…Рассказывает о своей работе капитан МРС-567 колхоза «Красный труженик», Герой Социалистического Труда Григорий Кузьмич Сагайдачный. Он старый рыбак, около тридцати лет своей жизни проведший в море. И за каждым словом его неторопливого, бесхитростного рассказа — огромный опыт работы и жизни.
— «Раньше выйдешь на лов — больше рыбы возьмешь», — эту золотую истину хорошо знают наши рыбаки!..
С осени наш экипаж заботливо подготовился к путине. Выйти на промысел должны были в мае, а вышли в конце марта: благо погодка была подходящая и все у нас было готово. За первые же пять дней взяли без малого пятьсот центнеров камбалы! А к празднику у нас на счету было больше тысячи центнеров — сразу опередили все команды колхозных судов!
На судне у нас хорошая дисциплина — сознательная, так сказать, дисциплина от души. И каждый знает свое рабочее место. На других-то судах как бывает? Сегодня рыбак стоит на одной работе, завтра на другой. Смотришь — ни одной операции толком он и не знает!.. А специализация очень помогает делу. Это, конечно, никак не значит, что люди не должны учиться друг у друга. У нас каждый при необходимости может заменить товарища…
В прошлые годы хорошо шла жирующая сельдь. Ну большинство команд промысловых судов с весны и настроились на работу с кошельковыми неводами для сельди. А о камбале и забыли — будто и нет ее вовсе! Но только сельдь в этом году подвела. Косяков в нашем районе было мало. А те, что и были, — одна непромысловая молодь!.. Многие команды малых сейнеров как вооружились кошельками, так и ходили с ними до сентября: все надеялись на подходы сельди. И оказались в пролове.
А у нас по-другому получилось. Походили мы с кошельком для сельди — видим, надеяться на ее большие подходы нет никакого смысла. Снова перешли на лов снюрреводом и за четыре выхода в море взяли центнеров восемьсот камбалы! Годовой план перевыполнили. А кошельковый невод у нас всегда наготове: появится сельдь — мы за каких-нибудь три часа перевооружимся. И сельдь от нас не уйдет! Вот так и работаем, ловим рыбку помаленьку…
…Рассказывает капитан РБ-404 Октябрьского комбината Юрий Лещенко:
— Я прямо скажу: тянет меня море, как магнит железо! Может, в крови это у меня. Отец-то мой был лоцманом на Амуре. А я приехал на Камчатку, стал моряком. После окончания курсов судоводителей две путины работал шкипером на тресколовном мотоботе. А теперь — капитан рыболовного бота. Поначалу думал не справлюсь. Ведь капитан должен все знать: и правила судовождения, и судовые механизмы, должен уметь решать астрономические задачи, чтобы с курса не сбиться, должен овладеть мастерством добычи рыбы, уметь работать с людьми. Нелегко было бы мне, да нашлись добрые люди, помогли.
Есть у нас на комбинате штурман малого плавания, капитан РБ-407 Станислав Иванович. Он хотя и из молодых капитанов, а любит и знает свое дело, словно сто лет проплавал. Впрочем, молодость ни при чем, я вот тоже свое дело люблю!.. Вышел он на промысел последним, в мае. Многие другие суда имели уже по тысяче и больше центнеров рыбы. Однако к концу путины он передовиков не только догнал, но и перегнал: досрочно выполнил годовой план, вышел в первые ряды.
Думаете — удача? Нет, он еще не раз доказал, что успех дела решает высокое мастерство. Мастерство капитана, механика, всех рыбаков. Команда РБ-407 никогда не возвращалась с моря без рыбы. Какая бы ни лютовала волна— в трюме у них всегда 60–80, а то и больше центнеров камбалы. И так три года подряд!
А у меня дело плохо сложилось. Вышли мы на лов раньше его. Опыта работы со снюрреводом у меня почти не было, да и банки я не знал. Уловы брал незначительные. «Нет, — думаю, — так дело не пойдет!.. Надо просить кого-то, чтобы помогли, взяли на буксир». Выбрал Станислава. Рассказал ему про свою беду. Просил помочь — научить, как следует рыбу ловить. Без длинных разговоров взял он меня к себе на борт.
Пошли в море. Я внимательно присматривался, как он делает заметы, ищет места, маневрирует судном, как. руководит людьми. Один раз сходил с ним в море, а научился многому. Потом он пришел ко мне на судно. В снюрреводе нашел неисправность, помог устранить. И дело у нас наладилось.
Это очень даже хорошо, когда рядом с тобой трудятся товарищи, которые свято берегут морские традиции — дружбу, взаимопомощь. Без этого в море нельзя. Сколько в нашей жизни примеров, когда дружеская рука, протянутая вовремя, спасала людям жизнь!..
В минувшую путину был такой случай. Далеко от берегов ловили мы камбалу. Вдруг смотрю — неподвижный катер в море. Оказывается, шел из Кихчика с больными — женщинами, детьми. В пути случилось несчастье: из пробитого бака вытекло горючее, мотор заглох. Катер несло в открытое море. Подоспели мы вовремя: уже темнело, ветер усиливался. Взяли катер на буксир, завели в реку.
Все это в порядке вещей: если товарищ в беде, любой советский моряк бросит самое важное свое дело и придет к нему на выручку!..
…Три рассказа трех капитанов трех разных промысловых судов — траулера, малого рыболовного сейнера, рыболовного бота. В них говорится об условиях рыболовецкого труда. О борьбе за выполнение плана. Об организации работы. О взаимопомощи.
А романтика? Что же, никакой романтики нет?
По этому поводу неплохо сказал молодой капитан Юрий Лещенко:
«Романтика моря — не россказни на берегу о подвигах, не пышная морская форма, а рабочая инициатива, дисциплина, ответственность за дело, за людей, отвага, взаимовыручка».
ТРАУЛЕР ВЕРНУЛСЯ В ПОРТ
…Траулер медленно приближается к причалу рыбного порта.
В неторопливом его движении и даже, кажется, в его осанке — в том, как высокий форштевень горделиво вспарывает бледно-голубую спокойную поверхность бухты, — есть что-то необычное, торжественное.
Ветер дует с моря на берег. И поэтому за размеренным стуком судового двигателя, давно уже ставшим Никите привычным, как биение собственного сердца, за ласковым журчанием волны за кормой, за словами команды, топотом ног на чисто вымытой палубе с пирса не слышно звуков музыки. Но потому, как высокий худой дирижер не только яростно взмахивает длинными руками, но и сам судорожно мечется из стороны в сторону, и даже потому, как ярко горят трубы и литавры в лучах солнца, Никита ни минуты не сомневается в том, что оркестр играет что-то бурное, очень веселое. Наверное, какой-нибудь марш…
Это, конечно, здорово — оркестр! Не каждого встречают в порту с оркестром!..
Никита слышал вчера: получив с берега радиограмму о том, что траулеру готовится торжественная встреча, капитан сказал тралмастеру Якову Кузьмичу: «Хорошая традиция!.. Что ж, будем и мы готовы!» И в голосе капитана, до удивления спокойного, сдержанного человека, прозвучало волнение, которое он и не старался скрывать. А Яков Кузьмич, дымя трубкой, закивал седой головой. И он был согласен с тем, что установившаяся в управлении тралового и рефрижераторного флота традиция устраивать торжественную встречу судам, возвращающимся с большой трудовой победой, — отличная традиция. Верный своему обыкновению всегда и во всем искать и находить воспитательный смысл, старик сказал капитану: «Это хорошо! — Дух поднимает, воспитывает в молодежи добрую рыбацкую гордость!».
Тысячу раз прав Яков Кузьмич! Прав старик, как всегда!..
Стоя на борту траулера среди свободных от вахты товарищей, чисто выбритый, принарядившийся Никита впервые в жизни испытывал такое сладостно-томящее, тревожное и в то же время окрыляющее душу чувство.
Это было чувство гордости — гордости за своих товарищей, с которыми длительное и опасное плавание по океану накрепко связало его узами дружбы. Это было чувство гордости и за себя. И Никита не видел в этом ничего зазорного. Ведь гордился-то он собой прежде всего потому, что оказался достойным дружбы людей, с которыми жил, работал плечом к плечу многие месяцы и которые, присмотревшись к нему, приняли его, как равного, в свое суровое рыбацкое братство. Не простое это братство, не за зря называется оно «экипаж коммунистического труда»! Это ли не повод, чтобы испытывать законную гордость — не мелкую, похожую на самолюбование и хвастовство, а честную трудовую гордость, поднимающую человека, заставляющую его стремиться к еще лучшему!..
Ветер, похоже, изменил направление: подул с зеленых сопок. И до корабля долетела знакомая мелодия — марш из «Веселых ребят». И эта бодро гремящая, веселящая душу музыка, и большая толпа на пирсе, в которой яркими разноцветными пятнами выделялись женские летние платья и букеты цветов, и красивый город, амфитеатром раскинувшийся по склонам сопки, и голубая, в солнечных, слепящих бликах вода — все это было как праздник!..
Впрочем, почему «как праздник»? Это и есть настоящий праздник!
Может быть, там, в толпе встречающих траулер, стоит и мать Никиты, если только ее успели известить о прибытии траулера и у нее хватило времени и сил приехать в Петропавловск из Елизово, где она работает на птицеферме. Может быть, пришла на пирс и Наташа… Ох, не она ли это в голубеньком платье?!. Впрочем, если даже их и нет сейчас на пирсе, то они все равно как бы присутствуют на этом празднике — на его, Никиты, празднике.
Да, это и его праздник — нечего скромничать! Ведь есть доля и его труда в том, что средний рыболовный траулер «Холмогоры» досрочно, к июлю, выполнил годовой план: добыл двенадцать тысяч центнеров рыбы!..
А ведь это первый рейс Никиты — самого молодого на траулере рыбака. Несколько месяцев назад он пришел на это судно матросом, впервые увидел трал, впервые по-настоящему понюхал море.
В августе траулер «Холмогоры» одним из первых прибыл к островам Прибылова. В океане свирепствовала осенняя — уже осенняя! — непогода. Приходилось работать и в пяти- и в шестибалльные штормы. А как мешали густые туманы, окутывавшие корабль будто сырой холодной ватой, заставлявшие Никиту как-то особенно сильно чувствовать свою заброшенность в огромном океане… Но под руководством Якова Кузьмича траление успешно шло и в штормовых условиях.