ь о жизни города лучше, больше, чем самый подробный путеводитель или словоохотливый гид…
Сегодня цель прогулки — взобраться на Петровскую сопку, на склоне которой расположен Петропавловск, его центральная часть. Для этого нужно подняться вверх по четырем улицам. Они идут одна над другой, как ступени лестницы.
Нижняя ступень — улица Ленинская. Это, так сказать, петропавловский Невский или улица Горького. На ней много учреждений, магазинов, гостиница, кино, театр. Самая оживленная, самая шумная улица.
Над нею, затененная деревьями, застроенная старыми домами (похоже, в старину жили на ней начальствующие лица и богатые купцы), — Советская.
Еще выше — Партизанская улица и, наконец, над ней Нагорная. У этой совсем сельский вид. Деревянные домики, в большинстве голубые, с белыми наличниками у окошек. Заросшие цветами палисаднички, огороды. Звонко перекликаются петухи, куры роются в пыли. Розовая свинка упоенно чешет бок о балясину крыльца…
Нужно свернуть в проезд между домами на пыльную дорогу, с нее — на узенькую тропочку и прямо по крутому склону сопки — вверх.
Давно уже проснувшийся город с его шумом и суетой остался внизу. Здесь тихо. Только ветер шелестит листвой березового молодняка и вездесущего шиповника. Пригревает солнце. Пахнет полынью.
Сколько цветов! На низких кустах ярко алеют гроздья крупных ягод рябины, будто кто развесил на ветках с темной листвой коралловые бусы.
Сердце колотится в груди: подъем крутой. Но хочется подняться еще немного выше — туда, где начинается роща «каменных» берез.
Наконец-то их благодатная тень!.. Хорошо, лежа в траве, смотреть сквозь листву в синее-синее небо. Кстати сказать, весьма приятная особенность Камчатки: на ней совсем нет змей — можно, не раздумывая, забраться в самую чащобу, развалиться в траве…
Далеко и широко видно отсюда!
Весь город — он подковой лежит на берегу голубой в этот солнечный день бухты — виден как на ладони. Говорят, с примыкающими к нему рабочими поселками и пригородами он растянулся чуть ли не на два десятка километров. А далеко за бухтой — сиреневая зубчатая цепь сопок.
Интересно, как выглядели эти места отсюда, как говорится, с птичьего полета — в беринговские времена?..
Как-то мне встретилась старинная гравюра Уэббера, участника экспедиции знаменитого Кука, — «Вид на Петропавловскую гавань в 1779 году». На узкой песчаной косе — пять-шесть бревенчатых домиков, крытых травой. Какие-то странные свайные постройки с коническими крышами из камыша — должно быть, сушилки для рыбы. В отдалении два трехмачтовых парусных кораблика. А кругом сопки, заросшие густым лесом. Ведь, наверное, в тех местах, где сейчас сижу я, и медведь не был редким гостем… И только белый конус Авачинского вулкана точно такой же, как и в наши дни…
Днем основания Петропавловска условно считают 6(17) октября 1740 года. В этот день в Авачинскую бухту прибыли пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел». И Витус Беринг назвал бухту Петропавловской. Дата едва ли точна: ведь еще до этого летом на берегу Авачинской бухты штурман Иван Елагин построил пять жилых домов, три казармы, три амбара, то есть тем самым заложил будущий город.
17 октября 1960 года Петропавловск торжественно отпраздновал свое 220-летие. Первых двух мальчиков, появившихся в этот день на свет в петропавловском родильном доме, назвали, конечно с согласия родителей, Петром и Павлом. Да и кому не лестно иметь в «кумовьях» славный город?..
Карл фон Дитмар, прибывший в Петропавловск в 1851 году, увидел его таким:
«Между бухтой и озером расположены, окаймляя улицы и площади, почти исключительно казенные дома, стоящие очень просторно; число этих домов простиралось до сорока. Посредине, на свободной площади, помещается православная церковь, далее — большой дом губернатора, окруженный садом, канцелярия, госпиталь, аптека, несколько казарм для команды, некоторое число жилых зданий для офицеров и чиновников, квартиры духовенства и здания Российско-Американской компании. Весь Петропавловск выстроен исключительно из дерева, причем все частные дома крыты тростником и длинной травой, казенные — железом…»
Типичное полувоенное поселение тех времен, в котором главное место занимают церковь, казармы, дом губернатора, присутственные места.
Вот что писал о Петропавловске А. А. Прозоров, видевший его в 900-е годы:
«Город, очень живописный с моря, на самом деле есть не что иное, как село с одной продольной улицей, по обеим сторонам которой понастроены крытые тесом избушки, разбросанные по склону горы. Особенно отчетливо на общем фоне выделяются: две церкви — зимняя и летняя, дом окружного начальника, окруженный большим тенистым садом, окружное управление, окрашенное в какой-то неопределенный цвет, дом местного купца К. Русанова и несколько домов, принадлежащих Русскому товариществу котиковых промыслов…»
В общем за пятьдесят лет не изменилось ничего. Разве что прибавилась одна церковь, да крыши покрыли тесом вместо камыша и «длинной травы».
В 1913 году камчатский губернатор Мономахов сообщал в Петербург, что Петропавловск представляет собою небольшое захолустное село и что проживает в нем 1690 человек.
И какие же необыкновенные перемены произошли в городе за последние даже не пятьдесят лет, а за два-три десятилетия и особенно за послевоенные годы!..
Спустимся вниз, окунемся, как говорят, в кипучую жизнь городских улиц.
На колхозный рынок идти поздновато. Туда надо нацелиться с утра — тогда бы мы купили и великолепную редиску, и лук, и отличный варенец, и даже свежую рыбу, которой, как известно, так много на Камчатке и которая до удивления редко бывает в городских магазинах…
Толкаться по магазинам не хочется. Можно, конечно, пойти и в промтоварный, и в гастроном, но — поверьте на слово! — они ничем существенным не отличаются от московских. Может быть, заглянуть в книжный магазин? Тоже не стоит: книжная торговля, как и в Москве, развернута на улицах, и это куда приятней, чем перебирать книги в душном помещении.
Может быть, заглянуть в кино? Но оно тоже ничем не отличается от московских, и картины идут те же и даже с очень маленькой разницей во времени. Есть, кстати сказать, в Петропавловске и широкоэкранный кинотеатр в белом красивом здании.
Областной драматический театр, к сожалению, закрыт на летнее время. Труппа на гастролях в отдаленных районах. Недавно в газете было фото — артисты плывут по реке Камчатке на барже…
Вот что: пойдем к стадиону! Это, правда, далековато от центра, но посмотреть стоит. Стадион только что открылся. Он — радость и гордость петропавловцев — и вполне заслуженная гордость: они построили его собственными руками.
На том месте, где теперь сооружена плоская чаша трибун с зеленым полем посередине, опоясанным гаревой дорожкой, всего месяца два назад был пустырь — пыльный, весь в рытвинах и ухабах. В один прекрасный день на него пришли добровольные строители — жители Петропавловска. Пришли рабочие, служащие многих предприятий и учреждений, учащиеся, воины петропавловского гарнизона. И за какие-нибудь два месяца они превратили пустырь в благоустроенный стадион.
Я был на его открытии и видел, как принято писать о физкультурных праздниках, «парад молодости и силы». И это было именно так. День выдался серенький, туманный. Порой начинал моросить нудный дождь. Но наши массовые народные празднества всегда так радостны, так красочны, в них есть что-то такое, отчего и сам чувствуешь себя моложе. И я вместе со всеми радостно кричал и размахивал кепкой, приветствуя стройных загорелых юношей со знаменем в руках — сводную колонну знаменосцев общества «Труд», и школьников с красными флажками, и мотоциклистов с огромным знаменем Советского Союза…
Ну, а теперь просто побродим по городу. День теплый, солнечный, и город выглядит особенно нарядным. Сколько в нем зелени, цветов!.. Белые, розовые и лиловые астры, желтые и красные георгины, пестренькие анютины глазки, гладиолусы, бегонии, гелиотропы. Большой цветочный ковер выткан перед белым с колоннами зданием обкома партии, словно светящимся в лучах солнца.
Можно посидеть, отдохнуть возле журчащего фонтана в тенистом, полном цветов и прохлады сквере Ленина, где стоит на гранитном пьедестале памятник великому вождю. Можно пройти и еще дальше — к Дому Советов. Оттуда открывается вид на порт с огромными, пока еще серо-бетонными глыбами строящихся зданий морского вокзала и холодильника.
Бродя по городу, никак не минуешь его ворот в широкий мир — петропавловского порта. Он виден почти отовсюду, со всех городских улиц. А я, можно сказать, и вовсе жил в порту — он ведь прямо под окном гостиничного номера!
Ничего, что он будил меня чуть свет леденящим душу воем сирен, грохотом лебедок. Мне нравилось его шумное соседство. Ведь каждый порт (а особенно такой, как петропавловский, в котором находят приют суда, побывавшие в морях и океанах если не всего земного шара, то его восточной части) — сгусток морской романтики! Чего стоят одни эти запахи моря, смолы, ржавчины, мокрых канатов! А рисунок мачт на небе? А многоголосые шумы, в которых сливаются и плеск воды, и грохот лебедки, и шипение пара, и гудки буксирных катеров, и звон колокола?..
Да, это не то, что какой-нибудь из знакомых южнокурортных прогулочно-развлекательных портов, в которых чаще, чем грузовой пароход, видишь белоснежный пассажирский лайнер или экскурсионные катера.
Петропавловский порт — «работяга», как точно и по заслугам назвал его московский поэт. Он трудится, он шумит днем и ночью.
На берегу, возле причалов — громадные штабеля бревен и досок, груды мешков с солью, несчетное количество бочек с рыбой. Хлопотливо снуют буксирные катера, лавируя между грузовыми пароходами, лесовозами, танкерами, траулерами, сейнерами, трехмачтовыми шхунами.