Я сделаю это, когда встречусь с ним в Голуэе, уже в который раз говорила себе Роуз. И тогда у нас появится реальная возможность построить наше будущее вместе. Я уже не стану оглядываться назад, хитрить и обманывать. Мы станем настоящей парой…
И Роуз погрузилась в море фантазий. Она представляла себе их поездку к ее маме, потом возвращение в Дублин, прогулки, объятия, бесконечные занятия любовью… Вскоре Роуз уже видела себя в белом платье и с обручальным кольцом на пальце. Еще чуть-чуть — и ее живое воображение добралось бы и до рождения ребенка.
Но тут Роуз бросила взгляд в окно и увидела, что поезд едет по мосту через Шэннон. Значит, до Голуэя оставалось полтора часа. И мысли устремились к матери, которая ждет ее приезда. Конечно, волнение за ее здоровье ни на минуту не покидало Роуз. Просто за время, что прошло с момента ее звонка, она настолько свыклась с этим чувством, что уже не замечала, в каком нервном состоянии находится.
Когда поезд остановился на вокзале в самом Голуэе, Роуз вышла из вагона и села в такси. Конечно, можно было бы доехать и на рейсовом автобусе, но она не хотела ждать ни минуты.
Водитель повез ее знакомым маршрутом в родной город. Этот путь Роуз проделывала в детстве дважды в неделю, когда ездила к учителю живописи. Тогда ей казалось, что мир огромен, а получасовая поездка — целое путешествие. Сейчас же Роуз не успела опомниться, как оказалась перед знакомым домом с маленьким садиком.
Но в этот раз миссис Дандоу не выбежала встречать свою дочь. Вместо нее на пороге появилась их соседка. Роуз хорошо знала миссис Памелу Дауни и звала ее просто тетей Пам. Она была матерью той самой Ребекки, с которой Роуз дружила с детства.
— Рози, как хорошо, что ты приехала! — воскликнула пожилая женщина и тут же заключила ее в свои крепкие объятия. Тетя Пам всегда отличалась добродушным и очень открытым характером. — Проходи же скорее!
Когда Роуз узнала, что тетя Пам практически поселилась в их доме, чтобы ухаживать за мамой, у нее сразу отлегло от сердца. Ведь та была не только доброй женщиной, но еще и хорошей медсестрой. Миссис Дауни всю жизнь проработала в местной больнице.
Роуз сразу же поднялась в спальню и застала мать в бодром расположении духа. Выяснилось, что она находится не в таком ужасном состоянии, как это казалось Роуз. Мать лежала на кровати, потому что врачи пока запрещали ей много ходить. Но она улыбалась, и цвет лица был свежий.
— Теперь твоя мама пойдет на поправку еще быстрее, — сказала тетя Пам, забирая с прикроватной тумбочки поднос с чаем. — А вот несколько дней назад ей было совсем худо. Но врачи говорят, что ее здоровье постепенно восстановится, так что не волнуйся.
— Когда я увидела вас здесь, то сразу же успокоилась, — ответила ей Роуз. Она сидела на краешке кровати и держала мать за руку.
— Честно говоря, — вступила в разговор миссис Дандоу, — доктор О'Брайен считал, что нет особой нужды вызывать тебя из Дублина. Но мне очень хотелось с тобой увидеться. Ведь ты не была у нас уже три месяца.
— Очень хорошо, что ты мне позвонила, — наклонившись к ней, произнесла Роуз. — Теперь у тебя появилась наконец масса свободного времени. И мы проведем его вместе, как в детстве.
Миссис Дандоу широко улыбнулась, а тетя Пам вышла, чтобы оставить мать и дочь наедине.
Так как было уже поздно, Роуз не стала долго засиживаться у нее в комнате и скоро пошла к себе. Надо было распаковать вещи и принять ванну. В холле второго этажа она остановилась и долго смотрела на картину — ту самую, которую покойная бабуля решила не продавать О’Гилви.
Потом Роуз лежала на своей узкой девичьей кровати и прислушивалась к шорохам старого дома, вдыхала его особенный запах и следила за лунными бликами на стенах, которые складывались в такие же узоры, как и восемь лет назад.
И, как и тогда, Роуз думала о Дилане. Она уже скучала по нему. Здесь, в родной спальне, среди привычных вещей, она вновь ощутила себя маленькой влюбленной девочкой. Ей грезилось, что он сейчас сидит внизу, в гостиной, и рассматривает пейзажи, которые купил у бабули. Эти фантазии странным образом тревожили ее, пробуждая в душе всепоглощающую волну нежности к возлюбленному.
Да-да, именно нежности. С момента их встречи в галерее Роуз сгорала от желания, у нее голова шла кругом от каждого прикосновения Дилана. Но сейчас первоначальный всплеск страсти улегся, оставив место для более глубоких чувств.
У Роуз было такое ощущение, что их сердца связывает невидимая нить. И она заставляет ее постоянно стремиться к Дилану, думать о нем. Без него Роуз чувствовала себя одинокой. А невероятная прихоть судьбы, которая вновь соединила их, в этом доме воспринималась как нечто закономерное и правильное.
— Милый мой, — прошептала Роуз, обнимая, — мне без тебя очень плохо. Кажется, я тебя люблю…
С этими словами она погрузилась в глубокий сон. Но он не был спокойным, потому что всю ночь Роуз преследовали кошмары, и наутро она проснулась с больной головой и дурным предчувствием. Ей снилось, что Дилан бросает ее и уходит к другой женщине. Та стояла спиной к ней, и Роуз видела только длинные рыжие волосы. Зато лицо Дилана, злое и мрачное, было повернуто к ней. Роуз протягивала к нему руки, умоляла выслушать и одновременно стирала соленые капли со щек. Но Дилан оттолкнул ее, а потом засмеялся и пошел прочь.
Когда Роуз проснулась, это смех, циничный и оскорбительный, все еще звенел в ее ушах…
6
Со дня приезда Роуз в Реддик прошло чуть больше недели. Почти все ее время было посвящено заботам о матери. Она готовила ей еду, убирала в доме, ходила в аптеку и магазин, разговаривала с врачами.
Доктор О'Брайан поведал ей то, что она в общем-то знала и сама: за последние несколько лет миссис Дандоу сильно располнела и это не пошло ей на пользу.
— Для сердца избыточный вес — злейший враг, — заявил он. — Именно он виноват в том, что произошло. Поэтому вашу маму надо посадить на диету.
— Это будет трудно сделать, — со вздохом ответила Роуз.
— Но необходимо.
Роуз не могла не согласиться с предписаниями уважаемого доктора. Ей пришлось повоевать с матерью, но та в конце концов сдалась.
Вот почему в тот день, когда в доме появился новый и совершенно неожиданный гость, Роуз как раз осваивала только что купленную пароварку. Когда в дверь постучали, она собиралась приготовить в ней рыбу. Роуз вытерла руки кухонным полотенцем и пошла к двери.
На крыльце стояла тетя Пам. Вид у нее был такой, словно она знает какой-то секрет и ей не терпится поделиться им со всеми.
— Рози, я не вовремя? — спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила скороговоркой: — Я сейчас уйду. Просто забежала сказать, что приехала Ребекка. Представляешь? Вот так совпадение! — И она зачем-то подмигнула Роуз. — Вы ведь всегда были хорошими подружками.
— Это замечательно. Когда я смогу ее увидеть?
— Да хоть сегодня. У Ребекки здесь нет каких-либо особенных дел.
— Приходите к нам после обеда. Мама себя чувствует хорошо, так что мы ей не помешаем.
— Отлично! Тогда мы появимся у вас часа через два. — И тетя Пам побежала к себе.
Роуз вернулась в кухню и продолжила свои кулинарные опыты. Она была действительно рада предстоящей встрече с Ребеккой. У них есть что вспомнить и обсудить — детские годы, веселые встречи в Дублине…
Роуз никогда не разделяла увлечений и взглядов Ребекки на жизнь. Но все-таки это был единственный человек, с которым она могла, что называется, поговорить по душам. Да, подруга вела достаточно легкомысленный образ жизни. Но непосредственная манера общения и живой характер сразу располагали к ней собеседника. Поэтому Роуз любила, когда Ребекка приезжала к ней в Дублин. Но это случалось крайне редко.
Роуз залила воду в пароварку, поставила ее на огонь и улыбнулась своим мыслям. Она вспомнила, как Ребекка в первый свой визит в Дублин пыталась, по ее словам, «устроиться в жизни». Ее подружка поставила перед собой цель — найти подходящего богатого мужчину и остаться в Дублине навсегда.
Поэтому Роуз приходилось водить ее по различным молодежным клубам, да еще приглашать туда своих приятелей по академии. Казалось, что Ребекка жаждет познакомиться со всеми парнями ирландской столицы. И дела на этом фронте у нее, надо признать, шли хорошо. Главную роль тут, конечно, играла ее эффектная внешность — светлые кудрявые волосы, пухлые губы, огромные, как у куклы, бирюзовые глаза, мастерски подчеркнутые неизменными темно-серыми тенями…
Вот и теперь Ребекка появилась на пороге ее дома с точно такой же «раскраской», как и несколько лет назад. Тетя Пам решила не мешать их разговору и отправилась наверх к миссис Дандоу, намереваясь пересказать ей последние сплетни Реддика и тем самым отвлечь от переживаний по поводу только что съеденной безвкусной рыбы. А две приятельницы принялись оживленно болтать. Ведь они не виделись уже больше года.
— Тебе, конечно, уже сообщили, что мы с мужем живем отдельно друг от друга, — беспечно произнесла Ребекка.
— Ты переживаешь?
Роуз знала, что ее главной мечтой всегда было замужество. На церемонии бракосочетания Ребекка выглядела очень счастливой, и тогда Роуз искренне радовалась за нее.
— Совсем нет. Видишь ли, оказалось, что наши взгляды на жизнь не совпадают. Я не смогла вытерпеть занудство Марка, его вечные придирки и рассуждения о том, как я должна себя вести, а как — нет. В общем, мы решили отдохнуть друг от друга.
— Занудство? — удивилась Роуз. — Но Марк показался мне очень милым парнем.
— Ну да. Только он не разрешал мне тратить столько денег, сколько я хотела. Был против наших походов в рестораны. Вечно сидел дома и писал свою диссертацию по биологии. Человека, претендующего на звание профессора, я представляла себе совсем по-другому.
— Понятно. — Роуз еле заметно улыбнулась и поднесла к губам чашку с чаем.
В этот момент в дверь постучали. Она извинилась и пошла открывать. На пороге стоял посыльный. Когда Роуз увидела его, то не смогла сдержать изумленного возгласа. Ведь в руках парень держал самый большой букет роз, который она когда-либо видела.