Нет, так проще весь мир защитить, а то жизни не хватит артефакты для каждого места делать.
Я весьма сдержанно ответил, что как только осмотрю дворец, сразу же отвечу и, с большой вероятностью, положительно. Несмотря на переполняющие меня радостные эмоции, браться за заказ без осмотра места было неблагоразумно. Эмоции отдельно, дело отдельно.
Тем более один сложный заказ у меня уже был. Неосмотрительно соглашаться на второй, если он может оказаться не проще.
Мехмет-паша не стал откладывать выполнение обещания и сразу же позвонил кому-то, велев оформить бумаги на поезд и привезти их мне на подпись. Всё официально, как и положено. С выплатой налога в государственную казну.
На том мы и расстались, оба довольные встречей. На прощание визирь несмело погладил котят, отчего совершенно расплылся и ушел, слегка пошатываясь.
Я же, на душевном подъеме, пошел в лабораторию, набрасывать схему артефактов для посольства. Общие плетения я уже выбрал, остальное добавлю после визита во дворец.
Ко мне присоединился Гордей, решив потратить своё свободное от учебы время на другую учебу. Пацан сразу же закидал меня вопросами, так что я принялся объяснять основные принципы артефакторики.
И начал с важности выбора материала.
Носитель для магии был даже важнее, чем мастерство артефактора. И главная задача начинающего мастера — уметь распознать стоящую основу. В этом тоже заключался наш дар, способность видеть потоки почти всего сущего. Если очень хорошо постараться, то можно ощутить саму мировую силу, оплетающую всё вокруг.
Я учил мальчишку сосредотачиваться и изучать предметы с этой точки зрения.
Получалось у него, к слову, неплохо. Всё же потенциал Гордея мог стать великим. С его серьезным подходом и моими знаниями, из него когда-нибудь может получиться внеранговый маг.
Одной из причин, почему я в это верил, была страсть Гордея к изучению. Почти одержимость, как и у меня. Все великие маги, которых я знал, были до предела увлечены своим делом. А некоторые и выходили за этот предел.
Вот и мы погрузились в магию, позабыв о времени и прочих занятиях.
Гордей не успокоился, пока не нарисовал свою первую схему. С ошибками, кривоватую, но это было огромное достижение для его возраста. С чем я его и поздравил, пожав руку.
Только пацан хотел продолжить, а я заняться своими чертежами, как вмешался Прохор, цыкнув на нас через распахнутую дверь:
— Я вас уже сколько дозваться не могу на ужин! Ладно барин, ну а ты, Гордей? Тебе же было поручено следить за его сиятельством, чтобы не голодал…
Мальчишка виновато шмыгнул носом, но надолго его не хватило. Он схватил свой рисунок и подбежал к слуге, чтобы похвастаться:
— Смотри, дед Прохор, у меня получилось! Александр Лукич сказал, что я здорово справился!
— Молодец, — тут же растаял старик и потрепал его по голове. — Но кушать тоже нужно. А ну брысь, руки мыть!
Гордей заливисто рассмеялся, бережно положил лист на стол и с топотом побежал к дому. Я не успел покаяться и сказать, что постараюсь следить за режимом питания, чтобы Прохор не переживал. Мне поступил вызов от Тимофея.
— Ну как там управление деревней? — весело спросил я.
— Беда, ваше сиятельство… — услышал я слабый голос рыжего. — Беда случилась. На нас напали.
— Жив? — вмиг собрался я. — Жертвы есть?
— Живы все, слава богу и нечисти. Наши, по крайней мере, — он умолк и закашлялся.
— Что с тобой? — меня очень встревожил его еле слышный голос.
— Я… В общем, я силу использовал и… Это лучше увидеть.
— Так, ясно. Выезжаю! — резко бросил я и отключил связь.
Все живы, с остальным разберусь на месте. Дробынин, сволота, никто иной! Ну он сильно пожалеет, что полез к моей деревне.
Внутри поднималась холодная ярость. Не та пелена, что застилает разум. Наоборот, уверенность и расчетливость. Никакой пощады тому, кто посмел напасть на моих людей. Если кто-то из них пострадал, то смерть купца будет долгой и мучительной. Если нет — то быстрой.
— Барин? — испуганно спросил слуга, глядя на моё окаменевшее лицо.
— Извини, Прохор, но я на ужине присутствовать не могу. Ехать надо.
Сборы проходили очень быстро. Я просто забрал почти все накопители, что были в запасах, утрамбовал их в дорожные сумки и загрузил автомобиль. Магии там было достаточно, чтобы сравнять с землей весь уезд.
Конечно же, этого я делать не собирался. Но быть готовым дать отпор лучше, чем проиграть из-за самонадеянности. Как это сделал Дробынин.
Домашние всполошились из-за моего срочного отъезда. Прохор насобирал мне провизии и успел уложить ароматно пахнущий короб на заднее сидение. Гордей прибежал с кинжалом и вызвался вступить в сражение, очень убедительно сообщив:
— Меня Лука Иванович фехтовать учит! Я пригожусь!
Пацан продемонстрировал мне навыки, и я похвалил его. И правда знатный воин вырастет, прав был посол. Но детей впутывать в конфликт с подлецом я никогда бы не стал.
— Для тебя, Гордей Васильевич, задание более важное. Я оставляю тебя за главного, за особняком присмотреть и остальных защищать.
Мальчишка с готовностью кивнул и козырнул, подражая призраку предка. Митрофан Аникеевич на моё распоряжение ничего не возразил, только с умилением взглянул на временного главу рода, думая что никто не видит.
— Барин, чож вы туда совсем один поедете-то? — Прохор от волнения переступал с ноги на ногу, оглядываясь в поисках озарения. — Во! Ваську возьмите с собой!
Он махнул на крышу, и я взглянул на мою гаргулью, охраняющую воздушное пространство.
— Правильно, — поддержала идею княжна. — Если что, то взлететь и я могу. Да и тут всё спокойно, охранная сеть в полном порядке, мы за этим следим.
— Верно её светлость говорит! Так у вас хоть какая-то подмога будет.
— Мы тут справимся, — заверил меня дух предка и с усмешкой подмигнул Гордею: — Тем более под таким руководством.
Понимая, что перепугаю гаргульей всю Хийденсельгу, я всё же признал их правоту. Ничего, деревенские к нечисти как-то привыкли, подружатся и с каменным зверем. Подмога мне действительно лишней не будет.
Возможности Дробынина мне были неизвестны. Значит, решено.
Я бросил ментальную связь и поморщился от укола в висок. Придется поддерживать её очень долго, как минимум всю дорогу до деревни. Василиса была вполне самостоятельной, в пределах заложенных границ и действий.
И в пути мне предстояло вложить в её подобие разума новые сценарии.
Запрыгнув в машину, я напоследок взглянул на домашних. Казалось, что компания гаргульи их немного успокоила. Призраки дружно отдали честь, Прохор осенил меня охранным знаком, Гордей ободряюще улыбнулся, а княжна очень нежно и ласково повелела:
— Задайте им там всем адского жару, Александр Лукич.
Ну как отказать прекрасной даме? Я кивнул на прощание и надавил на газ.
Глава 19
Уж не знаю, сколько жителей и служб всполошились, пока я выехал из города. Я старался управлять гаргульей так, чтобы как можно меньше людей заметило её полет над столицей. В пределах города отправлял как можно выше, насколько допускала ментальная связь.
Но неприметной Василису никак нельзя было назвать…
Уже когда я очутился на шоссе, то моя каменная птичка, следуя приказу, пошла на бреющем, стараясь почти слиться с верхушками деревьев.
Дав простую команду глядеть в оба и в случае обнаружения нервных людей сразу же огибать их, я переключился на дорогу.
Нетерпение подгоняло меня, так что я боролся с искушением гнать что есть мочи.
Но одновременно сконцентрироваться и на гаргулье, и на управлении задачей было непростой. Я мог это делать и так лишь благодаря магии разума. Но источник был плотно занят связью с ожившим артефактом.
Пусть авария мне не была страшна, успел бы отреагировать и упаковаться в ту же воздушную стихию. Но это потеря транспорта, а значит и времени.
Поэтому я открыл окна и мчал под гул ветра, почти не превышая разрешенную скорость.
Хотя такая отличная трасса была создана для скорости и дальней дороги.
Так мы и продвигались к цели. Автомобиль, шурша шинами по покрытию, и грозный каменный зверь, лавирующий среди вековых сосен.
Каких-то три часа, но я успел придумать массу вариантов действий и заняться «перевоспитанием» Василисы.
Последнее мне правда стоило головной боли, которая будет преследовать долго. Снимать её не стал, берег каждую крупицу силы для встречи с Дробыниным.
Периодически приходили сообщения от Тимофея, что у них все в порядке. Я отвечал ему кратко, сообщая примерное время прибытия.
В ущелье, предваряющее спуск в долину Хийденсельги, я влетел уже в сгущающейся темноте. Отметил, что выглядит деревня вполне спокойно и остановился лишь у калитки в дом старосты.
Меня уже встречали. Возле дома стоял сам хозяин, управляющий и рыжий. Парень при это сидел на крыльце, привалившись к стене. Вид у него был крайне бледный и болезненный.
Я издалека почувствовал — был сильнейший магический всплеск. Отпечаток магии теней буквально парил над домами, невидимым сумрачным туманом.
— Александр Лукич, как хорошо, что вы приехали, — с облегчением сказал староста, после краткого обмена приветствиями.
— Раненые есть? — спросил я, не отрывая взгляда от Тимофея, который смущенно отводил глаза.
— Нет. Ну то есть ничего смертельного, царапины да ушибы, сами справились с такой ерундой.
— Хорошо, тогда пока отложим разбор произошедшего. Мне нужно поговорить с Тимофеем Петровичем, — решил я.
Состояние теневика меня всё больше и больше беспокоило. Как и его непонятная стыдливость. Что он натворил?
— Вы пока в доме располагайтесь, а мы пройдемся по окрестностям, людей проверим, — Евдоким Пахомович дернул за рукав застывшего управляющего и тот тоже закивал. — Там чай свежий заварен, ну и угощения.
Я дождался, пока они выйдут за забор и скроются в конце улочки. И обратился к своему помощнику: