Гномы в знак одобрения застучали оружием по столам.
— Ступайте к своим кланам, расскажите им о случившемся и о предстоящем. Отдохните. — Верховный король поклонился. — Да пребудет с вами Враккас!
Повернувшись, он кивнул Бешеному и вышел из зала.
— Ты это слышал, как и я. — Года подошла к мужу.
— Что?
— Он сказал «Да пребудет с вами Враккас». Но кто же тогда пребудет с ним? — Она посмотрела вслед Тунгдилу.
— Ах, Года… — Боиндил покачал головой.
Оставив жену в зале, он зашагал к детям.
Прошел день. Бешеный думал прилечь ненадолго и немного вздремнуть, когда в дверь постучали. Гонец пригласил Равнорукого в зал заседаний. Его призывал Верховный король.
Встав с кровати, Боиндил принялся поспешно собираться. Он думал о том, что готовит ему грядущий день. О том, какой предстоит бой.
По всей крепости раздавались скрежет точильных камней и звон молотов в кузнях. Гарнизон готовился к схватке. Тактика сражения уже была продумана. Теперь войско Тунгдила ничто не могло остановить.
Но Бешеного больше всего беспокоила Занда. «Я отдал бы все, что угодно, чтобы моя малышка вновь стала прежней». Сын понемногу приходил в себя после ранения, а вот по глазам дочери было понятно, что она не скоро оправится от пережитого в плену.
Что-то похожее он заметил и в Койре. Волшебница чуть не погибла от руки Сизарота и до сих пор не избавилась от страха. Боиндил предположил, что девушки смогут помочь друг другу, и потому свел их вместе.
Кроме того, он тревожился из-за Балиндара. Равнорукий опасался, что Пятый может действовать опрометчиво и это обернется горем для детей Кузнеца. К тому же Боиндил видел, как Балиндар и Года заговорщицки переглянулись. Разговоры с супругой не помогали. Года стояла на своем и не собиралась менять мнение. Все заслуги Тунгдила не могли ее переубедить.
— Враккас, и зачем ты наделил нас всех таким упрямством? — тихо прошептал гном, сворачивая в коридор, ведущий к залу собраний.
Койра тоже направлялась туда.
Бешеный поднял руку, приветствуя волшебницу. На девушке было синее платье с длинными рукавами и чепец. Боиндил узнал герб Вейурна, вышитый на отворотах.
— Как вы, королева?
— Спасибо, хорошо. — Она улыбнулась. — Вы, наверное, хотите спросить, поговорила ли я с вашей дочерью?
Гном кивнул так резко, что его коса перескочила на грудь.
— Я очень волнуюсь за нее. Она кажется такой… удрученной… словно сама не своя.
— Вы разделяете подозрения своей супруги? — Койра нахмурилась.
— Какие подозрения?
— Что девушка, вернувшаяся из Черного Ущелья, — не ваша дочь.
Бешеный всплеснул руками.
— Ну вот, опять! Вначале книгочей, теперь собственная дочь! Да у Годы мания преследования!
— Я согласна с вами, — мягко сказала Койра, чтобы успокоить гнома. — Это точно ваша дочь. Мы долго говорили с ней, и она рассказала о том, о чем могла знать только Занда. — Волшебница остановилась у двери. — С вашей дочерью случилось самое кошмарное, что только может произойти с женщиной, когда та попадает в плен. Занда говорит, что гном, который похитил ее, предупредил ее мать заранее и винил во всем Году, потому что та не согласилась на его условия. Занда потеряла рассудок от этого. — Она тронула Бешеного за плечо. — Я ничем не могу ей помочь, Боиндил Равнорукий. По сравнению с тем, что ей довелось перенести, мои муки кажутся мне не такими уж и страшными.
Боиндил ничего не смог ответить волшебнице, слишком уж сильные чувства бушевали в его душе. Ненависть к противнику в доспехах из враккасия. Ненависть к противнику, с которым он ничего не мог поделать. «Я надругаюсь над его трупом».
Бешеный в ярости вбежал в зал заседаний… и замер на пороге. Кроме Тунгдила, Слина, Балиндара и Балодила там находились два эльфа в белых одеяниях и доспехах из светлого паландия.
У обоих были мечи и щиты за спиной, а еще по два длинных кинжала на поясе. У эльфа были каштановые волосы, у эльфийки — белокурые. По мнению Боиндила, длинноухие были слишком уж долговязыми, худощавыми и до отвращения красивыми. «С ними как с альвами. Нет ни жердяев, ни уродов. Хоть бы какой-нибудь эльф как-то пукнул, словно пони, чтобы разрушить это совершенство».
Златорукий, пригласив друга и волшебницу войти, представил их эльфам.
— Это последние герои, которым вы обязаны уничтожением альвов в Потаенной Стране. Они принимали в этом такое же участие, как и я. — Он назвал имена друзей, а затем указал на ушастых. — Это Илагин и его супруга Фийея. После того как вспыхнуло восстание на землях, принадлежавших альвам, они покинули свое укрытие и помогли людям в борьбе с черноглазыми.
— Но мы никогда не сумели бы сделать это, если бы вы не помогли нам, — напевно произнесла Фийея. Ее голос звучал, будто сладкая музыка, вызывавшая оскомину у всех гномов и очаровывавшая людей.
— Значит, истории о наших подвигах достигли-таки ваших ушей? — Бешеный выразительно уставился на острые ушки эльфийки и осклабился.
— Как же я скучал по гномьим шуточкам, — рассмеялся Илагин.
— Тебе нравится, когда над тобой подтрунивают? — опешил Боиндил.
— Да, но только ему. — В голосе эльфийки не осталось и следа дружелюбия. — Я же не намерена такое терпеть.
— Держи себя в руках, дружище, — укоризненно заметил Тунгдил, жестом приглашая гостей присесть. — Эльфы приехали, чтобы поблагодарить нас за помощь и передать вести из Потаенной Страны.
Илагин подождал, пока все рассядутся.
— Поступок Эфатона и ваше вмешательство позволили нам вновь появиться среди людей и внести свой вклад в освобождение Потаенной Страны. Мы не хотели и, в сущности, не могли благодарить сына Бессмертных, ибо его происхождение претит нам. Именно поэтому мы посчитали, что должны передать свою благодарность вам. — Эльф поднял с пола шкатулку и открыл ее. Внутри лежали кинжалы из белого металла. — Это наш подарок. Они из чистого паландия. Пробивают любой доспех. В этом оружии сила самой богини. Она защитит вас в предстоящей битве.
Фийея передала каждому из присутствующих по кинжалу.
Бешеный вынужден был признать, что кузнец поработал на славу, но эти клинки не могли сравниться с произведениями гномьего искусства. Эльфы использовали другие методы ковки, это сразу было видно по поверхности материала. «Не кинжалы, а детские игрушки». Тем не менее Боиндил не хотел портить отношения с ушастыми и потому вежливо поблагодарил за подарок и повесил свой кинжал на пояс. «Эльфийское оружие на гномьей перевязи. Вот чудеса-то!» — подумалось ему.
— Мы уничтожили весь Дзон-Бхара, как и Фозеон-Двгамант, и вернули этим землям их прежнее название, Аландур. Люди позаботятся о том, чтобы больше ничто не напоминало о существовании альвов. — Илагин повернулся к супруге. — Мы с Фийеей вернемся на Золотые Равнины и заложим там новое эльфийское поселение. Мы уверены, что эльфы вернутся в Потаенную Страну, когда весть о нашей победе распространится в Потусторонних Землях. Они предпочтут жить на родине, а не скитаться по чужбине. — Он улыбнулся.
— Прелестно, — вмешался Слин. — Но ведь вас всего двое.
— Зато у нас впереди вечность, — возразил Илагин.
— Мы не умрем, пока не увидим, что эльфы вновь заняли свое место среди народов Потаенной Страны, — уверенно заявила Фийея.
— Кинжалы — это не единственный их подарок, — сообщил присутствующим Тунгдил. — Эльфы хотят помочь нам в битве с чудовищами.
— Но ведь это очень опасно! Вы хотите создать новое поселение для своих соплеменников… — Слин запнулся, вдруг осознав, что его слова несколько оскорбительны. — Я… нисколько не сомневаюсь в вашей воинской доблести, но… это будет жестокий бой и не все выживут. Конечно, эта битва не сравнится с вашими сражениями с альвами в Потаенной Стране, но все же…
— Ваша забота трогательна, но мы умеем воевать, Слин. — Фийея поклонилась. — Позвольте нам отправиться в свои покои и отдохнуть. Нужно набраться сил перед завтрашней битвой.
И эльфы покинули зал.
— Ну что тут скажешь… — Балиндар задумчиво опустил на стол кинжал. — Эльфы выползли из своего укрытия.
Слин и Балодил тихо засмеялись.
— Эльфы знают, когда битва бесполезна, а когда возможна победа. — Златорукий с упреком посмотрел на сына и закрепил кинжал на поясе. — Поговори с Первыми и Пятыми. В прошлые солнечные циклы они использовали ту же стратегию, насколько мне известно. В этом и состоит отличие от трусости, на которую ты намекал. — Он подошел к двери. — Мы увидимся завтра. Я не хочу, чтобы меня беспокоили до рассвета, когда мы нападем на чудовищ.
Боиндил тоже попрощался с присутствующими и вышел.
Слин посмотрел на модель ущелья и крепости.
— Так, так. Значит, завтра решающий день. — Он покосился на Койру. — Вы справитесь, чародейка?
— При помощи Лот Ионана и Годы будет нетрудно обрушить скалы в ущелье. Одной мне это никогда бы не удалось, но если мы будем действовать втроем… Я уверена в успехе.
— Но что, если во время боя вам придется затратить много Силы? — Балиндар перевернул пару фигурок чудовищ.
— Я не думаю, что до этого дойдет. Во время сражения плести чары будет в первую очередь Лот Ионан. Его внутренние запасы Силы неиссякаемы, хотя я и не понимаю, как он этого добивается, особенно после того, как Балиндар уничтожил его волшебный посох. — Она с трудом подавила зевок. — Завтра мы нападем на вражеское войско и уничтожим силы тьмы. Если у солдат закончатся снаряды для катапульт, в бой пойдет пехота. Вместе с убариу, подземными и людьми выиграть бой будет не сложнее, чем… — девушка тоже перевернула фигурку, — …это.
Койра пожелала всем спокойной ночи и удалилась. Ничего не сказав, ушел и Балодил.
Слин перевел взгляд с Балиндара на Огненный Клинок.
— Не натвори глупостей. — Он погладил арбалет, так что эти слова вполне можно было принять за угрозу. — На поле боя я с тебя глаз не спущу и, если замечу, что ты хочешь предать законно избранного Верховного короля… — Не договорив, Четвертый вышел из зала. Арбалет покоился на его плече.