ожили продуктов на три дня пути.
Попрощавшись с братьями монахами, я еще раз оглянулся на каменные стены города и побрел на юго-восток по дороге. В двадцати двух милях от столицы располагался крупный торговый порт Арн-Роял. Там смогу сесть на корабль, который доставит меня к берегам империи Арнхорн. Около месяца пути, и у меня останется еще месяц, чтобы отдохнуть перед новым семестром и подготовить к занятиям реквизит…
– КА-А-А-А-А-А-А-АР!!!
Я обернулся ровно для того, чтобы успеть заметить, как пикировавший на меня ворон выпускает из лап темно-зеленый чемодан, преобразовывающийся в полете в радостно шипящего Ящура…
– Фш-ш-ш-ш!
Меня в прямом смысле этого слова снесло с дороги.
Чьи-то сильные руки помогли мне подняться, а когда звезды прекратили свой хоровод перед моими глазами, я увидел, что меня поднял дюжий стражник, а какая-то дородная тетка помогает мне очистить одежду от травы и пыли.
– Они напали на монаха!
– Нечисть!
– Сожжем нечисть!
– Смерть нечисти!
Стражник, придерживавший меня за плечо, вежливо спросил:
– С вами все в порядке, брат-монах?
– А? …Да. Все хорошо, спасибо.
– Не волнуйтесь, мы поймаем этих тварей и передадим на справедливый суд церкви.
Еще раз поблагодарив и заверив людей, что со мной все в порядке, я подобрал оброненный мешок путника и, проводив сумрачным взглядом толпу, преследующую ругающегося на трех языках ворона, вернулся на тракт. Минут через десять впереди на дорогу, осторожно вертя мордой и быстро перебирая лапами, выполз Ящур.
Я думал, он меня снесет, настолько он вырос с времен моих прошлых приключений, однако рептилия только окольцевала мои ноги, довольно шипя на своем языке. Почесав его мягкое пузо, я подхватил за ручки чемоданчик.
Чемодан, к моему удивлению, был забит доверху: большая стопка чистого пергамента и сложенных в четверо листов из плотной бумаги для чертежных работ, письменные принадлежности, мои забытые дома артефакты, маленькая серебряная фляжка с монастырским бренди, тонкий холщовый кошелек с двадцатью серебряными монетами и одной медной. Помимо денег в кошелке была короткая записка: «Ваши отпускные, господин эр Дан! Большая просьба не опаздывать к началу нового учебного года. Брат Арен».
Вот это приплыли! Инквизитор мне теперь вещи собирает?! Ох, не к добру…
Закат я застал на опушке леса. Дорога, ведущая в порт, проходила через лес, куда сходились три дороги, образуя перекресток.
Кар-Карыч водил горожан кругами до самого вечера, после чего нагнал нас.
Метрах в сорока от перекрестка стоял довольно-таки оживленный постоялый двор. Как раз, чтобы поужинать и переночевать, не люблю спать в лесу на голой земле. Спальными принадлежностями братья-монахи меня снабдить забыли.
Одновременно со мной к постоялому двору прибыл груженый караван, явно направляющийся в порт, однако прибывший не по дороге из столицы, а откуда-то из пригорода.
Слуги, конюхи и прочий люд спешно расставляли груженые телеги на свободном месте, расседлывали коней и отводили их в конюшни.
Кар-Карыч вышел из-за деревенской будки-туалета, уже перекинувшись в человека. Великий конспиратор, блин!
На постоялый двор мы вошли уже вместе.
Десятка два грубо сколоченных, крепких столов были в хаотичном порядке расставлены по довольно просторному для постоялого двора залу. В дальнем углу три стола сдвинули в одну линию и обставили лавками. Там сейчас сгрудились, как я понял, караванщики. Возле выхода за круглым столиком расселись какие-то крепыши троллеподобного вида с огромными двуручными мечами за спиной. За столиком в углу сидела светловолосая валькирия в дорожном костюме…
Я спешно отвел взгляд, поправляя капюшон.
Интересно, что здесь делает ее высочество, одна, без личной охраны и сопровождения?
Насчет охраны вопрос отпал сразу, так как с верхнего этажа спустилась высокая, загорелая воительница с двумя короткими мечами в заплечных ножнах и с широким боевым ножом на поясе. Длинные черные волосы стянуты в тугой конский хвост, а цепкие карие глаза воительницы внимательно высматривали возможную угрозу. Все впечатление испортила внезапно упавшая ей на правое плечо с потолочной балки откормленная серая мышь.
Визг девушки заставил всех лечь на пол и зажать уши, окна полопались, как и пара бутылок из толстого стекла (да стекло в этом мире производилось в широком масштабе). Больше всего пострадала бедная серая мышь, потерявшая сознание и упавшая с плеча воительницы, которая умопомрачительным прыжком оказалась на потолочной балке трапезного зала. Ей-богу, высота от пола до потолочной балки – два с половиной моих роста!
Наконец-то ситуация устаканилась, и люди снова сели за свои столы. Пострадавшую от крика мышь половой вынес во двор. Если не скормили дворовым котам, у потерпевшей мыши имеется шанс выйти из ситуации живой.
Подошел хозяин, во многих мирах это настолько устоявшаяся традиция, что всем заправляет хозяин заведения.
– Чего изволите, брат монах?
– Мне бы скромную комнату, где я смог бы скоротать сегодняшнюю ночь, и чтобы никто не помешал.
– Две кровати?
– Одну, этому юному отроку, – блин язык сломаешь говорить в такой манере, – я же хотел провести ночь в бдении. Ну и горячий ужин уставшим с дороги путникам.
– Вас проводят.
Расплатившись двумя медяками, мы получили небольшую чистую комнату с единственной кроватью. Окно было плотно закрыто деревянными ставнями.
– Мастер, почему только с одной кроватью? – Вороненок, привыкший спать в человеческом теле, вопросительно посмотрел на меня.
– Ночь, чувствую, будет беспокойной. После ужина караулишь первый, я второй вахтой.
Я проснулся с предчувствием грядущей беды. Вороненок тихо посапывал, прислонившись спиной к двери, а Ящур, развалившись на полу, тихо фырчал, вытянув лапы и хвост.
Успокоив дыхание, я произнес заклинание рыбацкой сети.
Сеть сгорела, не успев развернуться.
Я потряс за плечо Кар-Карыча, но вороненок даже не думал просыпаться. С тихим хлопком его тело окуталось черным облаком и сконденсировалось у меня на руках в виде спящего ворона. Та же ситуация с Ящуром.
Похватав вещи и засунув вороненка в мешок с продуктами, я приоткрыл дверь.
Тишина…
Послышался скрип половых досок и словно бы тихое постукивание когтями по дощатому полу. С оглушительным треском в сантиметре от моего лица в дощатую дверь воткнулись пятисантиметровые когти, пробив доски, словно те были из картона. Отскочив назад, я воспользовался таранным заклинанием. Обладателя столь опасных когтей вместе со входной дверью и дверным косяком впечатало в противоположную стену. На мое счастье дверь была не напротив, а немного левее, в итоге существо впечаталось в крепкую каменную кладку.
Существо издало жалобный вой и заскулило… Правда скулеж тут же перешел в злобное рычание… Времени едва ли секунды, пока тварь придет в себя и, отбросив дверь с рассыпавшейся рамой дверного косяка в сторону, вцепится мне в горло.
Выхватив эсток, я подскочил к зашевелившейся твари и быстрым взмахом отсек ей…
Стоило черному лезвию прикоснуться к густой шерсти, как послышался металлический звон, и меч отскочил, словно я бил не мечом, а палкой по пружинному матрасу!
В противоположном углу полыхнуло красным, и в мою сторону с противным терском полетела шаровая молния. Я закрылся щитом, отступая обратно в комнатушку. Отразившись от моего магического щита, шаровая молния рикошетом ушла в огромного человекоподобного волка…
Оборотень!
Шкура твари вспыхнула, будто была полита бензином, и монстр в страхе сорвался с места, с диким воем испуганного животного пронесшись по узкому коридору, словно огненная комета. Умельца, бросившего шаровую молнию, уже и след простыл.
Тем временем снизу раздались испуганные крики и яростное рычание злобных тварей. Почему злобных? А вы подойдите и спросите, сколько времени у такого существа. Если вас не порвут на ленточки, то считайте, что вам повезло.
Добравшись до лестницы, я увидел, что часть постояльцев уже не спали беспробудным сном, а с мечами в руках и парой факелов теснили три такие твари, одна из которых пыталась поточить о мою дверь свои когти.
Шаровая молния – далеко не самое мое любимое заклинание… Неприятно бьет током. Защиты, увы, мне так придумать и не удалось.
Твари вспыхнули, словно смоляные факелы, и бросились в стороны, ища спасения от охватившего их тела яростного пламени. Тварей тут же порубили на части. О, та самая троица троллей… или варваров, черт поймешь местные реалии!
С оглушительным треском стена вместе с дверным проемом исчезла, после чего неподалеку раздался громкий треск ломаемого дерева. Похоже, стену просто вырвали магическим захватом… Однако силен колдун!
– Жалкие смерт… – Позади меня что-то вжикнуло, и в горле колдуна, обрывая его речь, появился стальной арбалетный болт.
Колдун как ни в чем не бывало вынул болт из шеи. Крови не было. Рана на глазах затянулась, словно ее и не было. А вот это крайне плохо!
– Если вы думаете, что это меня остановит, вы сильно ошибаетесь! Так вот, жал…
Снова вжикнул арбалетный болт и по самое оперение вошел в правую глазницу колдуна. Колдун даже бровью не повел.
– Глупые насекомые, ваша смерть будет долгой и мучительной! Если вы не отдадите мне голову Рин Дана Серого!
– Только голову? А остальное не надо?
– А это кто вообще такой?
– Ты слишком нагл, чародеишка! Но твоя смерть будет легкой, повелитель будет доволен!
В следующий миг мир качнулся, и я провалился в темноту.
Очнулся я связанный по рукам и ногам, на все том же полуразрушенном постоялом дворе, окруженный стаей оборотней. Валькирия из свиты охраны ее высочества на повышенных тонах обсуждала безопасность постояльцев в обмен на мою голову, пока еще вместе с телом.
Спеленали меня, как младенца. Руки связаны не только за спиной, но и в плечевом поясе. Ноги связали в пяти местах. Судя по привкусу тряпки во рту, они порезали на ленты монашескую робу.