– А сердца с лёгкой тахикардией принимаются? – весело спросил Амур, двинувшись ко мне.
– Это я так, пошутила просто, – попыталась оправдаться я, потупив взгляд, но младший бог любви уже подошёл слишком близко и взял мои руки в свои, от чего тахикардия началась и у меня. Похоже, это было заразно! Я подняла голову, и наши взгляды встретились, намертво сцепившись между собой.
– Фиса! – прошептал Амур, наклоняясь ко мне, а я замерла в ожидании поцелуя, но нашему обоюдному желанию снова не суждено было сбыться.
– Вы готовы? – деловито спросил Шеша, врываясь в комнату. – Выезжаем через пять минут!
Принц нагов блистал в шервани золотого цвета, украшенном вышивкой из рубинов, образующих тончайшие узоры. На плечо с царственной небрежностью был накинут бордовый палантин, сочетавшийся с такого же цвета шальварами, а голову украшал тюрбан из той же ткани, что и шервани.
– Выезжаем?! – удивилась я, с неохотой оторвав взгляд от Амура.
– Да, на боевых колесницах! – сказал Шеша. – Этот ритуал символизирует силу и могущество героев эпоса. Ты когда-нибудь ездила на колеснице?
– Нет, – честно призналась я. – Это, наверное, страшно?
– Вовсе нет! – успокоил меня Шеша. – Амур будет править, а тебе нужно просто красиво стоять, улыбаться и иногда махать рукой.
– С этим я справлюсь! – пообещала я.
Вскоре мы уже приблизились к диковинным средствам передвижения, запряжённым парами странных существ с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом в виде змеи.
– Это химеры, – шепнул Амур, помогая мне подняться на колесницу, корпус которой сиял золотом. – Олимп продал технологию их разведения нагам.
Химеры вели себя вполне прилично, но мне всё равно было немного боязно находиться в непосредственной близости с этими чудищами; спасало только наличие Амура рядом. Шеша с молниеносностью, свойственной нагам, занял своё место на колеснице, стоявшей перед нашей, где уже ждала его, в оранжевом сари, расшитом золотом и рубинами прекрасная Кумудвати, известная как «Змеища», а следом за принцем нагов вскарабкался некто в чёрном шервани и с гитарой наперевес. Летописец! Фейор помахал нам рукой в знак приветствия и изобразил свою фирменную улыбку.
– Летописец будет освещать наше появление, – сказал Амур.
Я кивнула. В этот момент прозвучал гонг, и колесницы двинулись вперёд. Дальнейшее действо запечатлелось в моей памяти как-то размыто, вероятно – от волнения. Фейор не умолкал ни на мгновение, постоянно напевая хриплым баритоном что-то в стиле акынов «что вижу, то и пою». А мы в это время пролетали по странному пространству, выглядевшему, словно огромный аквариум, в котором мириады окон в иные миры, из которых за нами следили тысячи глаз, принадлежащих представителям самых разных рас.
Я смотрела на этих диковинных существ и думала о том, что это театральное действо не просто красивый ритуал, а своего рода клятва, которую теперь уже нельзя нарушить: назвался героем эпоса – значит, давай, геройствуй, начинай эпохалить, и ни шагу назад, ведь все тебя видели! Вот это я влипла в историю! Радовало только то, что влипла я не одна. С Шешей и Фейором не соскучишься, а с Амуром я бы вообще улетела на край света. Жалко, что таких предложений от него пока не поступало.
Думая так, я и не заметила, что наши колесницы выехали из «аквариума» в какой-то зеркальный тоннель. Пока мы ехали по нему, мне казалось, что наши отражения начинают жить собственной жизнью. Моё, например, пару раз помахало мне рукой и подмигивало левым глазом, словно охваченное нервным тиком, оставив меня в полном замешательстве. Вскоре тоннель дошёл до развилки, разделяясь на шесть рукавов. Шеша, лихо управляя химерами, двинулся по прямой, мы с Амуром, естественно, следом, а вот отражения, к моему величайшему удивлению, рванули во все остальные ответвления.
– Это что за штучки? – спросила я.
– Это наши клоны, созданные магией нагов, – пояснил Амур так спокойно, будто его клонировали каждый день.
– И зачем они нам?! – удивилась я.
– Ну, понимаешь, мы ведь теперь известные на всю Вселенную персоны, как «Битлз», или, Гильгамеш, например, – отозвался Амур. – За нами следят все расы, среди которых и наши враги тоже, например, асуры, дальние родственники ракшасов. Поэтому как отвлекающий манёвр Шеша придумал выпустить клонов. Они будут шумно разъезжать по разным местам Вселенной, быть на виду, перетягивая внимание на себя, а мы отправимся тайно и тихо делать великие дела.
– Балет «Тодес» двадцать пятый состав, – проворчала я, усмехнувшись этой забавной хитрости.
Так вот зачем были все эти вычурные наряды и колесницы! Хитро! Будто подтверждая слова младшего бога любви, Шеша остановил колесницу в тупике, которым неожиданно закончился тоннель, и сказал, повернувшись к нам:
– Всё, друзья мои! Театр окончен, переодеваемся, и в путь! Кумудвати, помоги Анфисе привести себя в порядок.
После этого принц нагов нажал на фрагмент вышивки, и его шикарный наряд преобразовался в обычный, даже слегка затрапезный прикид, в котором по селу любили бродить дачники или залётные грибники. Амур и Фейор сделали то же самое, с той лишь разницей, что поиск нужной кнопки, запускающей преобразование, длился значительно дольше. Кумудвати подошла ко мне и осторожно коснулась сари, после чего оно мгновенно сжалось, превращаясь в комплект: рваные джинсы и футболка. Сама «Змеища» вскоре тоже сменила наряд. Пока я разглядывала свой новый облик, Шеша уже каким-то образом преобразовал колесницы в велосипеды, а химеры с большой неохотой превратились в собак.
– Все готовы? – спросил принц нагов, обозрев нас, как вожатый пионерлагеря свой отряд. – Амур, где твой ключ?
Амур извлёк из кармана ключ от измерений и, нащупав замочную скважину в двери, замаскированной в стене, осторожно повернул ключ трижды, а потом аккуратно открыл дверь и выглянул наружу.
– Всё в порядке! – сказал он. – Можно выходить!
Мы выбрались в тихую ночь моего обычного мира, оказавшись среди абсолютно незнакомого леса. Вход в тоннель закрылся и растаял в воздухе.
– Где это мы? – спросила я, озираясь по сторонам.
– Самая близкая к твоему дому точка перехода, – сказал Амур. – Ближе опасно: ракшасы могут ощутить энергетический всплеск.
– Близкая-то она близкая, но куда теперь идти, не пойму, я так глубоко в лес не заходила, – развела руками я.
– Сейчас всё разведаем! – успокоил меня Шеша и отпустил одну из химер, имеющую сейчас облик собаки. Та быстро побежала вперёд и скрылась в темноте.
– Может, костёр разожжём? – спросил Фейор. – Я вам под гитару спою, как в походе.
– Нет, это привлечёт к нам излишнее внимание, – сказал Шеша. – Песни пока откладываются. Демонстрация скрытых способностей только в случае крайней необходимости.
Особаченная химера тем временем вернулась, что-то тихо натявкав на ухо принцу нагов.
– Всё нормально! – объявил Шеша, выслушав её. – Вперёд два километра, затем поворот налево, и будет первая заброшенная деревня. Там и начнём искать. По колесницам!
Велосипеды, в которые трансформировались колесницы, были двух видов: тандем для нас Амуром и триплет для Шеши, Кумудвати и Фейора. На таком велосипеде мне приходилось ехать впервые. О моём напарнике можно было сказать, употребив известную фразу «прёт как дизель». Мне даже не приходилось крутить педали, правда, триплет всё-таки обогнал нас, но ведь там было целых три лошадиных силы, вернее, две змеиные и одна человечья. Принц нагов вырвался вперёд, и его триплет исчез в темноте. Я тоже решила поднажать, начав крутить педали. А дальше случилось нечто непредвиденное. То ли Амур не справился с управлением, то ли наш велосипед, слегка отклонившись от курса, наткнулся на какую-то корягу, результат был один: мы свалились овраг.
Сначала меня охватил страх, но на склонах оврага оказалась такая мягкая и душистая трава, что падать было совсем не больно. Амур рухнул сверху, накрыв меня своим телом.
– Эй! Осторожнее! Ты меня так раздавишь! – возмутилась я для порядка, стараясь не подавать виду, что мне безумно понравилось такое положение дел.
– Извини! – прошептал Амур.
Он нависал надо мной так, что его кудрявая шевелюра касалась моего лица, а потом я узнала вкус его губ, показавшийся мне слаще сахара. Наш поцелуй был неожиданно прерван глухим ударом: кто-то прицельно бросил шишкой прямо Амуру по макушке, не с целью нанести сильные телесные повреждения, а, как мне показалось, для забавы.
– Ай! Больно же! – проворчал младший бог любви, погрозив кулаком в темноту в направлении меткого броска.
В ответ послышался хруст веток в соседних кустах и зловредное хихиканье. Причём точно хихикала женщина, в этом я была уверена на сто процентов! И что же это за зловредные незнакомки прячутся по кустам в лесной глуши и целоваться спокойно не дают?!
– А вы, дамочка, кто такая будете? Нехорошо как-то из кустов шишками кидаться, даже не представившись! – решила возмутиться я.
В ответ последовал прицельный бросок в меня, правда, на этот раз не шишкой, а спелым наливным яблочком, и, на моё счастье, не по лбу и не в глаз. Фактически яблоко прилетело прямо мне в руки, когда мы с Амуром уже приняли сидячее положение. Оно было такое аппетитное и сочное, что мне захотелось немедленно его съесть, но я воздержалась из соображений безопасности, сунув яблоко в карман до выяснения обстоятельств.
– Сейчас мы её вычислим! – сказал младший бог любви, на всё смотревший в оптимистическом ключе.
Он извлёк из кармана связку ключей и снова взялся за ключ от измерений, правда, на этот раз Амур собрался использовать какое-то другое свойство этого артефакта. Он дождался, когда при нажатии на головку ключ распустит, обнажил блестящий синий камень по центру и поднёс его к левому глазу наподобие лорнета.
– Он ещё и так действует?! – поразилась я. – И что видно сквозь камень?
– Это не камень, – сказал Амур. – Это всевидящий глаз сестёр Грай. Они – родственницы Медузы Горгоны.