— Руби! — взревел Геракл.
Юноша опустил топор и рассек веревку надвое. Дерево со свистом распрямилось, с силой выбросив стрелу…
Зопирион проснулся: корабль с силой качнуло, и он покатился по палубе, где спал, завернувшись в плащ.
«Аталанта», рассекая волны, шла по проливу меж двух скал — Харибдой и мысом Фаланфа. Позади нее лежала плоская Мессанская долина. Вместо хмурых Апеннин, врезающихся в море по всему побережью Италии, здесь лишь изредка виднелись в глубине равнины низкие гряды холмов. Впереди лежал Тарент, яркое пятно на коричнево-оливковом берегу. Полуденное солнце ярко освещало черепичные крыши, белые мрамор и штукатурку стен, коричневые хижины из необожженного кирпича.
Прямо по курсу на острове, загораживающем выход в Маленькое море, поднималась высокая скала акрополя. Остров с древним городом окружала кирпичная стена, которая поднималась над водой на несколько локтей. С правой стороны над стеной вырисовывались очертания огромного храма Посейдона с массивными дорическими колоннами.
Справа от храма Посейдона шел неглубокий Восточный пролив, доступный только для небольших судов, через него был перекинут деревянный мост. За Восточным проливом начинались предместья города, в свою очередь защищенные кирпичной стеной. Корабль вошел в порт напротив более глубокого Северного пролива.
Спустили парус. Корабль на веслах вошел в Северный пролив, направляясь в Маленькое море, одну из лучших гаваней южной Италии. «Аталанта» пришвартовалась у причала во внутренней части акрополя острова.
Когда Зопирион ступил на берег, длинные тени указывали на то, что было далеко за полдень. До дома было далеко, и он позволил себе роскошь нанять носильщика. Юноша шел вперед, опираясь на копье, как на палку и лавируя среди пешеходов. В основном это были рабы или вольнонаемные грузчики с тяжелой поклажей, иногда такой объемной, что Зопириону приходилось прижиматься к стене, чтобы освободить им дорогу. В городе стоял резкий запах пота, товаров, стряпни и гнили.
Улицы старого города, слишком узкие и кривые для гужевого транспорта, переплетались в сложный лабиринт. Мостовые были грубо вымощены известняковыми плитами и булыжником, и во многих местах были настолько избиты, что камни лежали вперемешку с грязью, мусором и отбросами. Кирпичные стены одноэтажных домов, стоящих плотно друг к другу по обе стороны улицы были практически слепыми, за исключением массивных деревянных дверей да редких крошечных окон, расположенных на большой высоте. Стены более-менее зажиточных домов были побелены, остальные же сохраняли цвет необожженного кирпича.
Пять месяцев назад Зопирион вместе с отцом представили Совете проект перестройки города в соответствии с регулярным планом, подобном тем, что были воплощены в жизнь в Пирее, Фуриях и на Родосе. Отстраиваемые заново улицы постепенно выпрямлялись и расширялись, пересекались под прямым углом, как в некоторых древних городах Востока. Но, тем не менее, единодушный протест тарентийских домовладельцев в один миг разрушил грандиозный план.
Когда Зопирион, перейдя через мост, вышел в предместья, улицы стали намного шире и ровнее. Наконец юноша он подошел к родному дому.
— Эй, кто-нибудь! — постучавшись в дверь, закричал он.
И вскоре родня чуть не задушила юношу в объятьях. Отец Зопириона был очень похож на сына, несмотря на то, что был ниже ростом и уже седой.
— Принесите вина! — крикнул он на кухню.
— Ты не простудился? — спрашивала его мать Агата.
— Расскажи о своих приключениях, — умолял брат Персей — уменьшенная копия Зопириона, только что без бороды.
— Расскажи нам о прекрасной вдовушке, провожать которую, по словам Архита, ты отправился, — попросила его сестра Фия, долговязая девчонка лет двенадцати с торчащими вперед зубами.
— Давайте по одному! — взмолился Зопирион. Наконец, они расселись по местам в уютном внутреннем дворике, слушая рассказ о том, что с ним приключилось после того, как он расстался с архонтом и его людьми.
— Я надеюсь, сынок, что твои отношения с этой девушкой были и остаются просто дружескими? — спросил отец, когда юноша рассказал о своем приезде в Мессану и приеме, устроенном семьей Коринны.
Зопирион вспыхнул, ошарашенный.
— Н-не совсем. Н-на самом деле я хотел бы на ней жениться, — заикаясь, произнес он.
— Итак, мой бесстрастный логик наконец позволил себе сантименты? Мы с матерью думали, что настанет время, и мы подыщем тебе жену. Я уверен, что в Таренте ты встретишь более подходящую невесту. Кроме всего прочего, у этой девушки, как бы сказать получше, весьма романтичная история? — он поднял руку, так как Зопирион попытался было возразить. — Я знаю, ты мне скажешь, что в этом нет ее вины. Но женитьба — слишком важное дело, ее надо обсудить со всех сторон. Здесь и без того полно риска, чтобы добавлять к нему невесту из другого города, с которым в один прекрасный день мы начнем воевать. Кроме того, подумай, насколько трудно будет нам с Ксанфом прийти к соглашению в финансовом вопросе, передвигаясь между двумя городами! — в знак явного несогласия Мегабаз резко откинул голову. — Нет, в этой женитьбе я не вижу ничего хорошего для нашей семьи. Препятствовать тебе я не буду, но и одобрить не могу.
— Доверься нам, мы сумеем подыскать тебе лучшую невесту, соблюдая твои интересы, дорогой Зопирион — добавила Агата.
Зопирион некоторое время молчал, покусывая губы.
— И еще, отец: Дионисий предлагает высокую зарплату конструкторам и квалифицированным ремесленникам, готовым работать в Сиракузах на его проектах. Я собирался отравиться туда…
— Зопирион! И думать не смей об этом. У нас сейчас столько договоров, что мы с трудом справляемся, а…
— Но для нашего дела очень выгодно получить доступ к одному из самых могущественных людей в Великой Элладе…
— Ты только что возвратился домой и сразу же говоришь об отъезде, — произнесла Агата.
— Я знаю, что у тебя на уме, — сказал Мегабаз. — Ты хочешь быть поближе к этой девушке…
— Послушайте, дорогие мои! — взмолился Зопирион. — Это шанс, а Персей достаточно взрослый, чтобы помогать…
— Ерунда! — вскричал Мегабаз. — Он даже не был в учениках!
Они все еще спорили, кричали и жестикулировали, когда яростный стук в дверь прервал их диспут. Привратник привел Архита. Весь потный и взъерошенный юноша держал в руках небольшой мешок.
— Зопирион! Они преследуют нас! — приглушенно сказал он. — Будь готов бежать из города! Прямо сейчас!
Зопирион в нерешительности нахмурился.
— Ты сошел с ума? Кто за нами гонится?
— Демагог Ктесий и его люди! И им нужен ты — помощник архонта!
— Именем бога, о чем ты?
— Все началось, когда я прибежал на Совет. Через десять дней выборы. Когда показалось, что я могу занять место Ктесия, он обвинил меня в государственной измене.
— Никогда не думал, что люди могут принимать всерьез такую ерунду, — заметил Мегабаз.
— А они могут! Ктесий доложил на Совете, что наше бедное маленькое пифагорейское общество устроило заговор, целью которого является установления тиранической власти и запрет всем есть бобы. Следующим шагом, — сказал он, — будет заставить тарентийцев жить на пустой овсянке. Сегодня он выставил обвинения против нас обоих, как против архонта так и против помощника архонт, а его молодцы разгуливают по улицам и разыскивают нас.
— Ой! — заплакал Зопирион, а вместе с ним завопила вся его семья.
— Как можно быстрее всего выбраться из города? — спросил Архит.
— Завтра в Сиракузы отплывает капитан Файакс на «Аталанте», — ответил Зопирион. — если только он закончил погрузку. К счастью, я так и не распаковал свои вещи. Ночью спрячемся у него в трюме. Отец, видно боги хотят, чтобы мы попытали счастья у Дионисия!
— Кто может бороться с судьбой? — вздохнул Мегабаз. — Я буду скучать по тебе, сын. И как мне теперь справиться с работой?
Зопирион достал из дорожной сумки щит.
— Мама, есть ли у тебя чистая рубашка? Фия, не приготовишь ли ты еды на дорогу? Хлеб, сыр, мешок сушеного гороха вполне сойдет…
Спрятав лица под капюшонами плащей, Зопирион и Архит поспешили к берегу моря в северной части предместья.
— Эй, вы двое! — раздался чей-то голос, когда они были почти у цели.
Зопирион ускорил шаг, будто он ничего не слышал. Сзади раздался топот бегущих ног. За ними гнался человек, полный желания заглянуть под капюшоны.
— Не вы ли пифагорейцы Архит и Зопирион? — спросил он. — Конечно, я уверен, ты — Архит! Я видел тебя, когда ты произносил речи на рынке. Именем Совета, я арестую…
— Клянусь Мелькартом, кто ты? — с финикийским акцентом прорычал Зопирион. — Я Элибаал из Сидона, а это мой первый помощник. Уйди с дороги, сальный грек — любитель мальчиков!
— Ты меня не проведешь! Ты меня не проведешь! — вопил мужчина, подпрыгивая от возбуждения. — Именем…
Пока Зопирион говорил, Архит проскользнул за спину незнакомца и свалил его на четвереньки. Зопирион быстро огляделся. На кривой аллее, где они стояли, в это время никого не было, весь все тарентийцы сидели по домам и обедали. Зопирион толкнул мужчину в грудь, и он отлетел назад, к Архиту. Завязалась борьба, и Зопирион ударил преследователя по голове рукоятью кинжала. Мужчина осел, как лопнувший мыльный пузырь.
— Превосходно! — воскликнул Архит. — Надеюсь, ты его не убил. Это изрядно испортило бы мою будущую политическую карьеру.
— Нет, он ненадолго отключился. По крайней мере, надеюсь на это.
— Наверное, лучше отнести беднягу в угол, его там не скоро заметят. Давай!
Они торопливо оттащили незнакомца с дороги. Архиту приходилось то и дело переходить на рысь, чтобы поспеть за широким шагом своего друга. В конце улицы они увидели рыбака, сматывающего сети после дневного лова. Друзья с легкостью наняли его перевести их на восток, в гавань, где стояла «Аталанта»: улов рыбака был весьма скудным. Рыбака попросили отплыть подальше от берега.
Пока рыбак греб, юноши сидели молча, бросая испуганные взгляды на берег: вдруг там появится лодка с вооруженными людьми и отрежет им путь к отступлению? Солнце садилось за храм Посейдона.