— Вы уж простите, Александр Лукич, но что вы делать собираетесь?
— Да что с ним делать? Тоже в воду и с концами, — безапелляционно заявил бывший работник Дробынина. — Таким гадам там самое место.
Так-то я его полностью поддерживал. Но проку с мертвого мне было мало. Прибить хотелось, и настойчиво. Тем не менее, сначала я хотел вытрясти из купца душу, однозначно выяснив его намерения.
Поэтому появление теневого зверя мне стало на руку, как и бегство части людей Дробынина.
Мог себе представить, что наговорили те, кто вернулся.
А значит рычагов воздействия у меня стало не количественно, а качественно, гораздо больше. План сложился.
Снова решу несколько задач. Выясню реальную обстановку. Прижму купца. И сделаю хороший рывок в развитии магии теней. Если повезет и защита дворца Дробынина будет отличной, то вполне возможно возьму ранг.
— Я, господа, собираюсь хорошенько поужинать, — немало удивил я их ответом и добавил: — А потом нанести визит купцу. Вопрос срочный, так что придется без предупреждения.
Мужчины одобрительно покивали, а управляющий с радостью предложил:
— Так отужинаем у нас, Александр Лукич. Нам еды нанесли со всей деревни столько, век не управимся. Митька наготовил всего, я уж не знаю как что называется. Талант у него, — с отеческой гордостью закончил он.
— С превеликим удовольствием.
На самом деле, я был готов съесть самого Дробынина, настолько меня вымотала долгая связь с гаргульей. Организм требовал восполнения энергии, и в первую очередь посредством питания.
Так что перед задуманным подкрепиться было не менее важно, чем обеспечить себя магическими запасами.
Голодный маг — мертвый маг. Так всегда говорил мой наставник. Хотя он просто любил поесть, да и отдохнуть.
Виталь зазвал и старосту, заманив какой-то настойкой, переданной старушкой-травницей. У бородача так загорелись глаза, что и я заинтересовался этим чудесным эликсиром.
Детвора ещё не спала, их головы маячил в окнах и поспешно скрылись, когда мы подошли к дому. Внутри я сразу же что-то загремело и зашушукались. Управляющий нам подмигнул, приложил палец к губам и резко распахнул дверь.
Под ноги метнулась кошка, а на порог выпала старшая девчонка, тут же вскочив на ноги. Недовольно поправила платье и по-женски пошла в атаку:
— А вы чего так поздно, папенька?
Нас со старостой в темноте сада она не заметила. Виталь подхватил её на руки, отчего она счастливо взвизгнула, и обернулся к нам:
— Гостей привел, Олеся.
— Доброй ночи, ваша светлость, — улыбнулась она мне.
— Ваше сиятельство, — тихо поправил её отец. — Это граф Александр Вознесенский.
— А вот и нет, — вдруг заупрямилась она. — Я всё видела. Князь это. Тот, который на холме. И другой тоже, издалека, но не князь. Он ещё на острове чудище победил.
— Олеся! — укоризненно произнес управляющий. — Ну опять ты за своё. Ваше сиятельство, вы уж извините, ребенок…
— Нет-нет, что вы, пусть говорит, — я сделал шаг к ним и тоже улыбнулся девочке. — Что ты ещё видела?
В том момент, когда она говорила, я ощутил слабую искру. Непонятной магии, которой прежде не встречал.
Глава 20
— Да вы не обращайте внимания, Александр Лукич, — управляющий опустил дочь на землю и заботливо пригладил ей волосы. — Олеся у нас любительница придумывать и рассказывать сказки. Фантазия у неё хорошая.
Девочка от такого заявления нахмурилась. А я разглядывал это чудо.
Не природная сила, как мне показалось в первый раз, когда мы встретились. Похоже на неё, но тут было нечто более глубокое. Её дар мерцал, но не как у нестабильных магов. А будто он не мог набрать нужную мощность, не хватало подпитки. Источник затухал и мирно «дремал». А затем просыпался, дергаясь как это происходит иногда во сне.
Неизвестная сила и при этом очень знакомая.
— А я люблю слушать сказки, — ответил я и обратился к Олесе: — Расскажешь ещё?
— Если пряник дадите, расскажу! — заявила девчонка.
— Олеся! — возмутился отец и густо покраснел.
Я же расхохотался. Отличная деловая хватка, не пропадет. Дешево правда, если это действительно то, о чём я подумал. Ну да всегда успеется обучить девочку экономическим реалиям.
— Договорились, — я протянул ей руку.
Она недоверчиво взглянула сначала на меня, затем вопросительно на отца. Виталь лишь махнул рукой и вздохнул. Получив это молчаливое разрешение, Олеся уверенно пожала мне руку и улыбнулась:
— Вам же про холм интересно, да?
Я кивнул. Про князя мне было не менее любопытно послушать, но девочка попала в точку, больше всего в её словах меня зацепил именно дом на холме. Ведь хотел у хозяина горы расспросить про него, да закрутился с более насущными делами.
— Ну вот тогда будешь развлекать гостей, пока они ужинают, — сказал управляющий и переступил порог. — Проходите, прошу к столу.
Мы устроились в просторном помещении, занимающим чуть ли не полдома. Тут была печь, длинный стол с лавками, насколько больших шкафов и внушительных размеров кухня. На полу уже лежал добротный тряпичный ковер, да и кастрюли сверкали начищенными боками с полок. Местные очень радушно встретили семью Реченских.
Олесю усадили на стул, подложив подушку, чтобы она была наравне с нами. Пока Виталь подавал еду, девчушка вовсю разглядывала меня, совершенно не стесняясь.
— Странный вы, — в итоге изрекла она.
— Олеся! — снова одернул её отец.
— Пусть говорит, — мягко, но настойчиво сказал я.
Каждый раз, когда он её перебивал, странная магия пропадала. К счастью, управляющий по тону понял, что это не совсем просьба, и кивнул, больше не вмешиваясь.
— Видела я вас в том доме, — заговорила она и я опять почувствовал необычный слабый дар. — С дядей рыжим и тетей. С ведьмой. Дядя вас светлостью и называл. А тетя ругалась. Что-то про камни говорила, умное. Не поняла я.
— А как ты это видела? — уточнил я.
— Я мимо того дома проходила, ну и посмотрела на него. Страшный он, — вопреки такому заявлению, Олеся хихикнула. — У меня бывает так, посмотрю на что-то и… Ну, как бы сразу много. Вроде две картинки.
— Часто видишь?
Девочка пожала плечами и, пока не видел отец, умыкнула со стола коврижку. Спрятала добычу в широкий карман передника и пояснила:
— Иногда. Оно само получается, когда стараюсь, то ничего не вижу.
— А та тетя, ну ведьма которая, как выглядела? Кто-то из жителей деревни?
— Неа, — девочка помотала головой и светлые волосы непослушно растрепались. — Я если кого не знаю, то вижу плохо. Ну вроде как понимаю, что тетя или дядя, а рассмотреть не получается.
Судя по тому, как замер Виталь с противнем в руках, он сам первый раз слышал подробности о «сказках» дочери. Но я его ошибки, то есть не дать высказаться Олесе, не повторял. Впрочем, девчушка воодушевилась моим вниманием и в наводящих вопросах больше не нуждалась. Вываливала на меня весь простодушный поток мыслей.
«Видеть» она стала, когда умерла мать. Для неё это не показалось чем-то странным. Скорее помогло тогда отвлечься от горя. Словно у девочки появился свой собственный иной мир, где всё было иначе. Не всегда хорошо, но больше она видела приятного.
Мне показалось, что она долгое время и сама думала, что всё это лишь игра воображения.
Я постарался её расспросить об ощущениях, чтобы хоть немного понять суть силы. Получалось, что Олеся видела… вероятности. Потому что не всё сбывалось. При этом сначала она чувствовала потоки, а уже потом появлялись «картинки».
Чёрт меня забери, но передо мной сидела и елозила на стуле уникальная одаренная. Маг мира! Такой же миф, как и Прядильщики. Но ничем иным это быть не могло.
С другой стороны, а не плетение ли судеб — дуальная пара этому дару?
Олеся умолкла и с любопытством смотрела на меня, будто читая мои мысли. Я же вспоминал все байки про мировую магию. И того пастуха в горах, что рассказывал нам нечто подобное. По всем обрывочным слухам выходило, что Прядильщики могли сплетать вероятности и придавать им желаемое направление, а маги мира эти вероятности видеть…
Всё таки, можно сказать предсказатели. Но не совсем. Мировые потоки стабильны, но способны измениться. Так что увиденное могло никогда не произойти. А отслеживать все вероятности и расплетать их… У меня от одной мысли голова пошла кругом.
Я обратился к своим источникам, ядру сил, которые тоже были переплетены. В попытке отыскать там нечто такое же странное, как ощущал от Олеси.
Полыхал свет, недавно обретший крепкую оболочку. Пульсировали тени, требуя себе такую же. Стихии кружили едва ощутимыми волнами, силы смешивались и разобрать, есть ли что-то под ними, было невозможно. Я старался пробраться через их пелену, но тщетно.
Та пара, за развитие которой я взялся, не давала проникнуть дальше.
Девочка, выговорившись, начала зевать и Виталь отнес её спать. Когда он вернулся, то первым делом спросил меня:
— Что же, Александр Лукич, получается? Олеська и правда пророчица? Или как это называется правильно-то?
— Нет, Виталь Борисович. Не пророчица и не предсказательница. Дар у вашей дочери есть, редкий и удивительный. Ему развиваться ещё долго… Но я бы уже прислушивался к тому, что она говорит. С должным вниманием и уважением. Но с осторожностью, всё же она пока ребенок.
Вполне возможно, что сообразив, какой рычаг управления в её руках, начнет потихоньку манипулировать окружающими, чтобы добиться своего. Не со зла, а чисто по-детски. Ведь у детей это умение врожденное — находить уйму способов получить желаемое. В этом их фантазия как раз таки неиссякаемая.
Управляющий меня понял правильно.
Как и староста, которого я попросил помалкивать об одаренной. Евдоким Пахомович всё это время слушал с неприкрытым удивлением, но тоже сообразил, что о подобном лучше не распространяться.
Озадачила меня эта белобрысая девчушка. Нас всех.
Решив обязательно добыть всю возможную информацию о мировой магии, я поблагодарил за гостепри