С теплотехникой вообще забавная история вышла. В институте я восстановился, но из-за катастрофической нехватки времени, ни на одном занятии со своей группой не появился. Резонно рассудив, что моя научная работа намного важнее, а сессию я и так сдам, даже без поддержки ректора, тем более, что тянуть все экзамены на отлично ради повышенной стипендии не имеет смысла, все равно переводиться в Москву. Но Азамат Утемирович настоятельно порекомендовал немного походить на занятия, просто чтобы потом проще было договариваться о зачетах. Видимо, вспомнил историю с преподом по информатике.
Поэтому пришлось отправиться на лабораторную по теплотехнике, благо именно она значилась в расписании в тот момент времени.
Группа встретила мое появление удивленными и даже восхищенными возгласами, очевидно, не все еще знали о досрочно вернувшемся на учебу дембеле. Лишь Светик-солнышко не удержалась и язвительно прокомментировала в том духе, что портянками и сапогами теперь пахнуть будет. Впрочем, на это никто не отреагировал — о наших прежних отношениях знали все, как и о её прекрасном характере.
— Тема нашего занятия сегодня: «Температура кипения хладагентов в зависимости от давления». Лабораторная работа будет второй парой. Итак, приступим. Кто желает охарактеризовать взаимосвязь между этими параметрами? На прошлом занятии мы теорию уже разбирали и, надеюсь, усердно конспектировали.
Препода я конечно узнал, курсовую работу у него писал на четвертом году учебы. Фролов Илья Романович — заведующий кафедрой «теплового и холодильного оборудования». Умный, порядочный мужик, хороший специалист и настоящий фанат своего дела. В этом времени такие тоже встречаются.
— Новенький хочет выступить, — подала голос Светочка и, довольно ухмыляясь, злобно стрельнула очаровательными глазками в мою сторону. Вот же, баба, делать пакости для нее удовольствие что ли?
— Гм. Новенький? Это не о вас ли говорил Азамат Утемирович? Что-же, очень приятно, что вы не отсиживаетесь в сторонке и горите желанием учиться. Надеюсь, вы не все знания растеряли за два года службы?
— Он и года не прослужил, — вновь встряла в разговор змея подколодная по имени Света. — Его по болезни из армии выгнали!
— Карелина, не надо с места реплики выкрикивать. Если вы хотите что-то сказать — попросите разрешения у преподавателя. — Что касается нашего нового… эээ… старого ученика, то, милочка, будьте снисходительны к молодому человеку. Все же не каждому нашему студенту вручают боевую медаль и увольняют из армии после ранения.
Светка, аж позеленела и побледнела от такого фиаско, поджала губки и промолчала, лишь огненное пламя в глазах выдавало, что она в бешенстве.
— Правда, что ли? — толкнул меня локтем в бок сосед. По всей видимости, никто не знал о моем славном героическом прошлом, пока препод не проболтался. С другой стороны, кобра симпатичная глазастая получила знатный щелчок по носу, что не может не радовать.
— Тоже мне, подвиг. Дело житейское. Вытащил жену и дочку командира части из проруби, в последний момент льдиной по затылку стукнуло. Вот и комиссовали. Медаль за спасение утопающих дали.
— Врешь ты все. Ты же в Азербайджане служил! Нет там льдин, — испортила мою прекрасную легенду мадам Синичкина, нагло подслушивающая с соседней парты.
— Товарищ Морозов, — напомнил о своем присутствии преподаватель. — Вы что-то хотели сказать по теме урока? Или мне показалось? Правда, я не очень понимаю, что вы можете знать, ведь теплотехника у вас только в этом семестре началась.
— Он теперь раненый герой, медаль имеет, ему знания не нужны. Зачем учиться, если все зачеты автоматом поставят? — удивительно быстро оправилась от удара Света и перешла в атаку.
Странная реакция, словно до сих пор забыть и простить не может, хотя наш «роман» длился меньше месяца и закончился еще до того, как меня отчислили с института. Может у нее парня нет, вот и бесится с недот… с недосыпу? Хотя с её внешностью проблем с поклонниками быть не должно в принципе. Загадочная женская душа, не понять нам её никогда, без поллитра — точно.
— Никаких проблем, Илья Романович.
Выйдя к доске, я качественно и в подробностях расписал взаимосвязь температуры кипения хладагента и давления, начертил пару графиков, нарисовал таблицу для разных типов фреонов, чем поверг препода в состояние глубокой задумчивости и ошалелости. Но больше всего меня порадовала реакция противника с первой парты. В глаза у Светика прямо-таки застыли слезы отчаяния, такого сокрушительного удара по самолюбию она давно не получала. Только ради этого стоило выйти к доске и так усердно распинаться. Мне даже жалко её стало на секунду, захотелось обнять, утешить — все же красивая, зараза, хоть и стерва. Но мысль эта мелькнула и тут же исчезла, заменившись желанием срочно, буквально сегодня, проведать Нину, продавщицу из промтоварного.
— Замечательно. Не ожидал таких глубоких познаний в моем предмете. Недооценивают студенты холодильное дело. Ведь за ним будущее!
Натурально «де жа вю» — недавно тоже самое мне впаривал препод по информатике, но у того хоть какие-то реальные основания для этого были. Наверное, поэтому меня зацепило и понесло.
— Илья Романович, о каком будущем вы говорите? У нас тут глобальный Апокалипсис в морозильной промышленности намечается, не до жиру — выжить бы для начала. Недавно читал статью о Монреальском протоколе, это же полный конец. Буржуи полностью хотят запретить использование хлорфторуглеродов, они якобы разрушают озоновый слой Земли. Придется переходить на другие хладоны, так называемые «озонобезопасные», которые намного хуже ныне используемых.
— Александр, вы сгущаете краски и преувеличиваете размер опасности. Советская промышленность мало зависит от иностранной моды. Это поветрие через несколько лет закончится и никто не вспомнит об озоновых дырах и глупых запретах фреонов. Насколько я в курсе, связь между ними научно так и не доказана.
— Монреальский протокол СССР все же подписал. И даже если мы отзовем свою подпись, то весь мир по указке капиталистов свернет использование хлорфтроуглеродов и мы останемся в гордом, но печальном одиночестве. У нас студенты учатся из десятков стран, и работать они должны, по разуму, на нашем оборудовании, которое будут запрещать и выдавливать по всему миру.
— Хм. Так сразу не ответишь. Возможно зерно истины в твоих опасениях присутствует. Но проблема явно не нашего института уровня. Или ты считаешь по-другому?
— Это наш профиль. Почему мы не можем заняться проблемой заранее, пока гром не грянул? Тем более, что есть очевидный способ повысить степень теплопередачи хладагента не меняя кардинально всю систему. Всего лишь нужно использовать ленточный турбулизатор. Встраиваем его внутрь трубок и получаем высокий КПД при ухудшенном заменителе фреона.
— Всего лишь?
— Ничего сложного. Жидкий агент, испаряясь, движется в трубке охладителя в виде двухфазного потока при расслоенном или волновом режиме. Но для них характерны низкая теплоотдача, вследствие уменьшения смачиваемости поверхности стенок. При помощи турбулизатора мы увеличиваем площадь смачивания, а следовательно и теплоотдачу! Ведь жидкость передает тепло стенкам трубки в разы лучше пара.
— Идея, конечно интересная, хотя и не новая. Но в свете грядущего… Хм, возможно в этом что-то есть! Но между идеей и её реальным воплощением лежит гигантская пропасть и годы напряженного труда. Если ты готов заняться темой, то с удовольствием возьму руководство над твоей работой. Это было бы просто замечательно.
Товарищ Фролов безусловно прав. Если проводить исследования с нуля, методом научного тыка и тщательного перебора всех вариантов, то реально потребуются долгие годы. Но я-то курсовую писал году в 1995-м, когда ельцинская РФ уже полностью сдалась и подняла лапки, признав Монреальскую портянку, отказавшись от фреона и собственной холодильной промышленности заодно, поэтому темой занимались плотно и всерьез и не только студенты, ибо жаренный петух уже клюнул со всей дури. Даже при том финансировании результаты были получены, правда с внедрением опоздали. К тому времени завод холодильного оборудования в Нижневолжске уже окончательно помер, а это был основной заказчик НИОКР по этой теме.
Правда, положительные результаты 1995-го года оказались лишь промежуточными, лет через пятнадцать в нашем техническом университете, сменившем статус к тому времени, все же додумались до того, что четырехканальный ленточный турбулизатор в разы эффективнее двухканального предшественника оказался.
Прозвеневший звонок вернул меня к реальности. Гробовая тишина в аудитории и двадцать пар офонаревших глаз намекали, что вся группа выпала из реальности и пребывала в некоем трансе, наблюдая за нашей бурной дискуссией. К тому моменту на доске уже появилась схема злополучного турбулизатора в трех проекциях с расчетами и формулами.
— Но ведь гидравлическое сопротивление вырастет? — снова напомнил о себе Илья Романович.
— В полтора раза вырастет. Если каналы изгибаем по винтовой линии с шагом 250, 500 мм для толщины в 5 мм, то эффективность теплопередачи… перемена скоро закончится.
— Ты прав, Александр. Надо спешить. Занятий сегодня не будет, все свободны.
После того, как мы с товарищем Фроловым появились в деканате, и Азамат Утемирович узнал сенсационную новость, о том, что нам срочно, прямо сейчас, необходимо начать научную работу над ленточными турбулизатором, о четырех каналах сразу, было принято соломоново решение, что занятия мне посещать больше не надо. Во избежание ресурсной и кадровой катастрофы на факультете.
«Союз обреченный n+2»
Расхожим мнением среди российских либералов и коммунистов было мнение о том, что если бы экономики СССР и России были конкурентоспособными и высокотехнологичными, то жили здесь бы замечательно, долго и счастливо, а не влачили бы «жалкое существование в качестве сырьевого придатка и бензоколонки».