— В смысле? — пропыхтела Юлька, вспомнив, что смотреть нужно под ноги, а не на всяких там… потаскух. — С чего ты взял?
— Дэма рассказывала, — пожал плечами Севка, внимательно разглядывая тропу впереди.
Оставалось лишь удивляться: как он запомнил, куда нужно идти? Его даже отец ни разу не поправил, значит, чадушко безошибочно ведёт их к машине. Юлька вновь почувствовала гордость за сынулю — чего она никогда не устанет делать.
— Название не помню, — продолжал тот лекцию. — Хоть убей. Что-то вроде му шабат. Или му шубец.
— Муу шубуун, — подсказал из-за спины Даян.
— А ты откуда знаешь? — удивилась Юлька.
И не удержавшись, обернулась на оставшегося позади духа. Никакой девицы не обнаружила и мысленно перекрестилась. На всякий случай.
— Анжур так иногда Тунгалак обзывает, — хмыкнув, пояснил Даян и сделал знак рукой, чтобы она прекратила крутить башкой: — Потихоньку, за глаза. Эти клювастые девицы заманивают мужиков и пожирают их души.
— Заманивают?! — искренне возмутилась Юлька. — Да Бонжурчик за ней три года бегал. Пока Тунгалак не согласилась выйти за этого старого циника. Заманили его. Смотри-ка!
— Они ещё могут проклевать мужику голову, — невозмутимо продолжил Даян с еле уловимой издёвкой. — И высосать мозги.
— Ух ты! — на этот раз восхитилась Юлька, невольно хихикнув. — Ну, тогда… А почему ты меня так не обзываешь? Или обзываешь? За глаза. Тоже, наверно, думаешь, что я тебе всю черепушку проклевала?
Беззлобная семейная пикировка помогла не считать минуты до финиша. Отвлекла от тягостного тестирования организма на предмет прочности: сдюжит или накроется медным тазом? До машины Юлька дошагала вполне себе качественно. Выдохлась, конечно — чай не девочка: козой скакать по буеракам. Однако свои шипованные копыта не отбросила.
Даже перекусила на ходу и мальчишек накормила: хозяйка лесной гостиницы не поскупилась на дорожные припасы. Понятно, что холодные буузы тот ещё деликатес. Однако, недаром говорится: на войне, как на войне. Захочешь жить, и не так расстараешься. Из шкуры выпрыгнешь для её же сохранности.
Джип стоял нетронутым. Что никого не удивило: сибиряки в деревнях угонами не балуются. Удивила парочка, устроившая у машины томный вечерок. Парень с девушкой толклись рядом с четырьмя пластиковыми канистрами — литров на двадцать каждая. Не тратя время даром, они поведали, что дядька Рэгзэн велел притащить их сюда. Естественно, доверху залив бензином. Дескать, хозяева джипа вернутся и заплатят.
Даян поблагодарил ребят. Щедро расплатился за бензин и канистры, накинув сверху за услугу. Проводил глазами старенькую Ниву, в которой невольные помощники потарахтели обратно в Улюкчикан. Затем осторожно пожужжал стартером, но свечи не залил: схватилось. Благо настоящим морозом пока не пристукнуло. Часть вещей из багажника пришлось переместить на заднее сиденье — и без того не радующее простором — дабы пристроить канистры.
Переодеваться не стали — из Улюкчикана убрались тотчас. Устало жевали, что под руку попадалось, запивая холодную еду холодным кофе. Уже стаскивая хаски, чтобы пристроиться сидя подремать, Юлька заметила на руле всю троицу их мучителей. Компанию беспардонных убийц, не отягощённых моральными принципами.
И, к сожалению, не умеющих объяснить: во имя чего затеяно их мистическое преследование? Какого хрена прицепились к обычной, в сущности семье? Есть ли шанс от них отвязаться?
Ящерки покачивались на руле и задумчиво внимали Даниру Сабирову — Юльке очень нравился его голос. Им — судя по всему — тоже.
Глава 20Рай тоже нужно выбирать тщательно, не с кондачка
Юлька сидела в покинутой почти четыре месяца назад супружеской спальне, прижухавшись. Так и тянуло спуститься вниз в гостиную. Будто бы за какой-то круто важной неотлагательной необходимостью. Неизвестность убивала. А ведь там внизу на кухне сейчас решалась её судьба.
Мало ли, что Даян признался: он по-прежнему её любит. Любить и доверять тебе, как прежде, две абсолютно разные штуки. Вот опомнится сейчас, после их чумового воссоединения, прикинет рационально, и решит, что с него хватит. Раз начал новую жизнь с хорошим человеком, так нужно продолжать.
А блудная супруга пускай возвращается в свой придуманный рай. Опостылел? Так это её проблема. Рай тоже нужно выбирать тщательно, не с кондачка. Не всякий и подойдёт. Тем более для женщины. У той тридцать три представления о рае, что вечно тасуются, как колода карт. Вытащила не ту — райская жизнь моментально низвержена до уровня адских мук. И поделом.
Домой они вернулись быстро, минуя Улан-Удэ. Байкальск проскочили без остановок, накоротке созвонившись с Анжуром. Тот ругался и требовал немедля завернуть к нему. Тунгалак рвала у мужа из рук трубку: уговаривала не дурить и не пропадать. Дескать, вместе они что-нибудь придумают.
Но у Юльки сложилось твёрдое убеждение, что они уже всё придумали — даже не сговариваясь. Не обсуждая, не торгуясь и не препираясь насчёт дальнейших действий. Ибо смысла в том ни на грош. Всё будет так, как решит глава семьи: муж и отец. Ему защищать их. Ему расплачиваться за каждый неверный шаг жены или сына. Он один знает: где будет их новый дом.
А в старом доме их — как и следовало ожидать — встретил Галчонок. Почему бы, собственно, и нет? Ключ у девушки был. А про измену любимого ей только предстояло узнать. Чем Даян занялся незамедлительно. Велел Юльке топать на второй этаж приводить себя в порядок, а сам закрылся на кухне с Галей.
Севка занимался перетаскиванием вещей из машины, игнорируя любовные перипетии отца. И терзания матери — туда он вообще ни ногой. Современные юноши задолго до первого секса просвещаются насчёт заковыристой бабской натуры. Интернет-убийца давно развенчал каждую «загадку», что была в каждой женщине. А те «загадки», что некоторые продвинутые юные девы придумывали взамен, безвозвратно отпугивали парней
Юлька послушно проследовала, куда послали. Не включая свет, засела под дверью. Прямо на полу: возмечтала хоть что-то услышать через две закрытые двери — и лестницу между ними. Не считая бетонного перекрытия.
Белая ящерка носилась по комнате в таком ажиотаже, словно собралась сюда заселяться на всю оставшуюся жизнь. Надо полагать, на всю оставшуюся жизнь своей жертвы.
В свете фонаря напротив окна белая гадюка была отлично видна. Как она проинспектировала всё подкроватное пространство. Как просочилась в узкий шкаф, занявший целиком одну из стен. Как пошуровала в плафонах люстры и двух ширпотребовских китайских вазах.
Наконец, угомонившись, любопытная нечисть повисла на шторе головёнкой вниз. Уставилась на Юльку немигающим взглядом, вяло пошевеливая хвостиками. Её глаза будто слегка подсвечивались изнутри — неприятное зрелище. А сейчас так и вовсе ненужное: нервы и без того вспыхивают подожжёнными волосами, спекаясь в вонючие комки.
— Что вылупилась? — нахамила ей раздражённая жертва покушений.
Ящерка философски пожала плечиками и склонила голову набок. Дескать, хочу и вылупилась. Какое твоё собачье дело?
— Ты вообще-то в моём доме, — стервозным голосом напомнила Юлька беспардонной поганке.
В ответ ей дежурно показали синюшный язычок.
— А если он передумает? И останется с ней? — мучительным всхлипом без слёз вырвалось у Юльки.
И вдруг ящерка совершенно отчётливо покачала головёнкой: нет, не останется.
— А ты откуда знаешь? — изумилась она. — Ты что, мысли читаешь?
Ящерка вновь отрицательно покачала головой. Чем зародила надежду на полноценный диалог с прояснением намерений.
— В принципе, — задумалась Юлька, — Даянчик при всех его недостатках человек благородный. И если уж ходит под смертью не станет подвергать женщину опасности. Не считая меня: это от него не зависит. Он ведь умрёт? — решила она, что пора задать главные вопросы. — Вместе со мной? Поэтому появились твои бронзовые хахали?
Ящерка одобрительно качала морденью в ответ на каждый.
— А Севка тебе зачем? — ухватилась за попытку поторговаться мать, не желающая сдаваться просто так за здорово живёшь. — Нас двоих вам не хватит?
Ответ отрицательный.
— У вас на нас какие-то планы?
Ответа не последовало.
— Не выделывайся, — потребовала Юлька. — Как-то слабо верится, что вы всё это затеяли из-за пустяка. Только ради того, чтобы угробить трёх случайно выбранных людей. У вас наверняка насчёт нас какой-то план. Надеюсь, это не жертвоприношение?
Ящерка, кажется, удивилась. Во всякой случае, Юлька прочитала на её мордочке именно это. Но разобраться с этой закавыкой не получилось. Внизу что-то загремело. Раздался Севкин вопль и раздражённый бубнёж Даяна.
Юлька подорвалась с пола и вылетела из спальни. Скатилась по лестнице и обнаружила, в общем-то, предсказуемую развязку, так сказать, благих намерений. Мальчишки поднимали с пола Галю. Весьма, надо сказать, офонаревшую. Два бронзовых провокатора вились над их головами жирными шипастыми мухами.
— Голова закружилась, — сухо пояснил Даян, усаживая девушку в кресло.
— На кого? — брякнула Юлька, направляясь в кухню за водой для бедняжки.
— На меня, — буркнул Севка, следуя по пятам за матерью. — Батю-то она любит. Они спокойно трепались, пока я не нарисовался. Ну, и понеслось.
Его бронзовый убийца расположился на правом плече своей жертвы. С любопытством крутил уродливой башкой, будто ничего не случилось — упырина рогатый.
— Закройте дверь и не выходите! — потребовал из гостиной Даян.
— Как скажешь, — машинально пробормотала Юлька, хлопнув чадушко по плечу.
— Ма, ты чего?! — возмутился ребёнок, потирая ушибленное место. — Больно же.
— Промахнулась, — досадливо пояснила Юлька, проследив глазами за вывернувшимся и упорхнувшим ящером.
— Ну, ты даёшь! — восхитился Севка, залезая в холодильник. — У нас с батей и то не вышло. А куда тебе-то: с твоими кривыми ручонками? Ты комара прихлопнуть не можешь. А тут натурально реактивная шипучка.