Но получил не пощечину, а еще один поцелуй – такой жаркий, что после него ей точно придется не слезать с его колен минут пятнадцать. Хотя… скорее всего это только усугубит положение.
– Зачем ты это сделал? – чуть запыхавшимся голосом спросила она, отрываясь от его губ.
– Ты хотела меня сдать... Я предпочел сдаться сам.
Полыхнув взглядом, она вцепилась в его плечи с таким видом, будто хотела как следует встряхнуть.
– Я хотела заявить, что потеряла сумку! Вместе с российским паспортом и визой! Идиот.
– Оу… – ожидая чего угодно, но только не такого простого варианты, он слегка подвис. Почему-то даже в голову не приходило связать визит Белоснежки в полицию с чем-либо, кроме него самого. И до этой секунды все было просто – сначала захотела его сдать, потом передумала и попыталась остановить. А оказалось – дурак-то он сам, а его умненькая девочка – вообще не причем.
– Вот тебе и оу… – пользуясь его беззащитностью, Снежана щелкнула его по лбу. – Как ты вообще мог подумать обо мне так плохо? Я ведь обещала тебе!
– Погоди, погоди… – он мотнул головой, морщась от наплыва мыслей. – То есть, мы сидим здесь, арестованные из-за какого-то идиотского… недопонимания, а могли бы спокойно объясниться, поехать ко мне домой и устроить многочасовой мара…
– Тшш! – шикнула она, многозначительно показывая головой на слушающих каждое слово мексиканок. Потом медленно кивнула. – Могли бы. Но, похоже, недопонимания – наш конек.
Он криво улыбнулся.
– Похоже на то. Надеюсь, у нас получится с него слезть.
– Это зависит от того, насколько один профессор научится слушать, а не предполагать. И отвечать на телефон, когда ему звонят.
– На телефон? – он непонимающе нахмурился. – Ты мне звонила?
– Раз сто! Почему ты не отвечал?!
– Хмм… – про свой телефон он как-то даже не вспоминал, дожидаясь возле Макдональдса, а потом догоняя ее на машине. Потом вдруг осенило – Бейб же сама уронила его на пол, когда прочитала его сообщения! И никто не обратил внимания, потому что звук был заглушен чем-то мягким…
Он выпрямился, теперь уверенный в своей догадке.
– Я знаю, где твоя сумка!
– Где? – она недоуменно уставилась на него.
– Там же, где и мой телефон, по всей видимости. У меня в машине. Под пассажирским сиденьем.
Она ахнула.
– Какой кошмар. И мы сейчас в тюрьме просто потому, что… рассеянные идиоты?
– Именно, – он кивнул. – Оба – рассеянные идиоты. А не только я один.
– Вот ведь как сериал смотришь, да? – снова дала о себе знать одна из мексиканок – та, что с дредами.
– Ага… – завороженно ответила вторая, не сводя с нас глаз. – Давай скажем, что Лютик на него первый замахнулся? Полицейская сзади точно ничего не видела.
Первая молча показала на видеокамеру, наблюдающую за ними из угла. Вторая фыркнула.
– А она не работает.
– Откуда ты знаешь?
– Ты серьезно думаешь, что они бы тут зажимались уже двадцать минут, и никто не пришел бы, если бы она крутилась? Явно поломанная.
– И то верно…
Пока эти двое совещались, добавлять ли к их многочисленным преступлениям лжесвидетельство в пользу «влюбленных голубков», Рик снова сконцентрировался на Снежане.
– Обещаю, что больше не буду принимать никаких решений, не поговорив с тобой.
Его девочка мягко улыбнулась.
– Я тоже обещаю. Будем решать проблемы вместе, – тут глаза ее расширились. – И, кажется, одну из них я на тебя сейчас… вывалю.
Глава 20
Сказать, что Рик был поражен, значило ничего не сказать. Учитывая то, что он в принципе не помнил, кто таков этот Дэниэль.
– Как ты сказала его фамилия?
Снежана развела руками.
– Я не сказала. Просто не помню – Ванесса называла ее, но я забыла. Вообще не думала, что когда-нибудь буду иметь с ним дело.
Действительно. Кто бы мог подумать, что молодой аспирант престижного университета может оказаться таким негодяем. Мало того, что шантажист, еще и со студентками спит… Рик неловко крякнул – кто бы говорил про студенток!
И тем не менее. Проблему следовало решить, а наглеца сурово покарать. Чтоб на всю свою жизнь запомнил, ушлепок. На всю свою никчемную, нищую и бесперспективную жизнь.
Баблишка ему срубить захотелось по-легкому. Квартирку он, понимаешь, в Тайланде присмотрел, мразь...
– Я тебе устрою квартирку… – бормотал, прокручивая в голове варианты. – Будешь у меня квартирки языком выдраивать за пять баксов в час… И не в Тайланде, а в Северной Дакоте, на условно-досрочном…
Отца привлекать не хотелось бы, а вот с другом Адамом поговорить можно. Адам умеет отбивать хитрожопым желание… хитрожопить. Он, в принципе и сам умеет, но у другана, с опытом общения с определенными кругами населения, получится солиднее. У Адама и «свита» имеется – штук десять мордоворотов, без которых он в люди выходить очень не любит.
Вывезти этого опарыша в лес да заставить себе могилку выкопать… А уж потом, обосравшегося и обоссавшегося, отвезти в город, где знакомые менты шустро подберут его с пачкой кокоса на кармане.
Экстрим, конечно, а что делать? Если сегодня этому спустить, завтра он еще кому-нибудь подгадит.
Однако, все это потом. Сегодня же надо было решить две бооольшие проблемы.
И первую из них Снежане только что вручили в виде официальной бумаги предъявления обвинения. Ему вручили такую же, но его это волновало меньше всего – адвокаты отмажут. Либо выйдет на поруки. Либо дадут исправительные работы… Ерунда, в общем.
А вот Снежане… Снежане грозила если не моментальная депортация, то отмена студенческой визы как пить дать. Нарушение-то криминальное, да еще какое!
Черт возьми, Бейб, кто ж в здравом уме ментам сопротивляется… Хотя она говорит, что специально это сделала – попасть сюда, к нему.
И опять он кругом виноватый. Ох, дурак ты, Рик… Ох и дурак…
– И что теперь делать? – она перечитывала бумаги с легким недоумением в глазах, еще, очевидно не осознав, каких проблем нашла на свою хорошенькую задницу.
– Нанимать адвоката, и подороже, – нарочито бодро ответил он, чтобы не пугать ее. – Как-нибудь выкрутимся, не волнуйся… Дел-то на пару дней.
Адвокату можно будет позвонить, как только они официально ознакомятся с обвинением, а пока следуя всем известной мудрости, желательно было молчать и не отсвечивать.
Он вдруг заметил, что Снежана как-то странно потухла и съежилась.
– Рик… я не думаю, что у меня есть деньги… на адвоката.
– Чего?! – он чуть не подавился от изумления. – Какие деньги? С ума сошла?
Руки ему слава богу, уже развязали, и он смог обнять и притянуть ее к себе.
– Рик, я не могу… Это уже слишком… – она не отталкивала его, но как-то вся странно подобралась и напряглась – будто ей снова стали неприятны его прикосновения. И его финансовая опека, понял он, сразу же чувствуя себя престарелым папиком.
А ведь вырисовывается проблема номер три – отчетливо осознал вдруг. Как бы она ни хотела его, как бы ни влюбилась, по ее словам, травму-то никто не отменял. Это ж как ему расстараться надо будет в постели, чтобы она расслабилась и позволила ему сделать с ней все, что хочется сделать…
От одной только мысли о ее теле в штанах непроизвольно шевельнулось, и пришлось признать наличие проблемы номер четыре – как удержать себя от поспешных действий? Как не наброситься на нее диким зверем, как только представится возможность?
– Послушай… – выдохнул, не отпуская ее. Подождал, пока она поймет, что это просто невинные обнимашки, и продолжил. – У нас два варианта, Бейб. Первый – я одалживаю тебе денег на адвоката, и мы оба выходим отсюда в течение пары дней. Второй – я бросаю тебя здесь одну, тебя судят, переводят в иммиграционную тюрьму и выдворяют из страны в течение двух недель с последующим запретом на въезд. Какой выбираешь?
– Я могу взять общественного адвоката! – вскинулась Снежана.
А вот тут он не выдержал – рассмеялся в голос, да так громко, что напугал их новую соседку – женщину в аккуратной шапочке из фольги, явно не вполне здоровую.
– Ты серьезно? – уставился на нее, когда рассмеялся. – Общественный адвокат дай бог если не уснет в суде. Они получают меньше, чем ты со своей стипендии. И своими обязанностями считают поприсутствовать и в случае надобности подбить арестованного на помощь следствию.
В полном расстройстве Снежана снова прислонилась к его плечу.
– В чем проблема, детка? – он ласково поводил пальцами по ее плечу. – Ты ведь знаешь уже, что для меня это не деньги.
– В том-то и дело, – она обиженно шмыгнула носиком. – Чувствую себя как… как…
Он приподнял ее лицо за подбородок.
– Как кто?
– Как… игрушка. За которую расплачиваются. А я не игрушка, Рик! Я взрослый человек и должна отвечать за свои проступки сама!
Вот же упрямая! Он вздохнул.
– Я, признаться надеялся, что хоть до вас там этот бред феминистский не добрался… Ты женщина. А я – мужчина. Твой мужчина. Понимаешь?
– Нет! – она явно прекрасно понимала, о чем он, но смотрела на него с вызовом.
– О господи… – он потер пальцами переносицу. – Слушай, давай сделаем проще. Ты мне скажешь, на каких условиях ты примешь мою финансовую помощь, а я эти условия выполню… Ну, хочешь, я какой-нибудь детский дом озолочу в России. Или Африке. Или… да где угодно! Давай только уже выбираться отсюда к чертям! Я реально устал и очень сильно хочу домой.
Он видел, как глаза ее загорелись – словно она уже представляла себе скачущих вокруг огромного мешка с подарками сироток… Однако, облагодетельствовать детдом они так и не успели – по крайней мере сейчас.
Дверь лязгнула, и на пороге появился новый персонаж – полицейский с баджем, но в гражданском.
– Мистер Мэйсон? – спросил он.
Рик неуверенно кивнул. Опять «мистер», значит? Хорошие новости.
– Он самый.
– Вы и ваша девушка выпущены под залог и подписку о невыезде. Распишитесь вот здесь и здесь.
Он подошел ближе и протянул ему новый бланк. Рик глянул и даже слегка присвистнул от суммы заплаченных за него денег.