— Ничего.
— Что-то опускаешь, — он пальцем поднял ей подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Я ни на секунду не поверил, что то, о чем рассказывал Крейгтон, было правдой.
— Почему тебе в это трудно поверить после того, что я делала в самолете? — Митчелл промолчал, а сама Джули рассмеялась, но смех был горьким. — Подожди, я знаю. Может быть, перспектива секса с Крейгтоном и была заманчивой, но такая охотница за деньгами, как я, вряд ли стала бы рисковать своими отношениями с Полом, соблазнившись на столь явные глупости.
Дерек опять ничего не сказал, хотя это молчание было многозначительным.
— Не пытайся снова меня увидеть, — она вырвалась и села в машину.
— Джули…
— Я говорю серьезно.
После небольшого сопротивления с его стороны молодой женщине удалось освободить дверцу и захлопнуть ее. Она завела мотор, и машина сорвалась с места. Митчелл стоял и смотрел ей вслед.
Выругавшись вполголоса, он повернулся и увидел, что от ближайшего дерева отделилась мужская фигура.
— В следующий раз, когда будете уговаривать даму, будьте понастойчивее. Этот метод хорошо срабатывает с неандерталками… Иначе люди бы не размножались и нас с вами здесь бы не было.
Крейгтон Уиллер, засунув руки в карманы, вышел из густой тени дерева и лениво, как на воскресной прогулке, направился к нему. Сейчас не хватало только фальшивого насвистывания.
Дерек попытался скрыть свое смятение и сказал, как только мог, равнодушно:
— Почему-то мне не кажется, что такую женщину, как Джули Рутледж, можно назвать неандерталкой.
Крейгтон широко улыбнулся — в темноте сверкнули ослепительно-белые зубы.
— Может быть, вы и правы. Жаль, что нельзя посоветоваться с моим покойным дядей, как лучше обращаться с Джули. Он-то знал. Они были вместе два года, так что, вероятно, что-то дядя Пол делал правильно. Разумеется, еще были… — Крейгтон наклонился и прошептал: — Деньги. Может быть, дядя стимулировал ей клитор стодолларовой купюрой? Как вы думаете?
Дерек понял, что может сейчас прикончить мерзавца. Он дрожал от ярости — на себя за то, что попал в такую нелепую ситуацию, и на этого сукиного сына за его ленивую вальяжность.
— За кем вы следили? За мной или за Джули?
— Сегодня? За вами.
Митчелл отметил смысл уточнения, и Крейгтон это понял. Он засмеялся и поднял руки вверх, как бы сдаваясь.
— Признаюсь, что это не первый раз, когда я занялся любительской слежкой. Вчера вечером — не правда ли, гроза была невероятно романтичной? Молнии, гром, грохочущие струи дождя. Все очень примитивно… Это будит в Джули Рутледж животные инстинкты?
— Подонок. Сегодня, когда мы разговаривали в моем офисе, вы знали, что вчера я был у Джули…
— Вы были не у нее, а с ней, — Крейгтон закатил глаза. — Я завелся, представляя, что происходит за этими запотевшими стеклами. Очень тяжелое дыхание. Это по крайней мере.
— И кого из нас вы преследовали вчера?
Молодой человек равнодушно пожал плечами:
— Я ни минуты не верил в чушь, что у вас слишком много клиентов и нет времени для нас, Уиллеров. Неужели вы думаете, что я это не проверил? Так я, стало быть, проверил и выяснил, что ваши профессиональные таланты никогда не вступали в противоречие с любовью к деньгам. Тогда почему, спросил я себя, вы отказались разрешить нам выбросить кучу монет, хотя делать вам не пришлось бы практически ничего, разве что ответить на несколько вопросов журналистов? А вы ведь не прочь побыть в свете прожекторов, мистер Митчелл. Видите? По нескольким причинам все не сходилось, а я ненавижу дыры в сценарии, не говоря уж об убогой мотивации для главного персонажа. Я решил выяснить истинную причину того, почему вы нам отказали.
— И начали следить за мной.
— Уиллеру никто не смеет сказать «нет», мистер Митчелл. Особенно Крейгтону Уиллеру. Но я не просто разозлился. Я был заинтригован. Я почувствовал… — он щелкнул пальцами. — Что-то пикантное. От вас исходил мускусный запах случки.
— Не слишком ли далеко вы зашли со своими доисторическими аналогиями?
— Да вроде нет, — Крейгтон понизил голос. — Но вот чудеса. В чьем доме вы оказались вчера вечером? Представьте себе, как я удивился. И вдруг все ваши виляния и объяснения по поводу отказа представлять мои интересы потеряли всякий смысл. Если честно, сам бы я не догадался. Поворот сюжета, достойный Скорсезе.[21]
Он посмотрел в направлении, в котором уехала Джули.
— Уверен, она забила вам голову страшными рассказами про меня и мою беспутную юность, которые были сообщены ей в сильно преувеличенном виде покойным дядюшкой Полом. Джули говорила, что он настоял на том, чтобы я посещал психиатра? Да? А о том, что после нескольких месяцев этих визитов было решено, что я практически здоров, тогда как дядю Пола, учитывая его одержимость мною и моими недостатками, врач подозревал в эмоциональной неустойчивости, она сказала?
Митчелл промолчал, и Крейгтон засмеялся:
— Когда-нибудь вы мне расскажете, как познакомились с Джули. Это случилось до того, как дядя Пол покинул сей бренный мир столь печальным образом? — Уиллер поднял руку ладонью вперед. — Впрочем, я не хочу знать. Лучше придумаю свой собственный шаловливый сценарий. Правда в том, мистер Митчелл… Могу я называть вас Дереком? Правда в том, что, если бы вы сказали мне сразу, почему отказываетесь работать на нашу семью, я бы только позабавился. Вы и любовница дяди Пола… Вот это номер!
Дерек все еще не прерывал этот монолог, и тон Уиллера стал угрожающим:
— Но вы мне этого не сказали. Так вот, теперь вам говорю я. Когда я воплощу в жизнь все свои идеи относительно вас, вы не посмеете даже посмотреть на зал суда, не говоря уже о том, чтобы войти туда.
Митчелл решил, что слышал уже достаточно. Он сделал шаг вперед и ткнул Крейгтона пальцем в грудь. Тот покачнулся.
— Я не ваш адвокат. Я сказал вам это в первый же день, когда вы пришли в мой офис. Я буду встречаться с теми, с кем пожелаю, и вы ничего не сможете сделать, чтобы мне помешать. Не смейте мне угрожать. Кроме того, вы никак не могли узнать, что вчера я был в доме мисс Рутледж, разве что видели это сами. Если я еще раз застану вас рядом с ней, то обращусь в полицию и, уж поверьте мне, найду повод, чтобы вас отправили в тюрьму и держали там до той поры, пока в доме Джули не проведут экспертизу и не убедятся, что там действительно кто-то был, двигал мебель и перекладывал вещи. Все будет по полной программе — отпечатки пальцев, материал на ДНК, другие анализы, что занимает очень много времени. Может быть, до официального обвинения дело и не дойдет, но вы проведете за решеткой несколько очень некомфортных недель. У меня сейчас есть в тюрьме несколько клиентов, чья судьба зависит от того, насколько хорошо я буду защищать их в суде. Один мой намек, и они позаботятся о том, чтобы вам там было ой как несладко. Они могут обойтись с вами весьма неласково… Вы даже себе не представляете, до какой степени, — Дерек подошел еще на один шаг. — Мы с вами поняли друг друга?
Крейгтон вздрогнул и прошептал:
— Bay! Я сексуально возбужден, командир. Том Круз, «Несколько хороших парней»,[22] — он усмехнулся и подмигнул. — Неудивительно, что Джули пускает около вас слюни.
Самым трудным поступком в жизни Дерека Митчелла было оставить этому мерзавцу полный комплект сверкающих зубов, повернуться и уйти.
Вернувшись домой, Джули сразу позвонила Кейт. Голос подруги был хриплым, как будто она несколько часов проплакала. Безусловно, увидев на определителе номер Джули, она занервничала.
Джули сразу ее успокоила:
— Я знаю, что ты сегодня ходила в полицию. Все нормально.
— О господи! — Кейт заплакала, и начались невнятные объяснения.
Вклиниться в их поток Джули удалось только через несколько минут.
— Я не сержусь на тебя, Кейт. Совершенно не сержусь. Ты поступила так, как должна была поступить, и тебе для этого понадобилось немало мужества. Я вовсе не обижаюсь, но хочу сказать тебе, что действительно не знаю этого человека. Понятия не имею, что он делал у нас в галерее и почему спрашивал меня. Не надо переживать, что пришлось все рассказать детективам. Ты мне этим не навредила, потому что я его и правда не знаю.
— Господи, Джули, ты представить себе не можешь, насколько легче мне стало! Я была уверена, что ты меня возненавидишь…
— Такого просто не может быть.
— Я почувствовала себя ужасно виноватой, когда полицейские попросили меня не рассказывать тебе о том, что я была у них. Я так рада, что ты сама об этом узнала!
Джули решила, что Кейт имеет право знать правду, и сказала:
— Сэнфорд и Кимбалл мне ничего не говорили.
— Тогда откуда ты знаешь?
— Я не могу ответить на твой вопрос. Это конфиденциальная информация.
— Ладно, не отвечай. Но раз уж ты знаешь о моем с ними разговоре, то, наверное, ничего страшного не будет, если я скажу тебе, что полицейские не считают приход этого типа в галерею простым совпадением.
— Я тоже не верю, что это совпадение.
— Ты думаешь, это тот человек, который застрелил Пола?
— Не знаю, Кейт. Сегодня я слишком устала, чтобы об этом думать. Собираюсь лечь спать. Увидимся утром.
Прежде чем она отключилась, Кейт поспешила добавить:
— Я не сказала им, что ты провела прошлую ночь в отеле.
— Вот как? Ну, это не имеет к делу никакого отношения.
— Я тоже так решила, поэтому и не стала рассказывать. Упомянула только о том, что ты затеяла в доме генеральную уборку.
Джули едва не спросила, откуда она об этом знает, но решила промолчать. Кейт рассыпалась в благодарностях за звонок.
— Теперь я буду спать спокойно, — сказала она напоследок.
— Отдыхай. Завтра мы обе будем чувствовать себя лучше.
Джули легла в постель, но заснуть никак не могла. Она думала о том, как Кимбалл и Сэнфорд используют новую информацию и что сделают, пытаясь связать ее с Билли Дьюком. Интересно, удалось ли им найти хоть какие-нибудь его следы?