— Тогда какой ты нахрен капитан?!
— Какой есть!
Дружно и гневно сопят. Ну, хоть замолчали. Увы, ненадолго.
— Майор, откуда у этих уродов вибрационные торпеды взялись?! Нихрена себе повстанцы!
— От китайцев, откуда же ещё. С ними там четверо было. Видать инструктора.
— Где эти макаки?!
— Уймись, нету их уже. Дрались как черти, до последнего. Одного раненного мои почти взяли, но вывернулся, сука, и гранатой себя подорвал. Двух парней с собой забрал, тварь!
Теперь и её человек ругается. Выдохся. Замолчали.
— Слушай, капитан, как вообще такое могло получиться? Туманники же непробиваемы! — снова загрохотал голос военного, и Конго едва не застонала. Ну почему? Почему этим людям не сидится в тишине?
— Мощность волнового поля обратно пропорциональна кубу расстояния, — мрачно объяснил человек. — Разверни она его вокруг себя, этих торпед бы даже не заметила, а до вас больше мили было. Так что считай, она вас собой прикрыла.
— Да понял, не тупой, — в тон ему откликнулся военный. — Если бы не её поле, нас бы прямо на берегу залпом этой гребанной РСЗО с дерьмом перемешало.
Это да, глупость, оказывается, заразна. Даже когда её корпус буквально раздирало резонансом от подрыва вибрационной боеголовки, она защищала людей.
Ну? И кто она после этого? Ладно, пусть перенести поле на себя она бы всё равно не успела, но зачем было держать его над людьми, выдавливая из генераторов последние крохи энергии, вместо того чтобы бросить всё на аварийные системы и спасать себя? Потому что человек просил? Не приказывал же, просил. Глупость какая.
Конго подняла сохранившиеся логи боя, восстанавливая последовательность событий.
Вот военные высаживаются на берег и… Она успела засечь пуски ракет и даже, просчитав их траекторию, развернуть над людьми волновое поле. Но только над людьми. И когда сонар засек кавитационные следы торпед, на себя у неё ресурсов уже не хватило.
Пришедший со стороны берега торпедный залп оказался сконфигурирован весьма умело. Первой шла акустическая, — взорвавшись, она на мгновение ослепила её, вызвав сбой в системах, — затем была вибрационная. Эта ударила прямо в борт, и вызванный ею структурный резонанс превратил в пыль почти двадцать метров броневого пояса. А уже туда, в зияющую рану, ударили обычные, с ТГА, разрывая и калеча незащищенные броней хрупкие внутренние системы.
И когда эхо раздирающей ядро боли докатилось до аватары, произошла сенсорная перегрузка. Как говорят люди: болевой шок. До сих пор болевой. И это ещё правый борт не чувствуется. Интересно, он у неё вообще остался, борт этот? Когда вторая торпеда ударила — был, а сейчас?
Оценка повреждений… ремонтно-восстановительная система не отвечает. Но судя по тому, что она вообще очнулась, работает. Значит, не чувствует она её из-за остаточного резонанса. Дальше… сканирование… сбой системы. Позиционирование, навигация, электро-механическая, управление огнем… Сбой. Сбой. Система не отвечает. Какая же дрянь эти вибрационные боеголовки! Самое отвратительное людское изобретение.
Итого, единственное, что у неё сейчас относительно дееспособно, это проекция. Смешно — самая слабая и хрупкая её часть оказалась наименее пострадавшей. Значит, придется пока обходиться тем, что есть.
Конго с трудом открыла глаза, обнаружив над собой испуганного человека и выглядывающее из-за его плеча лицо военного.
Человек в крови — это, наверное, когда его прямо на консоль бросило. Но живой. Военный тоже в крови, но тоже живой. Радость какая. Век бы его не видеть.
— Конго, ты как?!
— Мэм, вы в порядке?!
Конго в отчаянии закрыла глаза. Люди. Они никогда не отучатся задавать идиотские вопросы.
— Мэм, мэм, мы можем чем-нибудь помочь?
Помочь? Чем? Разве что замолчать и оставить её в покое. Хотя…
— Наноматериал.
— Материал? Ну, конечно! Майор!
— Да где ж его взять-то?
— Китайцы. Не зря же они тут вертелись. Наверняка тоже под базу хотели этот долбанный остров занять. Пусть твои поищут.
— А, черт, попробуем! — Военный торопливо схватился за свою примитивную рацию. — Горовски, прием! Да, да. Плевать! Слушай сюда: нужен наноматериал. Да, «серебряный песок». Перерой там всё, но найди! Да хоть роди, мать твою!!! Как понял?! Молодец, выполняй!
Люди оказались упорные и материал нашли. Триста килограмм. Триста! Килограмм! Конго бы рассмеялась, если бы ей не было так плохо.
— Вот, мэм, — судя по взгляду, военный и сам понимал, что найденное для неё — капля в океане.
Впрочем, даже эти крохи пришлись кстати, — их хватило восстановить второй контур сенсорной сети и теперь она хотя бы не чувствовала себя слепо-глухой. Да и эффективность ремонтно-восстановительной системы сразу возросла на порядок.
Потом человек с майором, развернув спутниковую связь, по очереди орали в микрофон, угрожая кому-то трибуналом, тюрьмой, расстрелом и нетрадиционным сексом с использованием различных предметов, а поорав, так же по очереди заверили, что через четверо суток будет транспорт с наноматериалом. А если не будет, то они какого-то Кеннигана на её стволы главного калибра натянут.
Конго хотела было объяснить этим… людям, что она в подобных «украшениях» не нуждается, но передумала. Наверняка, это был образец глупого человеческого юмора. А если нет… тогда она спрячет стволы в башни, а сами башни уберет в корпус. И пусть люди этого Кеннигана (кем или чем бы он там ни был) друг на друга натягивают. А она лучше поспит. О чем и сообщила присутствующим.
Человек сразу засуетился, усадил её в капитанское кресло и зачем-то укрыл своим кителем. Ткань раздражающе пахла человеческим потом, одеколоном и кровью, но Конго слишком устала, чтобы что-то ему объяснять. Поэтому просто свернулась в кресле, подобрав под себя ноги, и погрузилась в сон, отключив всё, что возможно, для экономии ресурсов. И «просыпалась», только когда люди начинали суету неподалеку. То есть, каждый час.
Ну вот, опять. Очередная компания. Толпятся на берегу, охают, пальцами тычут.
В конце концов, это надоело даже её человеку, и он отправил одного из солдат на поиски военного.
— Слышь, майор, скажи своим, чтобы хоть не пялились.
— Чего?
— Того. Вот представь, — лежишь ты с развороченным боком, а вокруг тебя зрители бродят, внутрь заглядывают.
Военный повертел головой, сравнялся по цвету с аварийно-спасательным жилетом, и заорал:
— Капрал, какого тут зрительный зал устроили?! Заняться нечем?!
Компания мгновенно разбежалась, а Конго снова задремала. Чтобы через полчаса обнаружить на берегу пост из двух солдат с винтовками.
Она долго не могла сообразить, что они делают? То есть, понятно, что охраняют, но что? Берег? И только перебрав все возможные варианты, пришла к парадоксальному выводу — солдаты охраняют её! Двое людей со своим смешным оружием охраняют линейный крейсер Тумана!
Нет, она их никогда не поймет.
Эпизод VIII. Люди
Через четверо суток пришел транспорт с наноматериалом. Пришел и встал в полумиле от берега, поскольку подходить ближе капитан транспортника категорически отказался. И Конго его в общем-то понимала. Даже она едва не пропорола корпус о рифы, когда выбрасывалась на отмель, а уж эта человеческая жестянка потонет со стопроцентной вероятностью.
Только всё равно было обидно. И жутко стыдно за свою беспомощность. В полумиле находилось достаточно наноматериала, а у неё не было сил дотянуться.
Но оказалось, что она всё же недооценила человеческое упорство и изобретательность. Нет, сначала они ожидаемо бессмысленно бегали и кричали, но затем… спустили с транспорта шлюпки, соорудили из них подобие плота, погрузили на это убожество контейнеры с наноматериалом, и вот таким способом принялись доставлять их к её борту, а потом на веревках вручную поднимать на палубу!
Сумасшедшие.
Так и тягали, хрипя и надрываясь, полутонные контейнеры, пока у Конго не набралось достаточно материала, чтобы полностью запустить ремонтно-восстановительные системы. После чего она смогла, наконец, вырастить что-то вроде подъемного механизма.
Правда, реакция людей на это банальное событие её слегка напугала. Увидев, как над обрезом борта появляется волновая матрица подъемника, заполняясь облаком нанитов, формирующих детали механизма, они принялись прыгать, вопить и обниматься. Даже её человек издал пару нечленораздельных воплей.
Но, кажется, обошлось, приступ безумия у людей закончился и они ещё упорнее взялись за погрузку. Так что через сутки у Конго было достаточно ресурсов, чтобы восстановить полевые генераторы. Наскоро заведя силовой пластырь на пробоину, она снялась, наконец, с отмели и, едва добравшись до транспорта, притянула его к своему борту, на всякий случай обхватив волновым полем. А затем перебросила прямо к горловинам трюмов сразу три транспортных линии.
Тамошние капитан с суперкарго, правда, попытались было что-то пищать про правила и какую-то инструкцию, но под её мрачным взглядом быстро заткнулись, попрятавшись в надстройке. Что с их стороны было весьма разумно. Конго и так едва сдерживалась, чтобы не содрать с этого недоразумения палубу, как крышку с консервной банки, и не запустить линии транспортеров прямо в трюм. Но вокруг суетились люди, а при них жадно хватать наноматериал не позволяла гордость. Так что извлекаемые из транспорта контейнеры она принимала не спеша, четко выдерживая скорость погрузки. И даже когда на одном из подъемных кранов что-то заело, терпеливо дождалась, пока люди сами разберутся, а не вырвала эту убогую конструкцию вместе с куском палубы.
На полное восстановление ушло ещё около двух суток, и теперь Конго поочередно гоняла тесты всех систем, анализируя отчеты. Вот, кажется, отклик с третьей генераторной группы запаздывает на семь сотых миллисекунды. Или показалось? Она быстро подняла логи. Нет, всё нормально, значение совпадает с эталонным до двенадцатого знака.
— Что-то не так? — негромко спросил человек. — А то ты за последний час уже пятый раз этот тест запускаешь.