Озираясь, я зацепилась взглядом за широкоплечую фигуру кромешника. Застыв на студеном ветру, он держал секиру наготове. Безукоризненно сложенный, сильный, быстрый воин. Величественный в своем спокойствии, он завораживал. Как не залюбоваться таким?
Хруст. Сзади.
Я резко обернулась.
Волот выбрал более легкого противника. Меня. Нас разделяло несколько шагов. Я не убегу – он в прыжке легко достанет.
Волот не двигался. Замерла и я, не в силах зажмуриться, чтобы не видеть злобные серые глазки под низким лбом.
– Людишшки, прочь! – прошипел волосатый великан свирепо. – Нашша земля! Айсса не получит ее!
Пока он говорил, выплевывая слова, я собралась с духом и укрепила щит. Теперь, если ударит лапищей, я выживу. Может, даже сломаю не все кости.
Спина Фроста выросла передо мной стеной. Пугающе неожиданно. Мужчина двигался со скоростью ветра.
– Мы не знаем Айссу! – крикнул он. – Нам не нужна земля!
Держа пустые руки перед собой, кромешник рисковал. Говорят, волоты непредсказуемы: могут пройти мимо охотника, разделывающего тушу лося, и тут же напасть на спокойно едущего на ньйоре старателя.
– Врешшь, – просвистел великан.
И прыгнул.
Фрост вскинул руки – темная волна подбросила коварную нечисть выше, перекидывая через нас. Новый взмах ладонью – и тьма хлестнула волота, придавая ему ускорение.
Приземлился он прямо на елочку. Страшный треск, мерцание – и волот исчез.
– Стой здесь! – велел Фрост и бросился к увечному деревцу.
Немыслимо… Он бежал, совсем не увязая в снегу. Будто плыл по клубящейся тьме, едва касаясь сапогами белого покрова.
Не веря своим глазам, я зажмурилась на мгновение. И его хватило, чтобы пропустить момент, как кромешник схлестнулся с противником, который был больше его в два раза.
Волот целил черными когтями в голову и промахнулся, а человек – нет. Фрост перекинул его через себя. Запрыгнув на бочкообразную грудь, кромешник опустил черный топор на лохматое горло. Рубить не спешил. Вглядываясь в оскаленную морду, издал странный низкий звук.
Затем еще один… и еще… И нечисть ответила похожим рыком. Они разговаривали на языке волотов? Никогда не слышала, что он у них есть!
Фрост легко спрыгнул с волосатой туши. Секира из мрака растаяла, как марево. Поднявшийся волот вдруг склонил голову в коротком поклоне и тоже исчез в серебристом мерцании.
– Что это было? – прошептала изумленно.
Меня потрясло все: волот, его нападение, защита Фроста, его умение не оставлять следов на снегу… Но больше всего – загадочный разговор на неизвестном языке.
– Он ошибся, приняв нас за врагов. И принес свои извинения за горячность.
Я захихикала. Я сошла с ума? Волот извинился? Ха-ха! Я обезумела. Точно.
– Иза, успокойся. – Фрост шагнул ко мне – я дернулась назад. – Все хорошо, Иза, это шок.
Да что хорошего в шоке?
Когда кромешник вновь попытался обнять, я не сопротивлялась. Силы закончились, как и удивление.
– Все хорошо…
Его объятия дарили тепло и ощущение защищенности. Руки гладили по спине нежно, чувственно, прогоняя тревогу и будя неуместные желания. Если поцелует, я успокоюсь быстрее. Испугавшись своих странных устремлений, отстранилась и заглянула Фросту в глаза, сейчас напоминающие черные провалы. Зря я это сделала: омуты затягивали, подчиняли…
С трудом опустив голову, я сунула холодный кругляш в широкую ладонь.
– Твой медальон.
Уставившись на украшение, обвившее пальцы стальной цепочкой, Фрост вздохнул с облегчением.
Тьма отступила, выпустив нас двоих из коварной западни.
– Мы спешим, как проклятые, а они тут прохлаждаются! – Раздраженный вопль будто ударил по спине. – Ночь была жаркой, раз полуголые бегаете?
К поляне подъехал наш спасательный отряд. Йохан конечно же впереди. И какое же злющее у него лицо – мне почему-то стало неловко и смешно одновременно.
Фрост выступил вперед, но прятаться за его спиной я не собиралась.
– Невероятно жаркой! – подтвердила с вызовом. – Особенно дал жару снежный волот.
– Какой к шмырям волот? – Йохан верещал, как обманутый жених, поймавший на сеновале невесту с другим.
Стражи спешились. Обеспокоенный Лонард вместе с целителем направился к нам. Бур же что-то рассматривал на снегу.
– Волот был! Я вижу отпечатки ног.
Понятно, что стражи бросились к нему.
– Ого, какая лапища!
– Это точно волот, а не медведь?
– Протри глаза, это след огромной ступни, а не звериной лапы!
Фрост коснулся моего плеча:
– Оденься, Иза.
Я кивнула, соглашаясь. Тепловой кокон берег от переохлаждения, но заменить верхнюю одежду надолго не мог, да и стоило использовать резерв для создания щитов, а не обогрева.
В снежной пещере я быстро оделась и принялась собирать наши вещи.
Любопытство – второе имя мага. Я не удержалась и открыла флакон Фроста. Капельку на палец… Понюхав, а затем лизнув, я узнала характерный аромат и горечь полыни, бессмертника, мяты, волчьего листа. Странно, одни травы успокаивали, другие тонизировали. Неужели секрет невозмутимости Фроста крылся в этой крохотной бутылочке? А может, именно она виновата, что он не может найти свою избранницу? Когда эмоции нарочно подавляют, стремясь управлять ими, многие замечательные вещи в жизни проходят мимо.
Спрятав зелье в рюкзак, завершила сборы. Набросив на наше имущество «воздушную петлю», легко выдернула ее, когда выползла на поверхность.
Разговаривающий с коллегами Фрост мой маневр заметил и кивнул, благодаря. Сам он одеваться не спешил, молча изучал следы волота вместе с остальными. И что смешно, интерес стражей понятен – следы волота увидеть удается редко. А что делал там Фрост, который этого косматого великана победил? Победил, но не спешил об этом рассказывать, потому что тогда доведется раскрыть инкогнито.
Пользуясь моментом, я углубилась в заросли молоденьких елочек – естественные надобности организма требовали уединения. Завершив свои дела, поспешила обратно. У самой кромки поляны увидела следы. Отпечатки оставили мужские сапоги среднего размера. Значит, чужой взгляд мне не привиделся, кто-то следил за боем Фроста.
И возможно, он все еще неподалеку… Я испытала необъяснимый страх и невероятное по силе желание оказаться к кромешнику поближе. Позор мне как магу-защитнику: я дала стрекача!
Вылетев на поляну, напоролась на пристальные взгляды четырех пар глаз.
– Изольда, почему молчала о замужестве? – тихо спросил Лонард. – Фрост тебя заставил? Или сама пошла из-за белобрысого придурка?
Я потрясенно уставилась на лавинщика: откуда он узнал о свадьбе?
Йохан же возмутился:
– Но-но, полегче! За придурка ответить придется!
Бур виновато развел руками:
– Прости, сестренка, я не удержался, рассказал о вашей свадьбе с Глыбой. Надоело, что блондинчик треплет твою репутацию, как собака кость, а сам все не женится на девушке, которой заделал ребенка.
– Слушайте, да вы меня уже достали! – вспылил Йохан. – Я женюсь на Марте в ближайшие дни, ее отец наконец согласился благословить нас.
– Еще бы не согласился! – фыркнул обычно сдержанный целитель. – Ты же всем растрепал, что она беременна.
Йохан по-настоящему оскорбился:
– Это не я, а ее кузина! Да что я оправдываюсь? Я всегда виноват! – Махнув рукой, он направился к своему ньйору. – Хватит болтать, пора Добрика спасать.
Едва ли не впервые в жизни я была полностью согласна с бывшим. Но напоследок все-таки ответила Лонарду:
– Замуж выходить за Эйдена меня никто не заставлял. Спасибо за беспокойство, я в порядке.
Покосившись на приближающегося Фроста, полностью одетого, с рюкзаком за спиной, Бур спросил хитро:
– А раз все отлично, когда проставляетесь?
– Завтра, после ярмарки, – коротко обронил кромешник. – Мы с Изольдой ждем всех в «Снежной ведьме».
Не передать, как я удивилась.
Почему там? Из-за того, что Хельга моя подруга? Хотя о чем я… Ближайший трактир, где вкусно готовят, как ни крути, это «Снежная ведьма». Никаких скрытых мотивов, просто мужская любовь к хорошей кухне, и это притом что Фрост ест перец в немереных количествах и довольствуется пересушенным мясом дома.
Из-за разговоров я забыла поделиться с Фростом своими странными ощущениями. Наблюдатель точно был, следы мне не привиделись. Но стоило ли его искать? Нас ждал раненый старатель. Забыла так забыла!
Что ж, некоторые тайны должны оставаться таковыми навсегда.
Мы двинулись в путь. Завтракать пришлось верхом на ньйоре, но я не роптала – аппетит отсутствовал, перекусила лишь потому, что на меня коршуном поглядывал целитель, время от времени неодобрительно покашливая. Вот я и давилась мясом и сыром, чтобы не свалиться в голодный обморок, когда придется кастовать заклинания.
Вскоре леденящий ветер и секущий снег заставили накинуть капюшон куртки и повязать плотный платок, чтобы прикрыть нижнюю часть лица. Из-за небольшой метели разговоры прекратились, и я вспомнила, как началось мое утро.
Шмырь меня покусай, я целовалась с Фростом! И какой это был поцелуй! Жаркий, страстный… Если бы не волот, кто знает, до чего мы бы доцеловались?
Жалела ли я? Нет. Я вспоминала вкус его губ, прикосновение широких ладоней – и дыхание перехватывало даже сейчас.
Остужало лишь понимание, что я ужасная лицемерка: обещала помочь Фросту найти его незнакомку, а сама ответила на поцелуй. Он-то был спросонок, тогда как я соображала, что делала. Бедный, я фактически соблазнила его: залезла сверху, трогала лицо… Я дурной человек.
Мне хотелось уткнуться лбом в теплую шею ньйора и тихо умереть.
Но помирать на службе нельзя, поэтому я сделала лучшее, что сейчас могла: решила сделать вид, что ничего не было. Поцелуй? Какой такой поцелуй? Приснился, видать.
Приблизительно через час маяк привел нас к мрачно-серому скоплению скал. Их острые верхушки торчали в разные стороны, вызывая ассоциации с ушедшим в глухую защиту ежом. Крутые склоны, узкие выступы – наш путь лежал именно туда, лучшего места, чтобы спрятаться, раненый старатель не нашел.