А еще этот орангутан со своей книгой…»
Днем библиотека гудела от бурной деятельности. Ваймс чувствовал себя здесь несколько неуверенно. Строго говоря, как капитан стражников, он имел право ходить где угодно и заходить куда угодно. Но волшебники всегда заявляли, что Университет живет по своим, чудесным законам. Крайне неблагоразумно наживать себе врагов среди тех людей, в результате общения с которыми можешь считать себя счастливчиком, если в итоге сохранишь прежнюю температуру, не говоря уже о форме.
Библиотекаря он нашел, сгорбившимся над столом. Орангутан выжидающе посмотрел на Ваймса.
— К сожалению, ее еще не нашли, — сообщил Ваймс. — Поиски продолжаются. Однако есть один момент, и ты можешь поспособствовать поискам.
— У-ук?
— Это ведь магическая библиотека? Я хочу сказать, эти книги вроде как разумные? Вот что я подумал: держу пари, если я заявлюсь сюда среди ночи, они сразу поднимут шум. Потому что не знают меня. Но если бы они меня знали, то, наверное, не возражали бы против моего присутствия в столь неурочное время. Значит, тот, кто взял книгу, должен быть волшебником, верно? Во всяком случае, кем-то, кто работает в Университете.
Библиотекарь огляделся, схватил Ваймса за руку и отвел его в уединенный уголок между двумя книжными полками. Только оказавшись там, он кивнул головой.
— Это кто-то, кого они знают?
Библиотекарь пожал плечами, затем опять кивнул.
— Поэтому-то ты и обратился к нам?
— У-ук.
— Он из университетского совета?
— У-ук.
— Есть идеи, кто бы это мог быть?
Библиотекарь пожал плечами — жест, исполненный глубокой выразительности для существа, чье тело, по сути, представляет собой висящий на лопатках мешок.
— Ладно, это уже что-то. Дай мне знать, если случится еще что-нибудь странное. — Ваймс оглянулся на книжные шкафы. — Ну, более странное, чем обычно.
— У-ук.
— Благодарю. Приятно встретить гражданина, который считает своей обязанностью помогать Страже.
Библиотекарь дал ему банан.
Выходя на бурлящую улицу, Ваймс испытывал весьма необычный подъем. Определенно, он начал кое-что выявлять. Находить кусочки мозаики. Ни один из этих кусочков в отдельности ничего не значит, но каждый содержит в себе намек на целую картину. Все, что нужно, — это найти уголок или кусочек края…
Он был вполне уверен, что это не волшебник, — что бы там ни думал библиотекарь. Во всяком случае, не из тех, что пасутся в Университете. Такие вещи не в их стиле.
Да, это драконье лежбище… Надо ведь что-то предпринимать. Самой разумной политикой было бы подождать и посмотреть, появится ли дракон сегодня вечером, а потом постараться выследить, куда он денется. Значит, надо наблюдать с высокого места. А есть ли какой-то способ обнаружить присутствие дракона? Впрочем, с определителем драконов Ваймс сегодня уже сталкивался. Творение Себя-Режу-Без-Ножа состояло из обычного металлического стержня с куском дерева в качестве рукоятки. Если металл расплавлялся до рукоятки, значит, вы нашли дракона. Подобно большинству приспособлений Достабля, определитель отличался абсолютной, хоть и своеобразной, эффективностью, оставаясь в то же самое время совершенно бесполезным.
Должен быть лучший способ обнаружить чудовище, нежели ходить с железной палкой и ждать, пока у тебя сгорят пальцы.
Клонящееся к закату солнце расплющилось по горизонту, как сваренное всмятку яйцо.
Анк-морпоркские крыши и в обычное время топорщились рядами горгулий, но теперь они прямо-таки расцвели жуткими физиономиями, которые можно увидеть разве что на деревянных гравюрах, посвященных вреду пьянства и продающихся среди вообще не покупающих гравюр классов. Многие морды шли в комплекте с телами. В лапах горгульи сжимали не менее жуткое оружие, которое в течение многих веков передавалось из поколения в поколение, зачастую несколько насильно.
Со своего наблюдательного пункта, расположенного на крыше штаб-квартиры Стражи, капитан Ваймс хорошо видел высыпавших на университетские крыши волшебников. Улицы были заполонены искателями сокровищ, у каждого в руке по лопате. Если дракон действительно устроил себе постель где-то в городе, то завтра ему придется спать на полу.
Откуда-то снизу донесся зазывный клич Себя-Режу-Без-Ножа Достабля, а может, кого-то из его коллег. Они торговали горячими сосисками. Внезапно Ваймс почувствовал прилив гражданской гордости. Есть что-то правильное в гражданском населении, которое, оказавшись перед лицом катастрофы, думает о продаже горячих сосисок участникам сопротивления.
Город ждал. Показались звезды.
Моркоу, Шноббс и Колон тоже ждали на крыше. Колон дулся, потому что Ваймс запретил ему пользоваться арбалетом и стрелами.
Этот вид оружия в городе не поощрялся, поскольку при всей своей мощи арбалет имел одну неприятную особенность, а именно: стреляющий из него попадал в какого-нибудь невинного прохожего ровно в ста ярдах от того невинного прохожего, в которого целился.
— Все правильно, — рассудительно заметил Моркоу, — Закон о Метательном Оружии (Общественная Безопасность) от 1634 года.
— Хватит цитировать эту муру, — рявкнул Колон. — Ни один из этих законов больше не действует! Это все старье! Теперь все стало, как его там… Во, прагматичным!
— Закон или не закон, — отрезал Ваймс. — Я велел немедленно убрать эту штуковину.
— Но, капитан, я был в этом деле мастером! — запротестовал Колон. — К тому же, — сварливо добавил он, — ты по сторонам оглянись. Не я один здесь с арбалетом.
И это соответствовало действительности. Соседние крыши щетинились, как дикобразы. Покажись сейчас несчастный дракон, в воздух взвилось бы столько стрел, что бедной зверюге показалось бы, будто она внезапно застряла в куче мелких деревянных планок. Мысль об этом почти вызывала сочувствие.
— Я сказал, убери, — повторил Ваймс. — Мы, Ночная Стража, не палим по обычным горожанам.
— И это очень правильно, — одобрил Моркоу. — Мы здесь, чтобы защищать и служить, верно ведь, капитан?
Ваймс искоса посмотрел на него.
— Э-э… — протянул он. — Ну да. Так. Это правильно.
На крыше своего дома на холме госпожа Овнец устроилась в довольно легкомысленном шезлонге, разложив на парапете подзорную трубу, фляжку с кофе и сандвичи. На коленях у нее покоилась записная книжка.
Прошло полчаса. За это время града стрел удостоились по очереди проплывающее облако, несколько невезучих летучих мышей и восходящая луна.
— Чтоб она провалилась, эта игра в войнушку, — сплюнул наконец Шноббс. — Зверюга испугалась.
Сержант Колон опустил пику.
— Похоже на то, — согласился он.
— И становится холодно, — отметил Моркоу.
Он вежливо подтолкнул капитана Ваймса. Тот, привалившись к каминной трубе, зачарованно смотрел в одну точку.
— Может, пойдем отсюда, сэр? — спросил Моркоу. — Люди уже расходятся.
— Гм-м? — отреагировал Ваймс, по-прежнему таращась в пустоту.
— Да и дождь, похоже, вот-вот начнется, — сообщил Моркоу.
Ваймс не проронил ни слова. В течение нескольких минут он смотрел на Башню Искусства — центр Незримого Университета и, по слухам, старейшее здание в городе. Что оно самое высокое, это уж точно. Время, погода и циничные ремонтные рабочие придали формам башни оскаленность — так щерится дерево, повидавшее на своем веку слишком много гроз.
Он пытался припомнить форму башни. Обычно люди не замечают того, мимо чего каждый день ходят. Вот и капитан Ваймс уже долгие годы не разглядывал Башню Искусства. И теперь он пытался убедить себя, что этот лес башенок и зубчатых выступов, венчающий башню, выглядит сегодня точно так же, как и вчера.
Убедить себя никак не удавалось.
Не отрывая взгляда от башни, он ухватил сержанта Колона за плечо и тихонько повернул его в нужном направлении.
— Взгляни туда. По-моему, башня выглядит как-то странновато, тебе не кажется? — спросил он.
Некоторое время сержант молча разглядывал цель, после чего нервно рассмеялся:
— Похоже, там сидит дракон, а?
— Да. И я о том же подумал.
— Только… только… только если вроде как вглядеться, то сразу различишь, что это просто тени, заросли плюща и все такое. А если прикрыть один глаз, то покажется, будто на башню взобрались две старухи с тачкой.
Ваймс попробовал.
— Не работает, — покачал головой он. — Все равно похоже на дракона. Он вроде как сгорбился и смотрит вниз. Видишь, вон у него крылья сложены.
— Прошу прощения, сэр, но это сломанная башенка создает такой эффект.
Оба наблюдали за башней еще некоторое время.
А затем Ваймс произнес:
— Скажи мне, сержант, я интересуюсь из чистого любопытства, а что, по-твоему, создает эффект, будто над башней сейчас расправились два огромных крыла?
Сержант сглотнул.
— По-моему, его создают два огромных расправившихся крыла, — признал он.
— Внимание, сержант.
Дракон упал. Он не спикировал. Просто оттолкнулся от вершины башни и наполовину упал, наполовину полетел прямо вниз, быстро скрывшись за университетскими зданиями.
Ваймс поймал себя на том, что прислушивается, стараясь уловить звук упавшей драконьей туши.
Потом дракон вновь показался в поле зрения, летя как стрела, летя как шутиха, летя как нечто такое, что неведомым способом сумело превратить падение со скоростью тридцать два фута в секунду в неостановимое вертикальное пике. Дракон скользнул над крышами, едва не касаясь черепицы, — зрелище еще более ужасающее из-за сопровождающего движение звука. Словно воздух медленно и тщательно разрывали напополам.
Стража бросилась на землю. Ваймс успел краем глаза уловить черты огромной, смутно напоминающей лошадиную морды.
— Задницы поганые, — раздался из водосточной трубы голос Шноббса.
Покрепче ухватившись за каминную трубу, Ваймс вновь принял вертикальное положение.
— Ты в мундире, капрал Шноббс, — сказал он почти не дрожащим голосом.
— Виноват, капитан. Поганые задницы, сэр.