Короче, решил не отходить от линии поведения выбранной ранее, и не знакомиться со своей бывшей. Поехал в институт, нашел в общежитии её одногруппника Павлика. Выставил поллитра, закусон в виде пары банок консерв типа «братская могила», они же — килька в томате, и легко наладил контакт, благо знал товарища еще в прошлой жизни. Утром подъехал к началу второй пары уже с охапкой багровых роз, купленных у бабы Розы на колхозном рынке номер один, по три рубля за штучку. Как только прозвенел звонок на перемену, выскочил на проходную Пашка, поразился размеру букета, который тянул на всю его стипендию, после чего выдал загадочную фразу: «Русское купечество гуляет!».
— Смотри не проболтайся от кого цветы. Скажешь, что Тайный поклонник передал.
— Не сумлевайся, кавалер, в лучшем виде сделаю. И чего в Машке ты нашел? Зануда и воображала, нос до потолка… Ээээ… Ты чего?!
— Павлик, если не хочешь получить в ухо, не обсуждай даму моего сердца вслух. И про себя тоже. Вечером забегу, расскажешь, как все прошло. Заодно и обмоем день рождения.
— Целиком и полностью одобряю. Только я на мели. Можно конечно самогон в долг взять, места знаю, но дрянь редкостная…
Намек я понял и пообещал достать более качественную горючку. С закуской в студенческой общаге всегда напряженка, поэтому самому пришлось озаботиться пропитанием тоже.
Была мысль похулиганить и подарить мамаше именинницы торт с надписью «Будущей теще», но найти кулинара, способного превратить продукцию хлебозавода имени «Павших коммунаров» в именную вещь не удалось. Да и финансы мои изрядно истощились — цены на цветы на колхозных рынках заоблачные. Поэтому решил ограничиться одним букетом, мне еще Павлику проставляться пришлось за помощь. И вообще: «Лучшее — враг хорошего». Так написано на воротах АВТОВАЗА, а они знают толк в качестве.
Подмосковье. Дача товарища Фалина. Второй час ночи.
— Может, еще чайку? Есть китайский белый. Императорский сорт, товарищ из МИДа угостил.
— Валентин Михайлович, ну, право, второй самовар заканчиваем. Мне на доклад к товарищу Крючкову с утра ехать. Пора заканчивать, а императорский чаек мы в следующий раз попробуем.
— Как знаешь. Расскажи лучше, любезный мой, как ты в Нижневолжск съездил. Есть зацепки по старику? Что за наследник предсказателя там обнаружился?
— Пустое все, — отмахнулся генерал с явным раздражением. — Молодой пацан, толку от него ноль. К тому же, малость не в себе. Арбузы вместе с осетрами выращивать собирается. Целую научную работу уже написал и внедрением занимается.
— Гм. И впрямь, странный. Наш Каргинян тоже адекватностью не блещет, а смотри, как высоко взлетел. В первых советниках у Самого оказался. Может, это отличительная особенность всех ясновидцев и мистиков? Признак одаренности свыше?
— Шутки ваши не к месту, товарищ Фалин. Между прочим, именно талышский старец вашу фамилию первой назвал. Так что и вы в стороне не остались.
— Если мы всех подозревать будем, то ничего хорошего из этого не выйдет. Удалось выяснить, связан наш старец каким-либо образом с Каргиняном?
— Похоже, что нет. Посредник охарактеризовал его как шарлатана и проходимца, редкостной силы талант, способный провалить любое дело со стопроцентной гарантией. Судя по всему, это не личное мнение пацана, похоже старец действительно отзывался о Каргиняне не лучшим образом. Слишком эмоционально тот отреагировал, хотя не знаком с Сергеем Арменовичем лично.
— Это радует. Хотя, как посмотреть. Не знаю что лучше: шарлатан или настоящий мистик в советниках у Председателя КГБ. И то и другое за рамками здравого смысла. Что-нибудь еще интересное «Посредник» сообщил?
— Объект несколько странный и неадекватный, я уже говорил. Хотя инициативный и пробивной — этого не отнять. Предложил возродить «Тайную канцелярию», представляете? Рассылать по областям и республикам тайных соглядатаев с чрезвычайными полномочиями, чтобы они на местах боролись с преступностью и бюрократией.
— Только Бенкендорфа с его ведомством нам и не хватало для полного счастья. На семьдесят втором году советской власти. Несусветная глупость какая-то. Очень жаль, последняя ниточка к предсказателю оборвалась. Будем надеяться, что он сам объявиться со временем. Должна же быть логика в его действия? Заварил кашу, а сам в кусты? Абсурдно выглядит. Что с парнем делать будете? На всякий случай наблюдение оставить надо.
— «Посредника» заберу в Москву. Попробуем использовать в качестве наживки, опять же, Каргинян наверняка им заинтересуется.
— Гм. Неплохая задумка. Может, что и выйдет. Сам «Посредник» не возражал против переезда?
— Нашему ведомству не принято отказывать. Пообещал поддержку его проекту по выращиванию арбузов среди осетров. Он и согласился.
Глава 18
— Если что-то может оказаться дефицитом, то оно обязательно окажется дефицитом. Сто первый закон Мерфи для СССР, — такая мысль все чаще посещала меня в последнее время. И дело не в импортных шмотках, сырокопченой колбасе или бытовой технике, в советской промышленности это правило действует для любых товаров и материалов, не входящих в годовой или пятилетний государственный план.
Чем дальше в ле… тем толще полицаи. Буквально на каждом этапе моей изобретательской деятельности возникают проблемы на ровном месте именно из-за отсутствия в свободном доступе элементарных вещей и материалов.
Я наивно полагал, что если высокопоставленный генерал КГБ из Москвы пообещал что-то, то это буквально сразу материализуется. Накося выкуси! Госбезопасность к советскому народному хозяйству имеет весьма отдаленное отношение, и покровительство генерала вовсе не означает автоматического появления нужных вещей и материалов на складе. Да что там на складе — в планах Волжского химзавода на будущий год не гарантировано! В порядке эксперимента, из внеплановых фондов и сэкономленного сырья — и то если получится. Но для этого надо согласовать заявку в облисполкоме, в обкоме партии, в рыболовполтребсоюзе. Получить одобрение в КаспНИИРХ и еще в десяти разных учреждениях и инстанциях. Хорошо, что не в министерство рыбного хозяйства отправили — тогда сроки сразу передвинулись бы на 1991 год. И это «ускоренный вариант» в режиме наибольшего благоприятствования.
С магистральными трубопроводами и соединительными трубками для капельного орошения хоть какая-то перспектива вырисовывается, а со всем остальным оборудованием для полива — полный мрак. Разве что насосы найти можно. Понятно, что в СССР есть сотни заводов, которые с легкостью могут наладить производство фитингов, пластиковых муфт, переходников и прочих необходимых деталей, но такая маленькая партия никого не интересует в принципе. Разве, что кооперативы, но их как раз все прикрыли. По моим расчетам в одном из таких полуподпольных производств и должны были их сделать. Но кооператив «Волна», который занимался производством пластиковых авторучек и на который я изначально рассчитывал, приказал долго жить. Бывшего хозяина я нашел, по старой памяти, но тот даже слышать не захотел о сотрудничестве, его плотно взяли в оборот товарищи из прокуратуры и все его мысли были заняты спасением собственной шкуры, да заметанием следов. Единственное, что он дельное смог предложить — купить у него все оборудование по смешной цене в десять тысяч. Учитывая, что ему самому оно обошлось примерно в пятьдесят тысяч — весьма заманчивое предложение.
Осталось найти эти десять косарей, причем быстро, пока кооперативщика не закрыли окончательно.
Но самое печальное не это. В капельном орошении нет ничего слишком сложного, в его устройстве и наладке разберется и колхозный механик, надо лишь знать о ключевых проблемах, иначе будешь долго и упорно мучиться с мизерным результатом. И выяснилось, что без моего личного участия один ключевой момент решить невозможно.
Воду для систем капельного орошения из реки надо тщательно фильтровать, чтобы избежать засорения трубок и капельниц. Очищают воду с помощью целого ряда устройств. Одни Коагуляция и флокуляция, например, чего стоят! Тут и слов таких никто не знает, разве что работники городского Водоканала. А это одни из важнейших приемов для очистки воды.
Для начальной очистки воды от грубых примесей используют песчано-гравийные, керамзитные и щебёнчатые фильтры. Для окончательной тонкой очистки — открытые гидроциклоны, устройства с пенополистирольной загрузкой, сетчатые фильтры и так далее и тому подобное.
Опять же, советская промышленность наверняка выпускает большую часть из перечисленного, но найти производителя и выбить из него хоть что-то — задача архитрудная. Нет ни Интернета, ни нормальной телефонной связи. Даже просто название завода найти и его телефон — уже нетривиальная задачка. Междугородние переговоры надо заказывать заранее, лучше за неделю, и затем беседовать, сидя в стеклянной будке на главпочтамте, опасаясь, что разговор прервется в любую секунду. Если хочешь что-то получить, то предварительно надо «выбить фонды», обычно через министерство или подобное ведомство, затем самому лично ехать на завод и тряся бумагой выколачивать положенное. Желательно с бутылкой коньяка и коробкой конфет для ускорения процесса. Таких людей называют «толкачами». Наши местные «толкачи» возят икру черную банками — её проще достать, чем найти хороший коньяк.
Понятное дело, никто этим без меня заниматься не будет. Да и не справится никто, просто нет подходящих кандидатур. Старший лейтенант КГБ или мой декан? Не смешите мои капельницы. Мой родной дядя, председатель колхоза, на территории которого планируется рыбопромышленный агрохолдинг, может и справился бы, но у него и так огромный фронт работ намечается, ему физически некогда будет ездить по командировкам, да и занятие не его уровня. Толкачи-экспедиторы — роль не слишком благородная, скорее презренная в советском обществе, дядя может и обидеться за такое предложение. Униженно клянчить, то что тебе по закону и документам положенно, раздавая мелкие взятки всем подряд — это весьма специфическое умение.