— Ника, смотри! — Чел указала на кровь пальцем. — Кажется, он ранен!
— Твою мать, только этого не хватало! — застонала Ника, и присела рядом со мной. — Ты как? Говорить можешь?
— Пло… хо… — в два присеста выдохнул я.
В глазах начало двоиться, уши заложило, слова Ники доходили до меня будто через подушку.
— Что он с тобой сделал? — продолжала допрос Ника, которой, кажется, было плевать на мое самочувствие — ей нужны были ответы.
— Пытался… Порвать… Прост… ранством… Изнутри… — ответил я, стараясь выбирать слова с минимумом гласных букв, чтобы произнести их побыстрее. — Плохо…
— Я поняла! — вмешалась Чел. — Я знаю такое, это самая простая техника, она буквально на уровне манипуляции рабочим телом!..
— Короче! — рыкнула Ника, и ее волосы ощутимо потемнели, становясь практически красными.
— У него очень много повреждений в организме! Надорванные органы, внутренние кровотечения, всякое такое! Стало быть, его срочно нужно вылечить, или хотя бы как-то стабилизировать его состояние!
— Как ты себе это представляешь?! — зло прокаркала Ника. — В портал Ратко его нельзя совать, он не доберется до выхода, а вместе с ним и мы, скорее всего, тоже! Если ты права, то его счет идет на часы, если не вообще на минуты, так что поезд отпадает тоже… Особенно с учетом того, что здесь начнется скоро! А в этой дыре нет никого, кто смог бы ему помочь, здесь же нет ни одного реадизайнера!
— Кроме нас. — тихо поправила Чел. — А еще вернее, кроме тебя… Стало быть.
— Ты на что намекаешь? — удивилась Ника.
— Ты же Висла! Кровавая! Лучшие целители — в вашем роду!
— И что?! Я же не целитель, я вообще не сенс! Я форс!
Чел всплеснула руками:
— Но ты же знаешь какие-то основы, базис целительства! Ты всяко лучше меня сможешь ему помочь, стало быть! Просто в силу природной склонности!
— Да не могу я ему помочь! — Ника с тоской взглянула на меня. — Я, конечно, сильна, но не в этом направлении! От всей моей мощи просто не будет толку, пустых потерь праны будет больше, чем результата!
— Тогда усиль свои способности еще больше. — очень серьезно скачала Чел. — Чтобы и потерь было больше, и толку. К счастью, тут есть чем.
— Ты о чем? — удивленно посмотрела на нее Ника, а потом ее брови удивленно поползли вверх — кажется, она поняла. — Черт возьми, да ты гений!
Ника вскочила на ноги и побежала в соседнюю комнату — туда, где остался дядя Ваня. Споткнулась обо что-то, громко и не стесняясь выматерилась, а потом раздался голос самого сигмастера:
— Тресса Ника… Что вообще происходит?
— Дядя Ваня, все… Сложно! Сложно и очень плохо! — нервно ответила ему Ника. — Если говорить просто, на Сержа напал Бернард Ратко, и он его убил!
— Кто кого?
— Серж Бернарда! — зарычала Ника. — Так что вам сейчас надо со всех ног!.. Простите, со всех колес улепетывать отсюда к порталу!
— Охохох, я же знал, что так будет! — печально сказал дядя Ваня. — Я же знал, что ничем хорошим этот мутный заказ не закончится!
— Уж прости, дядя Ваня, что так получилось. — почти искренне покаялась Ника. — Мы возместим тебе потерю мастерской, обещаю. А сейчас катись отсюда как можно быстрее… Только сначала скажи, где у тебя лежит везиум!
— Это еще зачем?
— Дядя Ваня!..
Голос Ники угрожающе зазвенел. Если закрыть глаза, то можно представить себе, как из ее красных волос, раздвигая их, потихоньку проклевываются ушки летучей мыши.
Ох, а с закрытыми глазами-то хорошо… Намного лучше, чем с открытыми. Ничего не мешает, не мельтешит, не отвлекает…
— Ладно, ладно! — поспешно согласился дядя Ваня. — Вот, берите сколько нужно, все равно я с собой его не утащу сейчас!
— Отлично, спасибо. — Ника резко сменила тон на миролюбивый. — А теперь бегите отсюда… В смысле, катитесь… В общем, вы поняли!
— Я понял, тресса Ника, не волнуйтесь. — тоже миролюбиво отозвался дядя Ваня. — Уж не переживайте, я-то выберусь, даром что безногий, я давно все предусмотрел…
— Вот и славно. Тогда спасайтесь, а мы…
— Ника! — закричала Чел, впервые за все время нашего знакомства повысив голос на другого человека. — Серж умирает, твою мать, пошевелись, стало быть!
— Все, я пошла! — заявила Ника дяде Ване, и, судя по звукам, почти бегом вернулась в комнату.
Пересилив себя, я открыл глаза и долго их фокусировал на девушках. Ника сидела на корточках рядом со мной, держа в руках небольшой мешочек, похожий на кисет, в каких носили табак. Из серой ткани, с веревочкой-затяжкой на горловине, он выглядел таким же самодельным, как и машина для нанесения сигм.
Ника раскрыла мешочек и высыпала немного белого искрящегося порошка себе на ладонь. Совсем чуть-чуть — как будто солила стейк себе на ужин. Рука ее при этом едва заметно дрожала, и горка получилась неровной.
— Волнуешься? — понимающе спросила Чел, тоже присаживаясь рядом.
Вместо ответа Ника шмыгнула носом, глядя на везиум.
— Когда-нибудь делала это? — не отставала Чел.
Ника помотала головой:
— Вредно же.
— И я тоже. — вздохнула Чел. — Так что даже не могу тебе ничего посоветовать, стало быть.
— Да к черту советы. — решительно сказала Ника, и перевела взгляд на меня. — Только ради тебя, ублюдок! Только попробуй сдохнуть после этого!
Ну вот… Еще одна женщина в этом мире называет меня ублюдком…
Ника поднесла горстку порошка к носу, закрыла глаза и глубоко вдохнула, втягивая везиум в себя. Тут же закашлялась, принялась махать ладошкой возле носа, словно пытаясь нагнать свежего воздуха, потом закашлялась. Из-под закрытых и плотно сжатых век брызнули слезы.
Через несколько секунд Ника открыла глаза. Они были красные, будто она прямо в них засыпала порошок, а не вдохнула его, слезы катились из уголков глаз по щекам.
Но Ника улыбалась. Мало того — она сияла, как будто у нее сегодня день рождения, а она только-только об этом вспомнила.
— Ух, твою мать!.. — выдохнула Ника и закашлялась. — Забористая херота!
— Ты как? — обеспокоенно наклонилась к ней Чел.
— На удивление неплохо. — ответила Ника, и снова зашлась в кашле. — Праны… Через край…
— Так лечи давай, стало быть! — всплеснула руками Чел. — Чего ты ждешь?!
Ника будто бы поплыла. Ее взгляд затуманился, она заторможенно кивнула, перевернула меня обратно на спину и положила руки мне на грудь:
— Серж, я… В общем… Наверное, будет больно… — с дурацкой улыбкой проговорила Ника. — Прости заранее…
— Давай уже! — Чел до того вышла из себя, что ткнула Нику кулаком в плечо.
Ника мечтательно улыбнулась, закрыла глаза…
И я понял, что боль, которая терзала меня во время поединка с Бернардом — ничто…
То, что происходило сейчас, было во много раз хуже. Никогда бы не подумал, что заживление — заживление! — может быть такие мучительным! В меня будто залили расплавленный свинец, который не застыл комом внутри, как должен, а проник во все ткани, во все клетки тела и превратил всего меня в пылающий силуэт!
Я пытался кричать, но свинец был даже в легких, и я не мог выдавить из себя ни единого звука. Кажется, я не мог даже дышать. Если раньше недостаток воздуха можно было определить по тому, как жжет и саднит легкие, то сейчас это ощущение растворялось — я горел весь.
Я пытался рефлекторно противодействовать этому так же, как делал это с Бернардом — противопоставив свою силу чужой, но меня одернули.
Не вздумай! Сейчас Ника тебе помогает, а не пытается убить! Если будешь ей мешать, или сдохнешь неминуемо или истощишься в минус! В твоем состоянии неизвестно, что произойдет быстрее!
Слова богини дошли до меня не сразу, но все же дошли, и я перестал противиться Нике, пусть даже это и значило возвращение боли. Сейчас мне это нужно было. Объективно — нужно. А боль… Я все равно ничего не могу с ней сделать. Не сейчас.
Сколько прошло времени — сказать невозможно. Я, конечно, не додумался начать считать секунды, и запоздало сообразил, что это могло бы мне помочь отвлечься от боли, поэтому минуло две минуты или половина вечности — черт его знает.
Главное, что это закончилось.
Ника оторвала руки от моей груди, и с резким страстным выдохом откинулась назад. За ее руками взмыли в воздух две струйки крови — то ли моей, то ли ее, уже не поймешь. Это уже не важно — главное, что я стал чувствовать себя живым. Не медленно и бесповоротно умирающим, а по-настоящему живым. Способным двигаться, и главное — дышать.
Хоть и с хрипами.
— Я все! — счастливо выдохнула Ника. — Я пуста. Ждите.
— Выглядишь, будто ты кончила. — буркнул я, принимая сидячее положение.
— Это… не сильно хуже. — продолжая счастливо улыбаться, выдохнула Ника. — Чувство… Просто безумное. Хочется изливать прану, пока она не кончится. Хочется пользоваться силами, пока не истощишься… Невероятно.
— Теперь понятно, почему эта штука такая вредная. — вздохнула Чел.
— Точно. — резко погрустнела Ника. — Я еще слыхала, что от нее отходняки просто ужасные… Но то, что происходит сейчас… Это невозможно описать.
— Тогда не описывай. — жестко оборвал я ее. — Кратко введите меня в курсе дела, что происходит? В какое дерьмо я вас вляпал и почему ты отправила прочь дядю Ваню?
Ника коротко переглянулась с Чел и погрустнела еще больше:
— Ты убил Бернарда.
— Да, и что? — не понял я.
— Помнишь, я говорила, что на ресурсные поселки не нападают дарги?
Я кивнул.
— А знаешь, почему?
Я, конечно, не знал. Поэтому я покрутил рукой в воздухе, призывая Нику продолжать.
— А потому что в ресурсных поселках очень мало живет людей и совсем нет реадизайнеров. Они не привлекают даргов потому, что в них очень мало активной праны.
— Что еще за активная прана?
Ника задумалась, подняв глаза к потолку. Вместо нее эстафету ответов перехватила Чел:
— Прана есть в каждом живом человеке… Да вообще в любом живом существе, стало быть, просто в разумных существах, то есть людях, некоторая часть праны, она… Активная. Это прана, которая является следствием разумной деятельности человека и одновременно является и причиной и следствием этой активности. У реадизайнеров соотношение активной и пассивной праны намного выше, чем у простых людей, что и является причиной, почему мы способны… На то, на что способны, стало быть.