Вот хамоватый герой вдруг растерялся и стал лепетать, когда у него внезапно пропал контроль над происходящим.
Вот на работу к герою пришла его мама и кормит начальника плюшками, у героя наступает жесткий коллапс социальных ролей, что немедленно отражается на речи…
Суть в том, что речевые характеристики героя – это не жесткие тоннели реальности, а большой набор опций. Из них персонаж будет выбирать наиболее уместные в моменте, либо персонаж в них ситуативно потеряется.
Что тоже возможность для игры со смыслами.
Итак: речевые характеристики – это набор опций, которые герою доступны.
В зависимости от того, что герою надобно в каждом конкретно взятом случае от конкретно взятого другого персонажа, герой и выберет конкретные опции из своего персонального набора «Диалог». То есть он будет использовать те инструменты, которые, по его мнению, позволят эффективно прийти к цели в данной ситуации.
Тут огромное количество кубиков для поиграться и поиздеваться над персонажем: герой может неправильно оценить ситуацию и взять неверный тон, он может быть неправильно информирован о расстановке сил, у него может просто сорвать башню, и его понесет в степь «сам себе враг», он может быть невыспавшимся и потому неадекватить.
Герой может быть недостаточно социализирован и не понимать, как вообще работают человеческие коммуникации, он может оказаться в совершенно новой социальной среде, где все иначе. И на поле «герой продалбывает цель, неправильно выстроив диалог» можно оттаптываться просто бесконечно.
Но главное – герой строит беседу, отталкиваясь от своего представления о том, как именно нужно разговаривать сейчас, чтобы решить конкретную задачу. Герой не будет строить беседу косячно только для того, чтобы развеселить зрителя или подергать его за нервишки. А если герой так делает – он превращается в функцию.
Имена, прозвища, обращения
Одного и того же человека другие люди называют по-разному, и не обязательно по имени. С персонажами это тоже работает.
Машуня, Маша, Мария, МарьВанна, Сладкий Пирожочек, Маруська, Дылда, Машуша, ну ма-ам – все это может быть про одного персонажа, и все это иллюстрирует отношение к нему разных людей и его отношения с людьми.
Персонажи не ругаются одинаково. Даже если они происходят из одного круга и имеют схожий жизненный опыт – по-разному будут выбирать ругательства/ идиомы и с разной частотой их употреблять.
Ругательства, как и их отсутствие, – это важно, они шикарно иллюстрируют темпераменты, реакции, картину идеального мира в голове героя и всякое другое.
Развлекайтесь. Прокачивайтесь. Играйтесь со смыслами и социальными ролями, составляйте любые безумные вариации из набора диалоговых кубиков каждого персонажа. Создавайте повседневные, неловкие, смешные, гротескные диалоги. Играйтесь с эмоциями персонажей, загоняйте их в разные ситуации. Придумывайте-отслеживайте, как меняется речь разных героев, если они спокойны, злы, расстроены, встревожены, веселы, пьяны алкоголем или адреналином, как рассказывают о своей мечте, своих страхах, планах, ожиданиях, как они делают вид, будто им все равно…
Как после всех этих поигрушек вы поймете, что теперь-то речевые характеристики ваших персонажей наконец проработаны? Уберите из сцены все ремарки, описания, авторскую речь, оставьте только диалоги.
Можно ли понять, кто из персонажей произносит эти слова? Да? Нет? Временами? Вот это и будет ответом.
Дарья Зарубина
Не умножай сущности: избавляемся от лишних героев, сцен и линий
Античные сценаристы говорили «sapienti sat», что значит – «разумному достаточно». Однако в стремлении самовыразиться и удивить зрителя-читателя-текстопотребителя мы зачастую стараемся запихнуть в свое творение все, что породила щедрая на шедевры фантазия. Да, где-то глубоко в разуме даже самого адекватного автора сидит страшная мысль, что у него не будет второго шанса произвести первое впечатление.
Русская классическая литература хорошо объяснила нам, как выглядит лишний (он же маленький) человек.
Пора рассказать о том, как выглядит лишний герой, и не только герой.
В общем, по заветам великого нечерепашки Микеланджело рассмотрим текст как глыбу мрамора, от которого необходимо отсечь все, что мешает ей стать произведением искусства. С непривычки процесс может быть очень болезненным, так что рассмотрим заодно и способы спасения лишних составляющих от карающего меча правки и нехирургического ремонта текста.
Лишние персонажи
Самый простой и легко устранимый вид лишнего персонажа – одноразовый мимопроходил. Персонаж, который встречается в тексте один раз, делает или изрекает что-то очень важное, и больше его никто и никогда не видит. Отличается от бегающих толпами ботов тем, что у него есть характер, какая-то яркая запоминающаяся черта, прописанный облик, он какое-то время может брести по тексту рядом с нужными и нелишними, мы успеваем к нему привыкнуть, чтобы потом он – к примеру – героически умер, заслонив собой главного героя от вражеской стрелы. Роль в тексте у него была одна – выжать слезу у читателя своей славной кончиной. Если бы мы его не прописали, читатель бы к нему не проникся (кто этих юнитов считает?), а ни за чем другим он нам в принципе не нужен – только героически отбросить сандалии. Или, например, нужна нам «повесточка» – должен быть в тексте хотя бы один афросириусянин-трансземлянин, и это единственная его роль – быть этим самым звездным меньшинством, носить во второй слева ноздре полосатую серьгу и периодически напоминать всем о том, как важно дружить со своей идентичностью. Или, например, нужно нам рассказать о дивном новом мире, в котором происходит действие, и появляется герой-википедия, какой-нибудь профессор местной истории, краевед и прочий Индиана Джонс, единственная задача которого – периодически выдавать справочную информацию.
Найти одноразового мимопроходила очень просто – уберите его из текста, и сюжет не пострадает.
В сцене битвы можно заставить стрелу просвистеть над ухом главного героя, с миром приключенцы разберутся по ходу действия, а повесточка – она вообще не про сюжет, «это другое».
Чем такой герой плох для произведения? Как ни прискорбно, но размер сопереживалки у читателя не резиновый, внимание ограничено, и в рамках одной сюжетной линии удерживает определенное небольшое количество героев, и мимопроходил просто перетянет ресурс читательского внимания на себя с другого героя, нелишнего.
Что делать с лишним героем такого типа?
Первый вариант, самый простой. Раздать его функции или важные для текста черты по другим героям и убрать бедолагу без шума и пыли. К примеру, если вам так нужен афросириусянин-трансземлянин, сделайте одного из главных/второстепенных героев афросириусянином, а второму воткните в нос трансземлянскую серьгу. Если нужно выдать информацию о новой локации, пусть что-то один из главных героев прочитает в старинной книге, найденной в сумке мертвеца в лесу, а другой герой что-то припомнит из рассказов своего прадеда-шамана. Да мало ли способов делегировать обязанности.
Вспомните, как виртуозно Питер Джексон удалил из «Властелина колец» при экранизации Тома Бомбадила. Для того чтобы впихнуть в трилогию все необходимое, Джексону пришлось хорошо поработать. В результате Тома в фильме просто нет: мечи хоббитам дает Арагорн, а часть реплик Тома достается энту Древобороду.
Если говорить начистоту, и в более ранних экранизациях вполне обошлись без Тома, что может свидетельствовать о явной мимопроходильской сущности последнего.
Если же убирать такого лишнего героя жаль – прикипел к нему автор всей душой, сделал похожим на любимого дедушку или первую любовь? Тогда для спасения стоит предпринять действия, обратные описанным, и посмотреть, не могут ли другие герои скинуться функционалом, чтобы мимопроходил крепче прописался в сюжете. Например, нельзя ли у капитана корабля, бравого военного, меткого стрелка, опытного звездного штурмана и полиглота отобрать знание сириусянского – и передать его трансземлянину, чтоб в напряженный момент капитан мог зычно крикнуть: «Сеня, переведи», и афросириусянин Сеня оказывался бы тут как тут со своим недоступным шефу наречием. Тогда и момент, когда звездный толмач закроет капитана от вражеской стрелы, станет куда драматичнее. Нееет, они убили Сеню!
Эти способы починки текста работают не только с героями.
Точно так же можно поступить с «одноразовой» деталью, локацией, артефактом. Заставьте их минимум дважды поработать на сюжет или уберите, перекинув их функцию на другую деталь (локацию или артефакт).
Как уже писал Алексей, при съемке фильма не станут строить павильон, чтобы снять там минутную сцену, не будут три часа гримировать актера под гоблина, чтобы он вышел и сказал: «Они скоро будут здесь!»
Конечно, при любой попытке создать правило из него начинают лезть во все стороны хвосты исключений. В этом случае тоже есть лазейка, когда можно оставить одноразового героя, – это ситуация, в которой он идет мимо из другого произведения цикла и связывает две книжки (и более) в сложную сеть приквелов, сиквелов и вбоквелов. Тогда у него автоматически больше одной задачи, просто они разного уровня.
Следующий вариант лишнего героя можно назвать частным случаем мимопроходила или отдельным видом, но факт остается фактом – этот вид «чего-нибудь ненужного» встречается чаще всего и устраняется легче всего. Это…
В отличие от мимопроходила, рояль появляется из кустов в ответ на запрос. Появление его неподготовлено, но разрешает самую запутанную проблему и решает самый насущный вопрос.
К примеру, для того, чтобы победить некое загадочное существо, нужен воин с шестью пальцами, и – о чудо – оказывается, что в отряде есть такой нужный мутант, но всю дорогу он это скрывал. Или в кармане помощника главного героя внезапно оказывается двуручный меч. Или у Гермионы – маховик времени (ладно, не буду, все уже объяснили).
Чаще всего без «бога из рояля» обойтись не получается, иначе его бы в текст не впихнули. Значит, превращаем баг в фичу. Дважды рояль – не рояль, а значимый элемент в структуре повествования.
Обнаружился в отряде шестипалый – отлично, уничтожил монстра, так пусть он спустя еще несколько глав снова отличится своей шестипалостью, к примеру, выдавив какой-нибудь гидре двумя руками сразу все ее одиннадцать глаз.
Можно, по старой сказочной традиции, и три раза использовать рояль, но в этом случае третий раз должен немного отличаться от первых двух. К примеру, раз достал из сумки подручный здоровенный меч – герой порадовался и порубал всех мечом в капусту, второй раз достал он из сумки алебарду – порадовался герой и пошинковал ворогов, а в третий раз как начал копаться верный товарищ в своей сумке, так герой ему сразу на ломаном сириусянском: «А вынимай-ка ты, брат Сеня, сразу картечницу Гатлинга».
Если же вдруг захотелось вам четыре раза и более сыграть на одном и том же рояле – отстаньте от инструмента! Он у читателя уже в зубах навяз.
Более сложная и болезненная ситуация – лишний герой второго плана или даже…
Лишний главный герой
Опознается такой товарищ очень просто – в какой-то момент ему становится нечего делать. Да, с главными, особенно если он не один, такое может случиться. Все заняты, а он не знает, к чему себя приобщить. Думаете, с главными героями так не бывает?
Самым вопиющим случаем лишнего главного героя для меня остается не самое гениальное кинцо «Кукла» с Валерией Лукьяновой, где друг правильного главного героя заказывает куклу Наташу, которая начинает крошить всех в кровавые куски, включая этого самого друга, его девушку и некоторых мимопроходилов. Как вы думаете, что делают главный герой и его девушка во время кульминационной сцены с беготней и резней? Сидят в спальне и на манер котенка Гава и щенка Шарика – боятся. В принципе они делают ничего весь фильм, но в этой сцене им уж совсем нечем себя занять. Убрав беднягу и его подружку из сюжета в рамках мысленного эксперимента, каждый из вас получит вполне годный фильмец категории Би про дурачка-наркомана и страшную русскую куклу-маньячку.
Еще одна примета лишнего героя – то, что он не меняется, не развивается его характер, опыт к нему не прилипает, характеристики новые не развиваются. В общем, каким вошел в текст – таким и остался на выходе. Цельновыструганная «буратина».
Можно вспомнить фильм «Звездный десант» (не книгу Хайнлайна) и прекрасную летчицу Кармен, которая остается деревянненькой заготовкой, что особенно заметно на фоне других вполне живых и развивающихся персонажей. Представьте, что мы убрали ее из фильма, чуть-чуть поменяв мотивацию Рико.
Возможно, я сейчас покушусь на святое и немножко наброшу на промышленный вентилятор, но… посмотрите внимательно на вторую Ночную Сову в «Хранителях», Дэниела Драйберга – ему периодически нечего делать, он присоединяется то к одному, то к другому хранителю, и единственная его самостоятельная роль – это не смочь переспать с Лори.
Давайте допустим, что во всем случаях справились без его помощи… и – сможем оценить истинную ценность для сюжета этого милого рефлексивного орнитолога. Есть в «Хранителях» совсем уж яркий пример лишней части – линия инопланетян, которая в фильме была очень технично подрезана (но о лишних линиях – разговор иной).
Иногда кажется, что такое невозможно, но стоит сделать над собой усилие, быстро выплакать ведро-другое слез и вырезать буратину из сюжета – и текст становится живее, ярче, интереснее.
Если же от не знающего, куда себя применить, героя и буратины избавлять рука не поднимается – совет все тот же. Займите их делом. Главному герою – свою личную особенную миссию со своей мотивацией, задачами, трудностями, своим страшным ужасом, если не справится, и вкусной плюшкой, если покажет себя хорошо. Личную драму, личную ответственность, личного врага. И он сразу перестанет быть лишним.
Не можете вышвырнуть – допиливайте!
На самом деле лишних героев не бывает, бывают недомотивированные.
У каждого персонажа – от главного героя до вовремя (или не вовремя) ужалившей его в пятку пчелы – должна быть своя мотивация, своя цель. Если вы мотивировали-мотивировали, да не вымотивировали, как пелось в старой песне, «Ты ведь лепишь плоховато. Разве кукла виновата, разве клоун виноват?»
Живые, проработанные, имеющие собственную мотивацию герои лишними не бывают. Вплетенные в сюжет в нескольких местах детали, предметы и локации из полотна повествования не торчат и тем более из него не выпадают, к огорчению читателя.
Не умножайте сущности без необходимости, как завещал товарищ Оккам. И не придется никого выбрасывать.