таши. Её природная красота не нуждалась в косметике, чёрные как смоль ресницы, алая улыбка. Но я решила поэкспериментировать и сделать ей макияж, который в нашем времени называли смоки айс. Тем более что можно обойтись буквально одним карандашом, стоит лишь умело растушевать его.
Усадила девушку на стул и принялась за дело. За мной неотрывно следили Алла и Алёна. Поколдовав над глазами, чуть исправила форму бровей, лишнее пришлось выщипать, уж больно густо они росли. Нанесла тушь, на губы – помаду, глубокого винного цвета. Волосы оставила распущенными, лишь сформировала локоны руками. Отошла, любуясь своей работой.
- Наташка, тебя же не узнать! - ахнула её подруга. - ты похожа на актрису!
Макияж подчеркнул большие глаза девушки, сделал их глубже и загадочнее. Пышные, густые ресницы стали ещё длиннее и трепетали как крылья бабочки.
- Ну, всё, - усмехнулась Алка, - все парни на дискотеке попадают. Штабелями.
Смуглянка повернулась к зеркалу. Замерла, разглядывая отражение. Провела рукой по лицу, сомневаясь, что это на самом деле она.
- Девочки…Ира…Я же сама себя не узнаю. Красиво-то как!
Она вытащила из сумки небольшое зеркальце и села на кровать, освободив место для подруги, а сама принялась разглядывать себя, крутя головой так, что я думала, она у неё отвалится.
Для макияжа второй девушки требовались оттенки мягче и нежнее. К сожалению, их палетка не изобиловала нужными тенями.
Я отошла в сторонку, прикидывая, что можно сделать. На Алёне было платье жемчужно-серого цвета с белым отложным воротником и манжетами. Оно подчёркивало воздушную красоту невысокой блондинки, мягко облегая фигуру. Девушка была похожа на эльфийку.
Алёна подняла на меня глаза:
- Сделай, пожалуйста, чтобы как у Аллы было.
- Но тебе не пойдут такие цвета, - нахмурилась я.
- Ты не поняла, чтобы на меня парень смотрел, как Ярик на твою сестру, - она трогательно сложила руки, устремив на меня полный надежды взор.
- Я очень постараюсь, обещаю, - что же, приступим.
Решив скомбинировать белые и синие тени, стала наносить косметику. Прокрасила почти невидимые брови, нарисовала стрелки, хорошенько растушевав. На внутренние уголки век нанесла белые тени, сделав плавный переход с синим, который также сильно растушевала, чтобы он лёг мягким оттенком. Складку над верхним веком подчеркнула тёмным карандашом, отчего глаза будто распахнулись, смотря на мир наивно и радостно. В ход пошла тушь. Я не стала наносить её в несколько слоёв, чтобы не испортить образ, лишь легонько прошлась по ресницам, прокрашивая тщательно каждую. Добавила нежно-розовых румян и помаду в тон. Принялась за причёску, отделила верхнюю половину волос, заплела по бокам от висков сложные косы, собрав остальное в высокий хвост, подкрутила концы прядей. Алёна и в самом деле стала похожа на хрупкую эльфийскую принцессу или нежного ангела.
- Вот это да, - услышала я шёпот за спиной, оглянулась. На кровати Алла и Наташа сидели, разинув рты. Алёна подскочила и обернулась к зеркалу.
- За такое чудо и туши не жалко! - прошептала она еле слышно.
- Ирка, - подбоченилась сестра, - тут, как погляжу, таксу-то поднимать надо. Правда, девочки?
Наташа порылась в сумке и достала новую помаду:
- Возьми, пожалуйста, это тебе.
Я смутилась:
- Нет, мы договаривались на тушь. Не надо больше. Это неудобно.
- Ты не поняла, - перебила Наташа, - это подарок от нас, правда, Алёна?
- Да! - с жаром поддержала подругу девушка. - Не отказывайся. Такое чудо сотворить, за это и целой палетки не жалко.
Они ещё покрутились у зеркала, пока я красила Алку, и все втроём убежали на танцы.
В комнату заглянула мама:
- Иришка, - застенчиво начала она, - а меня накрасишь? Мы с папой в театр собрались, он каким-то чудом билеты достал.
- Конечно, только покажи, в чём ты сегодня пойдёшь?
Через минуту она принесла из спальни длинное в пол платье, роскошного янтарного цвета.
- Вот. Как думаешь, пойдёт?
- Шикарно, мама. Ты будешь королевой, обещаю.
Усадив её на стул и снова вооружившись косметикой, стала колдовать уже над ней. Скрыла пудрой и тоналкой залёгшие первые морщинки, подчеркнула нежный овал лица, для глаз решила использовать те же кофейного цвета тени, какими красила Аллу. Несколько взмахов кисточкой, немного помады и всё было готово. Волосы собрала в высокую причёску, накрутила концы прядей в упругие локоны и закрепила их вокруг аккуратного пучка.
Мама взглянула в зеркало:
- Дочка, да у тебя талант! Подумай, может, стоит его развивать? Отбоя от желающих не будет.
- Нет, я решила идти на международные отношения.
- Вот как? Ты не говорила… Знаешь, какой там конкурс. Тяжело тебе будет, доченька. Подай документы ещё в один институт, на всякий случай.
- Я подумаю, мам.
Из коридора донёсся голос отца:
- Милая, ну ты скоро? Опоздаем ведь, - он вошёл в комнату, держа в руках галстук и замер, с восхищением глядя на маму.
- Дорогая, ты чудо как хороша!
Мама зарделась, как девчонка, потупив глаза. Отвыкла она от комплиментов.
Папа, взял её за руку, провожая к выходу, подал плащ, а потом обнял, думая, что я не вижу:
- Родная, если бы мы не были женаты, сегодня я сделал бы тебе предложение снова. Ты прелестна, словно в юности.
Мама осторожно поцеловала его в губы, а я прикрыла дверь, не мешая их разговору.
Как мало иногда нужно для того, чтобы сделать женщину счастливой. Немного косметики и вот мужчины у твоих ног. Так радостно было наблюдать за родителями. Папа вёл себя, как влюблённый мальчишка, словно и не было прожитых лет. Он всё норовил приобнять маму, когда думал, что мы их не видим. Подкладывал ей лучшие кусочки, приносил её любимые пирожные. Как хорошо, что магия есть, и в равной степени страшно, что она реальная. Колдовство способно пробудить любовь в чужом человеке, разрушить семью и исправить все ошибки. Как непонятно, жутко и одновременно притягательно, что теперь и я прикоснулась к неизведанному. К чему-то таинственному и невероятно могущественному.
Глава 14
После того как Алёна и Наташа продемонстрировали свой новый макияж на танцах, желающих попасть ко мне не только на выходных, но и в будни стало так много, что я даже по первости растерялась! Пришлось составить некий график и заранее оговаривать количество клиентов и время их прихода, не то пришлось бы откладывать домашку, что делать сейчас было никак нельзя.
Наши запасы косметики постоянно пополнялись и возникла необходимость в дальнейшей реализации. Как-то, думая, что нас никто не слышит, мы обсуждали этот вопрос с Сорокиным. Вот уж где его талант проявлялся во всей красе, так это, если надо что-то обменять. Понятно, что косметикой Юрка интересовался мало, но, как он говорил, главное – связи. Неожиданно мне помогла в этом вопросе Люба.
Как всегда, будто смущаясь, она подошла к нам:
- Ира, я тут услышала ваш разговор. Мамины девочки могут всё купить.
«Мамиными девочками» Есенина называла молодых практиканток «Универсама», где Любина родительница работала заведующей.
- Есенина, да ты голова, - подхватил тут же Сорокин, - вот тебе и решение, Иванова.
- Да, - засомневалась было я, - но не сочтут ли это спекуляцией?
Люба прыснула в ладошку:
- Ира, о чём ты? Не ящик же красной икры продаёшь. Одна тушь возьмёт, другая - помаду. Там, конечно, и своя косметика есть, но где она, а где практикантки? Им не по карману. Если цену подходящую предложишь, то они быстро всё скупят.
Обговорив после уроков все детали нашего «стартапа», довольные разошлись по домам.
Едва успела я войти в квартиру, как из комнаты показалась Алка.
- А ты, почему не на парах? - окликнула я её.
- Да ладно, сегодня можно и отдохнуть, снова последняя лекция по "Истории марксизма", а её можно и прогулять. Под неё только спать хорошо.
- Крамольные речи ведёшь, негодная! – погрозила я шутливо Алке. - Кстати, я нашу косметику продала.
- Вот с этого и надо было начинать, - она присела рядом со мной, - говори.
Я объяснила нашу «бизнес-схему».
- Отличная идея, - глаза сестры загорелись восторгом, - девчонки с магазина расскажут в общаге и пошло-поехало, - она сидела, довольно потирая руки.
- Погоди радоваться, а с деньгами нам что делать? – прервала я Алкины мечты.
- Как что – тратить, - она посмотрела на меня, как на несмышлёныша, - деньги, Ирочка, нужны, чтобы их расходовать: на вещи, продукты, обувь и всё, что захочется.
- Нет, так не пойдёт. Давай договоримся сразу, поделим их пополам. Со своими делай что хочешь. А я сама буду решать, куда деть прибыль.
- Да ты никак копить задумала, юный миллионер? – Алка рассмеялась.
- Ну тебя, хохотунья, скажи лучше, что такого купить можно ценного?
- Что тут думать. Золото.
А ведь сестра права! И как я раньше не подумала об этом? Золото не обесценится. В голодные девяностые, до которых не так долго осталось, будет у меня «финансовая подушка». И внимания мои покупки не привлекут, одна цепочка или серьги в месяц или два, никого не удивят. Можно и на даче спрятать, подальше от чужих глаз.
- Ты гений, - обняла я Алку.
- То-то же, - задрала она нос.
- И сама также сделай, поверь, времена могут перемениться.
- Да ладно, куда наш коммунизм испарится? Будет тебе болтать, - махнула сестра рукой.
Дальше продолжать тему не стала. Надо учитывать, что будущее своей семьи я и так изменила, вот только стоит ли вмешиваться в него совсем радикально?
Но первый же поход в ювелирный магазин, с целью «прицениться», быстро остудил наш пыл. Небольшой кулон или совсем простенькое колечко стоили от семидесяти рублей и выше, тогда как пудру «Гвоздику» мы могли продать едва дороже десяти копеек, косметика получше стоила около рубля. Я цен не помнила, а сестре раньше золото покупать не приходилось. Требовалось пересмотреть наши планы по обогащению, а пока мы решили просто откладывать вырученные деньги.