Родин показал, как надо пить текилу, Яна повторила за ним. Закусив жареной свининой и мидиями, выпили по второй рюмке. Чтобы прервать неудобное молчание, возникшее за столом, Родин попросил Яну рассказать о себе.
— Да особенно нечего рассказать, после школы поступила в институт культуры, окончила режиссёрский факультет, вышла замуж. Работы мне по специальности не нашлось, вот работаю диспетчером. Замужем тоже недолго побыла, муж стал ревновать, бить, пришлось развестись. Вот скажи, что за напасть, какой мужик мне не попадается, всё норовит в морду дать? Один хороший попался, и того убили.
— Не переживай, будет у тебя ещё нормальный, порядочный мужчина, и дети будут, это я тебе как врач говорю.
— А ты расскажи о себе, — попросила Яна.
— Ты знаешь, если я начну рассказывать о себе, мне придётся врать, а врать я тебе не хочу, поэтому давай как-нибудь в другой раз, надеюсь, он будет.
— Я тоже, — отозвалась Яна и, переключившись, попросила. — Налей мне, пожалуйста, вина, а то текила для меня всё же крепковата. — Родин наполнил бокал, плеснул себе текилы.
Яна подняла бокал.
— Давай за тебя, Мегре, — опять улыбнулась она, — пусть удача сопутствует тебе всю жизнь.
Родин поднял рюмку, чокнулся. Он заметил в глазах девушки те самые огоньки, которые ни с чем не спутаешь. Он практически был уверен, что понравился ей, однако ему не хотелось ошибиться. В любой другой ситуации он спокойно перенёс бы отказ девушки и не стал бы заворачиваться, но вот отказа Яны он боялся.
— Меня так товарищ мой называет — бармен, вы случайно не знакомы?
— Нет, с барменом я точно не общалась.
Яна встала из-за стола и стала что-то делать за кухонной тумбой, повернувшись спиной. Родин наконец решился, он тихо встал и подошёл к Яне. Ещё одной способностью Родина было умение двигаться бесшумно, как кошка. Он подошёл к девушке сзади и взял её за плечи. Яна вздрогнула, резко обернулась. Они оказались лицом к лицу. Её нежный, томный взгляд говорил сам за себя.
— Ты хочешь меня поцеловать?
— Я целый день только об этом и думаю.
— Странно, но я тоже этого хочу, — сказала Яна и обвила шею Родина руками.
Влажные, податливые губы девушки приняли поцелуй, она всем телом прижалась к нему. Родин обнял Яну, взял её голову в руку, и они слились в долгом страстном поцелуе. Наконец Яна, немного отступив, произнесла:
— Серёжа, давай прервёмся немного, у меня голова уже кружится. — Они присели за стол, Яна села рядом с Родиным, он обнял её за плечи, она положила голову ему на плечо.
— Как хорошо с тобой, уютно, словно ничего не было, а ты всегда был рядом. Вот так бывает, а я всегда спорила, что любви с первого взгляда не бывает. На самом деле, когда вы ещё стояли на пороге с напарником, у меня сердце ёкнуло. Потом я жалела, что ты оставил меня с напарником, а не остался сам. Ты можешь подумать, что я бездушная, циничная женщина, только потеряла своего мужчину и тут. Поверь, мне от всей души жалко Валю, он был отличный человек, и у меня с ним были самые тёплые отношения, но я его, видимо, не любила. Родин взял руку девушки, нежно поцеловал её в уголок губ:
— Я ни о чём не думаю, мне просто хорошо с тобой.
Как говорится, влюблённые часов не наблюдают. Родин не заметил, как наступила полночь. Их любовную идиллию вдруг прервал осторожный стук в дверь. Яна вздрогнула, испуг отразился у неё на лице. Родин поднёс палец к губам и шёпотом сказал:
— Сейчас вместе пойдём к двери, ты посмотришь, если это он, кивнёшь и уходи в дальнюю комнату, закрывайся. — Яна посмотрела, кивнула и ушла. Родин тихонько отодвинул засов и резко открыл дверь. Но, видимо, стоящий за дверью молодой мужчина ожидал этого, в руке у него был нож. Родин заметил, как никелированная сталь клинка блеснула в свете подъездной лампочки. Мужчина сделал выпад и резко ударил Родина ножом, однако Родин тоже ожидал такой вариант. Он поставил блок и с силой ударил мужчину в переносицу. Тот отлетел к соседней двери, но на ногах устоял. Однако этого времени Родину хватило, чтобы достать из-за пояса пистолет. Увидев пистолет, мужчина резко кинулся вниз по лестнице. Родин схватил его за воротник куртки, но тот вывернулся из неё каким-то невероятным образом и сбежал вниз. Родин бросился следом. Мужчина бежал вглубь квартала, мимо школы и ресторана, где произошло убийство. Родин почти уже догнал его, когда неожиданно зацепился ногой за торчащую из земли проволоку. Упав, он почувствовал резкую боль в голеностопном суставе и понял, что подвернул ногу.
Медлить было нельзя, преступник уходил, Родин направил в его сторону пистолет и сделал подряд четыре выстрела, по ногам. Мужчина упал, Родин с облегчением вздохнул и попытался встать, но резкая боль в ступне не дала ему это сделать. Тем временем мужчина поднялся и, волоча раненую ногу, скрылся за рестораном.
— Вот сука, — выругался Родин, — надо же такому случиться.
На звуки выстрела из ресторана вышли несколько молодых парней, Родин подозвал их, представился. Они завели его в ресторан, он позвонил в управление, вызвал опергруппу и дал ориентировку по городу.
Сколько верёвочке не виться…
Наряд подъехал минут через пять, Родин подозвал старшего.
— Давай, дружище, все наряды сюда, перекрывайте квартал, он ранен в ногу, далеко не уйдёт.
— Во что он одет, товарищ капитан?
— Бежевая рубашка, джинсы. Давай, сержант, давай, дорогой, не упустите его.
Подъехала следственно-оперативная группа, осмотрели место происшествия, собрали гильзы. К Родину подошёл помощник прокурора Алытбаев:
— Родин, пистолет надо сдать для экспертизы.
— Ты что, издеваешься, мне на адрес надо вернуться, я что — свидетеля со скалкой охранять буду, ещё и на одной ноге?
— Ладно, не горит, — согласился Алытбаев.
— Ты сказал — куртку с него стянул, где она?
— В подъезде, наверное, осталась.
В подъезде, на лестнице между первым и вторым этажами, лежала куртка из плюшевой ткани коричневого цвета. Эксперт поднял куртку, на ступеньках что-то звякнуло. Когда куртку убрали, все увидели лежащий на ступени охотничий нож отличного качества, видимо, преступник, освобождаясь от куртки, выронил его. Савелов обработал нож порошком, снял отпечатки пальцев, потом осмотрел его под лупой, виднелись следы бурого цвета.
— Похоже на кровь, после экспертизы скажу точнее, — сказал Савелов.
В куртке, в левом кармане лежала пачка сигарет и зажигалка, в правом — два ключа на кольце, вероятно, от квартиры, больше ничего, чтобы могло указать на личность преступника.
Закончив с осмотром, Савелов достал из кейса эластичный бинт, протянул Родину.
— На, герой, сделаешь крепкий соляной раствор, смочишь марлю и туго перемотаешь бинтом, до утра пройдёт. Только ногу не беспокой, ты понимаешь, о чём я, — подмигнул Савелов.
— Спасибо тебе, Юра, ты настоящий друг.
Родин взял подобранную на улице палку и стал, опираясь на неё, подниматься по лестнице. Его до сих пор не отпускала досада, как он мог так опростоволоситься, ведь практически держал убийцу в руках.
Родин ещё не подошёл к двери, как она открылась, вероятно, Яна смотрела в дверной глазок.
— Серёжа, что случилось?
— Да ничего, просто подвернул ногу.
— Это ты стрелял на улице?
— Нет, ты что, это ребята из ресторана петарды взрывали.
— Зачем ты меня обманываешь, я же слышала пистолетные выстрелы.
— Ты что, знаешь, как пистолет стреляет?
— Да, у меня папа в ФСБ работал, брал несколько раз в тир, я стреляла из ПМ.
— Хм, теперь даже не знаю, что сказать, удар ниже пояса, — Родину стало неудобно за неудавшийся обман.
— Так что случилось? — продолжила настаивать девушка.
— Яна, кто здесь опер: я или ты?
— В этом случае я, ты понимаешь, я безумно испугалась за тебя.
— Я ранил твоего Виталика в ногу, но ему удалось уйти, сейчас его ищут.
— А я, когда в глазок тебя увидела с палкой, думала, это он тебя, так испугалась. — Родин наклонился к лицу Яны и почувствовал слёзы у неё на щеках.
— Успокойся, принцесса, меня не так просто достать, даже такому отморозку, как Виталик, помоги лучше мне ногу забинтовать, а то как я тебя охранять на одной ноге буду?
— Как стойкий оловянный солдатик, — опять улыбнулся Яна своей обезоруживающей улыбкой и помогла Родину пройти на кухню.
В это время на другом конце города в кабинете уголовного розыска упорно штудировал бумаги Веселов. Несмотря на то, что ночь закончилась и наступило утро, он так и не поднялся из-за стола. Конечно, он был в курсе ночного инцидента, и это придало ему ещё большей уверенности. Глаза слипались, голова уже почти не соображала. Веселов почти засыпал, когда открыл оперативно-поисковое дело по убийству бизнесмена Исаева. Это было заказное убийство четырёхлетней давности, которое так и осталось не раскрытым, хотя круг подозреваемых был установлен, однако доказательств было недостаточно. Полистав рутинные постановления, Веселов открыл опознавательную карту, в углу которой была вклеена фотография.
— Ну наконец-то! Вот оно! — почти закричал Веселов. С фотографии на него смотрело то же лицо, что и с фоторобота. Сомнений никаких не было. Это был некто Матвиевский Виталий Андреевич, 21 апреля 1964 года рождения, проживающий в г. Братск, Иркутской области, активный член преступной группировки «Братаны». Так вот почему разведпоиск ничего не дал: отчество другое, год рождения другой.
— Ну что, здравствуй, Виталик, надеюсь, в этот раз ты надолго в гости к нам заедешь, — разговаривал с фотографией Веселов, потом опомнился, — блин, доработался до паранойи, с фотографией разговариваю.
Сон как рукой сняло. Он открыл опознавательную карту, внутри лежала дактилоскопическая карта с отпечатками пальцев. Странно, почему она не в базе, вот так из-за какого-то засранца, который поленился задницу до экспертного отдела дотащить, потом тонны макулатуры переворачиваешь.
Как было установлено по делу, Матвиевский прибыл в город за три дня до убийства Исаева, остановился у местной братвы. После убийства его отрабатывали, но у него было алиби, хотя на руках обнаружили следы пороха. Из дела следовало, что после убийства Исаева Матвиевский ещё три дня оставался в городе, потом исчез, причём никто не знал куда. «Интересно, что ему понадобилось в это