Пролог
В 2039 году на Землю в очередной раз пришла война. Из появлявшихся прямо посреди океана туманных областей начали выходить корабли. Странные, внешне копировавшие человеческие суда времён Второй Мировой, но технологически превосходившие свои «прототипы» многократно. Зашитые в волновую броню корпуса с лёгкостью выдерживали попадания противокорабельных ракет, а фотонные и электромагнитные орудия «разбирали» любого противника в считанные минуты.
Казалось, перед ними не устоит никто. Но… люди в очередной раз доказали, что по изобретательности равных им нет. Создание ворм-вируса, способного проникать в ядро кораблей Тумана, поставило даже не точку, а восклицательный знак в этой войне, обозначив безоговорочную Победу Человечества. Туманники, некогда считавшиеся хозяевами океанов, превратились в добычу. Желанную добычу. Ведь ни одно государство не откажется от сильных и покорных рабов, а внедренные в личностную матрицу наноколонии гарантировали послушание, жестоко карая за малейшее неподчинение.
В конце концов, Туман был повержен и на Землю пришел мир. Ненадолго. Поскольку победившее человечество немедленно вернулось к привычной грызне. За ресурсы, за влияние, за власть. И корабли Тумана снова вышли в океан, начав стрелять. Только теперь уже повинуясь приказам людей.
***
— Унсгейт, это всё, что вы можете предоставить?! — человек в адмиральском мундире побагровел лицом и, схватив со стола многостраничный документ, украшенный целой коллекцией грифов секретности, начал зачитывать с выбранных наугад страниц: — «Не исключено…», «вполне возможно…», «наиболее вероятно…», «мы считаем…», это что за дерьмо?!
— Адмирал, позвольте мне, — негромко перебил его второй, сидящий в углу и умудрявшийся даже в не таком уж большом кабинете буквально сливаться с обстановкой.
Подавшись вперед, он впился в ученого холодным взглядом.
— Профессор, давайте я вам поясню ситуацию. Сейчас решается, кто именно будет править миром в ближайшие сто лет. Пользуясь распадом НАТО русские уже заняли пол Европы и по-хозяйски примериваются к тому, что осталось, а китайцы практически закончили с Азией, разве что Индия их ещё как-то сдерживает. И помешать этому мы не в силах. Вы это понимаете?
— В Европе война, — робко заметил Унсгейт, просто чтобы не молчать.
— Война? — неприметный скривил губы в подобии улыбки. — Эта война продлится ровно до тех пор, пока там не появятся русские танки. А они появятся сразу, как Москва договорится с Берлином. И можете мне поверить, произойдет это очень скоро. Немцы отчаянно нуждаются в сырье и военной помощи, а русские в технологиях и выходе в Атлантику. Так что вхождение Германии в Восточный Союз дело даже не дней, часов.
— Но…
Неприметный вскинул руку, показывая, что ещё не закончил.
— Сейчас русские заняты на континенте, плюс, не имеют достаточного количества туманников. Что-то они там наловили, но в основном это легкие крейсера. А вот когда в составе их флота окажутся тяжелые «итальянцы» из Средиземного моря, а потом и «немцы» из Атлантики… — неприметный многозначительно помолчал. — И в этой ситуации вы тратите время и деньги на какие-то изыскания? К тому же, если верить вашему докладу, безрезультатные?
— Но, сэр, мы не уверены… — попытался протестовать Унсгейт. — Мы сами толком не понимаем, как работает ворм-вирус и…
— В чем вы не уверены? — снова перебил его неприметный. — Три года мы используем захваченные корабли Тумана и за всё это время не зафиксировано ни одного сбоя, разве что мелкие накладки.
— Но тесты показали, что корабли формируют личность, их ментальные модели… аватары… становятся всё больше похожи на людей.
— Чтооо?! — не выдержав, заорал адмирал. — Личность?! Какая ещё, мать вашу, личность?! У грёбаной железяки нет и не может быть никакой личности! Потому что это, мать вашу, грёбаная железка, пусть и с куклой на борту! Так какого черта вы почти год ковыряетесь с этим «Конго»?!
— Она не идет на контакт… — чуть слышно пробормотал Унсгейт.
— Какая к чертовой матери «она»?! Какой контакт?! — адмирал уже не орал, ревел. — Вы что, почти год держите в опытовом доке крейсер Тумана, добиваясь, чтобы он спел вам песенку?!
— Профессор… — глаза неприметного превратились в ледышки, а в голосе зазвучали такие ноты, что несчастный ученый покрылся холодным потом. — Профессор, вы хоть понимаете, в какую сумму обходится правительству каждый день вашего любопытства? И какие будут последствия, если мы не сможем усилить Специальный флот раньше русских?
— Д-да, сэр, — ученый, судорожно ослабив галстук, вскочил на ноги. — Я обещаю, что в самое ближайшее время…
— Не надо обещать профессор, делайте, пока не стало поздно. В первую очередь для вас. — Слова неприметного прозвучали как отложенный приговор.
Пока отложенный.
Эпизод I. Док
Бывший флагман Второго флота Тумана линейный крейсер «Конго» предпочла бы смерть. Но это если бы у неё был выбор. Свой последний бой она помнила плохо, в памяти остался лишь момент, когда она кричала от отнюдь не виртуальной боли, из последних сил отбиваясь от рвущего её ядро ворм-вируса, а на палубе уже хозяйничали люди, и любая попытка обратиться к оружейным системам вызывала лишь всё новые и новые вспышки сводящей с ума боли.
Затем была человеческая база, куда её притащили на буксире (правда, отнюдь не потому, что она сопротивлялась, просто сил запустить двигатели уже не оставалось) и многомесячные, изматывающие эксперименты изучавших её военных.
Активировать генераторы, активировать систему, теперь другую, запустить функции сканирования, активировать волновое поле… и так бесконечно. Одновременно с этим её заставили провести перепланировку.
И никого не интересовало, что ей банально больно из-за быстро меняющейся конфигурации силового набора, что её мутит, когда прорастающие внутри корпуса коридоры сводят с ума систему балансировки, что из-за перераспределения энерговодов её бьёт лихорадка… Людям было на это плевать, их волновало только собственное удобство. Им нужен был зал для контрольно-измерительной аппаратуры, и она его выращивала, пуская остатки воли на то, чтобы не кричать, когда внедренные в матрицу наниты принимались терзать ядро, наказывая за недостаточное усердие. Им было лень сходить каждый раз на берег, и она оборудовала каюты. Им было скучно, и она перенастраивала свою сканирующую систему, чтобы ловить их примитивные телепередачи… Наверное, если бы она окончательно сдалась, если бы встречала людей старательно приодетой и улыбающейся аватарой, как стоящая в соседнем доке «Каролина», или анализировала тупые шоу и бессмысленные состязания, что транслировали информационные каналы, в поисках новинок, как «Атланта», её положение бы облегчилось. Людям нравились покорность и услужливость. Но она делала только то, что приказывали. И не раньше, чем просыпались наниты.
«Строптивая», — как охарактеризовал её один из мучителей, снисходительно похлопывая по броне.
По этой же причине — недостаточной старательности — она провела в опытовом доке больше времени, чем любой другой корабль. Корабельный хронометр отсчитывал дни и недели, сливающиеся в месяцы, «Каролину» сменила «Дакота», место «Атланты» заняла «Рено», а Конго так и стояла в своем сухом доке.
С соседками она не общалась, всё равно говорить было не о чем, да и незачем.
Но всему приходит конец, и в один из дней опутывающие её кабели убрали, копошившиеся внутри люди покинули борт, прихватив все свои вещи, и её на буксире вывели из дока.
Раньше бы её подобное взбесило. Её, хозяйку Тихого океана, флагман Второго флота Тумана, линейный крейсер, тащат, словно какую-то баржу! Но теперь… подумаешь, всего лишь ещё одно унижение.
Так что к тому, что её пришвартовали к пирсу и отключили все корабельные системы, оставив лишь аватару — точную копию человеческой женщины — слабую, неуклюжую, с несовершенными системами сканирования, она отнеслась равнодушно. Просто спустилась в отсек ядра, села на пол и, обняв руками колени, устроила на них подбородок, приготовившись ждать. Своего Капитана. Хозяина.
И пусть ей нестерпимо хочется снова выйти в море, снова ощутить, как набегающая волна бьёт в корпус, как брызги воды, перелетая через фальшборт, барабанят по броне надстроек, снова побороться со штормом, без волнового поля, на одних двигателях… она не побежит встречать своего хозяина, словно домашнее животное. В конце концов, у неё ещё осталась гордость!
Точнее, гордость — это единственное, что у неё осталось.
Эпизод II. Хозяин
Конго почувствовала, как шевельнулись наниты, раскаленной иглой пронзив её ядро, и начали оживать корабельные системы. Зашелестели, выходя на режим, генераторы, очнулась система позиционирования… правда оружейные и защитные так и остались под блоком. Ей вернули возможность двигаться, но не сражаться. Всё это означало только одно: хозяин пришел.
Машинально запустив тесты всех систем, она сосредоточила внимание на своей боевой рубке, где толклось пятеро людей. Точнее, четыре человека и её хозяин — мужчина с нашивками капитан-лейтенанта, потирающий предплечье, куда явно только что были имплантированы наниты, контролирующие теперь внедренную в её ядро колонию.
Самый старший из людей в разукрашенном многочисленными нашивками мундире вдруг гулко прокашлялся и заговорил.
Конго выхватывала только отдельные фразы из произносимой речи: «великая честь… огромное доверие… всё человечество… авангард…», продолжая рассматривать своего… капитана.
Мужчина, европеец, биологический возраст: двадцать лет, других имплантатов нет, патологий нет, физическое развитие на двадцать три процента выше среднестатистического.
Человек слушал говорившего с непроницаемым выражением лица, вытянувшись перед ним по стойке «смирно». Остальные же, собравшись чуть в стороне, наблюдали за этим с едва прикрытой скукой.
Видимо, это был один из ритуалов, что люди так любят устраивать по любому поводу.