«Колхоза» ждут не только преподаватели, студенты, ректор и деканы, его ждут и ребятишки из сельской школы. Отрядный художник сделает стенды и наглядные пособия, студенты привезут книги в школьную библиотеку, проведут утренники, экскурсии и еще многое из того, что так нравится деревенским мальчишкам и девчонкам. Студенты не упускают возможности выступить в школе и с рассказом об университете — агитируют в абитуриенты старшеклассников. Приезда студентов ждут и в городской комсомольской организации.
Вот мнение первого секретаря Красноуфимского ГК ВЛКСМ: «За совхоз «Красноуфимский» мы спокойны. Командиры, комиссары, сводный штаб помогают скорее нам, чем мы им. Как правило, студенты УрГУ выступают с интересными инициативами и починами. В августе мы обычно проводим школу комсомольского актива, и комиссар сводного почти всегда на ней выступает».
Мы уже поняли, что труд в поле отнюдь не легок. Но это обстоятельство не мешает в обеденный перерыв погонять футбольный мяч. Еще один парадокс колхоза — намотавшись на погрузке, студент показывает чудеса дриблинга на приличной скорости. Это заставляет комиссара вместе со спорторгом проводить соревнования. И они, как ни странно, проходят.
Наконец, у комиссара и отряда в целом есть свое «чадо» — первокурсник. И любовь к нему не сопровождается сюсюканием, а требовательна и строга. Первокурсник практически всегда и во всех отрядах чувствует, что на факультете о нем помнят и заботятся. В колхоз обязательно доставляют списки академических групп, студентов, назначенных на стипендию, получивших место в общежитии. Их привозит член учебной комиссии, он же на месте выясняет недоразумения, разрешает спорные вопросы и т. п. А командование отряда всегда внимательно присматривается к «первакам» — по приезде ведь нужно будет избрать курсовое бюро.
Кстати, круг обязанностей командира и комиссара будет неполным, если не сказать о последней борозде, которую добирают именно они вместе со «стариками». Происходит это неизменно весело, под улюлюканье, свист и хохот всего отряда. Так «мстят» командованию отряда его рядовые бойцы. А венчает все это набор песен, исполняемых всем отрядом вместе.
ОТСТУПЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ: О ПЕСНЕ
«А где мне взять такую песню?..» — этот риторический вопрос в колхозе занимает умы комиссара, браздарей, грузчиков и всех прочих отрядников. Без песни колхозный отряд так же немыслим, как нелепа «браздарка» в поле в туфлях на высоком каблуке. Это даже трудно себе представить: колхоз и не поют?!
Можно не взять с собой теплые носки, хотя это будет расцениваться как опрометчивый поступок, — все равно кто-нибудь под натиском мамы захватит несколько лишних пар и поделится. Можно забыть сапоги, — завхоз, конечно же, скажет все, что думает о тебе по этому поводу, и непременно вслух, — но постарается достать пару резиновых «мокроступов» в складских завалах отделения. Можно оставить штормовку — тот же завхоз выдаст положенные два метра полиэтиленовой пленки. Но чтобы забыли взять гитару!.. Трудно даже вообразить подобную ситуацию.
Этот незамысловатый «струнный щипковый инструмент», который известен еще с XIII века, в последние десятилетия двадцатого буквально преобразил досуг огромного количества молодежи. А в колхозе гитара стала таким же непременным атрибутом отряда, как котлопункт, проще — кухня. Гитара не требует соответствующего транспортного средства, как потребовал бы того рояль. Гитаре не нужен камертон или специалист-настройщик, она сама настраивается, коль попадает в круг поющих студентов.
Наверное, поэтому песню колхозную можно услышать везде. И это надо понимать буквально. Она звучит на привокзальной площади, в вагоне поезда, в столовой, в поле, у костра, конкурс бригадной художественной самодеятельности без песни не обходится. Она звучит и на всех вечерах и встречах в самом университете, и как только прозвучат аккорды популярной колхозной песни, все, кто был когда-нибудь в колхозе, не могут не петь. Безнадежное занятие — перечислять места, где студенты поют песни.
Студентов, приезжающих на сельхозработы, как правило, встречают без оркестра. Митингов тоже никто не организует в 00 часов на привокзальной площади Красноуфимска.
Студентов ждут автобусы, которые тут же набиваются так, что аналогов в городе не встретишь, — тому, кто сел на сиденье, не спешите завидовать. На нем будет по меньшей мере три-четыре рюкзака. Но вот на ступеньках между едва закрывшейся дверью и толпой примостилась студентка журфака, она же квартирьер, Аня Мясникова, с гитарой в руках. Для порядка спрашивает:
— Ну, что будем петь? — И, не дожидаясь ответа, запевает «по списку» все колхозные песни. Так с песнями и едут всю дорогу до деревни Подгорной.
Песней провожают в колхоз, песней встречают в колхозе.
Используются практически все жанры, в основе которых вокал, начиная маршем «И в Никарагуа…» и кончая рок-оперой, в которой чего только не услышишь.
Как верно было замечено в факультетской учебной газете «Советский журналист»,
«песня восхваляла родной деканат и сурово клеймила превратности погоды, рисовала правдивую реалистическую картину трудовых процессов и нежно ворковала о колхозной любви:
За манной кашей в очередь стоишь,
А мне вот иногда дают сметану,
Но я ее полжизни есть не стану:
Ведь ты в другую сторону глядишь…
Не поймешь, чего в этих строках больше — импрессионистской грусти Окуджавы или бесхитростной проникновенности Щипачева, но за душу хватает».
Да, в песне порой своеобразно отражается трудовой процесс:
Дили-дили-дили колокольчики ду-ду,
Ну, а я сегодня на работу не пойду!
Пускай работает железный паровоз,
А я не лошадь-тяжеловоз.
Дили-дили-дили колокольчики ду-ду,
Ну, а я и завтра на работу не пойду!
Пускай работает там кто-нибудь другой,
Я посижу, подрыгаю ногой…
По странному стечению обстоятельств после такой песни производительность труда у исполнителей отнюдь не падает, скорее наоборот. И это неопровержимый факт.
Есть песни, в которых можно встретить пессимистические нотки:
Вот опять сентябрь опалил листву,
И в свинцовых тучах рассвет.
Десять дней в колхозе всего я живу,
А кажется, тысячу лет…
Но тут же в припеве звучит совсем иное:
Мама, мне теперь все равно,
Что там на экранах кино,
Мама, я до ужаса рад,
Если попадается стандарт.
И поют везде, и поют обо всем. Так уж повелось, и в ближайшем обозримом будущем такое положение вряд ли изменится.
Стоит сказать о героях студенческих песен. Поют в песнях о деканах, командирах, комиссарах, механизаторах, о «маципуре» (читай картофелекопалка), о международном империализме, о возчике, о грузчиках, о колорадском жуке — одним словом, нет ничего из того, что не могло бы попасть в песню.
Песня в колхозе «ургушников» успокаивает, бодрит, веселит, навевает грусть, смешит до колик в животе, помогает «выговориться».
Рассказывают, будто ночью к распевающим песни студентам подошел куратор и потребовал прекратить, поскольку первокурсникам, дескать, нужно отдохнуть. Но те допели до конца все свое и лишь после того пошли спать. «Выпеться», вероятно, просто необходимо в колхозе, и вряд ли стоит этому мешать.
Песня — хранитель традиций. Песня объединяет. Песня и разделяет, но только в одном случае. Глухой зимой зазвучит что-нибудь колхозное, и вот уже «колхозная братия», своеобразная общность «мы», то есть те, кто там бывал, незримой чертой отделены от тех, кто там пока еще не был.
У каждого отряда есть свои, ни на какие другие не похожие песни. У каждого сезона тоже. Если же таковых не оказалось, значит, дело плохо. Кто-то из «стариков» сказал об этом очень хорошо и точно:
«Плохо сработали, — мало пели!»
Руки существуют для чего?
Руки существуют для того,
Чтобы отличать от нестандарта
Все, что не похоже на него.
Мальчики, мальчики и девочки
В варежках и без,
В трудный час решения, в смелый час
Выбирайте поле каждый трудсеместр,
И вы не пожалеете, уверяю вас.
Ведра существуют для чего?
Ведра существуют для того,
Чтоб на них сидеть — не насидеться
И еще для дела одного.
Мальчики, мальчики и девочки
С ведрами и без,
В трудный час решения, в смелый час
Берегите ведра от недобрых глаз,
И вы не пожалеете, уверяю вас.
МАМА, ПАПА И ДОЦЕНТ
Мы уже не раз подчеркивали, что студенты УрГУ в колхозе максимально самостоятельно решают практически все вопросы. По при этом всегда с ними находится человек, типичный портрет которого может выглядеть так: среднего роста, в очках или без них, с бородой или усами, ассистент, аспирант или доцент, возраст неопределенный. От студентов отличить можно только по более или менее чистой верхней одежде и выбритости, если, конечно, нет бороды. Должность его обладает равнодушно-канцелярским названием: прикрепленный преподаватель.
Чем же он занимается, что должен делать в колхозе, поскольку прибыл туда в командировку при наличии такой мощной организации студенческого самоуправления? Сначала о том, чего нельзя делать в колхозе преподавателю: ассистент, аспирант, доцент (профессора, как правило, не посылают, да и неловко как-то) не должен: вмешиваться в дела командира и комиссара, в технологию уборки, в отношения штаба отряда и руководства хозяйством, давать наряды провинившимся, диктовать меню кухонным работникам, навязывать способы проведения досуга, отлучаться без осведомления командира, влиять на диагнозы отрядного врача, снимать пробы блюд на кухне, бить и оскорблять лошадь возчика, требовать отдельного стола и зарплаты.