Чарльз навел пистолет вперед и выше движущейся фигуры, и когда внутренняя механика сказала, что все отлично, она же и нажала на спусковой крючок. Грохот, вспышка, прыжок отдачи, траектория стреляной гильзы, и снова на цель, еще до того, как у пули вышло время в полете. Чарльз увидел, как ярдах в пяти от цели взметнулся фонтанчик земли, и молниеносно рассчитал поправку – ровно один силуэт. Однако к этому времени неизвестный прекратил движение, обдумал свой следующий шаг и пригнулся, поднимая свое оружие. Они с Чарльзом выстрелили одновременно, но если Свэггер выпустил всего одну пулю, мистер Гангстер за полсекунды выстрелил десять раз, и из дула его пистолета вырвалось огромное раскаленное белое пятно.
В воздух взметнулась пыль, поднятая прошедшей по земле очередью, высвободившей цепочку гейзеров, таких аккуратных и красивых, если только они не заденут тебя. Но Чарльзу не было до них никакого дела; он стрелял. Во всей вселенной для него осталась одна только мушка, теперь подправленная в третий раз – два с четвертью силуэта выше, полсилуэта вперед, – и он выстрелил, увидев через долю секунды, как мужчина отшатнулся назад, словно получив попадание.
Пистолет сам собой оказался у Леса в руке, и он не задумываясь выпустил половину магазина. Ориентируясь на свое великолепное чутье стрельбы по вспышке выстрела, полил свинцом застывшую, словно изваяние, фигуру, напавшую на него издалека. Лес увидел выбитую пулями пыль, ожидая в следующее мгновение увидеть судорожное движение, разворот, стремительный бросок в укрытие. Но вместо этого он увидел вспышку и ощутил жалящий укол земли в неуютной близости.
«Парень знает, что делает», – пришло ему в голову, и в то же время его захлестнула волна изумления. Этот тип не испугался, не побежал, не стал искать укрытие, а остался стоять неподвижно на месте, бесстрашно рассчитывая, как нанести следующий удар…
Он выстрелил: вспышка, треск, пуля попала в поля шляпы Леса, развернув ее у него на голове, разорвав плетеную солому.
Лес выдавил еще одну очередь, опустошая свое оружие до тех пор, пока затвор не заперся в заднем положении, – и снова, благодаря его отличному чутью стрельбы с бедра, пули, казалось, накрыли неизвестного, но опять лишь подняли в воздух пену пыли, и опять мерзавец не двинулся с места – не хотел? не мог?
Этого оказалось достаточно. Лес побежал, прежде чем четвертая пуля, идеально подправленная с учетом расстояния и ветра, проделает дыру у него в голове, спеша со всех ног к своей машине. Похоже, его приятели уже покинули сцену; Джей-Пи сидел за рулем «Гудзона», Хелен пряталась на полу сзади, и Лес только что не влетел в открытое окно, в самый последний момент распахнув дверь и запрыгнув внутрь.
– Гони! Гони! ГОНИ! – крикнул он, но Джей-Пи уже втопил педаль в пол, и огромная машина с ревом рванула с поля боя, разбрасывая во все стороны тонны щебенки, в считаные секунды набирая максимальную скорость, и нырнула в уже оседающую пыль, поднятую в своем бегстве первой машиной. С обочины раздались шесть частых выстрелов – это один из полицейских лихорадочно разрядил свой револьвер, но безрезультатно. Лес оглянулся.
– Что это было?
– Один из полицейских. Всё в порядке.
– Сукин сын преследует нас? – с тревогой спросил Джей-Пи.
– Фар я не вижу. Должно быть, он задержался, чтобы помочь «фараонам».
– Господи Иисусе, кто это был?
– Не знаю, но этот тип умеет стрелять. Ты видел, как близок он был к цели? Еще один выстрел – и меня уложил бы наповал на ста пятидесяти ярдах одинокий рейнджер!
– Сукин сын! – выругался Джей-Пи.
– Хелен, как ты?
– Всё в порядке, просто не на шутку испугалась.
– Ничего страшного. Все целы и невредимы.
– Лес, мне так страшно!
– Все хорошо, крошка, – сказал Лес, оборачиваясь назад.
Рука Хелен встретилась с его рукой, и оба крепко сжали их, чтобы почувствовать упругость живой плоти и отпраздновать радость спасения.
Однако мысли Леса были в другом месте.
Господи, мужества этому типу не занимать…
Сев в машину, Чарльз спустился вниз к полицейской машине. Один коп выбрался из кювета и занимался своим товарищем, которому досталось гораздо серьезнее.
– Всё в порядке, сержант? – спросил Чарльз.
– Да меня-то лишь задело, – ответил полицейский, не отрываясь от работы. – А вот Фред наелся по полной… Господи, что это было за оружие?
– Какой-то переделанный пистолет. Рация у вас есть?
– Нет. Наверное, нам нужно пересадить Фреда в сторону, и тогда я отвезу его в ближайшую больницу.
– Хорошая мысль. Я поеду следом, на всякий случай.
Вдвоем они переместили обмякшего Фреда на соседнее сиденье. Бедняга промок насквозь от собственной крови, но дышал и был в сознании.
– Господи, – пробормотал он, – как же больно!
– Фред, я не вижу сильного кровотечения и фонтанов. Надеюсь, он не задел крупные артерии.
– Просто отвези меня в больницу…
– Будет сделано, – ответил его товарищ, готовя Фреда к дороге.
– Вы точно сможете вести машину? – спросил Чарльз.
– Со мной всё в порядке, никаких серьезных ран. Скажите, а вы кто такой? И где научились так стрелять? Определенно, вы спасли нам жизнь. Этот подонок собирался нас добить.
Чарльз повернул лацкан пиджака, показывая свой значок.
– Министерство юстиции, Отдел расследований.
– Дружище, у вас просто каменные нервы. Вы не двинулись с места, пока этот сукин сын разряжал в вас свой пулемет.
– Я слишком глуп и не понимаю, что к чему, – сказал Чарльз, – а еще слишком стар и не обращаю на это внимания.
Полицейский сел за руль, впритирку развернулся и погнал вверх по дороге. Повторив его поворот, Чарльз последовал за ним.
События в больнице развивались неторопливо. Сначала в коридоре сидел один Чарльз, куривший и мысленно ругавший себя за ошибочные решения. Если б у него был «Томпсон», возможно, он завалил бы стрелка и задержал остальных. Если б он захватил с собой двух толковых ребят, пусть и после юридического факультета, преимущество было бы на их стороне.
С другой стороны, Чарльз понимал, что если б «Томпсон» был у стрелка, тот смог бы завалить его, Чарльза.
Также он сознавал, что это был Нельсон с компактным автоматическим пистолетом. Короткий ствол и мощная отдача затрудняли прицельную стрельбу, если только не стрелять в упор. Несомненно, это то самое оружие, из которого Малыш стрелял в Картера Баума, поскольку оставшиеся в живых свидетели в один голос говорили о необычайно сильных дульных вспышках, визитной карточке пистолета. Но Чарльз также решил никому не говорить об этом до тех пор, пока не уладит все вопросы со своим Отделом. Это была очень важная информация, которая могла ему пригодиться, поскольку он понимал, что его будут строго судить за сегодняшние ошибки.
Успокоив себя ритуалом скручивания самокрутки, Чарльз закурил снова. Тем временем в больницу приехали двое, затем трое, затем еще шестеро сотрудников полиции штата, потом пожилой мужчина в плаще, накинутом поверх махрового халата, к которому все обращались почтительно и которого Чарльз принял за какое-то начальство.
Полицейские подходили к Свэггеру, чтобы пожать ему руку и выразить свою признательность. Народ продолжал прибывать в поспешно натянутой штатской одежде – вероятно, другие полицейские, следователи, возможно, хирург полиции штата, патрульные полиции Маунт-Преспект, кто-то из прокуратуры штата, – и вскоре коридор был забит битком, а на стоянку перед больницей подъезжали всё новые машины.
Через какое-то время растрепанный пожилой мужчина подошел к Чарльзу.
– Я – Клод Бивенс, суперинтендант полиции штата Иллинойс, – представился он, протягивая руку.
Чарльз встал, пожимая ее.
– Свэггер, Министерство юстиции. С вашими сотрудниками всё в порядке?
– Как мне сказали, оба будут жить. Кросса лишь зацепило; через неделю он вернется на службу. Фреду Макаллистеру здорово досталось, шесть ранений. Но поскольку он успел пригнуться и не получил пулю в голову или в горло, врачи считают, что он тоже поправится.
– Рад это слышать.
– Мои ребята говорят, что вы спасли им жизнь. Говорят, что вы вступили в перестрелку с этим ублюдком и едва не прикончили его, черт возьми. Вы не отпрянули, не пригнулись, не упали на землю, вообще не шелохнулись, несмотря на пляшущие вокруг пули из этого сумасшедшего пистолета. Не знаю, из чего вы сделаны, специальный агент Свэггер, но мне хотелось бы самому иметь чуток того же самого.
– Сэр, я был на войне. В меня уже стреляли. Много.
– Другие на вашем месте, возможно, убежали бы и спрятались.
– Я об этом не думал. Был полностью занят тем, как завалить этого типа.
– Что ж, нашим следователям хотелось бы взять у вас показания. Понимаю, вы хотите поскорее вернуться в Чикаго и составить доклад для мистера Первиса. Вы можете уделить нам еще несколько минут?
– Разумеется.
– Я собираюсь устроить пресс-конференцию завтра, в четыре часа дня. Быть может, вы хотите на ней присутствовать? Мне бы хотелось пригласить и мистера Первиса. Ваш поступок заслуживает признания. Мистер Первис узнает об этом; вы должны получить за это медаль.
– Сэр, сделайте одолжение, не упоминайте мое имя. Наш директор очень не любит, когда слава достается конкретным агентам. Между нами, он уже сыт тем, как газеты превозносят Первиса, и, по слухам, позиция последнего шаткая. Я с радостью переговорю с вашими следователями, и вы можете связаться с Первисом или мистером Коули, но не будет ничего хорошего в том, чтобы ставить меня перед микрофонами и камерами.
– Точно? Сейчас нам, как никогда, нужны герои, в которых можно верить.
– Для меня так будет лучше всего.
– Хорошо, специальный агент. Решать вам.
Глава 18
Блю-Ай, штат Арканзас
Наши дни
– Ничего, – сказал Боб по телефону из своего номера Джен. – У меня кончились ниточки, и надежды почти не осталось.