ку Гейблу на киноафише напротив.
Остаются двое. Наименее интересен тот, что стоял на шухере. У него не было длинного ствола, потому что он должен был долго стоять на улице, стараясь оставаться невидимым; стреляных гильз нет, а это означает, что он так и не перезарядил свой револьвер. Полагаю, он был наводчиком, но кроме того, чтобы кивнуть в нужную сторону, больше ничем не отличился. Опять же, я не смог найти, куда он попал, но если вы не поленитесь выковырять из стен все пули, возможно, найдете среди них несколько «тридцать восьмых», это и будет его вклад. Имена, которые я слышал: Джон Пол Чейз, Джек Перкинс, Толстяк Негри – все они дружки Малыша. Вероятно, он – один из них; возможно, поклонник Джонни или даже, храни нас Бог, еще один хлебопашец из Оклахомы. Не знаю.
И, наконец, Нельсон. У этого придурка вместо мозгов петарда. Он наркоман, которому не нужна наркота. Не знаю, что им движет, но у него нет никаких проблем с тем, чтобы полить из своего «Томми» улицу, полную мамаш с детьми, и если он ни во что не попал, то не из-за недостатка старания. Наверное, Господь в тот день решил присмотреть за Саут-Бендом. Я насчитал общим числом семьдесят семь стреляных гильз сорок пятого калибра с отметкой выбрасывателя его «Томпсона» на них, из чего следует, что он расстрелял один полный барабан, перезарядил, после чего расстрелял половину второго барабана. Затем встал над этим парнем-героем, Джо Павловски, и выпустил очередь в него, хотя, благодаря божьей милости и возбуждению Нельсона, ему удалось послать все пули мимо и лишь зацепить Павловски в руку.
– Шериф, он самый опасный?
– Да, сэр. Вне всякого сомнения. На мой взгляд, в него нужно стрелять без предупреждения. Хитрый, мерзкий, сумасшедший мерзавец. Если кто его увидит, нужно выдать ему по полной, вот мой совет, и если мне представится такая возможность, так я и поступлю без раздумий. Он слишком опасен, чтобы брать его живьем.
– А остальные?
– Чарли погибнет из-за своей собственной глупости. Он ни о чем не думает. Мистер Икс – тряпка, он без сопротивления позволит надеть на себя наручники. Он понимает, что стрельба из «Томпсона» не для него. Насчет Джонни и Гомера ничего нельзя сказать определенно. Оба умные и обладают выдержкой. Я не вижу в них кандидатов на то, чтобы их пристрелили на месте, но удар по ним нужно наносить с максимальным привлечением людских ресурсов, чтобы у них даже мысли не возникло о возможном бегстве. Загнанные в угол, они сдадутся без боя. Джонни уже дважды удавалось бежать, и он уверен в том, что выберется из любой кутузки. Вероятно, то же самое можно сказать и про Гомера, так что для них утро вечера мудренее, а утром они снова провернут ту штуку с деревянным пистолетом и окажутся на свободе. К тому же у них нет ненависти ко всему окружающему. Они занимаются этим ради денег и славы, а не для того, чтобы сжечь дотла этот мир. Они действительно стараются не причинить никому вреда, в то время как Малышу нравится делать людям больно, и он смеется, вспоминая все слезы, пролитые по его вине.
– Миссис Донован, вы записали все это?
– Записала.
– Замечательно, шериф. Еще один вопрос, поскольку вы так хорошо в этом разбираетесь: сколько банков вы уже ограбили?
Раздался всеобщий смех, и даже Чарльз вознаградил Первиса редкой улыбкой, что еще больше укрепило ореол его легенды, но затем он сказал:
– Ни одного такого, о котором я расскажу вам, янки.
Что вызвало новый смех.
Когда все наконец успокоились, Первис обратился к собравшимся:
– Пожалуйста, запомните хорошенько: если вы окажетесь в ситуации, когда возможно задержание, Нельсон получает пулю в лицо; с остальными действовать по обстоятельствам. Справедливо? Отлично, что-нибудь еще?
Несколько мелких вопросов насчет суточных, еще один общий смех – так, похоже, это начинает превращаться в водевиль? – и Первис изящно разделался с ними, после чего сказал:
– Так, ребята, хорошая работа, вы все отлично потрудились. У вас есть час на то, чтобы собраться, а мистер Коули уже приготовил наш самолет на аэродроме. Завтра можете выспаться, но служба начнется в час дня, и я хочу увидеть всех вас в отделении. Шериф, у вас найдется секундочка?
– Конечно, – ответил Чарльз.
Когда в комнате никого не осталось, Первис сказал:
– Как я уже говорил, по-моему, вы отлично потрудились. У вас совершенно другой взгляд на все это. Но вы должны понять – и хорошенько это обдумать: нельзя просто лезть напролом. Вот какую ошибку мы допустили в «Маленькой Богемии».
– Просто пытаюсь применить здравый смысл, – сказал Чарльз.
– Здравый смысл стрелка, заработанный тяжелым трудом… Ладно, теперь перейдем к личным делам. Я не хотел ничего говорить в присутствии своих ребят, но ваша жена звонила в чикагское отделение; ей нужно с вами поговорить. Мне сказали, что она была чем-то встревожена. Если вам понадобится освободиться на выходные, просто дайте мне знать, и это можно будет легко устроить.
У Чарльза внутри все оборвалось. Неужели Бобби Ли снова заблудился в лесу и на этот раз его не смогли найти? Или, возможно, его сбила машина… Больной ребенок постоянной ношей давил Чарльзу на плечи.
– Да, сэр.
– Я схожу пообедать. Зайдите ко мне в номер и позвоните с того телефона. Об оплате не беспокойтесь. Мы еще увидимся.
Чарльз поблагодарил своего начальника, отметив его предусмотрительное предложение, взял ключ и поднялся наверх.
Он оказался в лучшем номере «Эксельсиора» – неудивительно, как и подобает знаменитости, каковой стал Первис. Горничная уже побывала здесь, все было безупречно чистым и безликим. Но, вероятно, таким все и оставалось, поскольку аккуратность Первиса уже стала легендой.
Сняв трубку, Чарльз связался с оператором гостиницы и, после того как было установлено соединение, услышал, как звонит телефон у него дома, оператор спрашивает, ответят ли на звонок, и наконец в трубке раздался голос женщины, на которой Чарльз был женат, матери его сыновей.
– Алло, – сказала она. Голос ее был наполнен треском длинных проводов и многочисленных коммутаторов.
– Это я. Мне сказали, ты звонила. Что-нибудь случилось? Бобби Ли…
– С ним всё в порядке.
– Ты должна постоянно следить за этим глупым ребенком. Он утонет в пруду или его съедят медведи.
– Чарльз, с ним всё в порядке, он ведет себя тихо. Сидит у себя в комнате и рисует самолеты. Время от времени спрашивает: «Где папа?» Только и всего.
– Ты же понимаешь, что я тебе не верю. Он даже не знает, кто я такой.
– Бобби Ли очень тебя любит, Чарльз, только ты ему этого не позволяешь. Но довольно об этом. Пришло письмо от Эрла. Его произвели в капралы. Ему нравится служба, он говорит, что еще не был в бою, но мысленно уже готов к этому.
– У Эрла все будет хорошо. У него есть стойкость характера, хоть он и не большой поклонник своего старого злого отца. Деньги ты получила? Мне сказали, потребуется какое-то время на то, чтобы оформить все бумаги.
– У нас все замечательно, Чарльз. Лучше, чем у многих. Ты обеспечиваешь свою семью, в то время как многие этого не могут.
– Так в чем же дело?
– Вчера приходил судья.
– Что?
Это было что-то неслыханное. Судья редко покидал здание суда. Значит, случилось что-то ряда вон выходящее.
– Да. Он сказал, что у него весточка от каких-то людей из Хот-Спрингс. Сказал – я записала дословно, – что в субботу в четыре часа дня ты должен отправиться на Всемирную ярмарку и сесть на скамейке напротив павильона под названием «Деревня карликов». Там целый город для коротышек.
– Подумать только! – пробормотал Чарльз. Однако его жена не уловила сарказма.
– Ты приходишь туда, садишься, берешь рожок мороженого. К тебе подойдет человек и переговорит с тобой. Ты догадываешься, в чем дело?
– Понятия не имею, – сказал Чарльз.
Однако он понимал, что к чему. Если это связано с Хот-Спрингс, значит, с ним свяжется человек от итальянцев, потому что у них повсюду есть связи и влияние.
– Ладно, что-нибудь еще?
– Нет.
– Хорошо, – сказал Чарльз и положил трубку.
Глава 15
Маклин, штат Вирджиния
Наши дни
Боб срочно явился на зов Ника. Тот что-то нашел. Добрый старина Ник…
– Жду не дождусь услышать тебя, – сказал Свэггер. – У меня нет ничего, кроме этой ерунды с «Ундервудом».
– Так вот, это уже что-то существенное, но не эмпирическое. Как я уже говорил, не прямое доказательство. Но очень убедительное косвенное. Я снова и снова перечитал эти донесения, – продолжал Ник, – и через какое-то время начал понимать их тон и стоящий за ними образ мышления. По большей части донесения составлены адвокатами и представляют собой очень подробные юридические документы. Они логически последовательны, едины в части формата и композиции, составлены так, чтобы быстро выдавать содержащуюся в них информацию – для прокуроров, то есть для других юристов. Все равно что читать внутреннюю переписку юридической фирмы. Если правильно помню, где-то три тысячи лет назад я учился на юридическом факультете и даже защитил диплом, так что, полагаю, я знаю, о чем говорю.
– Разумно.
– Так вот, я прочитал все донесения по Диллинджеру и все донесения по Нельсону, начиная с Итаски, штат Иллинойс, третье октября тридцатого года. И многие другие. Плейнфилд, Хиллсайд, Народный сберегательный банк в Гранд-Хейвене, штат Мичиган, Первый национальный банк в Брейнерде, штат Миннесота, Национальный сберегательный банк в Су-Фоллс, штат Южная Дакота, Первый национальный банк в Мейсон-Сити, штат Айова, и, наконец, Саут-Бенд.
Он указал на кипу ксерокопий листов, отпечатанных на пишущей машинке, с проставленными кое-где по диагонали штемпелями «Секретно» или «Для служебного пользования». Сейчас все они лежали на столе у Ника в кабинете.
– Все они совершенно одинаковые, и, если честно, меня от них в сон потянуло. Но наконец в Саут-Бенде я нахожу… лучше сам почитай. Я выделил желтым маркером.