– О, – тихо сказала Элеонора. – Я думала, ты собираешься сделать именно это.
Хьюго то ли выдохнул, то ли хохотнул. Обхватив Элеонору за талию, он уложил ее в центр кровати, а сам опустился поверх нее.
– Дыши, – произнес он, и она увидела нечестивую радость в его взгляде. – Я знаю, что ты неопытна.
– Я дышу, – прошептала она и обрадовалась тому, что Хьюго не задает ей лишних вопросов о том, почему она осталась девственницей в двадцать семь лет. Он просто смотрел на нее, как на любимое лакомство.
Элеонора вдруг испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Потому что она почувствовала себя в безопасности. Каким-то непостижимым образом Хьюго Гровсмур заставил ее чувствовать себя защищенной в его постели.
– Перестань анализировать, малышка, – сказал он.
– Тебе легко говорить, – ответила она и почувствовала, как он улыбается, целуя ее в шею.
– Все очень просто, – лениво протянул он. – Если я чего-то захочу, то скажу тебе, что делать. А вообще, просто расслабься и получай удовольствие.
Элеонора нахмурилась, а он улыбнулся шире.
– Это звучит очень эгоистично.
– Элеонора, пожалуйста. – Хьюго покачал головой. – Ты не можешь быть эгоистичнее меня.
А потом он снова стал ее целовать, и она забыла обо всем.
Хьюго не торопился. Он провел пальцами по ее ключицам, груди, животу и бедрам. Он изучал каждый дюйм ее тела. Элеонора нетерпеливо извивалась под ним. В какой-то момент он снял с нее накидку и ночную рубашку и снова принялся ласкать.
Но на этот раз Хьюго касался ее не только руками, но и губами.
Он посасывал ее грудь до тех пор, пока Элеонора не застонала. Он заставил ее выгибать спину от удовольствия и стонать, снова и снова. А потом он стал умело ласкать ее между ног.
Происходящее походило на волшебный сон. Ни о чем подобном Элеонора даже мечтать не смела.
Хьюго несколько раз доводил ее до такого чувственного исступления, что ей казалось, будто она теряет сознание.
Когда Элеонора, вздрогнув, снова открыла глаза, Хьюго уже разделся. Опустившись на нее, он пристально посмотрел ей в глаза.
Элеонора прикоснулась к его красивой, мускулистой и разгоряченной груди, затем приподнялась и обхватила руками его шею. Он резко выдохнул, его глаза сверкнули.
Хьюго начал осторожно входить в нее.
– Мне будет больно? – спросила она.
Хьюго посмотрел на нее блестящими глазами:
– Очень.
– Это должно меня обнадежить? – произнесла она и затаила дыхание. Но не потому, что боялась боли.
– Ты первая женщина в моей жизни, которая говорит со мной так откровенно.
– Наверное, мне будет не очень неприятно. Иначе люди не занимались бы этим все время.
– Если ты уже обо всем знаешь, – сказал Хьюго, растягивая слова, – то зачем спрашиваешь?
Элеонора нахмурилась. Она открыла было рот, чтобы дерзко ответить Хьюго, но он внезапно вошел в нее.
Элеонора испытала странное ощущение. Но это была не боль. В следующее мгновение она поняла, что чувствует себя одновременно хрупкой и желанной.
– Тебе больно? – почти прорычал Хьюго.
Элеонора не ответила, а только немного передвинулась, проверяя свои ощущения.
– Нет, – прошептала она.
Хьюго усмехнулся и опять начал двигаться.
И Элеоноре показалось, что она погружается в пламя.
Хьюго двигался медленно и осторожно, и Элеонора, подстроившись под его ритм, прижалась к нему всем своим разгоряченным телом.
Он целовал ее, и она целовала его в ответ. Он резко входил в нее, и она приподнимала бедра, встречая каждый его мощный удар.
– Что же ты со мной делаешь? – страстно прошептал Хьюго и уткнулся лицом в изгиб ее шеи.
Элеонора ликовала. Хьюго выбрал ее – непривлекательную простушку. Он, герцог Гровсмур, который может заполучить любую женщину, предпочел ее.
Погружаясь в сладкое забытье, она поняла, что безнадежно влюбляется в Хьюго.
Глава 11
Ранним утром Элеонора наконец выскользнула из постели Хьюго и поставила дрожащие ноги на пол у его массивной кровати, на которой она спала урывками и получила столько удовольствия.
Элеонора решила, что ей должно быть стыдно. Может быть, она застыдится позже. Когда поймет, что именно произошло вчера ночью. Но прямо сейчас она ни о чем не жалела.
Надев ночную рубашку и взяв накидку, она посмотрела через плечо на кровать, до конца не веря в то, что случилось. В ее мозгу один за другим мелькали страстные образы. Она с обожанием взглянула на Хьюго. Он многому научил ее за одну ночь. Они почти не спали. И чем больше они занимались любовью, тем ненасытнее становилась Элеонора.
Сейчас Хьюго лежал на спине, широко раскинув руки. Во сне он выглядел спокойнее и доступнее. Он не ухмылялся, не язвил и не называл себя самым ужасным монстром в Англии.
Заправив пряди волос за уши, Элеонора заставила себя повернуться и подойти к двери спальни. Она должна уходить, хотя ей совсем не хочется.
Что бы ни случилось, ей пора работать. Ее ждет маленькая девочка, от которой отказалось уже достаточно людей.
И потом, Элеонора не должна терять голову. Да, она неопытна, но не следует забывать, что Хьюго не святой, и вряд ли он предложит ей серьезные отношения. Элеонора не должна вести себя как глупая девственница, о которых она много читала и которых видела в кино. Не следует влюбляться в своего первого сексуального партнера.
Выйдя из спальни Хьюго, она опустила голову и быстро зашагала по дому. Было еще слишком рано, поэтому Элеонора решила, что никому не попадется на глаза. Но, несмотря на это, она все равно пробиралась по задним лестницам, чтобы ее наверняка никто не увидел. И не догадался, зачем она забрела так далеко от своих собственных апартаментов в ночной рубашке и накидке.
– Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, – пробормотала она.
Элеонора облегченно вздохнула, подойдя к двери своих апартаментов. Она ощущала приятную ломоту во всем теле и страстно желала понежиться в ванне. Элеонора тихонько скользнула в дверь и стала завязывать волосы в узел на макушке, когда внезапно услышала вопрос:
– Где ты была?
Элеонора вздрогнула. Она не сразу поняла, что с ней разговаривает Виви.
Она опустила руки, и волосы упали ей на плечи. Элеонора сказала себе, что у нее нет причин чувствовать себя виноватой, и тем не менее ей стало совестно, когда она увидела, что ее сестра стоит в дверях спальни, скрестив руки на груди, и смотрит прямо на нее.
Мгновение обе молчали.
– Иногда, когда я не могу уснуть, – произнесла Элеонора с максимальным спокойствием и достоинством, – я хожу по дому. По крайней мере, так я получаю физическую нагрузку.
Виви состроила гримаску.
– Неужели ты думаешь, что я поверю тебе? Я твоя сестра, а не твоя семилетняя ученица.
– Что ты здесь делаешь, Виви? – тихо спросила Элеонора. – Гостевые апартаменты находятся в противоположном конце дома.
Виви поджала губы, ее золотистые глаза были мрачнее обычного.
– Я искала тебя, – сказала она. – Хотела немного побыть со своей сестрой. И что в итоге? Тебя не было здесь несколько часов.
– Ты захотела побыть с сестрой посреди ночи? – спросила Элеонора, не слишком стараясь скрыть скептицизм. – По-твоему, я должна была бодрствовать? Или ты решила разбудить меня, несмотря на то, что мне утром на работу?
Теперь Элеонора многое понимала. Слова Хьюго кружились в ее голове. Казалось, ей от них не избавиться, как бы она ни хотела это сделать. У нее засосало под ложечкой.
Потому что он был прав во всем. Виви действительно считала, что сестру можно, не задумываясь, будить в любое время суток. Что Элеонора, не задумываясь, забудет о своих интересах в угоду ее желаниям. По правде говоря, так всегда и было. И только один человек виноват в том, что Виви так считала. Это была сама Элеонора.
Она всегда так отчаянно стремилась быть кому-нибудь нужной. Любовь непостоянна, а люди, умирая, забирают эту любовь с собой. Гораздо лучше, когда в тебе нуждаются. Так ты становишься незаменимой. Вот что она думала. Вот почему безропотно служила собственной сестре.
Но Хьюго словно оживил ее. Казалось, она проснулась после многолетнего сна.
– Полагаешь, я не догадалась, что ты затеяла? – спросила Виви.
Ее голос был довольно странным. Резким, как и ее взгляд. Однако в ее тоне слышалась недосказанность.
– Как ты могла так поступить?
– Не знаю, что ты там себе вообразила. – Элеонора расправила плечи. Раньше она всегда избегала ссор с Виви, боялась потерять единственного родного ей человека. Сейчас все изменилось. Она не собиралась оправдываться.
Виви удрученно покачала головой:
– Ради нас с тобой я пережила столько неприятностей, Элеонора. А ты даже не хочешь сказать мне правду.
– По-моему, ты несправедлива.
– Если ты что-то затеяла с герцогом, ты обязана была сказать мне об этом. Тогда бы я не выставляла себя дурой вчера за ужином. – Виви снова покачала головой. – Неужели я просто пешка, которую ты используешь в своей игре, чтобы развлечься самой и развлечь своего друга-аристократа?
Опешив от такой наглости, Элеонора сделала два шага назад.
– У меня нет друзей-аристократов, Виви. – Ей удалось заговорить, хотя ее голос сильно дрожал. Элеонора рассердилась. Раньше она постоянно глотала обиду, притворяясь бесчувственной, несмотря ни на что. – Думаю, мы обе знаем, что такие друзья есть у тебя, а не у меня. Я работаю в Гровс-Хаус. Ты не работаешь вообще. Несколько лет назад мы решили, что тебе лучше вращаться в высшем свете и постараться найти себе богатого мужа. Поэтому ты только и делала, что тратила заработанные мной деньги на свои наряды и вечеринки. Кто из нас пешка в чужой игре?
Слова Элеоноры повисли в воздухе. Она дрожала. Она не знала, то ли ей прилечь, сказавшись больной, то ли извиниться перед Виви.
Но она не сделала ни того, ни другого. Она должна была сказать это сестре много лет назад. Элеонора постоянно прикусывала язык и терпела выходки Виви. Забавно, что именно Хьюго наконец заставил ее понять, как неправильно она жила.