Глава 19
– Сука! – с чувством воскликнула Бульдожка и треснула кулаком по сиденью. – Долбаная жирная сука!
– Полностью с тобой согласен.
Клиент, которого звали Богдан, как будто нарочно старался затруднить выполнение поставленной перед нами задачи: без лишнего шума его грохнуть и быстренько убраться с места происшествия.
Дом, где он жил, неплохо охранялся. Лично я насчитал четырех мордоворотов с оружием. Передвигался по городу он тоже с охраной. И были это не те, прости господи, «секьюрити», которые оберегали тело господина сочинителя в Стокгольме, а грамотные профессионалы, средних лет мужики, явно отставные сотрудники спецслужб. Ко всему прочему, он не так много и ездил: дом – ресторан – офис – дом. Один раз посетил бордель.
– В ресторан соваться нельзя, – заметила Бульдожка.
– Уже кто-то совался, – напомнил я. – Офис тоже отпадает.
В подземный гараж офиса он въезжает через шлагбаум, который охраняет бдительный тип с оружием.
О борделе и вовсе не стоит говорить, потому что владеют им бандиты, и войти туда можно только при поддержке как минимум взвода пехоты.
– Стоп! – скомандовал я.
Она плавно припарковалась у обочины, а я полез в бардачок – sorry, в перчаточный ящик – за биноклем.
Первый телохранитель вышел из машины, осмотрелся, что-то проговорил в микрофон. Затем появился его напарник. Он раскрыл зонт, хотя на небе не было ни облачка. Первый помог клиенту выбраться с заднего сиденья, и они пошли: первый охранник, следом второй и клиент под зонтом. Сзади их движение контролировал водитель, тоже мужик не промах.
– Зонтик у них, видите ли, – проворчала девушка. – Чтобы сверху снайперу не достать.
– Да у нас и винтовки нет.
Если честно, в тот момент меня волновало совсем другое. Точнее, кое-кто, один в один повторяющий наши маневры.
– Ты тоже заметила?
Бульдожка глянула в зеркало заднего вида.
– А то. Некогда белая «Шкода», номер… Стекла затемнены, водилу разглядеть невозможно.
– И еще бывший светло-зеленый «Опель», – добавил я. – Внимательнее надо быть, девочка.
– Точно, – сконфузилась она.
«Опель» вскоре отвалил, а мы двумя экипажами проводили клиента до дома.
– Все на сегодня? – спросила Бульдожка.
– Вроде да. Но сначала…
– Что?
– Вот сейчас и увидим.
«Шкода», обогнав нас, затормозила. Водитель, молодой азиат, выбрался наружу, слегка поклонился нам и улыбнулся. Потом вернулся за руль и сделал знак рукой, приглашая следовать за ним.
– Двигай следом, – скомандовал я.
– Как думаешь, что ему надо?
«Шкода» остановилась в переулке. Парень вышел и, не оборачиваясь, двинул вперед. Я открыл дверцу.
– Ты знаешь, что делать. – И отправился следом.
Миновал один дом, второй… И тут мне в затылок уткнулся «ствол». Чего-то подобного я как раз и ожидал.
– Брось оружие, – прозвучала команда на английском с легким акцентом.
– Нет у меня ничего. А вот…
Сзади прозвучало что-то вроде «ой» или слова на другом языке. Я повернулся и забрал у парня пистолет – не снятый с предохранителя, что интересно. Он не протестовал, учитывая тот факт, что в его собственный затылок упирался глушитель пистолета Бульдожки.
– Ну как дела? – поинтересовался я.
– Глянь себе на грудь – поймешь, – прозвучало в ответ.
Маленькое красное пятнышко двинулось вверх-вниз и застыло там, где у офицера российской военной разведки располагается его пламенное сердце. Я поднял голову. С крыши двухэтажного дома напротив на меня смотрели молодая серьезная азиатка и снайперская винтовка.
– …ть! – пискнула Бульдожка и быстренько спряталась за спину пареньку.
– Дернешься, и она выстрелит, – спокойно проговорил он.
– Да что ты говоришь.
Девушка на крыше, по-прежнему держа меня на мушке, поднесла к уху телефон, что-то выслушала и принялась собирать винтовку. Зазвенел телефон в кармане у парня.
– Вы позволите?
Я кивнул.
– Только говорите по-английски.
– Как скажете. – Он поднес трубку к уху и тут же передал ее мне. – Спрашивают вас.
– Слушаю внимательно, – проговорил я.
– Мне кажется, пришло время пообщаться, – сказал, судя по безукоризненному произношению, диктор Би-би-си.
– Почему бы и нет, – согласился я. – Где и когда?
– Вам покажут.
Глава 20
Следуя за парнем на «Шкоде», мы подъехали к кафе.
– Если через пять минут не позвоню, вали отсюда. – Я открыл дверцу и выбрался наружу.
Парень перевернул табличку на двери, и теперь вместо «OPEN» красовалось «CLOSED».
– После вас. – Он предупредительно раскрыл передо мной дверь.
– Благодарю.
Я вошел в зал и сразу понял, кто желает со мной побеседовать. Он был один в совершенно пустом зале. Мелковатый азиат в возрасте… да хрен его поймет, в каком возрасте. Может, ему пятьдесят лет, а может, и все семьдесят.
– Рад встрече. – Незнакомец легко поднялся и протянул небольшую, но крепкую ладонь. – Чай, кофе?
– Кофе, пожалуй. – Я присел.
– Позвольте представиться. – Он слегка поклонился. – Моя фамилия Пак, я кореец. А вы?..
– А я эстонец, и зовут меня Мойша, – сердито отозвался я. – Может, хватит уже устраивать цирк? Вы и ваши люди – китайцы.
– А вы и ваша спутница – русские, – улыбнулся мой визави.
– Как вы догадались? – удивился я. – Что-то не наблюдаю на себе ни флага, ни герба.
– Опыт, просто опыт. Интересно, а как догадались вы?
– Тоже не первый день живу на свете.
Я посмотрел на часы, извинился, достал телефон и набрал номер. Потом снова положил трубку на стол.
– А еще ваш сотрудник, когда ему приставили к затылку «ствол», пробормотал что-то вроде «ta ma de»[11]. Даже такой хреновый лингвист, как я, способен понять, что это значит. – И тут же вспомнил, что сказала Бульдожка на родном и великом.
– Что ж, вы правы. Я китаец, и зовут меня Ван.
– Тогда я русский, и зовут меня… скажем, Ваня.
– Пусть лучше будет Вася, – предложил Ван. Получилось «Васья».
– Почему?
– Для разнообразия.
Я так и не понял, для какого разнообразия.
– Кстати, можете пригласить сюда вашу очаровательную спутницу. Переговоры будут мирными, обещаю.
– Переговоры будем вести один на один, – отказался я.
– Как скажете.
Нам принесли кофе. Китаец сделал глоток и поднял руку. Тут же в зале появился уже знакомый парень, молнией метнулся к тумбочке под изрядно надоевшим запрещающим курить плакатом, достал пепельницу, принес нам и тут же исчез.
– Ну что, поговорим?
– Ничего не имею против.
– Сперва мы решили, что вы занимаетесь контрнаблюдением. Потом поняли, что это не так.
– То же самое.
– Поэтому хотелось бы знать, каковы ваши намерения относительно господина Богдана.
– Сначала хотелось бы узнать ваши планы.
– Резонно, – легко согласился он. – Этот человек серьезно обидел двоих граждан Китая, проживающих здесь.
– Ограбил? – уточнил я.
– До нитки. Перед тем как убить их обоих вместе с семьями. Поэтому мы здесь, чтобы его как следует наказать.
– Насмерть? – предположил я.
– А как иначе?.. Теперь ваша очередь.
Я немного помолчал, быстро прикидывая возможные варианты и последствия сотрудничества, даже если оно будет успешным. А также как и в каких позах будут иметь меня в Центре за нарушение святых правил конспирации и веру в такую ерунду, как собственная интуиция… А, будь что будет! В гробу я видел эти правила. Сто раз нарушал, но до сих пор жив и временами успешен. Нарушу и в сто первый.
– Очень похожая история.
Трамвайный билет против годовой зарплаты, что он не удивился. Как будто знал что-то.
– Сколько вас?
Я не стал врать, не тот случай:
– Так получилось, что только двое. Зато вас здесь небось целый батальон. Зачем вам мы?
Напрашивался только один ответ, очень китайский: сделать дело и выставить виновными нас. Ван как будто прочел мои мысли:
– Думаете, мы хотим «убить чужим ножом»? – рассмеялся он. – По заветам Сунь Цзы?
– Что-то в этом роде. Разве нет?
Он покачал головой.
– Не в этот раз. Во-первых, нас здесь тоже двое – та девушка на крыше не в счет. Без вас нам не сработать.
– А что же во-вторых? – спросил я. Что-то он меня пока не убедил.
– Здесь проживает некоторое количество наших соотечественников. Поэтому мы собираемся сработать так, чтобы, если кто-нибудь соберется в будущем обидеть кого-нибудь из них, он сто раз подумал, стоит ли это делать. Это значит, что акция будет в некоторой степени демонстративной: все должны знать, что сработали китайцы и что так будет с каждым. Вам же, как я понимаю, светиться нельзя. Тут наши интересы совпадают.
– Мне кажется, есть еще и «в-третьих», – предположил я. И, как выяснилось, не ошибся.
– Есть. Давным-давно, когда еще обе наши страны числили друг друга в основных противниках, мне довелось сражаться против нашего общего врага бок о бок с советским офицером. Он был из спецназа ГРУ, насколько мне известно. Я называл его тоже Васей.
– И как? – заинтересовался я, так как никогда ни о чем подобном не слышал.
– Мы победили. С тех пор я отношусь к русским с большим уважением. Да и наши страны больше не враги.
– Интересное предложение. Неплохо бы его обдумать.
– Если согласитесь, встречаемся в это же время на этом же месте, – предложил Ван.
– А если?..
– Почему-то я думаю, что вы согласитесь, – улыбнулся китаец. – Кстати, мы нигде не встречались раньше?
Я покачал головой:
– Не думаю. Я бы вас точно запомнил.
Глава 21
– Что ты делаешь?
– Думаю. Прикидываю одно к другому.
– Ты что, поверил китайцам? – не унималась Бульдожка.
Я утомленно поднял глаза от блокнота, в котором делал заметки.
– Дорогая, я никому и никогда не верю. Кроме самого себя, разумеется. И то далеко не всегда.
– Но ты решил принять их предложение?
Я кивнул.
– Точно.
– Как хочешь, но знай: я категорически против. А потому…
– А потому замолчи и слушай сюда. – За последние часы я так и не придумал ничего интересного, поэтому пребывал в несколько растрепанных чувствах. – Мы на службе, а не в парламенте, поэтому дискуссии здесь неуместны. Свое особое мнение можешь отразить в рапорте по возвращении на Родину.
– Не забуду, – буркнула она.
– А сейчас будешь выполнять то, что я скажу.
У Бульдожки нехорошо сощурились глаза.
– Даже так?
– Даже так.
Девушка замолчала и ушла в себя. Однако вернулась достаточно скоро.
– Ну хотя бы объясни…
– Что объяснить?
– Почему?
Я с удовольствием отложил в сторону блокнот с исчерканными страницами – все равно ничего толкового в голову не приходило.
– Все просто. Они нужны нам для того, чтобы сделать дело и быть как бы не при делах. Мы же нужны им, чтобы сделать дело и показать, что все произошедшее – акция возмездия за гибель их соотечественников.
Бульдожка задумалась.
– А тебе не приходило в голову, что после этого они попытаются избавиться от нас?
– Не думаю, что это будет иметь смысл. И потом, их же тоже двое.
– А если их будет больше, чем двое? – не унималась она.
– Если бы их было больше, они бы поступили с нами совсем иначе.
– Как?
– Просто убедительно попросили бы отвалить и не путаться под ногами. И это был бы для нас наилучший вариант.
Она еще немного подумала.
– Не то чтобы ты меня убедил… Ладно, почти убедил.
Я, не вставая, изобразил средний поясной поклон.
– Спасибо.
– Ты еще не решил, что мы будем делать потом? Сразу сорвемся из страны или заляжем на дно?
– Об этом чуть позже.
Я несколько покривил душой, потому что сам не знал, что будет дальше. Иудушке Стефану за это отдельное спасибо.
– Действовать надо быстро, потому что полиция сразу перекроет выезды из города. У них же тоже есть всякие там «Перехваты»?
– Что ты сказала? – вскинулся я.
– План «Перехват», сказала.
– Нет, до этого.
– Полиция.
– Умница ты моя! – вскричал я, подошел и ласково поцеловал ее в пахнущий шампунем затылок. – Что бы я без тебя делал!
– Твоя, конечно, чья же еще… А ты о чем вообще?
Сергеич работал со мной не первый год, поэтому выслушал меня спокойно, почти не перебивая. Затем вынес приговор.
– В случае успеха – строгий выговор, и это как минимум. – Он вздохнул. – Любишь ты, Стас, сорить своей головой.
– Хорошо бы, – вздохнул и я.
– Что хорошо?
– Удачное завершение операции и всего лишь «строгач» в награду.
– Это еще заслужить надо, – вернул меня с небес на грешную землю Сергеич.
– В смысле «строгач»?
– В смысле завершение операции.
– А что, есть еще новости?
– Не без этого. Только они тебя не очень обрадуют.
Глава 22
– Рад, что вы согласились.
В этот раз Ван встретился со мной в отдельном кабинете над кафе. Туда меня проводил молодой китаец – тот самый, вчерашний.
– Рад, что вы рады. – Я присел в глубокое кожаное кресло напротив него.
– Кофе? – на правах хозяина спросил он.
– С удовольствием.
– Позвольте за вами поухаживать.
Он лично наполнил из кофейника мою чашку. Сахар я добавил сам, по вкусу.
– М-м-м, неплохо… – Я одобрительно покачал головой и сделал еще пару глотков.
Он последовал моему примеру.
– Готов до начала обсуждения ответить на ваши вопросы.
– Первый и он же основной: почему вас только двое?
Ван закурил.
– До недавнего времени Богдан вел себя достаточно беспечно, и ликвидировать его не составило бы труда – я бы и один справился. Но несколько дней назад его спугнули, и он тут же усилил охрану.
– Сочувствую. А вы не пробовали усилить группу?
Ван еле заметно поморщился.
– В Центре несколько другое мнение, – неохотно проговорил он.
Вопросов нет. Центр – он и в Китае Центр. Как всегда, берет на себя самую трудную часть работы – отдает приказ. А нам остается сущая ерунда – его исполнить. Причем силами собранной с бору по сосенке, вопреки всем правилам и инструкциям, «Dream Team» – сплава опыта и молодости. То есть двоих взрослых, одной соплячки и одного сопляка. И почему это меня совсем не удивляет?
Китаец молча курил, глядя на меня. Интересно, о чем он думал в этот момент? Полагаю, о том же самом.
– Значит, перед нами стоит задача малыми силами провернуть громкую акцию, я правильно понимаю?
– Абсолютно, – кивнул Ван. – Есть идеи?
– Имеется кое-что, но пока в самых общих чертах, – заскромничал я. – Требуются доработка и привязка к местности.
– Слушаю.
Я начал:
– Как установлено, клиент обычно выезжает из дома в десять двадцать…
– Неплохо, – заметил китаец, когда я закончил монолог. – Очень даже неплохо. Мой собственный план был не хуже, но требовал большего количества участников.
Тут я понял, что Центр не только отказался усилить его команду, но и категорически запретил привлекать к работе местных.
– Нужна кое-какая одежда, транспорт. Одну из машин требуется как следует закамуфлировать. Ну, и оружие, конечно.
– Не вопрос.
– Хорошо. Тогда позовем молодежь и обговорим детали.
Глава 23
Полицейский «Форд», светя огнями мигалок и крякая спецсигналом, обогнал снежно-белый внедорожник «Лексус» и развернулся поперек дороги, заставив того прижаться к обочине и остановиться. Страж порядка вышел наружу и важно направился к «Лексусу».
– Что это такое, черт подери? – удивился на заднем сиденье Богдан.
– Сейчас выясним, – отозвался сидящий рядом с водителем охранник.
Темноволосый усатый полицейский подошел к автомобилю и вежливо постучал в окошко. Стекло медленно поползло вниз.
– В чем дело, офицер?
Отвечать ему я не стал. Хотя бы потому, что в принципе нормально понимаю местный язык, а вот изъясняюсь на нем с чудовищным акцентом. Вместо слов я перешел к действиям: бросил правую руку к козырьку фуражки и тут же открыл огонь с левой. Две пули – в голову и в грудь водителю. Столько же сидящему рядом. Следом в салон полетела светошумовая граната, а сам я, подобно рыбке-дельфину, нырком ушел в сторону.
Из подкатившего между тем микроавтобуса нежно-голубого цвета с логотипом фирмы по доставке воды выскочили двое в черных комбинезонах и балаклавах и принялись поливать салон «Лексуса» из «калашей» старого образца калибра 7,62 миллиметра. Потратив магазины, эти двое сбросили автоматы, произвели контрольные выстрелы по находившимся в салоне (не уверен, что это было необходимо) и кое-что оставили внутри «Лексуса» – так сказать, на память и для сведения. Все это безобразие заняло не больше минуты.
Мы запрыгнули в салон. Сидевшая за рулем Бульдожка втопила педаль газа в пол. Микроавтобус резко стартанул с места. Все сидевшие в салоне начали торопливо переодеваться.
Мы бросили машину в переулке и без лишних слов разбежались в разные стороны. Китайцы запрыгнули в потрепанный зеленый «Ниссан», а мы с Бульдожкой вышли на одну из улиц в центре и неторопливо, нога за ногу, побрели в обнимку в сторону ближайшего кафе.
– Хочу мороженое, – капризно заявила девушка.
Мне понравилось, как она вела себя во время акции – без лишней суеты, спокойно и действовала при этом с похвальной быстротой. За то время, что мы не виделись, она явно успела набраться полезного опыта.
– Счастливая, – вздохнул я.
Лично мне в тот момент больше всего хотелось водки, желательно отечественного разлива, теплой и побольше. Лучше всего паленой.
Она обогнала меня и заглянула мне в глаза:
– Почему ты такой грустный? Животик болит или опять душа?
– Скоро узнаешь.
– Опять секреты, – надула губки девушка. – Не надоело?
– Знала бы ты как.