Мне стало совсем страшно и тоскливо. Я, конечно, любила Терский берег, но не настолько, чтобы остаться тут навсегда.
Между тем сейд продолжил:
— Никто просто так не становится нойдом. Тебе придётся справиться со всем самостоятельно. Может, чакхли, которого ты спасла от ведьмы Выгахке, тебе поможет. Он имеет на это право. Я или Хозяин Сейдозера нет по древним законам Мира Духов.
— Спасибо за совет, — поблагодарила от всей души и вернулась к фотографированию и копированию древних знаний.
Я была совсем не уверена, что смогу освоить древнюю шаманскую мудрость без наставников и помочь тем, кто ещё остался в живых. Сова перелетела на моё плечо и одобрительно угукнула. Удивительно, но на душе сразу же стало легче и спокойнее. Другого выхода у меня не было. Поэтому пообещала себе, что сделаю всё, что смогу. Только становиться женой нойда я не собиралась. Лучше смерть, чем такой муж.
Тут над моим ухом раздался голос набивающегося мне в супруги саама:
— Почему ты пытаешься спасти всех, кого ещё не забрали Чёрные Муки?
— Не тобой им подарена душа и жизнь, Самылко, — намеренно говорила холодно и равнодушно. — Не тебе и отнимать. Оставь меня в покое. И так слишком много работы.
— Тамара была куда сговорчивее, — проворчал шаман. — Другие тоже.
— Это их выбор и их право. Я не вправе оценивать их поступки или осуждать. Уходите, Самылко, сделайте мне лично такое одолжение.
— Тебе придётся подчиниться моей воле, — в чёрных глазах нойда вспыхивали и гасли недобрые багровые искры. — Строптивая, это хорошо. Надоели уже заранее на всё согласные важенки.
— Уходите. Вы мешаете мне работать.
Тут я удивилась, когда заметила, что сова распахнула крылья и издала пронзительный боевой клич. Почему-то она сама напасть на незваного гостя не спешила.
— Видишь, даже твой «верный» мешок с перьями признаёт, что я очень силён. Поэтому всегда беру, что хочу. Тебе придётся покориться моей воле, глупая девчонка.
Только нойд Самылко напрасно уже праздновал надо мной победу. Незнакомый мужской голос с угрозой проронил:
— Наглый смертный. Оставь Викторию в покое. Если бы не твои козни, кровь чужаков с Большой земли не обагрила бы ягель в тундре. Не прервались бы до срока, назначенного Небесами, жизни. Ты будешь наказан. Ты связался с Ротой. Поэтому навсегда лишишься своей силы и возможности однажды покинуть его владения.
Раздался протестующий вопль. Потом всё стихло. Я не стала оборачиваться, только от всей души поблагодарила:
— Благодарю вас, этот нахал совсем уже прохода не даёт. Надоел так, что невозможно спокойно видеть его наглую физиономию. Хочется вцепиться в неё ногтями стереть самодовольное выражение с этой самодовольной морды снулой рыбы.
— Рад, что успел вовремя вмешаться, Виктория. Надеюсь, ты догадалась, кто я?
— Скорее всего, вы Каврай. Вряд ли, он даже от Рухтнаса он так бы удирал, — конечно, я могла и ошибаться, но для чужачки это было простительно.
— Верно. Если чакхли предложит тебе пояс с бубенцами, как на шаманском бубне, не отказывайся. Для тебя мало шансов уцелеть в оленьей похлёбке, которую заварил нойд Самылко. Своей женой он видит тебя, но этого никогда не должно случиться.
— Меня ещё беспокоят происки Роты и его страхолюдин. Можно как-то уберечь экспедицию от их козней? Меня-то шаман им не даст погубить. Остальные же никак не защищены от их жестоких развлечений, — больше всего на свете мне хотелось, чтобы я никогда не попадала в такую скверную историю.
— Хорошо, если сами не сделают глупость, не погибнут, — пообещал саамский верховный бог и ушёл в свою вежу.
До меня только сейчас дошло, что Тамара больше никогда не вернётся домой к родителям. Как и сопровождавшие её мужчины. Даже не заметила, как по моим щекам заструились слёзы. Сначала тихонечко всхлипывала, потом разревелась в голос. Стресс требовал выхода. Тут меня никто из своих не увидит. Поэтому я могла позволить проявить себе слабость.
Сразу почувствовала, как на мои плечи легли чужие руки. Потом раздался довольный голос нойда Самылко:
— А ты тоже не лишена слабостей. Либо ты покоришься моей воле, либо твои сослуживцы отправятся в царство Роты на вечные мучения.
В этот раз за наглость мужчина поплатился. Сначала сопровождавшая меня полярная сова долбанула его по пальцам массивным клювом и так ударила по лицу жёстким крыльями, что тот еле устоял на ногах. Саам попытался поранить её металлическим ножом, но тот раскалился добела и обжёг ему пальцы.
— Ах, чтоб вас обеих волки Роты на части разорвали! — взвыл саам и исчез, точно растворился в полумраке полярной ночи.
Я погладила свою добровольную защитницу по спинке, поделилась прихваченной с собой на кухне едой и вернулась к прерванному недавними событиями занятию. Отчего-то, как только перерисовала и сфотографировала всё, почувствовала беспокойство. Решила перебраться поближе к озеру. Сделала фонарь ярче.
В этот день никто не пришёл, чтобы забрать меня под тёплую крышу. Видимо Самылко решил, что пусть лучше я замёрзну насмерть, чем достанусь какому-нибудь другому мужчине. Порадовалась про себя, что в моём рюкзаке была одноместная палатка, спальник и солевые грелки. Да и запас еды и концентратов. Также небольшой стальной котелок и складная тренога.
Конечно, местные посматривали на меня как на идиотку, но такое отношение в формате: «Всё своё ношу с собой» нередко выручало меня в сложных, и даже критических, ситуациях.
Про ключ с питьевой водой я читала. Поэтому разожгла небольшой костерок на специальных брикетах для похода. Установила треногу, набрала воды, добавила соли и специй. Потом занялась установкой палатки. Натянула сигнальные верёвки с металлическими подковками. О приходе живых чужаков они меня сразу предупредят. От нечисти и прочей местной жути спасут подаренные мне амулеты.
Руки привычно делали давно знакомую работу. Навыки, полученные во время долгих тренировок перед каждой экспедицией, не подвели меня и на этот раз. Когда всё подготовила для ночного отдыха, услышала, как закипает вода. Добавила туда крупу и открыла банку говяжьей тушёнки. В свиной было слишком много жира и мало мяса. Поэтому брала пару банок вместе с куриной исключительно для разнообразия походной кухни.
Через полчаса нехитрая густая и очень сытная похлёбка была готова. К сожалению, хлеба у меня не было, но и без него я с голоду не умру. На второй крюк треноги подвесила небольшой чайник. Когда он закипел, поставила на плоский камень рядом тарелку и налила в металлическую кружку с ручкой. Потом засыпала в кипяток свой любимый травяной сбор. Сделала пару глотков, когда напиток немного остыл, и довольно зажмурила глаза. Аромат и вкус был восхитителен и напоминал мне о лете.
— И что только этот глупый нойд в тебе нашёл? Тощая, совсем некрасивая, ни разу не ведьма. Сожрать бы тебя, пигалица, да Каврай и здешний сейд не позволят.
— Так, госпожа Выгахке, мужчины часто своего счастья под носом не замечают. Подавай им заморских королевишен, — мне на помощь пришёл чакхли, спасённый мной из лап наглой нечисти. — Скажу одно. Она вам не соперница. Замуж за нойда Самылко не собирается. Придётся вам взять в руки его судьбу. Чтобы всё вышло так, как вам и нужно.
— В твоих словах что-то есть, сопляк. Пойду, погадаю на оленьей лопатке. Ты же, чужачка, не вздумай пытаться влезть в мои брачные планы. Со свету сживу и глазом не моргну.
— И вам всего хорошего, госпожа ведьма, — уверила я её и продолжила прерванный ужин, да и моего маленького защитника угостила.
Глава 7
Чакхли поблагодарил меня за спасение и ужин, а потом проворчал:
— Ты не ведьма и не нойда, покамест. Поэтому останусь тут. Как бы чего не вышло. Выгахке по себе о других судит. Глупая колдунья не поверила ни одному твоему слову. Я попрошу братьев, пусть они хорошую оленью лопатку принесут. Добавим добрые травы и ягоды, обмажем глиной и закопаем в остывшие угли. К утру как раз будет готово. Ты спи, Виктория, спокойно. Мы за добро никогда злом не платим. Посторожим от лихих людей и нечисти из Мира Духов. Ты устала, а сил тебе ещё много понадобится.
Только сразу заснуть у меня не получилось. Маленькая женщина, она пришла с братьями спасённого мной человечка, строго на меня посмотрела и даже погрозила пальцем. Потом проворчала:
— Надо набраться сил, гостья с Большой земли. Иначе и сослуживцев не спасёшь, и сама пропадёшь. Прими от меня подарок. Только он изменит тебя. Сделает мудрее и сильнее. Ты всегда сможешь мысленно посоветоваться со мной. Не со всем, с чем ты столкнёшься, сможешь справиться без посторонней помощи, — мне в руки лёг тот самый шаманский пояс с серебряными бубенчиками, о котором рассказал Верховный бог этих мест Каврай.
Пока отложила его на стол. Я вымыла посуду водой из растопленного снега и поблагодарила:
— Спасибо, я вообще не знаю, что мне теперь делать со всей этой чертовщиной. Это не первая моя экспедиция на Терский берег. Только в этот раз что-то пошло не так, как обычно.
— Да, — вокруг моей талии чакхли застегнула красивый плетёный пояс с бисером и бубенцами, точно на шаманском бубне. — Если не будет иного выхода, Каврай оделит тебя великой силой. Нойдой станешь. Только в этом случае домой уже не сможешь вернуться. Будет тебе вежа в мире духов, а потом и спутник достойный в награду. Конечно, если не польстишься на более плохоньких женихов. Теперь спи уже. Самылко снова утром придёт тебя на зуб пробовать. Это надо ж было тебя одну в полярную ночь за пределами погоста оставить! Видимо, думает, утром сговорчивее будешь.
Забралась в палатку. Прикрепила на поверхность тёплого нижнего белья солевые грелки. Потом нырнула в спальный мешок и соскользнула в тревожный сон. Только в моём состоянии и он был большим благом для измученной непонятными испытаниями психики.
Проснулась я от возни за пределами палатки. Верховодила опять маленькая женщина. Её пронзительный голос перекрывал всё вокруг: