– Чего уж теперь. Использую ваш ключ.
Рустем вздохнул с облегчением, старательно не заметив вмешательства в Решение Избранного.
– Тогда до встречи! – произнес он и… исчез.
Вместе с ним исчезла комната с туманными стенами, жарко пылающий камин и стол с угощением. Петя с Антоном Павловичем обнаружили себя стоящими среди осевших холмиков старого кладбища. Антон Павлович на автопилоте продолжал мять салфетку, хотя та уже испарилась у него из руки. От церкви к ним бежали люди из обещанной группы поддержки. Чуть дальше, на дороге, чернел кирпич джипа.
– Ну что, пошли, Избранный!
– Очень смешно, – буркнул Петя.
– Какие уж тут шутки, – вздохнул Антон Павлович. – Сплошная проза жизни.
– Дальше-то что будет?
– Об этом мы поговорим в более уютной обстановке. Шевели ногами, а то дождь собирается.
Петя глянул на небо. Оказывается, пока они блуждали по подземелью и наслаждались гостеприимством пришельца Рустема, прошла целая ночь. Чувствовалось, что давно рассвело, но серые тучи, гряда за грядой идущие откуда-то с востока, делали наступивший день совсем тусклым. Дождь пока не начался, но, судя по тяжелым животам туч, ожидать его можно было скоро.
– Прям настоящий ноябрь, а не начало сентября, – пробормотал Петя.
Порыв холодного ветра рванул его за одежду, и парень прибавил ходу, радуясь, что до деревни они поедут с комфортом – на машине.
Глава девятнадцатая
В Вышелесе их встретила такая куча народу, что у Пети зарябило в глазах. Вокруг суетились врачи и толстые дядьки с большим количеством звезд на погонах. И если первые смотрелись уместно, то необычно быстрые движения последних вызывали тревожное чувство. Над кромкой ближнего леса с ревом пролетел хищного вида вертолет.
– Хоть эти вовремя появились, – пробурчал себе под нос Антон Павлович. – Могли бы и потише себя вести. Работать невозможно!
Петя кинул на него удивленный взгляд, но его внимание отвлекла кучка людей, потерянно мявшихся среди всеобщей суеты. Явные односельчане, парню тем не менее они не были знакомы. Хотя…
– Тетя Лида! – окликнул он.
– Здравствуй, Петенька, – приветливо отозвалась окликнутая.
– Ты чего здесь… – начал Петя. Потом до него дошло: – Ты же весной померла!
– Чево это? Ты говори, да не заговаривайся.
Он во все глаза рассматривал стоящую перед ним женщину. Жила она одна. И сколько парень помнил, тетя Лида Слепуха всегда была старой. Осенью-зимой-весной она ходила в черном болоньевом плаще, летом сменяя его на бесформенную – и тоже черную – хламиду. Частенько от нее пахло водкой, однако, даже выпив, она никогда не задиралась, не ругалась матом. Ее неопределенного цвета глазки за линзами очков начинали лишь сильнее поблескивать, да улыбка приобретала глуповатый вид. Умерла она как-то неожиданно: вчера еще шаталась по деревне, распространяя запах перегара, а на следующий день легла в гроб, заставив односельчан раскошелиться на похороны, ибо родственников у старой пьянчужки не оказалось. Изба же с того времени стояла заколоченная, окончательно нахохлившись и перекосившись уж совсем под фантастическим углом.
Сейчас же женщина выглядела по-другому. Петя, смотревший на Лидуху во все глаза, понял, что совсем она не старая: лет пятьдесят от силы. Куда-то исчезла бледность. Щеки стали просто пухлыми, без всякой одутловатости. Исчезли очки. Глаза без них стали синими, как летнее небо, пусть и слегка выцветшими. Но ведь летнее небо тоже выцветает от зноя, правда?
Женщина хотела что-то спросить, но не успела: Антон Павлович без всяких церемоний потащил Петю прочь, буркнув:
– Некогда трепаться.
Парень машинально послушался.
Офигевшего от количества суетящегося народа парня затащили в огромную машину иноземного вида с красным крестом на боку. Внутри его с великим бережением уложили на кушетку. Эта кушетка могла дать сто очков вперед кроватям в местной больничке, несмотря на то что в больничке той не так давно сделали ремонт и закупили современное оборудование, включавшее в себя и новые ортопедические кровати. Петя успел оценить их удобство, когда год назад лежал там с аппендицитом.
Замелькали какие-то трубки с присосками, кожи коснулся блестящий металлический кружок, на голову с гудением опустился шлем, похожий на шлем Дарта Вейдера из «Звездных войн», но попроще и без зловещего вороненого блеска. Вот что-то укололо руку, послышался успокаивающий голос «все-все», и все действительно закончилось. Сидел Петя на той самой шикарной кушетке, а напротив на стуле примостился шеф Специального отдела. На парня он смотрел выжидательно, но молчал.
– Что? – первым не выдержал Петя.
– Ты готов к серьезному разговору?
– Готов, не готов… Куда я денусь с подводной лодки?
– Трезво мыслишь, – одобрил Антон Павлович.
– Интересно, как этого Рустема на самом деле зовут? – вслух подумал парень. Не то чтобы его это действительно интересовало, но серьезность предстоящего разговора страшила. Пете хотелось оттянуть его хоть на несколько минут. Оттянул.
В ответ раздалась серия пощелкиваний с присвистом и переливами, как будто в унитазе сливают воду.
Петя ошарашено уставился на чекиста.
Тот невозмутимо пояснил:
– Имя Рустема. Если я не налажал с произношением. Все-таки у дарутиан оно сложное.
– В‐вы к-кто? – прозаикался парень.
Он отодвигался, отодвигался и отодвигался, пока не понял, что пытается вжаться спиной в стену.
– Успокойся, – наконец сжалился над ним Антон Павлович. – Все, что ты подумал, к реальности не имеет никакого отношения. Я не агент инопланетян и убивать тебя не намерен. Господи, убогая же фантазия у некоторых, – фыркнул он. – Избранный называется. Никто тебя убивать не собирается, – повторил он и, выдержав паузу, торжественно заявил: – Я являюсь смотрителем заповедника на планете Земля.
Не дав парню опомниться, он принялся ошарашивать его дальше, выудив из нагрудного кармана радужный квадратик и подкинув в воздух. Там квадратик и остался, разложившись на несколько поверхностей. Передняя поверхность являла светлый образ чекиста в трехмерной проекции. Остальные представляли собой такую мешанину линий и красок, что глазам стало больно.
Подержав диковинное удостоверение личности перед физиономией парня, он сделал быстрое, явно отработанное до автоматизма, движение пальцами, после чего удостоверение вновь сжалось до размера квадратика, а затем исчезло в нагрудном кармане.
– Убедился? – осведомился многоликий чекист.
– У вас коньяк остался? – хрипло спросил Петя.
Не удивившись, Антон Павлович вытащил откуда-то из-за спины заветную фляжку и протянул ее парню. Тот от души глотнул. Полегчало.
– Рассказывайте, – потребовал он. – Все рассказывайте! И постарайтесь не врать. Надоело! То вы спасатель, то кагэбэшник из диковинного отдела, а теперь вообще смотритель заповедника! А ведь я поверил!
Карьера, все на волоске, успех нужен прямо сейчас… Тьфу, блин!
Многоликий Антон Павлович вздохнул, откинулся на спинку стула, уставился на потолок и заговорил. На Петину горячую речь он, похоже, внимания не обратил.
– Сейчас, Петр Николаевич, я буду открывать вам сокровенные тайны, которые, если вдуматься, являются избитыми истинами.
– А можно, – перебил его парень, – обойтись без вот этих… – он изобразил в воздухе некую загогулину, – словесных кружев?
– Нельзя, – не согласился Антон Павлович. – Ибо каждый кусок информации требует своего оформления.
– Ладно, излагайте, как можете. – Пете надоело спорить. – Кстати, вы не боитесь, что нас подслушивают? Вот хотя бы через ключ к звездолету? – И он продемонстрировал руку, куда всосалась разноцветная печать.
– Не-а, – безмятежно ответствовал Антон Павлович. – Рустем сейчас искренне уверен, что слышит, как мы обсуждаем будущие выгоды сотрудничества, а ты еще и выклянчиваешь преференции для себя лично.
– А сотрудничества с преференциями не будет?
– Об этом чуть позже. Сначала – предыстория, иначе тебе сложно будет понять, что происходит и почему именно с тобой. Меня действительно зовут Антон Павлович Семашко, и я действительно глава Специального отдела, занимающегося паранормальными явлениями и контактами с инопланетными цивилизациями. Здесь я не соврал – просто не все сказал. Наш Спецотдел захирел еще в шестидесятых, когда стало ясно, что контакта с инопланетными цивилизациями нет и не предвидится. Постепенно он превратился в синекуру для работников, по состоянию здоровья не могущих приносить пользу родной стране, а также теплое местечко для своих да наших. Если в первом случае я только за, то во втором… – Он поморщился и махнул рукой. – Впрочем, я отвлекся. Когда меня сделали его главой, а случилось это года два назад, он уже стал совершеннейшим балластом и застойным болотом. Честно сказать, раздражало такое положение дел ужасно. Попытки потыкать в болото палкой чуть не стали причиной моего увольнения, однако мне повезло: в самый критический момент со мной связались те самые инопланетяне с идеей сделать из Земли заповедник. Состоялся контакт, за ним подписание договора… В обход правительства, конечно.
– Почему «конечно»? – не понял парень.
– Ну как же? Контакт с отсталой цивилизацией пришельцам не нужен, зато нужен пост смотрителей, поскольку наша Земля, вернее, ее жители обладают некоторыми забавными свойствами. О них я расскажу тебе чуть позже. Дальше, чтобы Отдел оставался на плаву, правительству предоставили фактические доказательства существования инопланетного разума, якобы случайно найдя обломки космического корабля с трупами пилотов.
– Корабль вправду настоящий?
– Самый что ни на есть. У круизной яхты, которая удачно – ну, смотря для кого, конечно, – проходила мимо нашей планеты, отказал двигатель, а в дополнение к этому – механизм, отвечающий за его отстрел в случае опасности неуправляемой реакции. Правительство впечатлилось и осознало необходимость силы, которая в случае инопланетной угрозы сможет о ней хотя бы предупредить, в результате чего Отдел остался на месте. Нам даже денег дали на реорганизацию! – похвастался он. – Немного, правда. Для остальной же Галактики мы являемся официальными смотрителями заповедника, находящегося под эгидой Межгалактического координационного совета, или, если короче, МКС. Пришельцы не учли одного: я – патриот своей страны.