— Изнанка, — задумчиво произнес я.
— Что? — встрепенулся парень.
— Ничего, продолжай.
— Ну я тогда-то и вспомнил совет ваш, думать о хорошем. Дом свой вспомнил. Почему-то именно дровницу, что колоть дрова некому будет. А Прохор старый уже для этого… — Тимофей покраснел и смущенно добавил: — Ну, в смысле ваш дом.
— Он и твой тоже, — улыбнулся я. — Если ты этого захочешь.
— В общем, помогло это, — торопливо продолжил он, чтобы скрыть неловкость. — Понял, что не там я. Пока ещё. А потом стало тепло очень, наваждение это пропало и я увидел нечто… — парень поежился. — Будто сгусток большой из теней. Почуял его желание — сожрать. Вроде того, что оно меня сначала хотело на ту строну отправить, а как поняло что не получается, решило само съесть.
Тимофей замолчал и взгляд его снова стал отрешенным.
— А потом?
— А потом я умер, — неожиданно сказал парень и тут же слабо улыбнулся: — Ну, мне так показалось. Темно стало и внутри всё так сжалось, до песчинки. Больно стало и всё. Дальше ничего.
— Как ты ощущаешь свой источник? — осторожно поинтересовался я.
Потому что в данный момент я его вообще не чувствовал. Словно передо мной сидел «пустой». Рыжий удивленно посмотрел на меня и пожал плечами:
— Да вроде ничего необычного…
Глаза его расширились, как и мои. Когда он потянулся к источнику, тот полыхнул силой так, что сразу можно было первый ранг дать. Тимофей смертельно побледнел и начал задыхаться от паники.
— Дышать! — рявкнул я. — Медленно! Хлопай в ладоши!
От неожиданности парень послушно захлопал и шумно засопел носом. От такого паника мгновенно отступила, мозг переключился на действия. Я повторил уже спокойно:
— Дыши медленно. Глубокий вдох и выдох. Вдох и выдох. Вот так.
У самого же в голове судорожно рождались соображения по поводу его дара. Такой скачок был свойственен нестабильным, но не совсем. Источник тех был «дерганый», мгновенно перепрыгнуть на несколько рангов у них не получалось.
Тут что-то иное.
Тимофей усердно сопел, а я устремил взгляд на садящееся за соседние острова солнце. Его пламенный след добирался до нашего скалистого берега и вода, словно жидкое золото, билась о неприступный камень.
Возможно ли, что место силы слилось с человеком, превратив его источник в неиссякаемый? Пока это была моя самая главная теория.
Но что это значит и как с этим быть?
Вопрос…
Я перевел взгляд на рыжего, он уже более менее успокоился и теперь глядел на меня с надеждой.
— Таааак, — протянул я, ободряюще улыбаясь. — Всё под контролем. Теперь аккуратно попробуй снова воззвать к дару.
История повторилась, но на этот раз Тимофей справился с паникой почти сразу.
Я же внимательно наблюдал. Моментальный эффект, точно. Причем меньшей мощности, то есть он мог управлять рангом, исходя из концентрации.
Мы провели ещё несколько экспериментов, пока я не убедился окончательно — парень теперь мог установить для себя ту планку, которую хотел. И это мне очень не понравилось, зато его обрадовало:
— Что же, я могу просто взять и стать внеранговым магом?
— Я бы крайне не советовал, — помотал я головой.
— Почему? — искренне не понял он.
— Потому что развитие дара не только в наращивании мощности. А ещё и в развитии умений этим пользоваться. Ладно, если ты вложишь больше силы во что-то простое. Пустая трата, но ничего страшного. А если замахнешься на сложное, но не хватит опыта совладать? В лучшем случае получишь истощение, а в худшем…
Я не стал продолжать, и без этого ясно было. Маг мог уничтожить себя своей же силой, если не совладает с ней. И особенно если её очень много.
— Да? — как-то по-детски обиженно спросил парень. — И что же мне тогда делать? Как…
— Контролировать себя, везде и всегда. Теперь в твоих руках очень хрупкое сокровище, Тимофей. Так что придется с ним обращаться соответствующе.
— Да ну как же возможно себя постоянно контролировать? — возмутился он.
— Медитируй, учись дыхательным практикам. Думай, прежде чем не просто сделать, а даже подумать о чем-то. Научишься, — пообещал я.
— Дыхательные практики? — слегка скептически переспросил рыжий.
— Именно. Я вот постоянно этим занимаюсь.
Это его мгновенно убедило и он сразу же попросил научить. Я по-быстрому объяснил базовые принципы, после чего мы начали собираться.
Солнце уже спряталось в Ладоге, а небо потемнело.
Напоследок я обошел окрестности и нашел провал, образовавшийся после частичного обрушения пещеры. Повреждения были не такие уж сильные. Но зато теперь сюда могла войти глыба гораздо большего размера.
Новоиспеченный всесильный теневик отчаянно мерз.
Как только отошел от костра, его снова затрясло. После такого испытания и потрясений парню требовался хороший отдых. Поэтому на обратном пути я взялся за весла. Тимофей завернулся в тот самый брезент, что нам дали от дождя, и всю дорогу отважно боролся со сном.
Что нас встречают, было заметно издалека. Береговая часть деревни сияла трепыхающимися огнями десятков факелов.
Я запоздало понял, что вид у нас не тот, что обычно бывает после удачной рыбалки. Перепачканные с головы до ног и все в ссадинах, на отдыхающих похоже мы не были.
Возглавлял встревоженную толпу староста.
Вообще сборище немного устрашало. Вооруженные факелами, вилами, топорами и прочим опасным хозяйственным инвентарем, жители производили впечатление скорее обороняющихся, чем встречающих.
Как только мы приблизились достаточно, чтобы разглядеть наш вид, часть людей ахнула и зашушукалась, но Евдоким Пахомович лишь нахмурился.
— Живые, — с тяжелым выдохом сказал он, когда борт ударился о пристань. — Мы уж думали, что надобно за помощью посылать, что сгинули…
Сообщать о том, где мы были и что делали, я пока не собирался. Сначала побеседую с купцом Дробыниным, а уж потом сообщу местным, что угрозы больше нет. Они годами тут живут, привыкнув к проклятому острову, обождут ещё немного.
Да и несмотря на положительные характеристики старосты, не был я уверен, что никто из них не доложит купцу. Тогда наша сделка может и не состояться. Я, конечно же, потом в любом случае расскажу всё Евдокиму, нечего им в страхе жить.
Но Дробынину придется заплатить за своё халатное отношение к проблемам его людей. Тем, что они станут моими людьми.
Не был я уверен и в том, что тут справился бы маг света. Неизвестно, насколько важным было присутствие теневика и поглощение им источника. Может это сыграло ключевую роль, а может и нет.
Но тем не менее, место я сделал безопасным.
Хороший день выдался.
— Вы как, Тимофей Петрович? — обеспокоенно спросил староста, увидев как трясется парень, выбираясь из лодки.
— Н-н-нормально, — закивал рыжий, зябко обняв себя за плечи. — В воду упал, замерз.
Староста скептично посмотрел на его сухую одежду, но по этому поводу не высказался, только засуетился, разгоняя зрителей:
— Расступись, дайте пройти-то. Гостей согреть да накормить надобно. Прошу, господа, — мужчина сделал приглашающий жест.
Жители, разглядывать которых сейчас не было никаких сил, орудия опустили и начали расходиться. Остались самые пытливые, но они держались в стороне, следуя за нами на приличном расстоянии.
Дом старосты встретил жаром растопленной печи и пленительным ароматом еды. Умылись мы ещё на улице, колодезной водой из ведра. Тимофей сразу же прибился к печи, прижимаясь к её теплому боку и блаженно улыбаясь.
Хозяин захлопотал, накрывая на стол.
За окном маячили любопытные лица деревенских, делающих вид, что они прогуливаются.
— Ну вот праздник, все целы и здоровы, — добродушно проворчал староста, доставая из печи объемный горшок. — Я вас, господа, канунником угощу, с репой томленой и ряпушкой сегодняшнего улова.
Запах от неизвестного мне блюда исходил такой, что выяснять подробности рецептуры я не захотел. Евдоким Пахомович достал второй горшок и принялся уставлять стол прочими закусками.
Хозяин погрозил кому-то кулаком, задернул занавески и мы приступили к трапезе. Во время еды удалось договориться и на ночлег, староста радушно предложил нам остаться у него.
Под конец в центре стола оказалась запотевшая бутыль. Мужчина протер её рукавом и с гордостью провозгласил:
— Брусничная настойка, господа. Руку на отсечение дам, такой добротной во всей столице не встретишь. Токмо опосля ужина, как и полагается. Для здоровья, — он хитро взглянул на рыжего, — купающихся.
Купальщик же к тому времени уже задремал, сложив руки на стол.
— Жаль, времени баньку вам истопить не было… — посетовал Евдоким, разливая напиток по крошечным рюмкам.
— В следующий раз, — улыбнулся я его заботе.
— Что же, так понравилось у нас, что вернетесь? — изумился мужчина.
— Обязательно. Прекрасный у вас тут отдых.
Староста недоверчиво взглянул на мои рассеченные руки и бровь, которая только перестала кровоточить и недоуменно покачал головой. Но оспаривать предпочтения столичного гостя он не решился.
— Вы только на гору не ходите… — с надеждой обронил он.
Именно туда я и собирался с самого утра.
Глава 10
— А с горой-то что не так? — поинтересовался я. — Или тоже проклятое место?
— Опасное, для городских особенно, уж простите, — староста оценивающе оглядел меня. — Не туда ногу поставите и всё, поминай как звали. Сыпучая та гора.
Я покивал, делая вид, что такое объяснение меня полностью устраивает.
Темнил мужчина, не хотел выдавать хозяина горы. Вероятно боялся, что столичный маг навредить тому может.
К нечисти у большинства отношение было снисходительное. В городах её почти не было, так что жители, кто на природу редко выбирался, мало знали об этих существах. По большей мере сказками считали.
Это деревенские с нечистью жили бок о бок, да как-то ладили. Если же не удавалось, то шамана звали. Но тот прогонял, а не уничтожал уже ставших довольно редкими представителей иного мира.