Хельга замолчала и невидящим взглядом смотрела куда-то поверх моей головы.
– Это был мой отец?
Она кивнула и, вручив мне еще два леденца, медведя и сову, продолжала рассказ:
– Спаситель доставил нас в дом Клима и несколько дней справлялся о здоровье, пока за нами не явились. За спасение своего мага оборотни обещали мне любую помощь, и я ее вскоре попросила. Они инсценировали мою смерть, и я спокойно вернулась на Тарру, к землевику, который походя, не прилагая никаких усилий, завладел моим сердцем и мыслями.
Подруга смотрела куда-то вдаль, и сейчас точно не видела веселящуюся толпу.
Не такое я думала услышать, но Хельга давно вошла в мой ближний круг, и ее признание уже ничего не меняло.
– А землевик, в которого влюбилась гордая снежная ведьма, оказался женат и растил дочь. – Нервничая, она накрутила на палец алебастровую прядку. – Я натворила глупостей, пока не смирилась с судьбой. Я могла и не узнать, что бывает любовь, и она дороже дара, поэтому решила просто жить рядом с любимым человеком.
Хельга взглянула на меня, молчаливо предлагая задавать вопросы. Я не отказалась от предоставленной возможности:
– Снежной ведьме по силам остановить буран?
Светлые брови в очередной раз взлетели на лоб – не на такое она настраивалась.
– На Тарре резерв у нас восполняется медленно, но да, две ведьмы остановят даже ваш буран века.
Покончив с мишкой на палочке, я зашуршала оберткой от совы.
– Ты можешь связаться с ковеном?
– Нет, для своих я умерла, – напомнила Хельга и посмотрела поверх моего плеча. – За тобой пришли.
Я резко обернулась и улыбнулась Фросту. Проследив, как я, откусив кусочек, вынимаю конфету изо рта, фиктивный муж почему-то нахмурился.
– Жаль. В том смысле, что не получится связаться, жаль.
– Иди уже, жалеющая, тебя ждут. – Хельга коварно подтолкнула меня – и кромешник поймал в объятия.
– Ты испортишь аппетит, – внезапно заявил он и, выхватив леденец, зашвырнул его куда-то в снег.
Хельга захохотала. Я же слова подобрать не смогла сразу, чтобы выразить степень возмущения. И чем помешала моя конфета?
– Эй! Так нельзя! Тиран…
Я смирилась с произволом, когда Фрост вручил завернутую в тонкую лепешку поджаристую колбаску. Сочная, ароматная – ничего нет сейчас аппетитнее. Как-то я проверила: дома подобная еда не так вкусна, как на людной площади.
Перекусив, мы снова танцевали, смотрели на иллюзии, которые создавал местный маг грез – слабенький, но с богатой фантазией. Затем мы катались с высокой горки на санках. Большие и крепкие, они позволяли спускаться вдвоем на шальной скорости. Устав и пару раз вывалявшись в снегу, мы вернулись на площадь. Вовремя. Подсчет голосов завершили, и лорд-хранитель собирался объявить имя стража года.
Взглядом пошарив по толпе, собирающейся у помоста, на котором стоял старший Свер, я отыскала младшего. Приобняв Марту за талию, он лучился счастьем. Йохану хоть бы что, как с гуся вода, опять все обошлось… Ан нет, не без последствий! Он яростно зачесал подбородок, а затем и шею. Неужели шерсть не вся выпала и пришлось бриться? Предположение улучшило мое настроение.
Чуть в стороне стояла Рагна – хмурая, во всем черном. Ворона в стае ярких птиц. Зачем идти на праздник, если нет настроения? Не понимаю.
Лорд-хранитель поднял руку, призывая к молчанию. В серебристой шубе, при всех регалиях хранителя, по которым сейчас пробегали искорки магии, дождавшись внимания к своей сиятельной в прямом смысле слова особе, он медленно заговорил:
– Жители и гости Вьюги! Я рад приветствовать вас на самом веселом празднике года – Переломе зимы. Самые холодные дни остались позади, я чувствую дыхание весны…
Тут он приврал для красного словца: до тепла далеко, еще морозы толком не трещали, и сильнейшим метелям только предстояло накрыть город, а если вспомнить предсказанный буран, то впереди как раз пик стужи.
– Традиционно мы отмечаем лучшего стража года денежной премией и значком. – Лорд Свер поднял повыше вставшего на дыбы медведя из серебра. Передними лапами зверь сжимал сосульку-кристалл из дымчатого топаза. – Сила, смекалка, взаимовыручка и воинская удача – вот по каким меркам выбирают товарищи.
Когда стража называют лучшим повторно, в лапах серебряного медведя уже изумруд, если в третий раз – знак отлит из золота, а сосулька сделана из сапфира. Трех «медведей» получали редко.
– Сегодня я горд назвать имя стража, за которого голосовал и я. Эйден Фрост, поднимись ко мне!
Толпа отреагировала радостными криками и бурными рукоплесканиями. Только Йохан недовольно скривился и тут же озабоченно расстегнул верхние пуговицы дубленки, чтобы остервенело поскрести грудь.
Кромешник выполнил просьбу хранителя – без суетливости, невозмутимо взошел на помост, полностью оправдывая свое прозвище. Какой же Фрост здоровенный и красивый… Дух захватывало при виде образчика силы и мужественности.
Что-то тихо сказав, лорд Свер вручил герою вечера очередную премию и прикрепил к отвороту его куртки серебряного медведя.
– Я рад оберегать покой Вьюги и Латории, – сдержанно произнес тайный подданный соседней страны и одарил толпу открытым, прямым взглядом.
Гордость и восхищение переполняли меня. Сильный воин, бесстрашный защитник, и при этом не лишен милосердия. Сейчас я бы могла в него влюбиться, не случись этого раньше.
Его краткую речь встретили одобрительными возгласами и горячими овациями. Фрост спустился с помоста, но дойти до меня не успел – стражи окружили его, наперебой поздравляя с заслуженным званием. Улыбкой дав понять, что все хорошо, я отошла в сторону.
Пока все веселились, я должна решить две серьезные проблемы, и единственный, кто в силах помочь, – это хранитель крепости-града, который намеревался покинуть площадь.
Пришлось сделать полукруг, чтобы пробежать мимо дядьки Жила, подносящего ко рту большую кружку. Нарочно оступившись, я задела его рукой, задев кружку.
– Осторожнее! – заворчал смотритель ньйорни, облитый душистой пеной.
– Простите, дядь Жил! Я должна догнать лорда.
– И зачем несешься за ним, как угорелая?
Я не ответила, всей спиной чувствуя интерес главного сплетника крепости. Ощущения не пропадали, пока гналась за хранителем.
– Лорд Свер, подождите! – Я забежала наперед, преграждая путь.
Мужчина остановился и подчеркнуто внимательно поинтересовался:
– Что-то случилось, Изольда?
– Нет, но может.
Выражение лица Свера изменилось.
– Рассказывай, – велел он отрывисто.
Мне даже стыдно стало: отвлекла, заставив волноваться, и при этом преследую свои цели.
– Мой лорд, вы приняли меня на место Ингра Летича, а за ним был закреплен северо-западный участок.
Крепостные стены окружали Вьюгу гексагоном, что позволяло дюжине магов-защитников следить за щитами, особо не перетруждаясь, и при этом подменять друг друга. И я не буду уважать себя, если соглашусь на самую легкую, фактически пустячную работу.
– По просьбе твоего мужа я отдал юго-восточную стену и уже подписал приказ.
– Сомневаюсь, что он просил именно стену с кусками Покрова Латории!
Лорд спешил или притомился, поэтому не стал играть словами, выбрав прямоту и откровенность.
– Я не буду менять решение. Не устраивает? Пиши рапорт, Изольда.
Поимка Кастаноса сорвалась, и Свер с того момента меня невзлюбил, хотя не я виновата, что план оказался провальным. Однажды Хельга сказала, что слабые мужчины не прощают женщинам свои ошибки. Не соврала, выходит.
– Как пожелает хранитель Вьюги. – С трудом отыскав жетон в кармане жилета, опустила его на скамью, очищенную от наледи. – Утром принесу рапорт.
Хруст снега под ногами. Переменившись в лице, лорд резко обернулся.
Они появились – мрачные, суровые и, вероятно, чуточку пьяные. Первым свой жетон рядом с моим положил Людвайг, затем остальные. Положили молча, но взгляды были красноречивее слов. Все, кто получил расписки после сделки с Кастаносом, явились пред очи не ожидавшего свидетелей хранителя.
– Свер, ты не прав, – заявил Хрис, который пришел служить в крепость одновременно с ним и считался близким другом, поэтому мог говорить правду в глаза. – Не гноби девчонку, она талантливый маг и правильный страж.
– Вот именно, она девчонка, – хмуро произнес хранитель. – Если останется на стене в буран века и помрет, ее покойный папаша явится по мою душу.
Я искренне восхитилась: здорово вывернулся! Не угнетал, а старался уберечь от опасности. Только я не верила, что уволить меня он решил из благих побуждений. Больше не верила.
– Заберите свои жетоны, остолопы, – хмуро бросил лорд. – И ты тоже, Эйк.
– Фрост, – из вредности поправила я. – И завтрашней ночью я выхожу на северо-западную стену.
– Додавила… Иди веселись. – И рявкнул: – Пошли вон все!
Схватив жетоны, мы последовали приказу, лишь Хрис остался успокаивать старого друга.
Я сдержала просящуюся на лицо кривую ухмылку. Не хватило мне опыта, чтобы переиграть старого интригана, но он сделал это сам.
Оказавшись на значительном расстоянии, я обернулась и от души поблагодарила мужчин:
– Если бы не вы, завтра писала бы рапорт. Спасибо, я ваша должница!
– Да ну, Изка, брось, – махнул рукой Людвайг, – какие между сослуживцами счеты? Ладно, пойду, я одной рыженькой прыжок через костер обещал.
Стражи одобрительно взревели: ветреный блондин вскоре остепенится, раз решил повести девушку к огню на Переломе зимы.
Мужчины разошлись, и я вздохнула с облегчением. Все. Никто теперь не чувствует себя обязанным, а значит, не посчитает врагом, как предупреждал Фрост.
– Коварная ты, Изольда. – Широкие ладони опустились мне на плечи.
Я не испугалась от неожиданности, и раньше чувствовала, что фиктивный супруг рядом, хоть увидеть и не могла. Как и обещал, он не оставлял меня без присмотра.
– Это шутка, укор или комплимент?
– Выбери, что нравится.
– Эй, так нечестно!