«…правду?»
Нет, конечно! Пока я не расскажу ей то, что удовлетворит ее любопытство. Это не обязательно должна быть правда. Достаточно быть похожим на правду. Ну, или это может быть не вся правда.
Я внимательно осмотрел лук, подставляя его свету, падающему из окна. К счастью, он оказался без повреждений и даже без грязи — не удивлюсь, если Ника самолично оттирала его от земли и крови, изучая каждый квадратный сантиметр, пока я был без сознания. Все искала ответы на свои вопросы, в отсутствие возможности задать их напрямую мне.
«Ты же тянешь время, осматривая лук».
Отчасти. Я думаю, как добавить в правду чуть-чуть вымысла, чтобы эта правда стала максимально достоверной.
— Что конкретно ты хочешь узнать? — наконец спросил я, чтобы как-то направить нить разговора. — Как я убил даргов? Ты же сама видела — стрелами. Стрелами в сердце.
— Верно, видела. Но как ты попал в них, тем более в сердце? Ладно, я даже готова принять правила твоей игры и сделать вид, что верю, будто ты не в курсе, что такое атакующий дарг. Любой дарг: хоть нео, хоть айки, хоть… Любой! Это костяная крепость, обтянутая многослойной твердой кожей, которая несется на тебя со скоростью мотоцикла! Вся передняя часть дарга — это пластины брони и лоскуты брони, и при этом — полное отсутствие каких-то важных для жизни органов. Даже если ты попадешь в дарга, что, в общем-то, реально, ты ничего ему этим не сделаешь. Фактически единственный способ убить дарга раньше, чем он убьет тебя, — это поразить его в сердце. Но из-за того, что дарги передвигаются на четырех конечностях, их сердце всегда защищено. И единственный момент, когда его можно поразить без применения реадиза, — когда дарг в прыжке. И то понадобится немалая сила духа, чтобы прыгнуть ему навстречу, прямо под его когти, и выстрелить снизу вверх. В даргов в принципе лучше всего стрелять снизу вверх.
— Я так и сделал, — кивнул я. — Со вторым я так и сделал.
— Тогда ты либо лжец, либо… — Ника сощурилась. — Лжец. Я не говорила, что после такого выживают. Это совершенно самоубийственная атака, потому что дарги прекрасно управляются со своим телом в воздухе из-за смещенного в грудь центра тяжести. Я не просто так говорила, что для простого человека есть лишь один способ убить дарга раньше, чем он убьет его. Потому что убить дарга и остаться при этом в живых возможности нет.
— Так я и должен был умереть… — как можно более небрежно пожал плечами я. — От яда же.
— О нет, не заговаривай мне зубы. Царапина на плече и яд в крови — это полная чушь. Ты после описанного должен быть выпотрошен от паха до горла, как селедка! Я видела такое, неоднократно видела. Отчаянных людей много, а вот людей, которые бы выжили после своего отчаяния, — нет.
А, впрочем, что я теряю, если расскажу ей правду? Не всю, конечно, но большую ее часть. Не вдаваясь в подробности, так сказать. Просто обойдусь одной короткой фразой:
— Я убил его, потому что использовал реадиз.
И Нику ответ, кажется, устроил. Она снова закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула:
— Наконец-то. Я уж думала, что не дождусь этого. Значит, ты хочешь сказать, что, даже не будучи абитом, а просто едва-едва пройдя ритуал инициации, уже буквально через день ты без учителя и без наставника овладел контролем праны, да причем в таком объеме, что смог при помощи него убить целых двух нео?
Я пожал плечами. Половину из того, что она сказала, я вообще не понял, поэтому и ответить решил максимально обтекаемо:
— Оно как-то само получилось… Я просто… Делал то, что велела интуиция.
«Интуиция, значит?..»
— Интуиция, значит? — в голос с богиней усмехнулась Ника. — Либо ты опять мне лжешь, либо ты… Я… В общем, во втором случае через пару лет уже я буду кланяться тебе в ножки, как новому гению реадиза. Но какой из вариантов реален, мы сейчас и узнаем.
Ника встала со стула, поднесла запястье к губам и впилась в кожу зубами! Резко рванула руку, подвешивая в воздухе струю крови, сноровисто схватила ее другой рукой и дернула на себя, вытягивая ее в струну! Крутнула застывшую алую линию в руках и швырнула в мою сторону.
На мои ноги, покрытые простыней, упала стрела. Идеальная копия тех, которыми я стрелял по даргам в поезде. Только полностью красная.
— Ты повторишь то, что сделал в поезде. — Ника безмятежно лизнула рану, и та прямо на глазах затянулась. — Или сдохнешь.
Глава 11Необычные методы лечения
Хм… Богиня, что она имеет в виду?
«Я не знаю, что именно она имеет в виду, но мне не нравится ее тон».
Уж поверь, мне он нравится еще меньше, потому что именно на мне она собралась ставить какие-то свои непонятные эксперименты… У нее вообще есть на это полномочия?
«Это сложный вопрос. Официально — конечно же нет, но официальная позиция не всегда совпадает с реальностью. Реадизайнеры держатся особняком от остального человечества, у них как бы свое общество внутри общества. Если ты окажешься реадизайнером, в смысле, когда она убедится, что ты реадизайнер, ты станешь частью этого общества, и ее отношение к тебе кардинально изменится, но, пока это не так, она, в общем-то, вольна делать с тобой все, что пожелает, и никто особо не скажет ей слова против. Тем более если она действительно выяснила о тебе всю возможную информацию, а она, как мы уже знаем, ее выяснила. Тебя даже искать особо некому, кроме Юли, если вдруг что-то случится».
Хрень какая-то… Как это вообще называется, когда часть людей имеет больше прав, чем другая?
«Это называется реальная жизнь. Если тебе так будет понятнее, представь, что глава гильдии убийц, которого все в городе прекрасно знают, самолично заявится в больницу и вежливо попросит провести его к одному из пациентов, чтобы вывести его прогуляться и поговорить о том, что этот пациент главе всю сознательную жизнь врал. Как думаешь, ему откажут? А если пациент не вернется, будут потом его искать?»
Но Ника же — не убийца!
«Еще какая убийца. Просто убивает она не людей, а даргов».
Так разве это не означает, что мы с ней на одной стороне?
«У Ники Висла есть только одна сторона — ее собственная. До тех пор, пока это не нарушает Кодекс, разумеется».
Что еще за Кодекс?
«Эта информация тебе пока что не понадобится. Во всяком случае, точно не поможет».
— Хорошо, босс, — улыбнулся я Нике, откидывая одеяло и спуская ноги с кровати. — Что мне нужно делать?
Ника немного помолчала, бегая по мне взглядом.
«Серж, ты опять голый. Что за привычку ты себе завел?»
Ну да, логично — в больнице меня раздели, чтобы осмотреть и, возможно, провести операцию, или что они там со мной делали. Что-то я не подумал.
— Для начала — оденься, — наконец промолвила Ника. — Там разберемся.
В тумбочке возле кровати нашлась одежда — не моя, но похожая. Судя по висящим на тонких упругих ниточках биркам, ее совсем недавно купили в магазине. Никто, кроме Ники, конечно, не стал бы этим заниматься, а значит, она давно уже решила сделать из меня подопытную крысу.
Я оделся в красную рубашку с коротким рукавом, черные кроссовки и черные джинсы — к счастью, не такие облегающие, как у Ники, иначе я в них, наверное, и ногу не смог бы поднять. Как она вообще их носит? Как она вообще в них влезает?
Надевать рубашку было немного трудно из-за тугих бинтов, охватывающих плечо, и мне внезапно пришла в голову спасительная мысль:
— А я же не смогу стрелять с раной на плече… — я оттянул ворот, показывая бинты. — Точнее, смогу, но не факт, что попаду в цель. Вообще куда-то попаду — не факт.
— Хм. — Ника нахмурилась. — Действительно, что-то я не подумала. Раздевайся.
— Это еще зачем? Ты же только что сама…
— Раздевайся, — повторила Ника.
Мне показалось или в ее голосе впервые за все это время прорезались какие-то эмоции?
Я пожал плечами и взялся за пуговицу только-только застегнутых джинсов.
— Да нет же, верх снимай, — махнула рукой Ника. — Рана же у тебя на плече. А на голого тебя я уже насмотрелась.
— И как, понравилось? — не удержался от подколки я, снимая рубашку.
— Весьма неплохо. — Ника чуть подняла правую бровь. — Но это тебе не поможет.
Она подошла ко мне, подняла руку и чиркнула ногтем на указательном пальце по бинтам. Удлинившийся и остро блеснувший ноготь легко вспорол ткань, царапнул кожу, и следующим движением — в обратную сторону — Ника подцепила бинты и сорвала их с меня.
Я зашипел, изображая, что мне больно, и небрежно заметил:
— А ты любишь пожестче, как я посмотрю.
— Я люблю результативно, — ответила Ника, осматривая мою рану. — Во всех смыслах. Что-то мне подсказывает, что ты мне все-таки врешь насчет раны. Она выглядит не так уж и плохо. Даже хорошо выглядит, я бы сказала, а я что-то да понимаю в медицине, пусть и не много.
С этим нельзя было не согласиться — рана действительно выглядела хорошо. Не знаю, как порез выглядел изначально, но сейчас это была ярко-красная ниточка, тянущаяся от ключицы к левому соску. Только тонкие нити швов, пересекающие царапину поперек и которые никто не сподобился вытащить, намекали на то, что рана-то на самом деле — свежая. А сама по себе она выглядела как старая и уже забытая травма.
Но это не значит, что я не попытаюсь воспользоваться своим положением официально раненого.
— Ты когда-нибудь стреляла из лука? — с вызовом спросил я.
— Конечно же нет! — фыркнула Ника. — Оружие — для людей. А такое убогое оружие… Вообще не представляю, для кого.
— Тогда послушай того, кто стрелял: эта рана очень даже помешает!
— Вот именно поэтому оружие и для людей, — хмыкнула Ника. — Реадизайнера не выведешь из строя такой простой и легкой раной, потому что у него нет нужды в каком-то там оружии. Но так уж и быть, помогу тебе.
Ника приблизила лицо к моей груди, для чего ей пришлось немного присесть. Я рефлекторно глянул на нее сверху вниз, и так получилось, что мой взгляд упал в вырез ее свободной блузки, и…