— Не давал я клятву!
— Пусть так, но умереть за своего хозяина тебе придется. — Помазов вздохнул, изображая сочувствие. — Блин, сейчас земля такая мокрая, в ней червей много. Они жутко холодные. — Сергей поморщился.
— Я в полиции нахожусь! Вы не можете меня никому отдавать! — психанул Горбатов.
— В полиции, дружок, люди на вопросы отвечают, — заявил Максим.
— Задавайте.
— Так не честно, — сказал Помазов. — Ты сейчас на все вопросы ответишь, а мы тебя все равно Шаповалу отдадим. Сейчас машина подъедет, и отправим.
— Я не хочу умирать за Острого! — завопил Горбатов.
— А почему сразу Острый? Может, он и не знает ничего? — спросил Юрьев.
— Знает! Он сам сказал!
— Ты видел?
— Я слышал. Мы в курилке сидели, а он приехал, Губанова встретил…
— Губана?
— Я его никогда по кличке не называл. Он для меня Семен Петрович. Я никогда у них в банде не был. Просто охранником работал.
— Но на мокрое дело пошел.
— Да какое мокрое?! Мы же никого не убили!
— А нападение на сотрудника полиции?
— Откуда я знал, что вы из полиции?
— Спокойно, Миша. Не надо нервничать и оправдываться. А то у меня может появиться чувство привязанности к тебе, — сказал Максим.
— Генеральский синдром, — с усмешкой заявил Помазов.
— Почему генеральский? — стараясь понравиться и ему, и Максиму, спросил Горбатов.
— Это наше, специфическое. Чем крепче генерал дрючит сержанта, тем больше ему нравится.
— И генералу нравится, и сержанту, — уточнил Юрьев.
— Крепкая мужская дружба! — Помазов тяжело опустил ладонь Горбатову на плечо, но тот даже не вздрогнул. — А у вас дерьмо. Мы тут друг за друга умираем, а ты будешь подыхать вместо своего генерала.
— Кто генерал? Востров? Да пошел он к черту!
— Так что он там Губану говорил?
— Надо, мол, пацанов организовать, на «Щит» бросить, чтобы камня на камне там не осталось. Губан сказал, что сделает. Ну и все.
— Что все?
— Они в офис зашли, больше я ничего не слышал. А потом началось.
— Давно ты на Вострова работаешь? — спросил Максим.
— Да не на Вострова! Я работаю в охранном предприятии «Меч».
— Слушай, а может, ты к нам во вневедомственную охрану пойдешь?
— Зачем?
— Тогда мы тебя точно Шаповалу не отдадим. Мы своих не сдаем.
— Я так понял, ты в армии служил. Кто по званию? — спросил Помазов.
— Сержант.
— Блин, да тебе с генералом точно понравится!..
— Товарищ майор шутит, — сказал Максим. — Но на службу мы тебя можем взять.
— Я вообще-то думал в полицию пойти. Судимостей у меня нет, характеристика из армии хорошая.
— Так в чем же дело?
— Там у вас сейчас требования такие…
— Да, требования у нас серьезные, — подтвердил Помазов. — Но порядочным людям мы всегда рады. Сейчас у тебя как раз есть возможность проявить сознательность. Напишешь подробно, как и о чем Востров говорил с Губановым.
— Зачем?
— А нам с Востровым профилактическую беседу провести надо. Чтобы он впредь глупостей не делал.
— Я не знаю.
— Тогда с ним профилактическую беседу проведет Шаповалов. Правда, у него свои методы воздействия. Через твой труп.
— Но я же свой!
— Это мы сейчас посмотрим! — Помазов положил перед Горбатовым авторучку, лист бумаги.
— А после этой вашей профилактической беседы что будет? — спросил парень.
— Ничего. — Максим с сожалением глянул на Помазова.
— Посадить мы его не сможем, — честно признался тот. — Но тряхнем так, что мало не покажется.
Юрьев не строил иллюзий насчет Вострова, но все же согласен был с Помазовым. Если они хотят, чтобы их боялись и уважали, то просто обязаны преподать Вострову урок.
Вострова брали на рассвете, когда сон особенно крепок. Помазов накануне вымотал все нервы, чтобы получить санкцию и привлечь к этому делу спецназ.
Не трудно было понять, почему группа захвата не горела желанием штурмовать дом Вострова. Это была самая настоящая крепость — высокий забор, колючая проволока, сторожевые собаки по периметру, охрана во дворе.
Но Помазов не хотел откладывать дело на завтра. Вдруг Вострова предупредят и он исчезнет? Еще майор желал взять этого деятеля тепленьким. Чтобы его как следует проняло.
Спецназовцы хоть и упрямились, но дело свое знали. Они раздобыли план дома, правильно определили способы преодоления препятствий. Проволока на заборе и собаки не остановили их. Охранники даже выстрелить не успели.
Максим и хотел бы принять участие в захвате, но все же остался в стороне. Нельзя ему было проявлять рвение в этом вопросе, а то товарищи могли подумать, что он сводит с Востровым личные счеты из-за Оксаны.
Спецназ сработал как надо. Не прошло и десяти минут, как появился Востров — растрепанный, подавленный, в стеганом халате и одном тапочке. Его вели, заломив руки за спину.
Все же он заметил Максима, который стоял возле своей машины, презрительно скривился и пробурчал:
— Мусор рогатый!
— Пошел! — Спецназовец усилил нажим, и Острый взвыл от боли.
Его загрузили в микроавтобус, туда же запихнули и двух охранников. Остальных затолкали в другую машину.
Помазов, Зыков и Бочкарев уехали, а Максим задержался. Его вдруг заворожила рассветная тишина, простреленная трелью соловья и взбодренная далеким петушиным зовом. Только что тут было шумно. Ругался Востров, слышны были окрики спецназовцев, хрипы охранников. Затем захлопали двери, после чего все смолкло.
Максим уже открыл дверцу машины, когда рядом вдруг появилась Оксана. Волосы причесаны, на лице налет косметики. В домашнем халате она смотрелась как в платье для коктейлей.
Странная женщина. В доме переполох, менты мужа пакуют. Ей бы в угол забиться, а она начала красоту наводить.
— Ты?! — Оксана вытаращилась на него.
— Это я удивляться должен. Я здесь на работе, на своем месте, а ты с какого перепуга?
— А с такого! — Она вытянула руку, демонстрируя обручальное кольцо на пальце.
— Да? Считай, что я принес тебе поздравления.
Максим сел в машину, но Оксана шагнула к нему и встала так, чтобы он не смог закрыть дверцу. Ее можно было оттолкнуть, но это уже слишком.
— Ты нарочно? — спросила она.
— Что нарочно?
— Вот это самое. Востров на мне женился, а ты его в клетку!
— Твой Востров устроил погром в городе.
— Что это? — Оксана провела пальцами по шишке на его затылке.
— Противоударная голова семьдесят шестого года выпуска. Мне пора.
— А мне что делать?
— Закрой ворота и ложись спать.
— Ты так просто уедешь?
— Не просто. Мне надо задержанных оформлять.
— А вещи? Востров с собой ничего не взял.
— Ничего, в одном тапке перетопчется. — Максим усмехнулся.
— Нет, так не пойдет. Жди, я сейчас.
Оксана ушла, а капитан не смог заставить себя уехать. Она вернулась минут через двадцать. Вся из себя видная. На ней приталенное пальто средней длины, изящные сапоги на шпильке.
В руке женщина держала саквояж, тот самый, с которым она приезжала к Максиму. Это был легкий укол, но в самую душу.
Оксана бросила саквояж на заднее сиденье, а села на переднее.
Когда Максим стронул машину с места, она провела рукой по его затылку и спросила:
— Это Востров тебя избил?
— Нет, его бандиты драку устроили, пришлось разнимать.
— Он не бандит.
— Да, конечно.
— Он приехал за мной в Москву, очень красиво ухаживал.
— Я же тебя уже поздравил.
— Ты знаешь Вязалова. Он ко мне приставал, а Востров его избил.
— Рыцарь на белом козле.
— Ладно, дура я набитая!
— Тсс! Город еще спит. Всех перебудишь.
— Его жена замуж вышла, а ему смешно!
— Бывшая жена.
— Это по паспорту бывшая! А на небесах самая настоящая. — Оксана подняла глаза.
— Будем там — увидим.
— Нам здесь нужно быть вместе. Так указано в нашем сценарии. Он ниспослан нам свыше!
— Да, но ты сделала монтаж. Аж по самые титры.
— Монтаж?
— Кто замуж за Вострова вышел?
— Ты своей Ритой меня просто убил!
— С Частным ты спуталась до Риты.
— У каждого человека есть право на ошибку.
— Ты точно дура.
— Я могу развестись с Востровым.
— Зачем?
— Хотя бы потому, что наш с ним брак — ошибка. Я и сама не поняла, как в загсе оказалась. Нет, теперь я знаю, что он меня загипнотизировал!
— Чем?
— Деньгами, конечно. Дело именно в них. В чем же еще!.. Зачем он мне нужен без них?
— Ты сначала в своих чувствах разберись, потом жалься.
— А ты мне и без денег нужен.
— У меня есть Рита. Она очень страшный киллер.
Максим помнил, как Оксана убегала от него из страха перед Ритой.
— Я слышала, она с тобой жила.
— От кого ты слышала?
— Востров говорил. Сказал, что Рита кого-то сегодня убила. То есть вчера.
— Вот видишь. Зачем тебе со мной? С Востровым безопасней.
— Я люблю не Вострова, а тебя.
— Давай ты не будешь травить мне душу.
Максим, конечно, мог обходиться без Оксаны, но когда она была рядом, чувства к ней накатывали волнами. Он уже давно не мальчик, чтобы ловить счастье в таких штормах.
— Вот видишь, ты ко мне неравнодушен!
— Тебе надо было свою машину взять. Я тебя обратно не повезу.
— Я тебя понимаю, не хочешь бередить душу. Признайся, что ты любишь меня!
— Я же попросил.
— А помнишь, как мы ехали с тобой вот по такой же дороге, остановились? Да, было время! Почему я такая дура?
Особняк Вострова находился на западной окраине города. Долгий обратный путь захватывал часть объездной дороги. Слева лес, справа город в рассветном сумраке. Да, действительно, им с Оксаной приходилось ездить по таким дорогам.
— Смотри, дорога в лес! — Оксана повела рукой влево.
— И что?
— Мне нужно.
Максим пожал плечами, сбросил скорость, перестроился, свернул на перекрестке влево.
— Больше не могу! Тормози!
Максим остановил машину.