Редактор отдела городских новостей. Он настоящий парень... этот Лилэнд. (Небольшая пауза.) Почему он уезжал из Нью-Йорка?
Бернштейн (нехотя). Это длинная история.
Другой сотрудник (бестактно). Кажется, произошла какая-то ссора между...
Бернштейн (быстро). Я ничего не знаю об этом... (Мрачно.) Во всяком случае, то, что произошло между Лилэндом и Кейном, нельзя назвать ссорой в буквальном смысле этого слова... Лучше забыть об этом... (Обращаясь к редактору отдела городских новостей.) Кстати, свою статью Лилэнд пишет с креном на актерское мастерство?
Редактор отдела городских новостей. Да... Я думаю, это хорошая идея... А мы подошли к этому событию с точки зрения выдающихся новостей.
Бернштейн. И с общественной точки зрения... А как относительно статьи о музыке? Вы ее уже получили?
Редактор отдела городских новостей. Да, она уже закончена... Мистер Мервин написал пространное обозрение.
Бернштейн. Темпераментное?
Редактор отдела городских новостей. Да. Очень! (Тихо.) Естественно.
Бернштейн. Ну-ну... разве это плохо?
Голос Кейна. Мистер Бернштейн!
Бернштейн оборачивается. Входит Кейн. Ему уже сорок девять лет. Он сильно растолстел. На нем пальто, в руках складной цилиндр.
Бернштейн. Хэлло, мистер Кейн.
Все служащие во главе с Бернштейном устремляются к Кейну. Сдержанное оживление.
Редактор отдела городских новостей. Мистер Кейн, какой сюрприз!
Кейн. В хорошую историю мы попали...
Сразу воцаряется молчание. Слова излишни.
Кейн. Все отделы написали об опере?
Редактор отдела городских новостей. В точном соответствии с вашими указаниями, мистер Кейн. Есть два комплекта фотографий.
Кейн (подчеркнуто небрежно). И статья?
Редактор отдела городских новостей. Да... мистер Кейн.
Кейн (спокойно). Удачная?
Редактор отдела городских новостей. Да, мистер Кейн.
Несколько мгновений Кейн молча смотрит на него.
Редактор отдела городских новостей. Но будет еще другая... об актерском исполнении.
Кейн (резко). Разве она не закончена?
Редактор отдела городских новостей. Нет, мистер Кейн.
Кейн. Это статья Лилэнда?
Редактор отдела городских новостей. Да, мистер Кейн.
Кейн. Он сказал, когда он ее закончит?
Редактор отдела городских новостей. Нам он ничего не говорил.
Кейн. Раньше он работал быстро! Не так ли, мистер Бернштейн?
Бернштейн. Да, он действительно всегда работал быстро, мистер Кейн.
Кейн. Где он?
Кто-то из сотрудников редакции показывает на закрытую стеклянную дверь в другом конце редакции:
— Он там, мистер Кейн!
Кейн смотрит на дверь. Беспомощно, волнуясь, Бернштейн пытается что-то сказать.
Бернштейн. Мистер Кейн...
Кейн. Я знаю, мистер Бернштейн!
Подходит к стеклянной двери. Редактор смотрит на Бернштейна. Кейн открывает дверь, входит и закрывает ее за собой.
Бернштейн. Лилэнд и мистер Кейн... они не разговаривали десять лет. (Длинная пауза.) Извините меня. (Направляется к двери.)
Кабинет Лилэнда.
Входит Бернштейн.
На столе Лилэнда пустая бутылка. Лицом он уткнулся в пишущую машинку. В машинке лист бумаги, на котором напечатан всего один абзац. По другую сторону стола стоит Кейн и смотрит на Лилэнда. Лицо у Кейна жестокое. Бернштейн несколько мгновений смотрит на Кейна, затем быстро подходит к Лилэнду и встряхивает его.
Бернштейн. Эй, мистер Лилэнд!.. Мистер Лилэнд!
Лилэнд выпрямляется. Увидев Кейна, смотрит на него.
Бернштейн. Раньше он никогда не пил, мистер Кейн. Никогда. Мы знали бы об этом.
Кейн (после паузы). Что здесь?.. Что он написал?
Низко склонившись над машинкой, Бернштейн с трудом читает написанное.
Бернштейн (читает). «Миссис Сьюзен Александер хорошенькая, но безнадежно бездарная любительница... (на секунду останавливается, чтобы передохнуть) вчера вечером открыла сезон в новом Чикагском оперном театре. Она выступила в опере Т... Т...» (Смотрит на Кейна с жалкой улыбкой.) Я не могу выговорить это имя, мистер Кейн.
Кейн. Таис.
Несколько мгновений Бернштейн жалобно смотрит на Кейна, затем с измученным видом продолжает читать.
Бернштейн. «Оценка ее пения, к счастью, не входит в функции нашего отдела. Что же касается ее игры, то совершенно невозможно...»
Замолкает. Не отрываясь, смотрит на страницу.
Кейн (после короткого молчания). Продолжайте!
Бернштейн (не поднимая глаз). Это все.
Кейн выхватывает бумагу из машинки и читает про себя. На его лице появляется странное выражение.
Кейн (очень тихо). Что же касается ее игры, то, по мнению автора этой статьи, о ней ничего другого невозможно сказать, кроме того, что ее исполнение стоит на самом низком... (Затем резко.) Вы поняли, мистер Бернштейн?.. По мнению автора этой статьи...
Бернштейн (жалобно). Я не вижу этого.
Кейн. Здесь этого и нет, мистер Бернштейн. Я диктую.
Бернштейн (в ужасе смотрит на него). Я не умею стенографировать.
Кейн. Дайте мне машинку. Я сам закончу статью.
Бернштейн выходит из комнаты.
Уже без пиджака, Кейн сидит за машинкой и что-то с ожесточением печатает.
Раздается голос Бернштейна. Он продолжает говорить в следующем кадре...
1940 год.
День. Кабинет Бернштейна.
Бернштейн (Томпсону). Он закончил статью. Он написал о любимой женщине самую ругательную рецензию, которую мне когда-либо приходилось читать. Мы поместили ее во всех газетах.
Томпсон (после паузы). Я думаю, что мистер Кейн никогда не был высокого мнения о таланте Сюзи.
Бернштейн (уверенно). Он считал ее великой актрисой, мистер Томпсон. Он действительно верил в это. Ее карьера была вопросом его честолюбия. После встречи с Сюзи мистер Кейн перестал так заботиться о своем успехе, как раньше... О, я не обвиняю Сюзи...
Томпсон. Ну хорошо, тогда как же он мог написать такую рецензию? В газетах Кейна о ней всегда появлялись только самые лестные отзывы.
Бернштейн. О да! Он следил за этим... Но я же говорил вам, мистер Томпсон, что этого человека трудно было понять. Он обладал своеобразным чувством юмора... А потом, может быть, мистер Кейн полагал, что если он закончит эту статью в таком духе, то он докажет Лилэнду свою честность. Видите ли, Лилэнд был другого мнения на этот счет... Я полагаю, что Кейну удалось это ему доказать... Я уже говорил вам, что этого человека трудно было понять. (Пауза.) Вы должны поговорить с Лилэндом. (Задумчиво.) Он был с нами и в тот первый день, когда Кейн принял руководство «Инквайрером».
1891 год.
Теплый летний день.
Старое здание «Инквайрера».
На экране появляется двухколесный экипаж. В нем Кейн и Лилэнд. Оба одеты как нью-йоркские денди. Кейн выпрыгивает из экипажа. Не торопясь, следует за ним Лилэнд.
Кейн (указывая тростью). Посмотри-ка на это, Джед. На днях все будет выглядеть иначе.
Сияющий Кейн бурно выражает свою радость. Джед смотрит с задумчивой улыбкой. Они входят в здание.
К тротуару подъезжает дилижанс. Задняя дверца его открыта. Под ворохом всевозможных вещей — кроватью, постельными принадлежностями, сундуками, картинами в рамах — сидит Бернштейн. С трудом он выбирается оттуда.
Бернштейн (кучеру). Давай! Я помогу тебе управиться с этой рухлядью.
Кучер. Здесь нет спальных комнат. Это редакция.
Бернштейн. За что вам платят, мистер, за ваши советы или за вашу работу?
Редакция «Инквайрера».
Большая контора на втором этаже. Окна в ней очень маленькие и узкие, поэтому в комнате, несмотря на яркий солнечный день, полутьма. Много столов и старомодных конторок, за которыми сидят репортеры. В конце комнаты, на возвышении, — два стола, очевидно, предназначенные для начальства. С левой стороны открыта дверь, за которой находится «святая святых» — кабинет Картера.
Когда Кейн и Лилэнд входят в контору, пожилой, полный джентльмен, сидящий за столом на возвышении, звонит. Все работники редакции встают и молча смотрят на вошедших. Картер — пожилой джентльмен в парадном костюме — подходит к Кейну.
Картер. Добро пожаловать, мистер Кейн. Я Герберт Картер.
Кейн. Благодарю вас, мистер Картер. Это мистер Лилэнд.
Картер (кланяясь). Здравствуйте, мистер Лилэнд!
Кейн. Мистер Лилэнд — ваш новый театральный критик, мистер Картер. Надеюсь, что я не ошибся, Джед. Ты ведь намерен стать театральным критиком? Не правда ли? (Указывая на репортеров.) Они ждут меня?
Картер. Я думал, что вам будет приятна такая встреча... молодой издатель...
Кейн (с усмешкой). Попросите их сесть.
Картер. Вы можете продолжать вашу работу, джентльмены. (Кейну.) Я не знал ваших планов... и поэтому не мог подготовиться...
Кейн. Я сам не знаю своих планов... Да-да... действительно у меня нет никакого плана, за исключением того, что я намерен выпускать газету.
В дверях раздается грохот. Все оборачиваются и видят Бернштейна, растянувшегося на пороге под грузом двух картин в тяжелых рамах, чемодана и постельных принадлежностей.
Кейн. А, мистер Бернштейн!.. Если бы вы могли уделить мне минуту внимания, мистер Бернштейн.
С трудом поднявшись, Бернштейн подходит к нему.
Кейн (знакомит). Мистер Бернштейн — мой главный управляющий.
Картер (холодно). Здравствуйте, мистер Бернштейн.
Кейн. У вас здесь личный кабинет, не правда ли?
В дверях появляется кучер. Он тащит спинку кровати и какие-то другие вещи.
Картер. Мое маленькое святилище в вашем распоряжении. Но я не совсем понимаю...
Кейн. Я намерен здесь жить... (Задумчиво.) До тех пор пока найду это нужным.
Картер. Но мы ведь утренняя газета, мистер Кейн... Поэтому фактически мы бываем закрыты двенадцать часов в день... исключение делается только для представителей торговых контор...