- Да.
Андрей с сожалением разорвал наше рукопожатие и пошёл домой. Я смотрела ему вслед и гадала, неужели это та самая любовь?
В мои грандиозные планы не входили никакие отношения, но тут, как известно, судьба распорядилась сама. Станет ли он тем, кто пройдёт вместе со мной через года? А возможно, я для него лишь мимолётное увлечение? Все мои дни и ночи были заняты мыслями об Андрее, любовь настигла меня, словно вор в тёмном переулке, неожиданно и бесповоротно. Ошибиться снова было страшно, ещё одного никчёмного брака просто не выдержу. Но через сомнения звучал голос надежды, говорящий о том, что всё будет хорошо.
А на следующий день, загрузившись рюкзаками и сумками, мы всей семьёй отправились на автостанцию. Всё оставшееся лето нам предстояло провести на даче.
Дачный посёлок встретил нас лаем собак и визгливыми голосами бабулек всех мастей, которые спешили к своим грядкам. Обдав нас облаком пыли, автобус унёсся вдаль, а мы зашагали по дороге к нашему маленькому домику в окружении шести соток.
Дачи расположились за небольшой деревушкой, возле озерца, где летом было не протолкнуться от детворы. Наш участок располагался почти на окраине, недалеко от лесочка, куда мы бегали за грибами. Небольшой деревянный домик, с закрытыми ставнями казался сонным. Мама с папой ездили сюда по выходным, на грядках уже высились маковки помидорных кустов, лианы огуречных ветвей были засыпаны первым урожаем. Вдоль забора, кивая головками в такт ветру, нас встречали яркие цветы. Воздух был напоен ароматами разнотравья, такой пряно-густой, что, казалось, его можно было зачерпнуть в ладони.
Побросав нашу кладь на скамейке во дворе, пошли в дом, навести порядок и быстро приготовить что-нибудь на обед. Алка, всю дорогу дувшаяся, что ей не разрешили остаться в городе, демонстративно утопала на озеро.
- Долго она ещё обижаться будет? - посмотрел ей вслед отец поверх очков.
- Ты же её с Яриком разлучил, пощады не жди, - улыбнулась мама.
- Переживёт, - недовольно буркнул папа, - без присмотра одной жить тоже не дело.
- Тут я с тобой согласна, - мама смахнула с лица прядь волос, - выросли девчонки, глаз да глаз за ними. Уже и к Иришке жених заглядывает, - она бросила на меня лукавый взгляд.
- Ну, мам, - их подтрунивание хоть и было беззлобным, но слегка раздражало.
- Всё молчу, - родительница помахала белым полотенцем, как флагом, - идите обедать. Алла проголодается, сама придёт.
После плотной трапезы разморило, но мама выгнала меня на грядки с зеленью, поросшие сорняками, а сама принялась окучивать помидоры. Солнышко припекало, хотелось поваляться в тени. Только не выйдет, наша обычно кроткая мама на любимых грядках превращалась в безжалостного плантатора и спорить с ней было бесполезно. Уныло оглядев грядки, принялась за работу.
- Привет, Иванова! - донеслось из-за забора, над штакетником торчала вихрастая голова Сорокина, - давно приехали?
- Сегодня.
- И уже трудишься? Может, пойдём искупаемся?
Я глянула на маму, та искоса на нас посматривала.
- Идите уж, - махнула она рукой. - Вечером с прополкой закончишь.
- Спасибо, тётя Аля, мы недолго, - Юрка улыбался во все тридцать два зуба, - Люба тоже здесь.
- Как хорошо, не скучно будет тут всё лето торчать.
Есенина обычно уезжала к бабушке или с родителями на море, дача здесь была её тётушки, на которую Люба ездить не любила. Видать, Юрка уговорил свою подругу на такой подвиг.
Я надела купальник и сарафан, захватила полотенце, и вышла за калитку.
- Пошли скорее, - торопил меня Юрка, - Люба ждёт.
И, взяв меня за руку, как на буксир, бодро зашагал на соседнюю улицу. Есенина уже ждала нас возле калитки на небольшой скамеечке.
- Иришка, как хорошо, что ты приехала, - обняла она меня, - тут вечерами с ума сойти можно. Тётка, как сорока, то сплетни мне пересказывает, то поучает, как жить. Рот не закрывается, - шёпотом, оглянувшись на дом, пожаловалась Люба, - теперь хоть к тебе можно сбежать. К Юрке меня не пускают.
- Мы всегда рады беженцам, - улыбнулась я, - приходи в любое время.
- Вот спасибо, - искренне поблагодарила подруга, - я тут с ума с ней сойду.
- Девчонки, потом наболтаетесь, айда купаться, - поторопил нас Юрка.
И мы попылили по тропинке вдоль заборов, мимо зелёных полянок, что тянулись за околицей. Озеро, начищенной монетой, блестело за купами деревьев. Даже отсюда был слышен счастливый визг детворы и грозные окрики родителей. Я любила бывать здесь, когда летний зной выгонял из города, подальше от ароматов раскалённого асфальта. Мне нравилось сидеть по вечерам за небольшим столиком во дворе, потягивая травяной чай, который заваривала мама. Даже неугомонные комары не могли испортить благодушного настроя, что приходил вместе с летними сумерками. Природа засыпала до следующего знойного дня и ночь бархатным покрывалом ложилась на крыши домов, погружая посёлок в сон. Лишь кое где слышался ленивый лай, да ветер пел свою колыбельную деревьям и травам. Даже разлука с Андреем перестала казаться такой болезненной и острой. Я оглянулась на шедших позади Юру и Любу, их счастливые лица и тихонько вздохнула. Лето быстро промелькнёт. В сентябре я снова его увижу.
Глава 18
Вечером мы, как всегда, устроились во дворе, тихонько беседуя и смакуя матушкин чай со сдобой. Алка, наконец, перестала дуться и сейчас обсуждала с мамой какие-то очередные наряды. Я же сидела рядышком и витала в своих мыслях. Впереди учёба в институте, но душа требовала большего, хотелось взять от этой жизни всё. Жаль, что сейчас мало возможностей для своего дела, уж хотя бы ларёк, какой открыть. А чем бы действительно я хотела заняться? Знание языков обеспечит меня неплохой должностью, а дальше? Всю жизнь работать на дядю? Ну уж нет! Может, открыть пошивочный цех? Девяностые не за горами, найдётся и мне местечко среди новых русских. Или открыть сеть фастфуда? Тоже неплохой вариант.
Взор скользнул по улыбающемуся лицу мамы. И снова мелькнула мысль о записи песни, голос ведь у неё проникновенный, бархатистый, не хуже, чем у наших примадонн, почему бы и нет? Не получится, не беда! А если она прославится на всю страну? Мама ведь окончила музыкальную школу по классу фортепиано, забросив потом свой талант в угоду более прибыльной профессии. И сейчас у нас в доме пылилось её пианино, на котором она ещё изредка играла. Казалось, что мама не любила вспоминать свои несбывшиеся мечты, когда она пела, в голосе звучала неизбывная тоска. Может, стоит подарить ей эту возможность? Исполнить её желание.
Об этом надо поговорить с Юркой и Аллой. Насколько я знаю, у одноклассника есть доступ к школьной аппаратуре, думаю, и сейчас учителя не откажут ему в просьбе немного ею попользоваться. А у мамы Аллы есть связи, с которыми вполне удаться отправить песню во всесоюзную студию грамзаписи, в Москву. Стоит рискнуть. Только где взять подходящую? Поразмыслив, я решила «одолжить» слова одного из шлягеров восьмидесятых годов «Ягода-малина», нежная мелодичная песня хорошо подойдёт для маминого голоса. С музыкой помогут ребята из школьного ансамбля, друзья Сорокина. Это, по сути, будет плагиатом. Но, как говорится, нам нужнее.
На следующий день, закончив с обязательным фронтом огородных работ, направилась к Любе. Одноклассники уже поджидали меня на скамье, возле забора. По дороге на озеро рассказала им о своей затее.
- Как думаете, у нас получится?
Глаза Юрки загорелись:
- Попробовать стоит. Представляешь, если песня понравится? Это же выступления, запись на студии! Возможно, и мы там, на что сгодимся, - надо признать, в предпринимательском чутье Юрке не откажешь. Нужно лишь направить его неуёмную энергию в нужное русло.
Наше обсуждение затянулось до самого прибытия на пляж.
- Иванова, вернёмся в город, я поговорю с ребятами, оборудование для записи найдём, дальше дело за тобой и тётей Алей. Забацайте такую песню, чтобы все в восторге были!
- Вот и договорились, - ответила я, расстилая плед, - а сейчас давайте купаться, а то скоро расплавлюсь на этой жаре.
- Привет, Ира, - раздался позади знакомый голос. Я резко обернулась и так и замерла в шоке. Недалеко от нас стоял Андрей, с любопытством разглядывая нашу компанию.
- Привет. Откуда ты здесь? – спросила я, не веря своим глазам.
- У отца очередные учения, так что меня сплавили бабушке.
- Знакомься, - я указала на друзей, - Юра и Люба, мои одноклассники.
Сорокин, критично оглядев Андрея, подал руку, смущённо улыбнулась Люба.
- Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
- Всегда рады новым знакомым, - подал голос Сорокин и, подхватив Любу под руку, пошёл к воде.
- Не ожидал встретить тебя здесь, - Андрей сел на плед, с любопытством разглядывая мою фигуру в купальнике. От смущения я натянула сарафан. Опустилась рядом с ним:
- Здесь у многих дачи, ничего удивительного.
- И всё же. Нам повезло, до осени ждать не придётся, - он взял мою руку, нежно перебирая пальцы.
- Да, верно, до осени ждать не придётся, - эхом повторила я.
- Давай прогуляемся, а искупаться успеем позже? Твои друзья не будут против? – Андрей поднял на меня глаза, и я утонула в их синеве.
- Пойдём, только скажу им.
Спустившись к воде, подозвала друзей и предупредила, чтобы не ждали нас. Люба понимающе улыбнулась, Юрка хмыкнул:
- Смотри, Иванова, домой вернись вовремя, тётя Аля с нас потом шкуру спустит.
- Обещаю, - улыбнулась я Сорокину, - заберёте плед с собой, ладно?
Выбравшись из многоголосья пляжа, мы окунулись в тишину, свойственную лишь деревне. Жужжали пчёлы, собирая сладкую пыльцу, среди ветвей раздавалось пение птичьего хора. Мерно шелестела трава, под ласковыми ладонями тёплого ветра.
Не сговариваясь, отправились к лесу, на самом его краю была берёзовая роща, играющая в пятнашки с летним солнцем. Шли и болтали обо всём на свете. О семьях, о предстоящей учёбе, о планах на будущее. С Андреем было комфортно, казалось, он слышал мои мысли, мог понять мою душу и мои переживания. Я не заметила, как мы зашли глубже в лес, берёзы уступили место елям, вязам, лиственницам и липам. Здесь было прохладнее, весь солнечный жар оседал на макушках деревьев. Мы прошли ещё немного и перед нами открылась маленькая поляна, вся усыпанная земляникой, тут и там в тра