— В реале — нет. Не были. — отвечаю сразу же, и довольно усмехаюсь. Потому что успел перехватить быстрый, почти мимолетный взгляд Вея, которым он невольно скользнул по моим губам. А вот это уже интересно… И еще более интересным было то, что после этого он торопливо отвел глаза в сторону и покраснел еще сильнее. Мило… И дает мне определенные надежды.
— И что это означает? Мы что, познакомились с вами в моем сне? — Парень все-таки быстро смог взять себя в руки и этот его вопрос прозвучал уже с некоторой, ничем неприкрытой издевкой. Еще и посмотрел на меня при этом, как на полного идиота. Да-ааа, и кто бы сомневался в том, что характер у моего будущего фаворита окажется точно таким же, как и в виртуале? Уж точно не я.
— ЭТО… Всё очень сложно объяснить… — с тяжелым вздохом сообщил я Вею. — Но я постараюсь это сделать.
Мой рассказ был долгим. Я рассказывал всё без прикрас, не оправдывая себя ни в малейшей степени. Да и смысла обманывать у меня не было, Вей и так всё прекрасно помнил.
Он, как ни странно, не прервал меня больше ни разу. Но когда я закончил рассказывать всё то, что он знал и сам, первый его вопрос был совсем не о том, что я ожидал. И вместо того, чтобы поинтересоваться, для чего всё это вообще было сделано, Вей, отстраненно смотря в пол, спросил у меня каким-то до тоскливости уставшим голосом:
— Не понимаю. Почему тогда кроме меня, никто из калвирейцев ничего не помнит? Ноа… Ведь он был в том моем сне. Да и ваш отец говорил мне о том, что изначально его выбор склонялся скорее в пользу моего друга, чем в мою. Значит, Ноа тоже был подключен к той же виртуальной программе, что и мы? Тогда почему…
— Кроме нас с тобой, отца и… Еще одного виорийца, всем остальным, кто принимал участие в этой программе немного подкорректировали память. Доарт, мой друг — он теперь тоже ничего не помнит, как и большая часть тех, кто участвовал в этом эксперименте. Очень масштабном, как мне удалось выяснить, прижав кого нужно.
Помимо воли кривлюсь от не слишком хороших воспоминаний. На этот раз настоящих и совсем свежих… Фиорти. Этот наглый выскочка! Он как раз и был тем, четвертым, которому оставили воспоминания. А все потому, что он сам возглавлял этот проект, сволочь ненормальная! Ему я с удовольствием дал по морде при нашей же первой встрече после моей поправки. А он, вместо того, чтобы тут же дать сдачи, или хотя бы попытаться уклониться от летящего в его лицо кулака, остался стоять на месте, с каким-то отрешенным безразличием принимая мою ярость. После чего, небрежно смахнув с губы обильно текущую вниз по его подбородку кровь, с натянутой улыбкой предложил мне напиться. Вдвоем с ним. Для того, чтобы обсудить все возникшие между нами недоразумения и разногласия. Я обалдел от этой просто невероятной наглости безопасника, да еще и до такой степени, что неожиданно для себя самого… Я согласился на его предложение. Только лишь с условием того, что это грандиозное событие будет происходить на моей территории… Так, на всякий случай, для того, чтобы подстраховаться. Фиорти, как ни странно, с моим условием согласился без возражений и даже не позволил себе никаких едких замечаний по этому поводу.
Кстати, в тот вечер мы с ним так и не выпили ни капли спиртного. И это при том, что прислуга по моему распоряжению притащило самое лучшее, выдержанное в течении шести циклов коллекционное виргадо из моих личных запасов. Но ни Фиорти, ни я в итоге к нему даже не прикоснулись. Зато я узнал очень много для себя интересного.
К примеру то, что родителю идею о моем участии в экспериментальной программе по коррекции личности подал именно главный безопасник Империи. Непонятно с чего вдруг разговорившийся Фиорти получил от меня по морде еще раз именно за это. Не сильно, но так, чтобы он понял, что был не прав и насколько.
Третье его откровение стало для меня настоящим шоком. Этот… Выскочка из низов «обрадовал» меня просто сногсшибательной новостью о моем очень скоро предстоящем отцовстве. Точнее, о нашем с ним общем отцовстве, которое было запланировано привести в жизнь в самое ближайшее время по прямому указанию отца и единогласной поддержке Совета Империи. Видите ли, гены этой сволочи оказались просто идеальным дополнением к моим собственным генам, о чем свидетельствовали многочисленные заверения самых лучших лекарей Империи.
После того, как я осознал эту новость в полном объеме, я уже не особенно даже и возмутился горячему заявлению безопасника о том, что он необычайно рад такому положению вещей. Потому что благодаря нашему общему будущему ребенку у него появится шанс хоть как-то привязать к себе того, кого он так сильно любит… Меня в смысле.
И вот тогда я его чуть не убил. Не за это дикое заявление. А за то, что после него этот самоубийца как бы мимоходом и не особенно заинтересованно добавил, что даже не будет возражать, если в нашей с ним общей постели будет на постоянной основе обитать еще кто-нибудь третий. К примеру, довольно проблемный мальчишка с далёкой и почти никому не известной планеты.
На этом наш разговор с господином Главным безопасником был завершён. Я не кричал, больше не бросался на него с кулаками… Я просто приказал ему убираться из своих комнат. Немедленно. И даже смог произнести это вполне спокойным голосом. И, видимо, удивил Фиорти именно своим отстраненно-безразличным поведением. Он ушел без возражений. Единственное что, ненадолго притормозив у самого выхода, резко обернулся и заявил мне о том, что он привык ВСЕГДА добиваться того, чего хочет. И я не стану исключением из этих правил, хочу я этого или нет… После чего, коротко мне поклонившись, вышел в тут же закрывшуюся за ним дверь.
Напился я потом сам. В гордом одиночестве вылакав всю бутылку виргадо и пытаясь уложить в голове полученную от Фиорти информацию…
Значит, у меня скоро будет ребенок. Наследник Наследника… Смешно! И как-то при этом дико. Гены этого выскочки, мне получается, подходят… Не на это ли интересное обстоятельство пытался намекнуть мне отец в том, самом первом разговоре? В том самом, который произошёл у нас сразу же после того, как я очнулся, выйдя из виртуальной игры под названием «Сведи с ума Наследника Империи»? Как он там рассказывал? Никто, кроме меня никаких прав на ребенка иметь не будет? А это значит, что Фиорти без проблем можно будет послать в самую дальнюю черную дыру Империи, если он хотя бы попытается протянуть свои загребущие руки к Вею, или же к моему Наследнику. А эта сволочь попытается… В этом я был абсолютно уверен. Как и в том, что он изо всех сил постарается выполнить свое наглое заявление, озвученное им перед самым уходом. И это было проблемой, потому что у Главного Безопасника Империи, помимо его совсем нескромных желаний, имелось еще просто безграничное море возможностей, при помощи которых он вполне мог и добиться желаемого. Но над этим я подумаю немного позже, потому что сейчас у меня и без этого выскочки проблем хватает. Самая главная из которых сидит сейчас передо мной в глубокой задумчивости и, как мне кажется, вообще забыла о моем присутствии в этой каюте.
— Почему оставили память именно мне? — с каким-то до неприятного настороженным видом спросил калверианец и уставился на меня в упор своими просто нереально синими глазищами в нетерпеливом ожидании ответа. Тяжело вздыхаю. Вопрос был… Сложным. Я его ждал, боялся и очень сильно надеялся на то, что он не прозвучит. Но он все-таки был задан, а это означало, что мне придется на него отвечать.
— Вей… Оставить тебе память было моим личным решением. — Малодушно отвожу глаза в сторону. Говорить, объяснять все… Это было тяжело, но, думаю, что Вею сейчас ничуть не легче, чем мне. Потому что, я знаю все. А он, только лишь может кое о чем догадываться. — Я хотел, чтобы в дальнейшем между нами было все честно. И если бы я стер тебе память о том, что происходило между нами в виртуале, как предлагал сделать мой отец, то это был бы обман. И пусть бы ты о нем даже не догадывался, но я бы все равно знал… И помнил. А строить наши дальнейшие отношения на обмане, это было бы…
— ПОДОЖДИТЕ! — Очень громко, почти на грани ора, рявкнул ошарашенно смотревший на меня парень. — Я вас не понимаю… Вы сейчас вообще о чем говорите? КАКИЕ ЕЩЕ «ОТНОШЕНИЯ»?! У меня с вами не будет никаких «ОТНОШЕНИЙ»! Можете даже не рассчитывать на это! Тем более после того, что вы натворили!
— А что именно я «натворил»? — интересуюсь вкрадчиво и с легкой паникой слежу за тем, как Вей чуть ли не давиться воздухом от возмущения, не зная, что именно мне бросить в качестве обвинения в первую очередь.
— Вы… ВЫ!
— Да, «Я». — Утверждающие киваю покрасневшему от ярости парню и спрашиваю у него напрямую: — Вейтар, в чем именно ты хочешь меня обвинить? В том, что я на самом деле никогда не делал? Я никогда не нападал на твою планету, не брал тебя в плен… Не насиловал. Всего ЭТОГО не было! Никогда не было и никогда не будет. Я клянусь тебе в этом.
— Но я же… Я все помню. — растерянный голос, какой-то затравленный взгляд… Мне все это не нравится. Сильно не нравится. Моему парню было сейчас очень плохо. Настолько, что я едва сдержал себя от того, чтобы немедленно не вырвать его из кресла и вжать в себя. Как можно ближе, как можно сильнее. Чтобы он не думал ни о чем. Не вспоминал… Забыл все то, что я и действительно вполне мог бы сделать с ним на самом деле.
— Вей, если ты только сам этого захочешь, я могу распорядиться о том, чтобы у тебя тоже стерли все ЭТИ воспоминания. Как и у остальных участников программы. Одно твое слово, и…
— Хорошее предложение… — чуть ли не сквозь зубы процедил мой мальчишка, окинув меня меня чересчур знакомым, полным ненависти взглядом. — И вы хотите сказать, что если я соглашусь на него, и забуду все то «что вы не делали», вы после этого немедленно улетите на свою Виорию и оставите меня в покое? Навсегда?
— Нет. — отвечаю твердо, при этом неотрывно смотря прямо в глаза сидящего напротив меня, напряженного до невозможного парня. — Я никуда не улечу без тебя. И я не оставлю тебя в покое. Это даже не обсуждается.