– Это верно. Например, Шаурин, мягко говоря, вам не симпатизирует. А теперь и шеф, а еще девушка – Александра.
– Вот это наблюдательность.… В смысле, наверное, здорово так быстро анализировать увиденное.
– Подчас слишком утомительно, но оно того стоит. Не будь я столь «наблюдательным», вас бы здесь не было. Это я рекомендовал сделать вам предложение пройти программу подготовки. – сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд. – И вы превзошли все мои ожидания.
– Спасибо.
– Это вам спасибо. Что согласились. А теперь, идите спать – завтра будет длинным.
На удивление, после этого странного разговора мне легко удалось уснуть.
Полное сканирование организма, беседа с психиатром, на десерт – допрос, но не со старым – добрым детектором лжи, а с томограммой мозга – захочешь, не соврешь. В штаб нагрянула толпа специалистов, ведь провести проверку требовалось в кратчайшие сроки.
– Свободны.
Десяток датчиков отсоединили и, на трясущихся ногах, я покинула кабинет.
– Ну, как ты? – Кира плюхнулась рядом.
– Колотит немного. А с тобой что?
– Они спрашивали о личных привязанностях. Что ты ответила?
– Да. Это же очевидно. Вот, например, с тобой мы дружим, с Сашей у нас взаимная ненависть.
– Я тоже ответила «да». Может, не стоило?
– Врать не стоило, Кира, так что правильно сделала. Толпа специалистов нагрянула не для того, чтоб узнать с кем мы спим, – я обняла ее.
Я ужасно переживала за Диму, даже не смотря на то, что он заверил – проблем не возникнет.
– Ладно, идем. Мы не ели весь день.
– Я хочу остаться, С Димой еще не закончили…
– От того, что ты упадешь в обморок от слабости, лучше ему не станет. Идем – она потянула меня в столовую.
Ковыряясь вилкой в пюре, я краем уха слушала, как ребята обсуждали прошедшую проверку. На нас – новичков, ушло немного времени, всего лишь по 12 часов на каждого, а вот агентов будут проверять гораздо усерднее.
Все ушли спать, а я осталась сидеть на диванчике напротив Диминой палаты. А вот, открыв глаза, обнаружила, что лежу в палате, а Дима спит рядом.
– Выспалась, принцесса? – или не спит.
– Дима, все нормально?
– А ты думала, я шпион? – он насмешливо поднял бровь, – Все нормально, настолько, насколько возможно. Реальных-то результатов нам не узнать.
– Не стоило нести меня, твоя нога…
– Уже в порядке. Кажется, мы одновременно получим допуск. Кроме того, как я мог не воспользоваться таким шансом, провести с тобой ночь?
Я хихикнула, и напряжение начало спадать, впрочем, так бывало всегда рядом с ним.
Следующих сутки мы ждали результатов. Отсутствие новостей, необходимость находиться в замкнутом пространстве без возможности попросту выйти на улицу сводило с ума.
– Дима, может, сделаем перерыв? – третий час мы меряли шагами коридор. Он упрямо отказывался от костылей, а потому, единственной опорой ему служила трость. Моя рука не в счет, ведь ее он лишь деликатно держал в своей.
– Устала?
– Я –то нет, а вот ты слишком перенапрягаешься, после ранения прошло лишь 10 дней. И врач со мной солидарен.
– Он согласился дать мне допуск.
– Типа, он мог поступить иначе. Бедный доктор до смерти тебя боится.
– Правда? – он засмеялся, – А я не замечал.
Включилась сирена.
– Что…, – я не успела закончить, Дима дернул меня за руку, увлекая обратно к рецепшену.
– Периметр скомпроментирован, кто – то пытается сбежать.
– Этого не может быть. Они ведь могли ошибиться! Могли! – я обнимала ее, легонько укачивая. Перед глазами была пелена. Это и правда невозможно.
Несколько жутких часов изменили все.
– Дим, вызови пожалуйста сестру.
Наши с Димой взгляды пересеклись, он покачал головой. Я хотела что – то сказать, но слова застревали в горле. Любая фраза, из приходивших на ум, вызывала тошноту. Наконец появилась медсестра.
– Закатайте рукав!
– Н..
– Кирюш, – Дима склонился к ней, – это просто «горячий укол», ты не уснешь, просто…Немного отпустит.
Я подтянула рукав ее реглана повыше и медсестра сделала укол. Дима слегка слукавил – в шприце был не стандартный релаксант, а успокоительное – ей надо поспать. Худшее еще впереди. Мы уложили ее на койку в палате, и вышли в коридор.
– Димка, я не знаю, что с ней делать! – я зажмурилась, но слезы покатились по щекам. Он обнял меня.
– Все будет нормально, – он потянул меня за собой, – пошли перекусим.
– Мне кусок в горло не лезет. Это не может быть Макс. Я просто не могу поверить…
– С его аккаунта был выполнен вход как раз тогда, когда вы планировали штурм, кроме того на томограмме характерные отклонения. И он пытался сбежать…
После обеда предстояло приступить к изучению материалов, а потому, мы прошли в центр управления. Я теперь агент и мне б радоваться, но сердце сжималось от боли.
– Познакомься: Компьютер – Катя, Катя – Компьютер, – Алекс шутливо отсалютовал миниатюрному компьютерному столику и стоящим на нем ультрасовременному монитору и системнику – вдвое меньше привычного. – Не обижай его.
Я улыбнулась:
– Когда это было – то, Алекс?
– Помню, словно вчера, – в начале обучения я случайно снесла учебную программу, – Логин и пароль будут меняться ежедневно. В твоем аккаунте будет появляться все, что мы озвучиваем на планерке.
– Алекс, я могу спросить: Кире действительно придется допрашивать...
– Сегодня она, завтра продолжит Дима. А теперь, просмотри материалы.
Центр уже заполнили остальные, не было только Киры и Димы. Алекс и двое его помошников, сидели в «серверной» – техническом «сердце» нашего штаба. Я принялась за дело.
Глава 10. Спасение
Несколько часов пролетели незаметно – изучение материалов требовало максимум внимания и это не давало обдумывать ситуацию с Максом.
Кира сидела в столовой, поднос с едой был нетронут, и смотрела в одну точку.
– Пришла моя очередь заставлять тебя есть? – я присела рядом, – Поговори со мной, от того, что будешь молчать, легче не станет.
– Это не похоже на него, – прошептала девушка, – Он клялся, что не виноват, я не узнала ни одного факта, и мне пришлось..., – она запнулась, но я поняла без слов.
«Мотивация», физическое принуждение – проще говоря, пытки. Если пленные отказывались сотрудничать, шеф позволял действовать по усмотрению. Влияние «Альфы» превышало уровень всех прочих антитеррористических организаций. Именно мы разбирались с теми, с кем другие не могли, с теми, кто подлежал ликвидации.
Кира не получила никаких данных и мы обе понимали: ей нечего будет написать в отчете, а это верная отставка. В комнатах для неограниченного допроса не было камер – никто не хотел видеть, что там происходило, а потому выход был очевиден.
– Я займусь этим, – я поднялась.
– Нет, ты…ты не должна.
– Мы напарники, Кира. Помнишь первый тест по китайскому? А симуляцию, ту, в которой я побоялась стрельнуть «шокером»? Ты тогда прикрыла меня. Идем.
Мы направились в изолятор. Проблема состояла в том, что работать с Максимом, или кто он там на самом деле должны были Кира и Дима. Второй только после Кириного отчета.
– Посидишь снаружи, пока я поговорю с ним. Сейчас требуй привести его в комнату для допросов.
Девушка послушно выполнила мою просьбу. Видеть то, как она изменилась за эти дни, было больно. Отлично, пусть это поможет мне.
– Я просто понаблюдаю. – в ответ на вопросительный взгляд, вышедшего из допросной секьюрити, сказала я.
Камеры располагались на отдельном уровне, охрана приводила пленных в комнату для допросов, пристегивала к креслу и уходила ровно до момента, пока агент не вызывал их вновь. Из связи был лишь индивидуальный передатчик – тот самый, который использовали для внутренней связи в штабе. В случае опасности, охрана появлялась менее чем за минуту.
– Посиди здесь и старайся никому не попасться на глаза.
Макс был прикован наручниками к специальному креслу. Оно пропускало электрошок, с него легко стиралась кровь… Парень жутко выглядел: на лице не осталось живого места. На миг мое сердце сжалось от жалости, но потом перед глазами всплыли другие лица…
– Катя, – прохрипел он.
– Мне нужна вся информация о контактах «7 дня» и их совместных планах, – а это проще, чем я думала.
– Давай, начинай. Мне уже плевать. Я не скажу того, чего не знаю.
– Я теперь агент, Макс или как тебя там на самом деле. Ограничения по времени нет – мы можем играться всю ночь. Ваши любили шокер? Начнем с него, как думаешь? – голос не дрогнул, не изменил тональности.
– Катя, я не крот. Это подстава – сама посуди. В первый раз в миссии я даже не участвовал, был на выезде в Вене. Я не имел доступа к информации, которую передавал Дима, более того, я вообще не знал, что он под прикрытием. А сейчас, будь я шпионом, чего они меня не вывели? Зачем эта показуха с допросом меня и Димы?
– У Димы выше уровень доступа, чем у тебя, ясно зачем.
– Ты была там, они собирались убрать нас обоих и уйти, а значит, план миссии был им известен, как я мог, по-твоему, узнать его?
– Они подключились к сети по твоему логину и паролю таким образом получив данные.
– Его мог узнать любой, уровнем доступа выше моего. Он же мог сымитировать доступ от моего имени, зайдя на сервер «Альфы». …
Он говорил еще что – то. Сомнения одолевали меня. По отчету, первую миссию признали провальной из-за плана операции, вопросы у Надзора возникли лишь ко второй. Макс в первой не участвовал, работая в Вене под прикрытием у банды наркоторговцев. Подозрения пали на него лишь по результатам томограммы и, собственно, найденного внешнего доступа в систему во время планирования зачистки. Что мешало шпиону сымитировать доступ с логином и паролем Макса. Узнать его не составляло труда – нужен лишь более высокий уровень доступа.
Лидеры «7 дня» планировали попросту уйти через потайной ход, перед этим ликвидировав обоих пленных. Зачем им было убивать Макса, вместо того, чтоб взять его с собой? А если, они планировали уйти, оставив шпиона внутри продолжать свою деятельность? Поскольку Макса ликвидируют – именно такая кара его ждет, все вскоре забудут об инциденте, а шпион сможет спокойно продолжить работу. Это же элементарно, как например, Дима мог не предположить нечто подобное, так легко поверив, его напарник – предатель?