– Что? – Я уставилась на Фроста и наверняка при этом глупо хлопала ресницами.
Ведя меня к Хельге и ее собеседникам, он добавил:
– И спутник девушки тоже не с Тарры.
Обернувшись, увидела рядом с незнакомкой широкоплечего мужчину с пепельными волосами и необычными желтыми, как у горного кота, глазами. Красивая пара. Что они вместе, я не сомневалась – когда девушка отворачивалась, блондин не сводил с нее голодного взгляда.
На душе полегчало, и я улыбнулась Хельге широко и счастливо.
– Что, подруга, довольна? – Она скрестила руки на груди. – А я чуть не поседела, когда узнала, что ты замуж вышла и тут же махнула в горы. Решила, что ты от муженька сбежала…
Хозяйка трактира привычно несла околесицу, переплетая правду и вымысел, но я и не думала обижаться – давно привыкла.
– Хельга, а как вы могли поседеть, если уже того… – замявшись, спросил Ларс, мой рыжий неловкий напарник.
– Что – того? – Светлые брови женщины взлетели на лоб. – Я – блондинка, не путай!
Бросив нам взгляд за спину, она добавила со смешком:
– Но я точно поседею с порывистыми девчонками. Моя племянница Эрин только приехала в город, а уже Йохану шубу отрастила. В йети превратила!
Старатели заржали жеребцами, к ним присоединился смущенный Ларс. Я же нахмурилась. Племянница? И, как сказал Фрост, из другого мира? И тоже бесцветная блондинка с необычным даром. Невольно вспомнились шутки про снежных ведьм. Неужели…
С мысли сбил шум. Обернувшись, увидела, как Эрин швыряет волной холода в своего спутника. Стол и лавка вмиг оледенели. Блондин, с поразительной ловкостью подпрыгнув, перевернулся через голову и приземлился, когда заклинание уже не могло зацепить. Он пытался успокоить свою спутницу – получилось только хуже. Пара ссорилась, невольно втянув в свои разборки всех присутствующих.
Но в разборку влюбленных влез один Людвайг, пытаясь понять, что происходит.
Вот что за человек? Только вошел в трактир, дежурство закончилось, а ведет себя, как бдительный занудный страж! Уж лучше бы он с таким рвением за Кастаноса взялся, а не мешал влюбленным выяснять отношения.
Хельга, конечно, бросилась на помощь, назвав девушку своей племянницей.
Краем уха слушая, как она рассказывает, что ревнивой Эрин показалось, будто муж засмотрелась на подавальщицу, я поспешила к лестнице, ведущей на второй этаж. Неподалеку стоял стол на четверых, за которым в одиночестве сидела Рагна. Я бы не увидела бывшую кладовщицу крепости, если бы с ее головы не спал капюшон шубы.
Что она здесь делает, ведь Хельга запретила появляться в трактире? Неужели передумала? Или просто еще не заметила?
Моя подруга порой вспыльчива до неприличия, и Рагна рисковала получить очередную порцию унижения, что после всего пережитого ей категорически противопоказано.
Подойти незаметно к девушке не вышло – за мной увязался Ларсон.
– Слушай, Изольда, а как выглядит йети? Как обезьяна? Только огромная и белая? Прыгучее животное, которое живет на островах?
– Ага…
Мой ответ не удовлетворил рыжего. Обычно стеснительный, он остановил Эрин, когда та шла к лестнице, и засыпал девушку вопросами. Впрочем, всех волновало, вернет ли себе человеческий облик Йохан.
Вздорного племянника лорд-хранитель обожал и, пожалуй, любил больше родных дочерей. Как же, единственный продолжатель рода, он неприкосновенен!
Эрин и ее муж мне понравились, не хотелось бы, чтобы из-за молодого нахала и старого самодура у них возникли проблемы. К счастью, племянница Хельги пообещала, что Йохан пробегает в зверином облике один-два дня, а затем полиняет… или же побреется.
– Наконец-то Йохан получил за спесь! – высказал кто-то общую мысль.
Разве можно хранить невозмутимость в подобной ситуации? Вот стражи и загоготали, даже подошедший Фрост хмыкнул.
Эрин же раздраженно выпалила, глядя на моего фиктивного супруга:
– Ты бы тоже побрился! Или думаешь, девушкам приятно, когда их целуют коврики?
За сравнение аккуратной щетины Фроста с ковром я даже обиделась. И да, девушкам приятно, когда их целуют такие, как Фрост!
Мужчины, ставшие свидетелями эмоциональной вспышки блондинки, не смеялись – я всей кожей ощутила их шок.
Только Хельга бесцеремонно захихикала и подлила масла в огонь, предложив побрить Фроста. И, сморозив несусветную чушь, она бросилась за своей убегающей на второй этаж племянницей.
Фрост обернулся и обвел присутствующих внимательным взглядом.
У какого-то старателя глаз задергался. Предложение побрить здоровенного стража, уже ставшего местной легендой, вмиг выветрилось из памяти присутствующих.
Муж Эрин чуть замешкался – путь ему преградила сладко улыбающаяся Рагна.
– Красавчик, зачем тебе моль истеричная? Я горячей и ярче, скрась мое одиночество!
Ой, когда Хельга узнает о «щедром» предложении, сделанном ее зятю, Рагне лучше находиться подальше!
Окинув брюнетку сочувствующим взглядом, желтоглазый посоветовал:
– Девушка, будьте добрее – и не придется снимать незнакомцев в трактирах.
Рагна побагровела, сжала кулаки… и поникла.
Когда мужчина ушел, я тихо произнесла:
– Иди домой, не зли Хельгу.
Рагна криво усмехнулась и кивнула. Через несколько минут в трактире остались только ужинающие постояльцы и наша компания.
Хельга и ее повар расстарались на славу – колбасы, рулеты и буженина, соленая и копченая рыба, птица и целый поросенок на вертеле, ароматные караваи, пироги и хлебцы с семенами и специями. Вино, наливка, перцовка не сходили со стола – пустые бутылки ловко сменяли подавальщицы.
Подруга на меня не дулась, в подарок она приготовила огромный торт из шоколада и мороженого в виде черно-белого замка, он таял лишь во рту. Обожаю десерты, сделанные с применением кулинарной магии! Приятным дополнением стали редкие в этом году ягоды ки, которые все без исключения маги встретили с радостью.
Во время ужина стражи не забывали о поздравлениях и презентах. Нам дарили артефакты и накопители, и только Бур выделился, вручив дорогущее постельное белье из шелка и… колыбельку. Со встроенными щитами, артефактами подогрева, она могла стать своеобразным убежищем для малыша даже в буран.
– Спасибо, только рановато для такого подарка. – Смутившись, я старалась не смотреть на Фроста.
Знали бы наши коллеги, какие у нас отношения на самом деле!
– Ничего, она есть не просит, – отмахнулся Бур и, подняв чарку с перцовкой, объявил: – Холодно!
Что? Я опешила.
Остальные стражи, заулыбавшись, дружно поддержали лавинщика:
– Холодно!
Щеки мои заливал жар. К традициям Севера я совсем не готова, к тому же это не настоящая свадьба.
– Да целуй же ее, Глыба! – не вытерпел Людвайг. – Холодно!
Я беспомощно посмотрела на Фроста, подбирая слова для объяснения, что это необязательно.
А он взял и поцеловал.
Стражи отреагировали одобрительным гулом. Мне же стало жарко.
Ни я, ни Эйден горячительные напитки не пили, но охмелели сразу от соприкосновения губ.
Выкрики, что кому-то холодно, раздавались столько раз, что я перестала считать. Я потерялась в ощущениях, растворилась в нежности любимого мужчины.
Любимого?..
Да, любимого. Прозрение отрезвило, вернув к реальности.
Выравнивая дыхание, я во все глаза смотрела на кромешника и не могла насмотреться. Резковатые линии лица, зелено-карие с желтыми крапинками глаза, самые мягкие и пьянящие в мире губы, татуировка на виске, борода, долгое время смущающая меня… Такие знакомые и уже родные черты.
– Холодно!
Очередной поцелуй особенный, потому что с любимым… теперь точно с любимым.
Улучив момент, Людвайг зачем-то сообщил:
– Я к своему ньйору сбегаю на пяток минут. – Хитро подмигнув, предупредил: – Жди, Иза, будет тебе еще один подарок.
И вышел из-за стола, мурлыча бравурную песенку о снежной ведьме, которая собирала коллекцию снеговиков из провинившихся поклонников, но всех разморозила весной, когда влюбилась сама. Странный сегодня Людвайг, наверное, перцовка и ки ударили в голову.
Постепенно в «Снежную ведьму» заглянули даже те, кто дежурил этой ночью. Заскакивали на несколько минут, дарили подарок, говорили приятные слова – и возвращались на стену или в патруль. Вопреки моим опасениям, из бывших должников Кастаноса пришли все. Предсказанного Эйденом недовольства я не ощущала – то ли не настало время, то ли дело в чем-то другом. Принимать поздравления от коллег оказалось безумно приятно. Еще радовало отношение к Фросту – больше на него не глядели как на подозрительного чужака. Потеплению способствовали то ли его подвиги, то ли женитьба на мне.
Далеко за полночь Хельга намекнула, что пора закругляться, и я вздохнула с облегчением. Я устала целоваться на глазах у толпы. Хотелось остаться с Эйденом наедине, а еще… еще я приняла нелегкое, но судьбоносное решение.
В трактир, хлопнув дверью, ворвался Людвайг.
– Ты как на пожар, – недовольно заметила Хельга, стоящая возле столика поздних постояльцев.
– Нет, с пожара! – Светловолосый страж радостно оскалился. – Клуб сгорел!
Тишину, накрывшую зал, казалось, можно схватить руками. Лишь блестящие глаза выдавали, что присутствующие живые люди, а не статуи.
– Клуб Кастаноса? – спросил мечник Хрис нерешительно. – Это же невозможно.
Его удивление выглядело слегка наигранным. Он сидел почти напротив, и мне померещился горьковатый запах дыма. Переведя взгляд на дядьку Жила, заметила его лукавую улыбку.
Людвайг говорил о каком-то подарке. Неужели?.. Дураки! Ой, дураки! Их же уволят и посадят за поджог!
– Вы же помните, лорд-хранитель запретил страже приближаться к клубу, – возбужденно рассказывал Людвайг, сверкая голубыми глазами. – Поэтому на пожар наши явились поздно, когда след поджигателей снегом занесло. Жертв нет, если не считать избитого давелийца и его телохранителей.
– И кто же это им начистил морды? – поразился Хрис и закусил фальшивое удивление румяным окорочком.