На секунду Райнхарт замер. Уголок его рта дернулся в улыбке. А до меня дошла истинная причина поведения Иветт.
Принц! Возможно никто ей еще не рассказывал, как устроено наше Королевство и кто такой принц. А возможно она была так увлечена своими детскими проделками, что забывала об этом.
Впрочем, это было очередной моей догадкой. Надо бы попозже поговорить с девочкой.
– А что ты любишь рисовать? – спросил Райнхарт как будто между прочим.
– Монстров.
Мы с мужем внимательно посмотрели на малышку. Мне вспомнился тот ужасный подвал…
– Каких?
– Разных. Они могут оживать.
– Как это оживать? – осторожно спросил Райнхарт.
– Я сейчас покажу.
Иветт выбежала из-за стола, уронив салфетку на пол, и понеслась в свою спальню. Принц вопросительно посмотрел на меня.
– Я ничего такого…
Договорить я не успела. Малышка вернулась со вчерашними рисунками. Она положила на пол лист с изображением милого пушистого зайчика.
– Вот, – она тронула его ладошками.
Вспышка света, и зайчик, почти настоящий, побежал по столовой.
– Замечательно, – Райнхарт с интересом проследил за бумажным зверьком.
– А еще я могу и вот такого монстра оживить, – Иветт положила на пол рисунок с пантерой, у которой был хвост скорпиона и орлиные крылья.
Глава 43
Каролина
Я чуть привстала из-за стола в порыве остановить Иветт. Только бегающей пантеры с хвостом скорпиона и орлиными крыльями нам не хватало. Но Райнхарт опередил меня.
– Иветт, – мягко позвал он девочку. Та застыла с занесенными над рисунком ладошками. – Не надо. Лучше скажи, а ты можешь управлять оживающими рисунками?
Малышка задумалась. И чем дольше она думала, тем крепче становилось мое желание забрать рисунок выдуманного монстра. Нет, я не боялась чудищ. Я беспокоилась за другое.
Если Иветт оживит неуправляемого монстра, то нам с Райнхартом придется применить магию. И ладно бы с моей. Светлая магия работала осторожно, не причиняя вреда. Скорее всего я бы использовала сеть для поимки. А вот мой принц…
Действие темной магии могло бы показаться жестоким. Мне совсем не хотелось, чтобы Иветт испугалась Райнхарта.
– Не всегда, – Иветт покачала головой.
– Тогда не стоит оживлять этого милого монстра, – принц указал на лежащий перед девочкой рисунок.
Иветт послушно убрала листки в папку для рисования. С души словно камень упал. Хорошо, что все разрешилось.
Бумажный зайчишка засел в углу, под стулом и глядел на нас, шевеля тоненькими усами. Ушки странновато двигались. Наверно потому, что Иветт нарисовала их не совсем правильно. Они были слишком толстыми у основания.
– Иветт, можешь приказать ему прискакать к тебе? – Райнхарт указал на зайчика.
Малышка сосредоточенно посмотрела на оживший рисунок. В течение где-то двух минут она не шевелилась. Потом не выдержала и слегка топнула ногой.
– У меня получалось, – возмутилась девочка, обернувшись к нам. – Правда, я не вру. Сейчас что-то не так!
– Я верю тебе, – Райнхарт даже глазом не повел, а его голос звучал более чем уверенно. – У всех иногда что-то не получается. Что будет дальше с ожившим рисунком?
– Он растворится в воздухе.
– По твоему желанию?
– Нет, сам.
– А что он будет все это время делать?
Вопрос загнал Иветт в тупик. Она вновь посмотрела на зайчика, потом на Райнхарта, но не нашлась что ответить.
– Вернись за стол, Иветт, – попросил принц.
Я молчала. Следила за обоими и чувствовала, что мое вмешательство только затруднит их общение. Между Райнхартом и девочкой возникла какая-то странная связь. Не магическая, а скорее на эмоциональном уровне.
Иветт вела с ним иначе, чем со мной. Она была более серьезной, доверчивой и открытой. Тот факт, что малышка ничего не рассказала о своем даре лишний раз подтверждал это.
– У тебя очень сильный и опасный магический дар, Иветт, – начал Райнхарт. – Это большая ответственность. Ты должна быть осторожна с ним.
Иветт опустила голову и посмотрела в тарелку, а у меня сжалось сердце. «И зачем ты ей это сказал? Ты расстраиваешь ее!» – хотелось произнести мне.
– Я плохая?
Ну вот! Я было открыла рот, чтобы успокоить малышку.
– Нет, – Райнхарт подался вперед, поставил локти на стол и упер подбородок в сцепленные пальцы. – Твой дар никак тебя не определяет. Ни как плохую, ни как хорошую. Твоя способность – это сила. Но только ты сама определяешь направить эту силу на добро или зло. Только ты решаешь быть тебе доброй или злой. Помогать или делать хуже.
Иветт уставилась на принца по все глаза. Разговор принял серьезный оборот. Даже слишком серьезный.
– Смотри на зайца, – Райнхарт зажал пальцы для щелчка. Бумажную зверушку обволокла темная магия. Щелчок. Рисунка развеялся в воздухе.
– Ого! – восхитилась Иветт.
– Да, у меня тоже есть сила, – принц прикрыл глаза. – Но только я решаю, что с ней делать.
Девочка слегка улыбнулась.
– И ты тоже так сможешь.
Остаток завтрака мы провели за разговором о магии. Иветт в основном говорила с Райнхартом, и я даже ощутила укол ревности. Стыдно, Каролина. Стыдно! Ревновать малышку к мужу.
Надо радоваться, что они так легко нашли общий язык. У них была одна проблема. И у Иветт, и у Райнхарта был опасный и сильный дар. Мой муж прекрасно понимал переживание девочки, так как сам прошел через нечто подобное.
Глава 44
Каролина
После завтрака Райнхарт осмотрел Иветт и взял кровь для исследования. Девочка со всей детской наивностью с легкостью привязалась к нему. Сидела, качала ногой и болтала о своих рисунках. Идея научиться управлять бумажными монстрами привела малышку в чистый восторг. Она так и грезила, как однажды вернется в приют с ожившей обезьянкой и перевернет все вещи каждому обидчику. А еще обязательно устроит погром в кабинете директрисы.
Конечно Иветт еще не знала, что миссис Анкер больше не работала в приюте. Бывшая директриса сидела под арестом в темнице и ждала окончания расследования.
Исследования подтвердили догадку. В Иветт попал осколок магии того самого темного мага, который создал проклятие похоти. Благо, девочка не пострадала. Ее жизненную энергию не задело, никаких привязывающих рун, символов не нашлось. Осколок попал случайно, и потому Райнхарт без особого труда забрал чужую магию и растворил ее в собственной.
Отныне Иветт больше ничего не мешало овладевать своим даром.
Дни потянулись. Из-за разницы в происхождении мы с Райнхартом не могли удочерить Иветт. Поэтому мой принц даровал ей титул виконтессы и официально объявил своей воспитанницей. Но это все формальности. О девочке мы заботились, как о родной.
Я отвечала по большей части за развлечения, прогулки и всякие девчачьи нужды. Будь то краски или вышивка лентами. Конечно же я участвовала и в воспитании. Где-то объясняла, как надо себя вести, что говорить и когда лучше промолчать.
Райнхарт же отвечал за образование. Он нанял лучших учителей для девочки и раз в два дня самолично занимался с ней магией. Он был очень заинтересован научить Иветт управляться с даром. Я видела его стремление и, признаться, испытывала гордость за то, что такой человек достался мне в мужья.
Боги, мне несказанно повезло.
Две недели прошли спокойно. Турнир неотвратимо приближался, и мое волнение нарастало. Сработает ли план Райнхарта? Получится ли поймать герцогиню с бастардом?
Ох, я еще никогда так не желала изловить кого-либо, как их. Герцогиня совершила так много зла, и я всей душой хотела наказать ее. Я не могла представить какое наказание будет справедливым для женщины, загубившей столько жизней.
В один из дней поздно вечером я ощутила странное покалывание в плече. В том месте, где располагалась печать – черный полумесяц с серебристой звездой, – символ соединения наших магий.
Кожа чесалась, зудела, и я в спешке подошла к зеркалу, чтобы оглядеть ее. Когда-то черный полумесяц приобрел багровый цвет. Словно налился кровью.
Я не могла поверить в то, что вижу. Так и стояла в оцепенении перед трюмо, пока ко мне не пришел Райнхарт из ванной комнаты.
– Что произошло? – я обеспокоенно посмотрела на него через зеркало.
С минуту, которая показалась мне вечностью, принц глядел на печать. Он был по пояс обнажен. Полотенце висело на бедрах, а ладонь лежала на плече, прикрывая печать.
Райнхарт изрек всего одно слово:
– Баланс.
– Что?
– Баланс. Баланс наших магий изменился… Теперь я перевешиваю.
Взгляд принца расфокусировался, а у меня перехватило дыхание. Нет, быть такого не может. Прежде не случалось, чтобы баланс нарушался таким образом.
– Проклятие, – вдруг начал принц. – Проклятие предназначалось не тебе, а мне, – он поднял на меня взгляд, а на его губах заиграла усмешка. – Никто и никогда не смог бы подобраться ко мне так близко, как ты. Поэтому проклятие передали тебе, чтобы затем ты передала его мне во время ритуала слияния магий.
– Подожди, – я резко развернулась. – Но ведь проклятие подтачивало мою магию тоже. Мы ведь обсуждали это, помнишь? Моя магия слабела из-за проклятия. Так тоже мог нарушиться баланс. Так что проклятие предназначалось не тебе, а нам.
– Нет, – Райнхарт повел плечами так, точно у него зудела спина. – Я чувствую печать. Чувствую, как она видоизменилась. У тебя она просто подтачивала силы. Печать могла истощать тебя очень долго. А вот у меня… Я чувствую небывалый прилив силы. Чувствую, как чужая магия впитывается под кожу.
Я шагнула к моему принцу, и наши взгляды встретились. Янтарное золото его глаз было пронизано темными нитями.
– Вот же… – впервые на моей памяти принц выругался грязно, как матрос. – Они все рассчитали. Знали, что мы проведем ритуал слияния магии. Ну конечно же мы бы его провели. Все знали, что мне ищут невесту, сила которой будет уравновешивать мою. Их план так прост и логичен, – он взмахнул рукой. – Создать мощное темное проклятие, отдать его тебе, чтобы ты передала его мне во время ритуала, который мы не могли не провести. Когда печать полностью впитается, я сойду с ума. Моя сила станет неконтролируемой. И тогда со мной будет покончено. Причем Карл и герцогиня Саварская выйдут сухими из воды. Ну а что! Был темный маг, да и сошел с ума. Такое уже случалось. Карл взойдет на престол, герцогиня будет править от его имени. А тебя…