Да это же Йохан! Почему он тут? Захотел к людям? Искал еду?
Что бы ни послужило причиной, сделал он это зря. Его атаковали стражи. К счастью, патрульные слышали о столкновении Йохана с несдержанной ведьмой, и боевые, серьезно поражающие заклинания не использовали. Только из разряда ловчих и временно парализующих.
Ловкий йети уходил с траектории атак и почти вырвался из окружения. А потом кто-то додумался применить «ловчую сеть». Оплетенный заклинанием, превращенный взвыл, не в силах разорвать магические путы.
– Прекратите! Это же Йохан!
– Йохан?
На мой крик от жмущихся к прилавку с фруктами людей отделилась Марта, злая и решительная.
– Так это правда? Приезжая ведьма превратила его в йети?
Ответить я не успела – брюнетка бросилась стражам наперерез.
– Не трогайте! Это мой жених!
К негодующей кузине кинулась Рагна.
– Не лезь! Это чудовище! – Оттащить под защиту торговых рядов не сумела – с неожиданной силой Марта оттолкнула ее.
– Это мой Йохан!
Только Фрост смог перехватить Марту и не подпустить к беснующемуся зверю. Когда кромешник что-то зашептал на ухо, брюнетка обмякла, перестав вырываться.
Пока стражи отвлеклись на разворачивающуюся драму, йети освободился. И если мои глаза не обманывали, путы «ловчей сети» разорвала тонкая лента из тьмы. Фрост помог? Но зачем?
Взгляд маленьких синих глазок остановился на Марте, а затем Йохан большими скачками бросился с ярмарочной площади. Вопли испуганных людей вторили его гневному реву.
Стражи устремились за ним. Но куда им до молниеносного прыгуна! Атаковать поражающими заклинаниями все также не спешили – то ли из-за большого скопления людей вокруг, то ли помня, что лохматое существо – их боевой товарищ.
Волнующаяся толпа быстро разошлась, обсуждая случившееся. Под шумок сбежали и Марта с Рагной.
– Зачем ты его освободил? – тихо поинтересовалась у Фроста, когда он подошел к нам со Свином.
Вместо ответа он спросил сам:
– Куда Йохан может пойти в таком состоянии?
Я думала недолго:
– Уж точно не домой и не к дяде. А маячок поставить не получилось?
Хмурящий смоляные брови кромешник качнул головой.
– Жаль. Единственное место, которое приходит на ум, это дом Марты. Йохан увидел, что она готова принять его и таким.
– Ты права, – согласился Фрост. – Осталось узнать адрес.
– Сейчас узнаем, есть идея…
Как я и полагала, находящаяся в интересном положении девушка заказала доставку фруктов, и продавец нам его сообщил, когда предъявили жетоны стражей.
– Эйден, зачем ты помог ему?
– Нечисть у вас тут не любят. В азарте Йохана могли приложить чем-то посерьезнее, чем «сонные дротики» и «сеть».
– У нас? А у вас иначе реагируют? – не удержалась я от подколки.
– В Давелии все еще водятся шмыри, а в Латории их уничтожили и внесли в реестр опасной нечисти.
Уел. Все так, к сожалению.
Шмыри, маскируясь, умели принимать вид любого зверя, а то и вовсе притворяться каменными изваяниями. При этом они привязывались к сильным магам, которых выбирали в хозяева, не глядя на регалии и толщину кошелька. Неудивительно, что многим аристократам это показалось несправедливым и опасным. И постепенно в Латории окаменевшие навсегда шмыри остались в качестве украшений на стенах замков да упоминания в эмоциональной речи.
Купив кулек пирожков и яблок, мы устроили засаду у дома Марты.
Чтобы йети не засек, я прикрыла нас особым щитом, не пропускающим наружу ни звуков, ни запахов, а клубящаяся тьма сделала и вовсе невидимыми. Мы же сквозь мутную пленку отлично просматривали двор Марты и улицу.
Когда я заметно устала, Фрост снял с ньйора седло и накрыл сложенным, хорошо знакомым покрывалом. Опускаясь на удобное сиденье, я даже застонала – мышцы ног позорно ныли.
Стремительно темнело, зажглись фонари. После Перелома все изменится, и день начнет прирастать, а пока зима еще всецело владела нашим краем.
– Кстати, ты мой должник.
В полумраке блеснули зубы – Фрост усмехнулся?
Я вновь почувствовала себя глупо, отслеживая малейшие проявления эмоций.
– Хочешь услышать рассказ о моем медальоне сейчас?
Он снова будто читает мои мысли. Обидно, что не застать врасплох, не удивить.
– А когда? Не уходи от ответа, пожалуйста. Уверена, это важно. – Боясь, что откажется, путано объяснила: – Единственное, что я узнала о твоем артефакте, так его блокирующую суть. Я носила долгое время подобный, только в основе было точно отмеренное количество уршиля. Мне оставили немного магии, запретив использовать дар в полную силу.
– Почему?
Я улыбнулась. Ага, попался на крючок любопытства!
– Сначала твой рассказ, Эйден. Я дольше жду.
Фрост повернулся ко мне.
– Хорошо. Клянись.
Чуть не подпрыгнув на седле от радости и мысленно молясь, чтобы именно сейчас не явился Йохан, я быстро произнесла слова магической клятвы. Теперь ни по собственному желанию, ни под пытками я не смогу передать тайну государственной, как некогда выразился Фрост, важности.
– Этот медальон сдерживает во мне тьму. Чтобы воспользоваться всеми возможностями, я должен снять его. Если не надену через полчаса, значит, тьма полностью мной завладела. И за мной придут.
Придут убивать… Страшное признание прозвучало равнодушно, как прогноз погоды на ближайшие дни. Волосы на моей голове зашевелились, как живые. Жутко и больно слышать подобное.
– Явятся из самой Давелии? На магмобилях?
– На магмобилях. Сможешь на них полюбоваться.
Не забыл мои дифирамбы летающим машинам! И приятно, что слушал меня, и обидно, что не понял.
– Если на магмобилях, то у нас будет больше, чем полчаса, – сообщила сухо. – Пока соберутся, пока долетят, мы спрячемся.
– До конца со мной решила быть? – поинтересовался насмешливо Фрост.
– Естественно, я ведь жена твоя.
Последнее заявление оказалось лишним – интуитивно я почувствовала, что кромешник закрылся, опять превращаясь в угрюмого молчуна. А раньше подобные шутки он воспринимал спокойнее.
– Кстати, государственную тайну я так и не услышала, – сообщила с вызовом. – Я зря сотрясала воздух, поминая имя богини?
– Какая же ты…
– Назойливая? Вредная? – охотно подсказала недостающее слово. – Я жажду узнать тайну и не отстану, даже не надейся.
– Упрямая ты, Иза.
– Это не самая плохая моя черта, – похвасталась я.
Наивность – вот от чего избавилась бы в первую очередь и с удовольствием.
– В медальоне кристалл с древнего кинжала, который принадлежал первому давелийскому императору. И это был единственный артефакт, который мог рассечь защиту из тьмы.
– Вот почему ты сказал, что абсолютного щита нет… Оружие, которое может остановить вашу богиню. А сам кристалл тоже?
Фрост дернул головой:
– Это неважно. Главное, что кристалл, находясь в медальоне из специального материала, может частично гасить силу кромешника, ослабляя влияние тьмы.
Картинка, наконец, сложилась. Если тьма захватит полностью, Фрост, как и всякое чудовище, возжелает большей власти и сбросит артефакт, чтобы беспрепятственно творить бесчинства. Полчаса без медальона – и сюда примчится орден, чтобы уничтожить ренегата. Интересно, явится весь? Или несколько кромешников?
– А тех, кто ушел во тьму, пытались вернуть?
– Бесполезно, проще убить.
– Проще? Значит, никто и пальцем не пошевелил, – прошептала себе под нос.
Надо будет взглянуть на медальон, вдруг я смогу отыскать и уничтожить маяк? Ведь если будет буран, сражение продлится не один час.
– Иза, я видел, какими становятся товарищи, переступив грань. Я не хочу.
– Я не знала твоих товарищей, но вижу, какой ты. Сильный, благородный, стойкий…
– Мой старший брат был таким же… – начав говорить, Фрост резко смолк.
Я не торопила, понимая, что помешаю открыться.
– Моя вина, что не заметил, как он превращается в чудовище. Прежде чем его остановили, он уничтожил в центре Ольриона шесть домов. Шесть, Изольда… с мирно спящими жителями.
Судорожно сглотнув, постаралась поскорее успокоиться. Не хватало еще Фросту видеть мою реакцию – он никогда больше не будет со мной откровенен. Да, теперь понятно, почему он цеплялся за зелье, которое вместе с агрессией подавляло и остальные чувства. Вымораживающая душу тьма и травяной настой создали Глыбу Льда.
Некоторое время мы молчали: я обдумывала услышанное, а Эйден, похоже, погрузился в воспоминания.
Если Йохан не поторопится, нас накроет метель – верховой ветер гнал грузные темные тучи, но меньше их не становилось. Мороз щипал лицо, и я накинула тепловой кокон на двоих.
– Так почему ты не могла использовать дар в полную силу?
Задумавшись, ответила машинально:
– Я и сейчас не могу.
– Что?
Вот же шмырь! Проболталась нечаянно… Одно радует, Фрост – не лорд-хранитель, отстранить от работы не может.
– На практике я как-то исчерпала свой резерв и не выгорела лишь благодаря целителям. Чтобы случайно вновь не повторила «подвиг», ректор заставил носить ограничитель. – Меня передернуло, стоило вспомнить, как орал лорд Йохенссельский. – Но есть и жирный плюс в ситуации: резерв я раскачала, увеличив его на целых две трети.
– Опасный способ.
– Ага, зато через полгода я смогу пользоваться новыми возможностями в полную силу.
– Если сейчас не выгоришь окончательно, – заметил Фрост отстраненно. – О чем ты думала, уезжая из столицы? Там безопаснее, чем здесь.
Я пожала плечами и парировала:
– А ты мог продолжить поиски своей суженой, но приехал сюда, где мужчин больше, чем женщин, да и те почти все замужем. Так что не одна я поступаю нелогично и…
– Йохан.
Одно слово – и я умолкла. Вскочив на ноги, завертела головой, пытаясь увидеть йети.
Справа послышался звук упавшей черепицы. Йохан шел по крышам.
На первом этаже дома, за которым следили, открылось окно. Кутаясь в пуховый серебристый платок, Марта выглянула и прошептала: