тоши понял, почему женщина из диска казалась столь знакомой. Глаза, волосы, и кожа отвлекали его от утонченных скул, небольшого, идеального носика, и длинного, благородного изгиба шеи. Она была дикой, внушительной, и чужеродной, но, тем не менее, Похищенная была заметно похожа на Мичико-химе.
- Приветствую тебя, - мягко произнес Тоши. – Ты меня помнишь?
Похищенная моргнула. Она отклонила голову в сторону и вновь уставилась на Тоши своими гипнотическими глазами.
- Я свободна, - сказала она. Ее голос звучал хором из трех голосов, словно крик, песня, и шепот, слитые воедино.
- Свободна. Мы выпустили тебя, как ты того хотела. Меня зовут Тоши.
Похищенная казалась совершенно незаинтересованной концепцией имен. – Где это?
- Ты в уцушиё, материальном мире. Это о чем-нибудь тебе говорит?
Похищенная покачала головой. Она помолчала с озадаченным видом. – Как я теперь говорю? Почему я теперь двигаюсь?
- Ну, ты могущественный дух, - сказал Тоши. – Тебе это лучше знать, чем мне. Но думаю, это как-то связано с ней. – Он указал на принцессу.
Мичико частично пришла в себя от освобождения Похищенной. Она поднялась на колени, и теперь с открытым ртом смотрел на дикое отражение себя самой.
- Сестра, - произнесла принцесса.
Похищенная развернулась лицом к Мичико. Она подошла к принцессе, как крадущийся тигр, и взглянула в ее глаза.
- Сестра, - сказала она. Похищенная наклонилась и взяла Мичико за руки. Слезы накатились на глазах Мичико, когда она коснулась Похищенной. Сестры неуклюже обнялись поначалу, но, затем, прижались друг к дружке, и слезы принцессы скатились на спину Похищенной.
- Прости меня, - сказала Мичико. – Я никогда не смогу вернуть тебе то, что похитил у тебя отец.
Похищенная зашипела и отпрыгнула от Мичико. – Отец, - сказала она. – Где?
Принцесса пыталась успокоить Похищенную мягкостью голоса. – Его здесь нет. Я не знаю где он.
- Она говорит про О-Кагачи, - сказал Тоши. Упоминание древнего змея еще больше взволновало Похищенную, поэтому Тоши добавил, - Его здесь тоже нет, и нам хотелось бы, чтобы так все и оставалось.
Похищенная яростно покачала головой. – Отец, - сказала она, указывая на себя. – Отец, - она указала на Мичико. Затем она раскрыла свои зеленые губы и зашипела.
- Мне они тоже не нравятся. – Тоши шагнул вперед к двум женщинам. – Мичико, - сказал он, - важно, чтобы ты выяснила, чего хочет Похищенная. Так…
Похищенная зашипела снова, и Тоши попятился назад. – В чем дело?
Женщина со змеиной кожей обнажила клыки. – Отец называл меня «Похищенная».
- Она возражает, - сказала Мичико. Она протянула руку, чтобы погладить лицо сестры, но та отшатнулась, как разъяренная кошка. – Она не хочет, чтобы ее называли так, как ее назвал мой отец.
- Это легко исправить. У нее есть другое имя?
Мичико пару мгновений смотрела на свою обнаженную копию. – Нет, - сказала она. – Ей не нужно было имя, до того, как ее притащили сюда.
- Что ж, давайте все упростим. Как насчет, «Кёдай»? Это значит «родственник».
- Кёдай, - повторила Мичико. Она встала перед своим близнецом и коснулась своей ключицы. – Мичико, - сказала она. Затем, принцесса протянула руку и дотронулась до Похищенной. – Кёдай. Сестра.
Змееподобная женщина пару мгновений смотрела на Мичико. Затем, она кивнула и коснулась собственной груди. – Кёдай. – Существо впервые улыбнулось, явно довольное своим новым именем.
- Пожалуйста. – Мичико сняла с плеч верхнюю льняную накидку кицунэ и обернула ею Кёдай. – Подарок для тебя, сестра. – Кёдай подозрительно осмотрела ткань, но с помощью Мичико, смогла одеться. Она не была готова к званому ужину, но простое кимоно сделало ее менее вызывающей… по крайней мере, для Тоши.
- Итак, вернемся к делу. – Поклонился Тоши. – Добро пожаловать, Кёдай. Мы с Мичико хотим помочь тебе, и сделаем все, что сможем. Но, сначала, ты должна понять нашу ситуацию. – В этом месте Тоши заколебался, так как понятия не имел, как суммировать всю важную информацию так, чтобы Кёдай смогла ее понять.
- Мичико, - сказал он, наконец, - можешь рассказать ей, что нам угрожает?
- Не думаю, что это необходимо, - сказала принцесса. – Ей все еще не комфортно разговаривать, но я уверена, она знает гораздо больше, чем может сказать.
Тоши окинул взглядом поляну. – Она знает, почему мы единственные, кто пришел в себя? – сказал он. – Я не возражаю, но твои друзья как-то надолго задремали.
- Ты, - Кёдай указала на Тоши. – Я. Мичико. Мы говорим сейчас. Одни. Они. – Она указала на распластанные, спящие тела кицунэ. – Позже.
Тоши улыбнулся, чувствуя холодный ком в животе. – Ты держишь их в отключке?
Кёдай подумала над значением этих слов, и кивнула.
- Очень мудро, - сказал Тоши. – Я одобряю твое решение. Но я веду к тому, что оба ваши отца идут сюда. Конда желает вернуть тебя, как свой трофей, а О-Кагачи … ну, я не знаю, чего он хочет. Но это определенно включает в себя твое обнаружение и уничтожение ландшафта. Что ты хочешь делать? Стоит ли нам убегать? Сражаться? Торговаться?
- Тоши, не торопись. Ты лишь запутываешь ее.
- Это цена свободы, принцесса. Груз принятия решений. Она должна понять, что все мы … ты, я, она, все здесь в опасности. Я не знаю, может ли она погибнуть, но я могу. Ты можешь. Мы все можем, и кое-кто из нас хотел бы предпринять шаги во избежание этого.
- Что бы ты предложил нам сделать? – сказала Мичико. – Ты бежишь уже несколько недель, и это ничего не изменило. Сражение кажется столь же бесполезным. Мы мало, что сможем сделать против великого змея или армии моего отца.
- Говори за себя, - сказал Тоши. – Я видел, как Кёдай без особых усилий отшвырнула верховного духа в сторону, и это еще когда она была неодушевленным куском камня. Я надеюсь, она способна на гораздо большее теперь, когда у нее есть собственное тело. – Тоши позволил себе еще раз взглянуть на это тело, все еще манящее его блеском разноцветной кожи из-под тонкого кимоно. Он всегда восхищался красотой Мичико, но в случае с Кёдай, она была таинственным образом еще более пьянящей.
Мичико строго скрестила руки. – Я бы не хотела, чтобы первым, что мы попросим у нее, была битва.
Высоко над их головами прогремел раскат грома, и Тоши замер на месте. Он осторожно поднял голову и увидел жуткий покров из черных облаков.
- Я бы тоже, - сказал Тоши, - но думаю, у нас уже нет выбора.
В считанные секунды небо превратилось из чистого и яркого в черное и зловещее. Огромные пылающие глаза парами распахнулись над горизонтом, сначала шесть, затем двенадцать, затем шестнадцать. Воспламененный неожиданным освобождением дочери, О-Кагачи, наконец, проявился полностью, громадным восьмиглавым змеем во всем своем невероятном величии. Спутанная масса голов и змеиных шей заполнила весь небосвод во всех направлениях, затмив солнце, облака, и все остальное. Единственный просвет в бескрайних змеиных кольцах располагался прямо по центру, ровно над тем местом, где стояли Мичико и Кёдай.
Весь остальной мир в буквальном смысле остановился. На далеком горизонте, тучи затвердели, превратившись в прикованные к небу валуны, тяжело висящие в воздухе. Падающие листья замерли в полете, крылья птиц застыли на взмахах. Манифестация великого древнего чудовища, казалось, лишила жизни и движения весь окружающий мир, от небес, до крон деревьев над головой Тоши.
Колени Тоши подкосились, когда все восемь голов О-Кагачи взревели, глядя вниз, в исступленной ярости. Он ощутил непреодолимый ужас и столь глубокую тоску, что почувствовал себя одинокой каплей в океане слез. Мир не заканчивался, он уже закончился, и его последнее разрушение было не более чем формальностью. Тоши взял себя в руки и подавил нарастающую панику. Он не мог бежать и не мог сражаться, но он, по крайней мере, встретить свою смерть с открытыми глазами. Тоши положил руки на бедра и злобно, и непокорно взглянул вверх, на О-Кагачи.